Бесплатный фрагмент - Дар ведьм

1. О том, зачем люди ходят к ведьмам

Пророк-Император появился между своими подданными, и … [его] голос раздался над многотысячной толпой, как если бы он стоял возле каждого солдата одновременно. «Маги и ведьмы не выше и не ниже нас. Мы с ними — осколки одного прошлого, мы стоим с ними плечом к плечу, на одном уровне. Их сила — против нашего количества и нашей техники. Их сила — а наша готовность пожертвовать собой ради победы. Как ведьмы могут управлять судьбой, так же нет почти ничего невозможного и для человека. И это мы им собираемся доказать». По толпе прошла секундная дрожь, за которой последовали вдохновлённые крики воинов. Их оружия были подняты высоко вверх. Пророк-Император неподвижно стоял под Солнцем с блистающей от пота тёмной кожей и всматривался в облако пыли на краю видимой пустыни.

Из записей Великой Войны

Оправившись от темноты, которая только что окутывала его плотным коконом, Нейтан попытался поднять глаза и осмотреться. Зрение отказывалось слушаться. По его телу прошла дрожь, принося с собой… боль! Она несколько вернула его в сознание.

Нейтан не помнил, как сюда попал. Его словно вовсе не существовало, а теперь он резко пришёл в себя. Воспоминания не поддавались, впрочем, как и тело.

Он был в незнакомом помещении, похожем на прихожую. Нейт напряг зрение и смог разглядеть пространство вокруг себя. Светильники на стенах, горящие тёплым рыжим светом, отбрасывали на пол продолговатые тени. Тот был выложен из коричневой древесины; в воздухе крепко держался запах леса, как будто деревянные планки только-только были выточены из поваленных деревьев.

Взгляд Нейтана неуверенно забрался вверх по теням и остановился на фигурах двух девушек, стоявших чуть поодаль.

«Красивые», — успел подумать.

Он опустил глаза, чувствуя, как в нём вновь растёт раздражение на самого себя. В последнее время успех у представительниц прекрасного пола сопутствовал кому угодно, но только не Нейту.

И эта мысль о неудачах вызывала у него неприятнейшее чувство — страх…

Страх того, что ответный взгляд будет наполнен непониманием или, ещё хуже, презрением. Время должно было излечить этот страх, но выходило наоборот: с каждым новым разговором он сильнее затуманивал разум. Нейтан терпеть не мог это чувство, но тщетные попытки борьбы с ним преобразовывались в ещё большую злость на себя и усталость от всего процесса.

— Почему он молчит? Это заклинание на него так подействовало? — спросила одна из девушек.

— Не должно было, — возразил другой голос.

Он снова осторожно поднял взгляд. Казалось, девушки на время забыли о его присутствии, и теперь у него появилась возможность получше их рассмотреть.

— Зачем нам вообще было нужно накладывать такое сильное заклинание на ворота? Может, он просто решил украсть немного яблок? — голос девушки звучал мягко, как будто перспектива кражи совсем не казалась ей проблемой.

Она смотрела на Нейта с плохо скрываемым любопытством. Рот немного приоткрылся, как будто она собралась что-то сказать, но прежде ждала слов от этого парня. Её тёмные волнистые волосы при свете ламп приобретали едва заметный синеватый оттенок. Наряд девушки сочетался с необычным цветом волос: на ней была тёмно-синяя юбка, в которую заправлена свободная белая рубашка. На подоле юбки красовался узор из золотистых линий.

— Думаешь, он пытался проникнуть к нам, чтобы своровать яблоки? — недоверчиво покачала головой другая девушка. — Он мог бы быть магом, но только я совсем не чувствую исходящей от него энергии.

Она настороженно рассматривала Нейта. Закрытая поза со сложенными на груди руками только усиливала впечатление, которое производили её светло-зелёные глаза. В них отчётливо угадывалась весенняя трава, подсвеченная солнцем. Выражение лица — спокойное и уверенное; голову венчал тёмный деревянный обруч, удерживавший на месте копну светлых прямых волос. Чуть выше сомкнутых губ красовался её изящный нос. Она была одета в соответствии со своим темпераментом, который угадывался с первого взгляда: умело подобранное красное платье, подол которого спускался к самой земле, а глубокий цвет только добавлял стати её фигуре.

Неожиданно для себя Нейтан и сам оказался объектом внимания. От него ожидали объяснений обе девушки, он видел это по их глазам. Душное чувство страха снова захватило его, дыхание спёрло.

Он отметил, что их глаза были одного и того же светло-зелёного оттенка. И сходство на этом не заканчивалось. Оно угадывалось в некоторых деталях, например в изящных скулах, которые одинаково очерчивали их лица, и тонких аккуратных носиках.

Но у темноволосой черты лица были мягче, не такие острые. Нейту показалось, что сглаженность черт говорила скорее об открытости, чем о слабости характера. К тому же в её глазах он заметил озорной огонёк, который не позволял усомниться в том, что девушка могла за себя постоять.

Если бы Нейта попросили назвать их возраст, он посчитал бы обеих девушек совершеннолетними, но темноволосая всё-таки казалась ему немного моложе. И всё же сомнений быть не могло: это сёстры.

Пришло время и самому Нейтану что-то сказать. Всё-таки это он без спроса забрался на их территорию, ограждённую магией. Да, две девушки были ведьмами. Теперь, когда он наконец совладал со своим сознанием, он вспомнил это, как и другие события, которые привели его сюда.

Обычные люди боялись ведьм, презирали их, сторонились, но никак не шли к ним за помощью. Случай Нейта можно было назвать особенным. В конце концов, не каждый день встретишь человека, которого прокляла ведьма.

Он хотел было начать объяснение, но неизвестно откуда взявшийся в горле ком заставил закашляться.

— Тянет время, чтобы придумать, что сказать, — заключила светловолосая девушка.

— Мария! Нельзя во всём видеть угрозу! — возразила сестра.

Молодая ведьма, которую, как оказалось, звали Марией, подняла бровь. За исключением этого движения, спокойное выражение её лица осталось неизменным.

— Тогда пусть объяснится.

Темноволосая повернулась к Нейтану, замечая красноту его лица.

— Тебе всё ещё нехорошо? — потянулась она к нему.

Другая девушка, в красном, легонько шлёпнула её по руке, не давая коснуться Нейта.

— Нет, Надя! Не это нужно спрашивать! В первую очередь мы должны узнать, что делает в нашем доме этот человек, — заговорила Мария.

— Слушай… Заполучить такого гостя, пусть и незваного, было бы не так уж плохо, особенно учитывая, что нам больше не с кем общаться… — прозвучал неуверенный голос темноволосой Нади.

Поза девушки в красном платье немного изменилась, и она пригляделась к Нейту повнимательнее.

— Гость, значит… — она на мгновение задумалась над словами сестры, но через секунду покачала головой и снова встала в защитную стойку.

— Давай просто выслушаем его! Тогда мы будем знать, что делать, — сказала темноволосая, и они обе посмотрели на Нейта.

— Пусть тогда хотя бы начнёт говорить! — раздражённо бросила Мария.

Нейтан вздохнул. Чувство, сжимавшее его грудь, опустилось куда-то в низ живота и больше не беспокоило так сильно.

— Моё имя Нейтан. Я слышал, как горожане говорят… о… сёстрах-ведьмах, живущих в доме где-то в лесу. Я пришел, — он запнулся, ощущая, как к горлу снова подкатывает ком.

Любому смущению должен быть предел.

Выражение лиц обеих девушек стало суровым, как только он упомянул о слухах, которые горожане со страхом пересказывают друг другу.

Интересно, что они подумали в ту секунду, когда Нейт пытался откашляться? Что он принёс им дурные вести? Или собирается пригрозить тем, что жители города намерены устроить на них охоту?

Нейтан думал о том, что у ведьм, обладающих магией, будет гораздо больше шансов, чем у горожан с вилами.

— …попросить вас о помощи! — ему удалось выдавить это из себя, и девушки переглянулись.

Они явно не ожидали такого ответа.

Девушка в красном вопросительно посмотрела на другую, та пожала плечами.

Выражения их лиц изменились; теперь они выглядели более озадаченными.

— Ты же знаешь, что мы… ведьмы? Разве ты не должен бояться, что мы проклянём тебя или сотворим что-то ужасное? — спросила девушка в синей юбке.

Что-то внутри Нейтана напряглось. Он покачал головой.

— Я знаю, что вы ведьмы, поэтому и пришёл.

— Вот видишь, он смелый парень, — продолжила девушка в синей юбке, поворачиваясь к другой. — А смелые люди — это почти то же, что хорошие люди. Назови мне хоть один роман, в котором смелый герой оказывается злым.

Девушка в красной юбке простонала.

— Храбрость героев — это, по сути, бескомпромиссность злодеев, — она откинула с плеч светлые волосы. — К тому же храбрые герои очень часто оказываются глупыми и попадают в очевидные ловушки. Вот он, например, пришёл к нам, рискуя уйти с проклятием.

Нейт почувствовал, что должен был вставить что-то в свою защиту.

— Я не знаю, решите вы меня проклясть или нет, но… — он тяжело вздохнул. — Уйду-то я отсюда с проклятием, и это точно.

Девушка в красной юбке хмуро посмотрела на него. Она поморщила нос, словно почуяла какой-то запах.

— Так вот в чём дело, — произнесла она. — Тебя уже прокляли.

— Что?! — удивилась Надя. Её большие светлые глаза внимательно изучали Нейтана.

— Да, — Нейт опустил голову. — И из-за этого проклятия… я не могу спокойно жить уже два года. Всё дело… в моём теле.

— Что с ним не так? — пожала плечами девушка в красной юбке. — Не можешь привыкнуть к чужому телу?

— Нет-нет, это тело принадлежит мне, но… старому мне.

— И из-за этого ты побеспокоил нас? Потому что помолодел на пару лет?

— Дело не только в этом. Моё тело остаётся таким же: оно совсем не растёт, и, если так продолжится, я навечно останусь… Таким.

— Не очень-то и страшное проклятие, — пожала плечами Мария.

— Но вы должны мне помочь! — вырвалось у Нейта.

Мария удивлённо посмотрела на него:

— Почему это?

— Потому что… — Нейтан запнулся. Причины не было.

— Потому что мы — ведьмы? — продолжила за него Мария. На её лице проступало едва скрываемое недовольство. Она внимательно посмотрела на него, словно пытаясь увидеть то, что скрыто под слоем неловкости и стеснения. — Сейчас я вижу в тебе лишь ребёнка. Значит, в теле ребёнка ты и должен оставаться, — она повернулась, собираясь уходить. — Я не буду тебе помогать.

Девушка в синей юбке собралась было что-то сказать сестре, но бросила взгляд на Нейтана и промолчала. В её взгляде он успел разглядеть жалость.

Нейт прикусил губу, понимая, что его шансы вернуться к прежней жизни сократились донельзя.

Им даже не пришлось его выдворять. Они были ведьмами и могли командовать силами, недоступными человеческому пониманию. В лучшем случае он потеряет сознание, а потом проснётся и обнаружит, что блуждает где-то в лесу. В худшем случае — лишится жизни.

                                           * * *

Надя вопросительно посмотрела на сестру, которая шла впереди неё, скрестив руки на груди.

Позади она услышала какой-то шорох и, обернувшись, увидела молодого человека, их неожиданного гостя, устроившегося на полу. Его руки были сложены перед опущенной головой.

— Я прошу вас. Я молю вас снять с меня проклятие, если это в ваших силах. Я могу работать. Могу заниматься вашим хозяйством. Только прошу, помогите мне снять его…

Наде захотелось сказать что-то в его защиту.

С первого взгляда его проклятие казалось совсем пустяковым, даже не горем, а, наоборот, даром. Но Надя чувствовала, что было в нём что-то менее очевидное, чем дарованная молодость. Она была уверена, что и Мария это почувствовала, но не понимала, почему сестра так решительно отказала просящему.

Проклятия редко были приятной штукой, как и следует из их названия. Приятными назывались чары. А это колдовство обыкновенно портило жизнь и едва ли способствовало спокойствию проклятого человека. Жить с проклятием — всё равно что с разбитным соседом, который постоянно приводит домой друзей. Шумит, раздражает, а пользы от него никакой.

Снять проклятие — не Бог весть какая трудная процедура, и всё же Мария наотрез отказала их незваному гостю.

Когда Надя догнала Марию, собираясь что-то сказать, ожидала увидеть на лице сестры раздражение, которого, впрочем, там не оказалось.

Мария что-то пробормотала и щёлкнула пальцами, и выглядела при этом глубоко задумчивой и озабоченной. Какое тут раздражение…

                                           * * *

Это была небольшая, но хорошо сохранившаяся библиотека в глубине дома. Мария, девушка, которую рано ещё было называть женщиной, стояла на столе, перебирая книги на полке.

Она оставляла их парить в воздухе, а когда, наконец, удовлетворилась своим выбором, аккуратно спрыгнула со скрипучего стола и уселась за него. Томики послушно опустились на столик для чтения. Впереди была долгая работа, так что Мария подвинула стул, прежде чем наклонилась к книгам.

Не обращая внимания на время, она листала красочные издания одно за одним. Ведьмы всегда любили наполнять свои книги особым образом, потому что для них, даже больше, чем для коллекционеров и библиотекарей, фолианты имели ценность. Для ведьм книги, в которых были записаны их эксперименты, опыты, рецепты, заклинания, чары и проклятия, были почти что всем.

Книги очень часто собственноручно производились ведьмами, чтобы те помогали им в творении волшебства. Ведьмы тратили долгие часы на их изготовление, а бумага и заклинания, написанные на ней, вбирали в себя частичку силы хозяина, в будущем быстрее откликаясь на его зов. Хотя были и исключения, когда, например, учитель помогал ученикам в изготовлении книги и вкладывал туда частичку своей энергии, которая направляла бы неопытного мага в трудную минуту и позволяла тому не спалить весь дом в результате приготовления волшебного зелья. Если магия передавалась по наследству, чаще всего подразумевалось, что вместе со знаниями от предка к потомку перейдёт книга заклинаний.

Правда, не всегда в семьях магов и ведьм сила родителей напрямую передавалась детям. Если мать была талантливой ведьмой, имевшей дар к управлению растениями, а отец занимал своё свободное время наложением проклятий, совсем не факт, что у ребёнка проявились бы способности хоть к одному из двух видов магии. И поэтому, когда дитя не могло продолжить дело родителя, нередко случалось, что последней волей мага или ведьмы была просьба захоронить их вместе с собственной книгой заклинаний.

В изготовлении волшебной книги участвовали все творческие, магические и физические силы ведьмы, потому что от качества и точности исполнения часто зависело их дальнейшее выживание.

Так, когда ведьмам нужно было сделать в своей книге зарисовку красным цветом, они использовали самый лучший натуральный краситель…

Хотя так, конечно, поступали далеко не все.

Книги Марии были сделаны с использованием самых лучших, не связанных с человеческими жертвами, красителей. Многие консервативно настроенные ведьмы, несомненно, охнули бы, прознав о таком, но это был результат воспитания, заложенного в сестёр их родителями.

У Марии было три книги заклинаний, изготовленные ей самой. Одну из них она знала наизусть и поэтому не так часто открывала — это была книга с бытовыми заклинаниями. Другую использовала так же часто — она была посвящена растениеводству и природной магии. Была ещё третья, самая тонкая, которую она почти никогда не открывала. Книга по боевой магии.

Большая часть книг в библиотеке была изготовлена, собрана или перекуплена её предками у других магов.

В библиотеку почти незаметно проскользнула тоненькая фигурка. Мария, однако, привыкла внимательно прислушиваться к шагам сестры и, когда Надя, подкравшись сзади, крепко обняла её, не очень удивилась. Она погладила сестру по руке; взгляд её все ещё держался на страницах книг, хотя внимание ослабело. Она вздохнула, повернулась к сестре и ответила на объятие.

— Почему ты была так жестока с ним, Мария?

Она ожидала этот вопрос и не удивилась, услышав его.

— Ты слишком доверчива, Надя! Сколько раз тебе это повторять? Подумай, что мы знаем об этом… человеке? Только то, что он проник в наш сад с неизвестно какими намерениями, — Мария расцепила объятия и подняла глаза на младшую сестру. Надя выглядела так, как будто — и Мария была уверена, что так дело и обстояло, — беспокоилась о парне.

Младшая сестра сумела сохранить доброе сердце даже после трагической и несправедливой смерти отца и матери. Качество, которого у Марии больше не было. Она отказалась от доброты, потому что среди всех вещей, которые могли бы спасти её и сестру, если бы они подверглись опасности, доброта была не в начале списка. У ведьм обычно не было такой привилегии, как быть добрыми. Или это качество могло быть, но оно являлось какой-то извращённой версией — скорее не проявлением сострадания, а жалостью, испытываемой более сильным существом.

Обычная доброта не приживалась в ведьмах. Большая их часть думала и беспокоилась только о себе. Только полагаясь на себя, ведьмы могли быть уверены в том, что выживут. Однако им не чуждо было чувство уважения и тем более страха.

Доброта, которая побуждала ведьм-целительниц спускаться из своих жилищ в деревни, лечить людей, в конце концов приводила их на костёр или на виселицу, в зависимости от того, какой отряд Инквизиции первыми их обнаружит. Люди везде были одинаковыми, и для них было важно не то, что магия исцеляет их раны, спасает их детей или помогает старикам мирно перейти в загробную жизнь, а то, что эта магия якобы исходит от злых сил. Может, так оно и было, и магия шла откуда-то снизу, но имело ли это значение, пока этой силой можно было творить добро?

«Невежественные суеверные идиоты», — подумала Мария.

В прошлом она отчаянно пыталась найти хоть какой-то способ изменить мнение людей о ведьмах. Но сколько бы добра вы ни делали, какими бы хорошими ни были ваши намерения или отношения с другими людьми, — если практиковали магию, ваши добрые дела ничего не значили.

Может, в детстве она и была добрее. Она не помнила. Память обманчива, когда дело касается самого себя, а в особенности — ошибок и проступков. Ей казалось, что у неё есть некоторый доброжелательный настрой, который и был в её понимании добротой. Но доброта ведьм часто разбивается о каменную стену суеверного страха и злости. И чаще всего злость вызвана вещами, за которые ведьмы на самом деле не несут никакой ответственности. В ответ на жестокость и глупость людей доброта ведьм превращается в замешательство, затем — в раздражение; наконец — в гнев.

Мария решила пока не озвучивать свои мысли.

— Он рассказал о своих намерениях. Он искал способ снять своё проклятие. Разве это не наш… долг, или… я даже не знаю, — помочь ему?

— Мы не можем помогать всем, кто в этом нуждается, — какая-то часть эмоций Марии проявилась в ее голосе, и он слегка дрогнул.

Сестра отступила немного назад, а затем обвинительно ткнула пальцем в книги, собранные Марией.

— Тогда для чего они нужны? Почему у тебя вдруг возникло желание исследовать проклятия? Ты ведь тоже собиралась ему помочь! Зачем тогда было его выгонять?

Мария вздохнула и потёрла лоб. Мысли копошились и копошились у неё в голове, постепенно вызывая боль.

Сестра была права. Что-то в рассказе парня разожгло её интерес.

Она проверяла Нейтана. Если он больше не вернётся к ним в дом, это будет значить, что проклятие было пустяком, каким казалось на первый взгляд. Но если парень придёт даже после того, как его выставила за дверь ведьма…

— Возможно, мы ему и поможем, — задумчиво пробормотала Мария.

                                           * * *

Молодой человек стоял на небольшом холмике, подставив лицо первому осеннему ветру. Тот холодил кожу и помогал утихомирить бушующие чувства.

С виду юноше было лет шестнадцать. Его лицо нельзя было назвать удивительно красивым, но смотреть на него было приятно. Тёмно-зелёные глаза глядели внимательно, тонкие губы были сомкнуты. Черты его лица уже оформились, им не хватало только остроты, которая должна была полностью проявиться через пару-тройку лет. Голову юноши украшали тёмные кучерявые волосы.

Но было в тех косых взглядах, которые он бросал исподлобья, в том, как он молчал, в волосах, опущенных так, чтобы они частично закрывали глаза, что-то, выдававшее его неуверенность.

Фигура парня была хоть и худощавой, но не лишённой мускулатуры, которая явно далась ему не сразу и не просто…

Он производил впечатление сдержанного молодого человека, с виду вполне даже симпатичного, но ограниченного какими-то внутренними терзаниями, которые мешали ему.

Буря эмоций клокотала внутри. Нейтан чувствовал облегчение от того, что всё ещё был жив, но вместе с тем к нему подбиралась растерянность. Да, он сохранил свою жизнь, но что он должен был с ней делать?

С холма, на котором он стоял, виднелись очертания города в долине.

Валакия была страной простых людей и дворян, нищих и королей; это была страна, в которой, помимо человеческого мира, существовал скрытый мир ведьм и магии, древних заклинаний и страшных проклятий.

Среди всех историй про ведьм, которые слышал Нейт, были и по-настоящему ужасающие. Люди часто находили радость — и он не понимал, как такое может приносить людям радость, — в рассказах о том, как безжалостны, как жестоки ведьмы, как им доставляло удовольствие видеть страдания людей, как все людские посевы плохо произрастали из-за них.

Он не был фермером, поэтому ему было неинтересно говорить о чем-то вроде урожая. Возможно, если бы он провел больше времени с земледельцами, смог бы им посочувствовать.

Но даже сам Нейт, наслушавшись историй о способностях ведьм, чувствовал себя немного неуверенно, отправляясь в их поместье. И «немного» было сильным преуменьшением.

Решение зрело в нём давно. И взрослая женщина из города в долине помогла ему наконец решиться. Она рассказала свою историю.

Она говорила с ним приглушённым тоном о том, как однажды встретила ведьму из поместья, расположенного в лесу недалеко от города. Она слишком далеко ушла от тропы, собирая лекарственные травы, и когда поняла это, уже заблудилась. Начался дождь, и вскоре она насквозь промокла. Она уже почти махнула рукой на ситуацию, когда наткнулась на темноволосую девушку, разгуливавшую в изящном платье с зонтиком в руке…

Затем повествование продолжилось и звучало, скорее, как сказка, а не как страшная история.

Девушка показала ей правильную дорогу из леса и, прежде чем отпустить, дала зонтик, под которым она смогла укрыться от дождя. Когда женщина спросила её дрожащим голосом, почему та отдает зонт и не боится сама промокнуть, она засмеялась и объяснила, что ей недалеко до дома. А дом в той местности был только один, и это был дом ведьм…

Открыв тяжёлый сундук, женщина достала черный зонтик и показала его Нейту в качестве доказательства своих слов.

«В тот момент я, кажется, подумала: неужели ведьмы на самом деле так плохи, как о них говорят? С виду темноволосая девушка была очень милой и порядочной, и то, что она помогла мне, было похоже на искреннее проявление доброй воли. Но я так и не нашла в себе достаточно смелости, чтобы ответить на этот вопрос. Может быть, найдёшь ты», — сказала ему тогда женщина.

Нейт понимал её неуверенность. В городе, где все презирают ведьм и тайно боятся их, было очень опасно высказывать подобное мнение.

Но, встретив Нейта и выслушав его собственную историю, она решила, что может доверить ему свою. Она также позаботилась, чтобы он запомнил все маршруты и направления, которые она выбирала, чтобы приблизиться к поместью. Женщина была доброй, одной из немногих за последнее время, с кем Нейт смог по-настоящему поговорить.

И посреди этого мира, в котором соседствовали магия и простая жизнь, Нейтан чувствовал себя как никогда одиноким. Куда бы он ни шёл, проклятие следовало за ним. У него больше не было места, которое он мог бы назвать домом, уже давно не было. Он не знал свою мать, а отец исчез незадолго до проклятия, затянутый в очередной военный конфликт между герцогами.

Он уже почти позабыл о той жизни, которая у него когда-то была. Не мог и представить себе что-то другое, ожидавшее его в будущем.

Не в силах сопротивляться потоку мыслей, Нейтан просто поддался им, позволяя чувствам распоряжаться его состоянием.

День уже клонился к вечеру. Солнце вот-вот собиралось закатиться за горизонт, и Нейту нужно было поспешить, если он хотел оказаться в городе раньше, чем закроют ворота.

Парень тяжело вздохнул. Даже если в городе его ничего не удерживало, это было единственное место, куда он мог вернуться.

Пытаясь не споткнуться на ненадёжных камнях, он поспешил вниз по тропинке.

2. О том, как был заключён договор

Пока я путешествовал в Валакию, повстречал много людей, и они, правильно приняв меня за чужестранца, соглашались рассказать больше о местных легендах. Очень часто, так часто, что я начал беспокоиться, что запутаюсь в повторяющихся записях, люди рассказывали мне о домах, которые ведьмы строили на самом отшибе деревень или даже дальше — в глухих лесах. Судьбе же того, кто по неосторожности попадал в логово ведьмы, можно было только позавидовать. Внутри дома ведьмы несчастных людей ждали цепи, пыточные столы и отвратительные существа из преисподней. Люди — все как один — твердили мне это, особенно предостерегая опасаться тех домов, которые выглядят съедобными. Но в своём путешествии в Валакию я посещал не только людей. На свой страх и риск я отправился в дом одного мага, и то, что я там увидел, шло вразрез со всем, о чём мне говорили. Жилище мага оказалось очень чистым и приятным местом, а сам он давно воспитал в себе вкус к красивым картинам. Мы долго ходили по прекрасно построенным коридорам его поместья, обсуждая современных и античных творцов. Он проводил меня и дополнительно позаботился о том, чтобы снабдить меня припасами, извинившись, что приём оказался таким коротким. Жена мага была беременна, и он не позволял себе надолго оставлять её без внимания. С довольной улыбкой он проводил меня через сад, который рос на территории их поместья. Они ждали дочь.

Из воспоминаний летописца о путешествии в Валакию. Взято из имперской библиотеки Чёрного Солнца.

Когда он наконец выбрался из кустов, было уже темно. Но чем ближе он подходил к опушке, тем громче слышались голоса. Перед открытыми городскими воротами расположилась огромная очередь из крестьян, рабочих и других тружеников, вид которых в таком количестве вызывал у Нейтана негодование.

Дубельштадт был обычным провинциальным городом, в котором люди рано ложились и рано вставали, так что ночью ворота держали открытыми только по праздникам.

«Что они все здесь делают?» — подумал Нейтан, окидывая взглядом длинную вереницу.

Он подошёл поближе к кому-то, кто казался безобидным и кого он не узнал. Нейт кашлянул, привлекая внимание.

— Почему городские ворота всё ещё открыты? Уже целый час, как стемнело, — рабочий был немного удивлен обращением Нейта, но потом заговорил:

— Э-э-это из-за прибытия… из-за приезда молодой Графини. Молодая леди приехала проверить, как выполняются местные порядки, собирается остаться здесь ещё на два-три дня. Но потом она часто будет посещать наш город! Так она сама объявила во время публичной речи этим утром. Отсюда и приток торговцев и простых людей, желающих выручить хоть пару монет, — он неопределённо махнул рукой в сторону колонны из людей.

— Дочь нашего Графа? — Нейт удивленно приподнял брови. — Я слышал, что её отец умер несколько лет назад.

— По слухам, молодая леди теперь стала главой семьи. Но это не моё дело, парень, — мужчина ткнул большим пальцем в сторону маленькой повозки позади себя. Она была нагружена различными мешками. Урожай, подумал Нейт. Как только предмет разговора коснулся его урожая, голос рабочего стал тверже, и он выпрямился. — Я здесь только для того, чтобы заработать немного денег благодаря этой шумихе. Тебе тоже лучше встать в очередь, или не успеешь до закрытия ворот.

Нейт кивнул, попрощавшись с рабочим. Насколько он понимал, в колонне стояли только приезжие. А значит, ему самому стоять там было без надобности. Охранники всё равно знали его, причём знали мучительно хорошо, и у них не было причин слишком пристально его обыскивать.

Минуя людей в очереди и выслушивая их недовольные окрики, Нейт подошел к воротам. Около них, как это было принято в маленьких городах, стояли только два стражника. Он слегка поморщился, узнав одного из них. Тот ещё ни разу не лез к Нейту с кулаками, как это делали другие. Но слова стражника едва ли были лучше — каждый раз парня осыпал поток несвежих шуток и презрительных смешков. Стражник пока терпел «проклятого», но Нейтан не знал, сколько ещё продлится такое отношение. Судя по его опыту, недолго.

Другого стражника Нейтан не видел или успел забыть.

Вздохнув, он встал перед стражниками и опять кашлянул, привлекая их внимание.

Знакомый охранник сделал жест, как будто искал что-то вдалеке, а солнце заслонило ему обзор. Только солнца на небе уже не было. Разве такая шутка работала?

Охранника звали Джифф или Дифф — Нейту всегда было трудно понять, как правильно, из-за странного его акцента, от которого звенело в ушах.

Дифф (Нейтан решил называть его так) засмеялся, глядя на парня сверху вниз. Он сам был всего на голову выше Нейта: в конце концов, тот превратился не в ребёнка, а в подростка.

В прошлом Нейтан буквально возвышался бы над охранником. Дифф рассмеялся. У Нейта зачесались руки. Он хотел ответить стражнику. Но ему нужно было, чтобы его пропустили…

— Прости, прости, юный Нетен, тебя всегда трудно заметить. Может быть, тебе стать шпионом? Будешь шпионить для ведьм, ха-ха-ха! — захлёбывающийся смехом охранник в очередной раз ошибся в имени Нейта.

Почему он должен был стоять и слушать это? Может, стражник думал, что Нейт не получал достаточно презрения в стенах этого города?

Размышлять об этом было бесполезно, всё равно ничего не изменилось бы. Но эта мысль не слишком помогала успокоить обиду, сидевшую глубоко внутри Нейтана. Она просто заталкивала её ещё глубже.

— Да-да, я подумаю об этом, спасибо. Может быть, когда меня окончательно доконает жизнь в этом городе, я и стану… — он начал было проходить через ворота, но острие копья, направленное прямо в живот, остановило его.

— Я ведь ничего не говорил про то, что пропускаю его?! — рявкнул он хриплым голосом, обращаясь к своему товарищу-стражнику.

Нейтан заставил себя затолкнуть обиду поглубже. Нужно было сменить тактику.

— Пожалуйста, я могу пройти?

Спокойный голос не достиг желаемого эффекта. Наоборот, Дифф покраснел от злости. Наверное, ему совсем не хотелось пропускать в свой город помеченное ведьмой отродье.

— Знаешь, парень, я не…

Он проглотил свои слова, стоило ему увидеть фигуру женщины, проходящей через ворота с внутренней стороны.

Статная девушка шла с двумя мужчинами, от мускулов которых натягивались рубахи. Они были больше похожи на мулов, чем на людей. Дифф, увидев их, вытянулся, как струнка. Но Нейт не стал иронизировать по этому поводу, он был слишком поглощён изучением новоприбывшей.

Её появление было встречено коллективными ахами и испуганным шёпотом. Люди покрыли головы шапками, и все в толпе будто стали на десяток сантиметров короче, когда склонили свои головы.

Все, кроме некоторых зевак, которые ещё не сообразили, что происходит. Нейтан принадлежал к их числу. Дифф опустил голову и прижал толстую руку к груди; напарник вторил ему.

«Видимо, это та самая Графиня. И правда, молодая…» — подумал Нейтан. Он понимал, как забавно это звучит от человека, который сам выглядит моложе, чем есть. К сожалению, рядом просто не было того, кто мог бы оценить шутку.

Графиня казалась очень красивой. В светлом платье, которое освещало темноту вокруг, она была воплощением юности и свежести.

«Если она так молодо выглядит, в каком возрасте она стала главой семьи?» — Нейтан и сам не заметил, как вопрос сформировался в голове. И ответить не мог. Насколько он знал, Графиня стала хозяйкой в совершеннолетнем возрасте, а это было несколько лет назад. Она едва ли выглядела на свои годы.

— Сержант, откуда здесь эта очередь? Я думала, вы закончите быстрее. Люди устали, и я уверена, не могут дольше ждать. Пропустите их. И не задерживайте этого добропорядочного юношу, — обратилась она к Диффу, проходя мимо. Её голос был громким, а слова — звонкими и отчётливыми.

«Добропорядочный», — повторил в голове Нейтан. Его уже очень давно так никто не называл.

— Но, Ваше Сиятельство, нам нужно провести опись населения, чтобы знать, кто вошёл в город! — запротестовал Дифф.

— Это ни к чему, — не допуская возражений, махнула рукой Графиня, — я уверена в честности намерений своих подданных; среди них нет тех, кто желает мне зла.

Вспомнив о том, что рядом с ним знатная леди, Нейт согнулся в поклоне, отставив назад одну руку и немного присев. Кое-что из того, чему учил его отец, парень всё-таки усвоил. Несколько лет назад он использовал это, чтобы ухаживать за девушками. Некогда светлые воспоминания теперь стали болезненными.

Графиня остановилась и с удивлённой улыбкой пригляделась к нему:

— Неплохой поклон.

Нейтан скромно пожал плечами:

— Всего лишь вежливость, Ваше Сиятельство.

Дифф попытался оградить Графиню от разговора с Нейтом, поэтому сделал то, что нельзя было делать в разговоре со знатью. Он влез, когда его не спрашивали.

— М-моя Графиня, Вашему Сиятельству незачем разговаривать с таким, как он!

Юная Графиня нахмурила брови, и её лицо мгновенно посуровело.

— Почему же?

— Н-он помечен… отмечен ведьмой, — стражник почти дрожал под спокойным взглядом Графини и еле смог выдавить из себя эти несколько слов.

— Что?..

Нейт наблюдал за тем, как охранник теряет остатки своей уверенности под неподвижным взглядом Графини, и где-то в глубине души чувствовал удовлетворение. В конце концов тому удалось выкрикнуть только одно слово, которое стоило ему всей храбрости:

— Проклят!

Толпа ахнула, и Нейт стиснул зубы.

Он перевёл взгляд на Графиню. К его удивлению, она не смотрела на него со страхом или отвращением. В тот момент, когда их глаза встретились, взгляд Графини был задумчивым и оценивающим.

Этого он никак не ожидал.

                                           * * *

Мария шла по коридору со свежезаваренным кофе и книгой, когда барьер вокруг дома дрогнул, оповещая обитателей о том, что кто-то приближается к их территории. Сигнал был всего один. Их гость остановился у ворот, казалось, он был достаточно благоразумным, чтобы не входить без спроса. Мария вздохнула, поставила стакан и книгу на верхнюю ступеньку, а сама спустилась по лестнице ко входу. Похоже, её утренняя рутина должна была подождать.

Сестра уже стояла около двери, выжидающе наблюдая за Марией.

Они обе догадывались, кто стоял перед их домом.

Отперев замки и распахнув дверь, Мария впустила в прихожую поток утреннего света.

Парень стоял за железной калиткой и смотрел на них сквозь ограждение. Пустые ладони были приподняты, а сам он исподлобья оглядывал Марию и Надю.

— По крайней мере на этот раз ты не попытался пробраться в наш двор без спроса, — сказала Мария, держа руки сложенными перед собой.

— Я ещё раз… прошу прощения. Не знаю, что на меня тогда нашло. Я сглупил и подумал, что всё будет, как в историях, в которых ворота открываются и закрываются сами собой.

— Разве мы оставляли их открытыми?

— Нет, но… я подумал, что это часть замысла, — пробормотал он, упираясь взглядом в землю. — Я попытался вас позвать, но никто не ответил.

Мария повернулась к сестре, и на её лице возникло озадаченное выражение.

— Что же мы такое делали, что не услышали его?

— Мы играли в карты, — мягко улыбнулась сестре Надя. — Неудивительно, что ты ничего не слышала. Ты так яро обвиняла меня в жульничестве!

— Ладно… Тогда, полагаю, парня можно хотя бы выслушать, — она повернулась к Нейту и вопросительно подняла брови. — Но сначала расскажи-ка: что стало с твоей одеждой?

Нейтан поднял рукав когда-то белой рубашки и оглядел его, будто видел в первый раз. Вся его одежда была в грязи, на спине и на штанах собралось изрядное количество мёртвой листвы, и даже лицо покрылось тёмными пятнами. Он вздохнул. Это был его единственный хороший комплект одежды.

— Осень в этом году наступила слишком рано.

— Ты выбрал неудачное время для пикника, — заметила Мария.

— Это был не пикник, — он тряхнул головой и на мгновение принял вызывающий образ, как будто даже грязным, мокрым и почти простывшим он был готов отстаивать свою честь. Но потом его плечи дрогнули и опустились. — Меня заставили покинуть город.

Надя и Мария невольно переглянулись.

Нейтан увидел их удивлённые взгляды. Он и сам был удивлён вчера вечером, когда Дифф, следуя приказу Графини, скрежеща зубами, пропустил его в город. Чуть меньше он был удивлён позднее той ночью. Стражники во главе с Диффом, страдавшим от оскорблённого достоинства, выволокли его из дома и на глазах зевак начали играться с ним. Они толкали его между собой, в грязь, периодически нанося подлые удары из-за спины, на которые он даже не успевал отвечать. Потом открыли городские ворота специально для него и буквально вышвырнули из города. За неимением лучшего варианта он, шатаясь, поплёлся в лес по знакомой тропинке.

— И зачем ты пришёл? — спросила Мария, выдергивая его из мыслей.

Нейтан на секунду замолчал, решаясь сказать то, что было у него на уме.

— Это очень наглая просьба с моей стороны, особенно… после того, как вы мне уже отказали. Но мне больше некуда идти. Мне остаётся только просить вас о помощи, — он согнулся пополам, чувствуя, как запротестовала спина, которую он отморозил на мокрой земле.

Мария посмотрела на Надю, ища поддержки. Сестра опустила глаза и пожала плечами. Надя оставляла за Марией, как старшей, право решать.

Решать…

Мария тяжело вздохнула.

Как будто это было так просто. Просто сказать «да» и не думать обо всех неприятностях, которые может принести им это согласие. Именно момент принятия на себя дополнительной ответственности раздражал её больше всего.

Она старалась заботиться о Наде и быть хорошей старшей сестрой. Главой их семьи, теперь, когда не стало их родителей. Серьёзной, ответственной, вдумчивой, мудрой. Но иногда чувствовала, как ей хочется избавиться от всей этой ответственности и сделать что-то необдуманное, что-то невероятно глупое, но тем не менее интересное, чтобы хоть как-то разнообразить их дни. А что могло быть интереснее и опаснее, чем впустить в их дом незнакомого человека?

К тому же она видела, как сестра искоса с надеждой смотрела на неё. Может, поэтому родители и дали ей такое имя — из-за её светлого взгляда. Мария была откровенной с собой; она тоже думала о том, что с парнем, скорее всего, обошлись несправедливо.

Железные ворота распахнулись перед Нейтом сами собой, приглашая войти.

— Чего-то такого ожидал? — бросила Мария, поворачиваясь в направлении дома. — Так уж и быть, пойдём. Покажу тебе, насколько вы, люди, ошибаетесь насчёт ведьм.

Надя выжидающе смотрела на него, и под её взглядом Нейт сделал свой первый осторожный шаг на территорию ведьм.

                                           * * *

Когда девушки только показались, выйдя из двери дома, дыхание Нейта спёрло на несколько секунд. Он заставил себя отдышаться и успокоить стучащее в груди сердце.

Входя в логово ведьм, Нейт готовился к худшему. Правда, в прошлый раз он видел прихожую, и та выглядела очень даже уютно.

Проходя через сад, он мельком осмотрелся, подмечая неизвестные цветы и растения. Он, конечно, не был растениеводом, но точно знал, что в местных краях тропические деревья расти не могли.

Пока его ожидания разбивались о камни реальности с невероятной скоростью. В первом же коридоре дома он ожидал увидеть картины, которые живыми глазами страшно смотрели бы прямо на него. Вместо них на стенах висели спокойные пейзажи в красивых деревянных рамах. Нейтан думал, что услышит крики узников, доносящиеся из подвала. Вместо этого деревянный пол под его ногами приятно поскрипывал.

В конце концов, Нейт по-настоящему боялся, что первая комната, в которую его заведут, окажется пыточной. В итоге его привели на кухню, но совсем ненадолго, потому что девушка в красном, опомнившись, щёлкнула пальцами, и они остановились на пороге.

— Хотя знаешь, Надя, отведи-ка его сначала в ванную. И дай ему чистые вещи, — она ещё раз оглядела Нейта с ног до головы. — Ты что, специально в грязи катался?

Нейтан поморщился.

— Нет. Мне помогли в ней искупаться.

Мария кивнула. Понимала ли она?

— Вот как, — она снова обратилась к сестре. — Потом приводи его на кухню. И, пока я не забыла, выдели ему одну из комнат. Можешь даже гостевую, которая около ванной. А я тем временем завершу одно очень важное дело… — задумчиво сказала Мария, пытаясь вспомнить, где она оставила чашку с недопитым кофе.

Надя кивнула и, стараясь не касаться пятен на одежде Нейта, указала на лестницу. Мария исчезла в одном из коридоров, а парень в сопровождении Нади приступил к знакомству с домом.

Дом ведьм оказался именно таким большим, как он и ожидал, если не больше. Поднявшись по лестнице, они принялись открывать дверь за дверью, заглядывая внутрь. Больше, конечно, заглядывал Нейт, а Надя ему только объясняла. Оставшись с ней один на один, он почувствовал себя немного легче.

Второй этаж оказался точь-в-точь как первый. Выложенный тёмно-коричневым деревом, которое приятно поскрипывало и слегка прогибалось в такт его шагам, пол вызывал восхищение. Присмотревшись к работе поближе, Нейт поразился той точности, с которой были подогнаны друг к другу деревяшки. Поверхность пола казалась совершенно ровной, без единого выступа.

На втором этаже окна были узкими, так что солнечный свет, заглядывавший в дом, казался ленивым, будто едва находил энергию, чтобы пройти через стекло.

Надя как раз рассказывала ему что-то про ковёр под ногами.

— Такие окна сделаны для защиты? — спросил Нейт, отвлёкшись на их вид. — Прости, я спрашиваю это просто так! — поспешил добавить он, краснея от понимания, что перебил девушку.

Надя рассмеялась.

— Ничего. Нет, они сделаны так, чтобы гости не слишком страдали от утреннего света, когда проснутся после празднования.

Нейт активно закивал, и они двинулись дальше.

Коридоры на втором этаже были не такими широкими, как на первом. Создавалось впечатление, что второй этаж был специально создан для гостей, которые предпочитают одиночные прогулки.

Тёплые оттенки, неяркий и поэтому мягкий свет солнца — и Нейт, сам этого не замечая, уже зевал, думая о том, как он хотел бы ненадолго прилечь отдохнуть.

Они описали круг по второму этажу, вернувшись к лестнице. Второй этаж дома, как Нейт теперь понимал, был построен в виде кольца, и парень в ходе небольшой экскурсии так и не заметил ничего из ряда вон выходящего. Этаж состоял из нескольких уютных гостевых комнат, в одну из которых Надя его и привела.

— Эта будет твоей, — сказала она.

Зайдя в комнату, Надя первым делом открыла шкаф и мельком просмотрела его содержимое. Из него она вытянула две тёмных кофты и простенькие штаны, вручила Нейту.

Нейт успел только окинуть взглядом тёмную спальную комнату, прежде чем Надя вышла из комнаты, закрывая за собой дверь.

— Ладно, так… — она вывела его из спальни и указала на одну из дверей в конце коридора. — Дальше нам туда.

Наконец они добрались до ванной. В доме богатого человека Нейт ожидал бы увидеть вёдра, в которых носили нагретую воду, и ванну, гордо стоящую посередине комнаты. О том, какая ванная комната будет у ведьм… боялся даже думать.

В центре комнаты действительно стояла большая металлическая ванна, светившаяся немного желтоватым светом. К ней были подведены металлические трубки, которые напомнили ему о дождевых коллекторах, которые он когда-то видел в столице.

— Это наша ванная комната. Так уж получилось, что мы с Марией тоже используем её, просто потому что она самая удобная в доме, — она указала на металлические золотистые трубки, которые выходили из стены. — Из этих трубок поступает дождевая вода, которую мы собираем и храним в цистерне на верхнем этаже. Чтобы полилась вода, достаточно просто повернуть вентиль, вот так, — рукой она покрутила круглый вентиль, прикреплённый к трубам, и через несколько секунд, ударяясь о дно, в ванну потекла струя.

Это вызвало удивление Нейта.

— Как быстро она дошла! — сказал он.

— А ведь это ещё не самое главное, — сказала Надя с улыбкой, пальцем прикасаясь к какому-то рисунку на поверхности труб.

Нейт пригляделся к месту, на которое указывали её пальцы, различая вырезанные чем-то острым знаки. Они были ему незнакомы, как будто на чужом языке. От прикосновения Нади символы засветились, и Нейт понял, что эти символы были магическими.

Вода продолжила бежать так же, и сначала Нейт не мог понять, в чём дело. Потом его осенило, и он осторожно погрузил руку в воду. Она была тёплой.

— Тёплая ванна… — пробормотал он, чувствуя, как от одной мысли о горячей и чистой воде у него подкашиваются ноги.

Надя убрала руку с труб.

— Ты знаешь, что делать дальше, — сказала она, смотря на Нейта, взглядом прикованного к ванне. — Только будь осторожен и по возможности ничего не трогай.

— Да… конечно… — отрывая взгляд от воды, сказал Нейт.

— Мыло в ящике под зеркалом. Как помоешься, переоденься и спускайся в кухню, — сказала она, выходя и оставляя его наедине с желанной тёплой ванной.

Скидывая с себя одежду, Нейт поспешил испытать это волшебство.

                                           * * *

Самым сложным в обращении с ванной для Нейта оказалось не заснуть, лёжа в ней. Два или три раза он ловил себя на том, что глаза вот-вот закроются. Он вздрагивал, выплескивая часть воды, и снова просыпался.

К моменту, когда он решил наконец вылезти, вода уже помутнела и остыла. Дрожа, Нейт принялся энергично вытираться. В попытке как-то отвлечься от холода, он подошёл к стойке с зеркалом и принялся разглядывать миниатюрные фигурки зверей, выставленные на золотистом подносе под зеркалом. Отвлечься это помогло, но у Нейта возникло неприятное ощущение, что глаза фигурок за ним наблюдают. Он поспешил закончить вытирание и спешно оделся. К удивлению, вязаная кофта подошла ему, хотя и была немного великовата в плечах и на талии.

В голове что-то неприятно хрустнуло от холода, и Нейт поморщился.

— Парень, ты оделся? — прозвучал из коридора чей-то голос.

В этот момент Нейт как раз пытался попасть ногой в штанину. От неожиданности он поскользнулся и чуть не упал на залитый водой каменный пол.

— Секунду! — прокричал он.

Справившись с брюками, выглянул из-за двери. Там стояла Мария. Она бросила взгляд на подобранную Надей одежду. Нейтан поймал себя на мысли, что больше не волнуется так сильно при виде девушки. Наверное, всё дело в расслабляющей ванне.

— Хорошо сидит, — заметила девушка.

Сама Мария была одета по-другому, нежели при первой встрече. Её светлые волосы были так же аккуратно прибраны и закреплены тёмным обручем, но на смену платью пришла тёмно-красная юбка, а на ногах были чёрные туфли.

— Что? — переспросил Нейт, всё ещё пытавшийся избавиться от затёкшей в уши воды.

— Ничего. Пойдём.

— Куда?

— На кухню. Нам есть что обсудить.

Желудок Нейта громко согласился с этой затеей, заставляя его испытать очередной приступ стыда. Но Мария не обратила на него внимания.

Было приятно слушать, как их одинокие шаги раздавались по коридорам затихшего дома. К этому моменту все представления Нейта о том, как должен выглядеть дом ведьм, одно за одним были разрушены. Ему уже становилось сложно представить, как в таком спокойном доме…

Мысли были прерваны громким металлическим звоном, треском дерева и последовавшим за ним раздосадованным женским голосом.

Плечи Марии напряглись, и та ускорила шаг, а Нейт поспешил последовать за ней.

Зайдя на кухню, они облегченно вздохнули. Надя сидела посреди кастрюль, упавших на деревянный пол, словно сраженный гигант, окружённый маленькими железными солдатиками, и с недовольным выражением лица потирала затылок.

— Что ты опять пытаешься устроить? Ты же знаешь, готовка на мне, уборка на тебе, — сказала Мария, помогая сестре подняться.

Надя растерянно вздохнула.

— Хоть разок захотела что-то приготовить, а до кастрюль даже дотянуться не смогла.

На лице Марии появилось выражение неловкости.

— Может… я помогу с готовкой? — предложил Нейт.

Сёстры удивлённо посмотрели на него.

— Вдвоём мы точно справимся! — уверенно заявила Надя.

В глазах Марии было какое-то сомнение, но она не стала его озвучивать.

                                           * * *

Пока Надя и Нейтан пытались разобраться с тем, кто будет резать овощи, а кто готовить соус, Мария устроилась за столом, поглядывая на сад за окном. Она присмотрелась к растениям, проверяя, в порядке ли те. Прошлым вечером она допоздна сидела в библиотеке, а утром едва встала, так что ещё не успела полить их. Она приметила, что одно из посаженных ею растений чересчур склонилось к земле, и протянула перед собой руку. Взглядом зацепившись за него, она представила, что из земли вдруг поднимаются корни и подпирают растение. Почувствовав, как магическая энергия внутри её тела отвечает на зов, Мария повела рукой, и в ту же секунду из-под земли возникли корни, обвиваясь вокруг основания растения. Оно поднялось и благодарно качнулось на ветру.

Перед Марией со звоном поставили тарелку, заставляя её вернуться к действительности. Сначала с опаской, а потом с удивлением она посмотрела на дымящуюся тарелку овощей. Они выглядели… вкусно. Напротив неё Нейт ждал сигнала, когда можно будет приступить к еде, а Надя уже вовсю поглощала жареные овощи, нанизывая их на вилку.

Мария вздохнула.

— Надя, а что ты будешь делать, если в еде окажется яд, который Нейтан незаметно тебе подсыпал?

При этих словах сам Нейтан вздрогнул и непонимающе взглянул на Марию тёмно-зелёными глазами. Надя подняла взгляд от тарелки. Она торопливо прожевала и проглотила овощи.

— Скорее всего, продолжу есть. Ты только попробуй, как вкусно получилось! — она оборонительно подняла руки, замечая недовольный взгляд Марии. — Я уже всё проверила! Ты знаешь, что я уже почувствовала бы яд, если бы он там был.

Мария недоверчиво взглянула на блюдо из овощей. Каждый раз, когда Надя что-то готовила, независимо от того, одна или с Марией, блюдо каким-то таинственным образом получалось испорченным, и они обе уже привыкли к этому, как к истине.

Подобрав вилкой кусочки овощей, Мария отправила пробную порцию в рот. Очень медленно начала жевать, как будто в любую секунду ожидала подвоха. Но свежеприготовленные овощи во рту буквально таяли, оставляя только приятный и в меру острый вкус.

— Так ты говоришь, что будешь готовить, если мы позволим тебе остаться? — спросила она.

                                           * * *

Когда все три тарелки были пусты, Нейт откинулся на спинку, тяжело дыша. Поедание пикантных овощей оказалось непростым делом, и от него на лбу Нейтана выступил пот. Так же утомлённо выглядели и девушки. Как странно порой бывает есть с незнакомым человеком за одним столом. Всего после одного раза возникает чувство, что ты узнал его получше.

— Такие хорошие овощи… откуда вы их берёте? — спросил Нейтан.

— Секрет, — сказала Мария. Увидев выражение лица Нейта, она усмехнулась. — Нейтан, это шутка. Мы сами их выращиваем. Точнее, этим занимаюсь я, потому что моя магия для этого подходит как нельзя лучше. Специи и другие припасы вроде мяса мы получаем… более сложным путём. Через небольшое поселение в нескольких часах отсюда проходит один из валакийских торговых путей. Поэтому там почти всегда есть, что купить. Там нас никто не знает.

— Вот оно как…

— Да. Было очень вкусно, — сказала Мария, относя в раковину свою тарелку. — А теперь нам нужно поговорить.

Нейт молча кивнул, понимая, что некоторые важные вопросы сами собой не решаются.

— Ты сам прекрасно знаешь, что говорят о ведьмах, — начала Мария издалека. — Мол, мы кровожадны, любим накладывать проклятия, очень опасны и между обедом из вкусных овощей и из человеческого ребёнка выберем ребёнка. Как ты сам убедился, что-то из этого правда, а что-то нет. Я же правильно говорю? Мы не засовывали тебя в духовку?

Нейт помотал головой.

— Верно. Это потому, что никто в здравом уме не станет есть человечину. Она же такая невкусная, — сказала Мария, улыбаясь краешками губ. Когда заметила настороженный взгляд Нейта, её улыбка стала шире. — Шучу. Однако некоторые ведьмы любят портить другим людям жизнь. Это правда. Ведь нельзя сказать, что все плохие? Есть как плохие люди, которые беспокоятся только о себе, так и хорошие. Так и с ведьмами. И те ведьмы, которые любят досаждать другим людям, очень часто делают это с помощью своих проклятий, потому что это очень удобная и устойчивая форма заклинаний. Так, видимо, и произошло с тобой. Проклинают обычно людей двух типов: первые — очень плохие; вторые — очень невезучие. Ты совершал что-то страшное в своей жизни? — при этом вопросе она выразительно посмотрела на Нейта, и ему показалось, что её глаза засветились изнутри. Вспомнив, что сидит напротив ведьмы, Нейт подумал, что, скорее всего, её глаза действительно светились.

— Я уже и не знаю… — Нейт сглотнул подкативший к горлу комок. — Каждый раз, когда я вспоминаю того, кем был, чувствую только неуверенность. Не только от того, что я не знаю, почему меня прокляли, — он встретился взглядом с Марией. — Я ведь действительно не думаю, что заслужил это. Просто… я и сам спрашиваю себя, каким человеком был, хорошим или плохим, и… я не уверен.

Глаза девушки смотрели сквозь него, будто испытывая его слова на искренность.

Нейтан почувствовал, что должен сказать что-то ещё.

— Я хочу узнать, каким человеком должен быть теперь. Но я не знаю как, а всё, что делают люди в городах, это…

Он снова вспомнил, как его вышвырнули из города. Как выгоняли из других городов уже много раз. Волна злости медленно поднималась в нём…

— Нейтан, — спокойно сказала Мария.

Он вздрогнул, мысленно возвращаясь на кухню. Парень чуть не поддался эмоциям и из-за этого чувствовал себя глупо.

Тем временем Мария продолжила.

— Ты веришь в то, что говоришь. Хорошо. Ты можешь быть просто неудачником, подвернувшимся под руку ведьме. И всё равно это не значит, что мы тут же бросимся помогать невинному человеку, то есть тебе.

— Может, вы узнаете что-то новое, исследуя моё проклятие? Что-то полезное?

— Ты же ещё толком не объяснил, в чём выражается твоё проклятие, — вспомнила Мария.

— Оно снова сделало меня подростком.

— …И это всё?

— И больше я не могу вырасти. За последние два года я совсем не изменился. Но даже не это причина, по которой я так сильно хочу избавиться от проклятия. Куда бы я ни шёл, оно настигает меня. В лавках, в которых я пытаюсь работать, прокисает молоко. Птицы разбиваются о стёкла. Я бы списал всё на случайность, но это происходило слишком много раз. Люди замечают это. Со временем они отворачиваются от меня, как от проклятого человека, несущего неприятности. И они правы. А некоторым мало просто избегать меня, и они… — Нейт умолк, медленно покачивая головой.

— Нейтан, такая неудача — это последствие любого проклятия, — вступила Надя. — Проклятия привлекают к себе дурную энергию, которая выливается в подобные мелкие неприятности.

Он поднял голову.

— Это… хорошо, наверное. Значит, это было не само проклятие…

Сёстры переглянулись. Становилось понятно, что парня больше беспокоили последствия проклятия, чем оно само. Но внимание Нади и Марии привлекло другое. Проклятие, которое заставляло выглядеть кого-то моложе, не было такой уж неслыханной вещью. Но чтобы оно совсем остановило взросление… Получалась какая-то вечная молодость, а такой никем даровано быть не могло, даже самыми сильными ведьмами.

Мария и Надя сощурились и медленно оглядели Нейта с ног до головы, используя магическое зрение. Он поймал взгляд их засветившихся глаз, и ему снова стало не по себе.

— Я не могу найти никаких нарушений в его энергии, — прокомментировала Надя.

— Вот и я тоже… Как такое может быть? Проклятие воздействует на тело, но не оставляет на нём следов? — Мария нахмурилась. — Ладно, парень. Может, мы и правда можем что-то почерпнуть из изучения твоего случая.

Он увидел в её глазах интерес и понял, что у него есть шанс.

— Я могу готовить каждый день: завтрак, обед и ужин. Могу убирать в доме. Я мог бы предложить себя в качестве помощника по содержанию хозяйства, но вы, наверное, в ней не нуждаетесь, если вы ведьмы.

— И ты думаешь, что этого хватит?

Нейтан поморщился. Он понимал, что от него будет больше хлопот, чем пользы.

— Если моё проклятие будет вызывать чересчур много неприятностей… — начал он, но Надя перебила его.

— Не будет. В этом доме слишком много магии, чтобы твоя дурная энергия на неё повлияла.

Эта мысль добавляла Нейту немного спокойствия. По крайней мере, разбитых горшков и протухших продуктов можно было не опасаться.

— Ещё я могу рассказывать вам о мире людей, о наших привычках. В конце концов, о том, во что мы верим.

— Неужели люди так интересно живут, что нам стоит об этом услышать? — с сомнением в голосе спросила Мария.

Её сестра сверлила Марию взглядом, как бы говоря: «Конечно, интересно, давай уже скорее послушаем его». Но Надя молчала, ожидая слов сестры.

— Праздный период моей жизни закончился два года назад, но я ещё многое помню с того времени. Я могу рассказать вам о приёме у барона Тоуэна, на котором однажды побывал, — его глаза затуманились, будто он вернулся в то время. — О том, как вина лились по столам, словно красные реки; о том, как танцоры плясали так, как будто это был их последний день; о публичных банях, в которых подают закуски. О приятной ароматной воде, в которой ты расслабляешься и слушаешь пение девушек, — уголки его губ дрогнули и приподнялись в лёгкой улыбке. Когда в последний раз он улыбался? — Даже о том, какой шум могут поднять две старухи, спорящие, кому достанется последний пакетик экзотических специй.

По мере того как он говорил, его глаза сияли всё ярче. Рассказ заставил всех троих на несколько секунд переместиться в столичные бани.

— Хорошо, — вздохнула Мария. — На самом деле я уже решила, что помогу тебе, но рассказ про человеческую жизнь и твоё проклятие заинтересовали меня ещё больше. Твой первый день в качестве нашего помощника начнётся завтра. Сегодня нам ещё нужно показать тебе дом и разъяснить твои обязанности. А что касается оставшегося времени… — Мария с улыбкой посмотрела на Надю, глаза которой уже горели в предвкушении. — Сегодня мы будем слушать твои рассказы.

3. О том, как летит время

Один из членов Совета Солнца, правитель южных земель, тот, кого потом станут называть Рукой Бога, был исключителен во многих отношениях. Ни в Империи Чёрного Солнца, ни за её пределами его магия исцеления не знала себе равных ни до, ни после. Всем известно, что в телах магов течёт энергия, которую называют бесцветной, или чистой. Так её называют не потому, что у неё нет цвета — наоборот, она характерно отливает призрачно-синим, но потому, что в ней нет другого внешнего атрибута. Это просто энергия, которая жаждет превращения, магия в чистом виде. Те же, кто оказывается полностью поглощён своей магией, становятся Стихийными Бедствиями, теряя рассудок и оказываясь во власти своей силы. Тогда энергия в их телах полностью меняет свой цвет на цвет того вида магии, которому подвержено Стихийное Бедствие. Здесь я специально обращаюсь к Бедствию как к существу, потому что те, кого поглотила их энергия, уже не могут называться людьми.

Рука Бога, пытаясь спасти город Н’раока, который был охвачен пламенем, использовал слишком много магии, и, когда все энергетические потоки в его теле обратились в свет, другие члены Совета Солнца боялись, что теперь им придётся убить его, чтобы он не стал Стихийным Бедствием.

Но вместо того чтобы попасть под влияние силы, Рука Бога своей несокрушимой волей смог подчинить себе силу света. С тех пор он стал олицетворением силы света, защищающей и исцеляющей. Одно его прикосновение действовало как самое мощное заклинание. Тогда-то он и получил своё имя, которое разлетелось за пределы Империи и превзошло само время.

Именно Рука Бога первым создал систему исцеляющих и очищающих заклинаний, которые потом станут известны как Книги Благословений.

Келлиан Арк, из письма ученикам по теме

«История основания Империи Чёрного Солнца»

Прошла неделя с того момента, как Нейтан начал свою жизнь — и работу — в доме у ведьм. Периодически он всё ещё чувствовал влияние смутного беспокойства. Тревожные мысли яростнее всего набрасывались на него перед сном и в предрассветные часы, когда сон становился отрывочным. Ему постоянно снилось, что ведьмы ставят над ним эксперименты, ни один из которых не кончается хорошо. В результате одного он уменьшился и превратился в говорящую крысу, в результате другого — в зелёную слизь, которая даже не может закричать и растекается по полу.

Он не кричал во сне, но, когда просыпался, чувствовал, что его рубашка стала влажной. Приходилось идти смывать с себя пот и менять её.

Пока он шёл до ванной, чтобы умыться холодной водой, и обратно, сон покидал его, и Нейтан часами мог просто лежать в кровати. Взгляд блуждал по тёмной комнате, а сам он безмолвно спрашивал себя, как его сюда занесло. Тёмные доски в его комнате не отвечали.

К середине второй недели сон начал улучшаться. Постепенно он всё больше узнавал дом. Именно тогда сёстры решили, что готовы начать исследование его проклятия.

Втроём они направились в библиотеку. Тогда Нейтан даже не подозревал, что со временем эта комната станет главным опорным пунктом в изучении его проблемы.

                                           * * *

— А что именно мы сейчас будем делать? — спросил Нейт, лёжа на столе посреди библиотеки, уставленной стеллажами с книгами.

За исключением того, что он не был пристёгнут к столу ремнями, происходящее было очень похоже на его ночные кошмары. Рядом стояла Мария, серьёзный взгляд которой был направлен в книгу, а Надя ходила от стеллажа к стеллажу в поисках чего-то.

— Не мешай сосредоточиться, Нейтан. Если у нас получится, мы тебе скажем, что это было, — сказала Мария, не отрывая взгляда от книги.

— Если?

— Нашла! — воскликнула Надя, и его реплика осталась незамеченной.

Надя что-то передала сестре, а сама подошла ближе к столу и улыбнулась Нейту.

— Теперь закрой глаза и лежи смирно. Ты не должен ничего почувствовать, кроме разве что покалывания. Мы прочитаем одно благословение, которое должно очистить твои тело и дух. Вероятно, оно поможет, — сказала Надя.

— Но что вообще такое — это благословение? — тихо спросил он.

Происходящее вокруг было очень похоже на сюжеты снов Нейтана, и осознание этого всколыхнуло тревогу.

— Хм… — Надя задумалась. — Это можно назвать одним из видов магии. Подробности позже. Важно знать, что ничего страшного благословение не совершает. Как раз наоборот, впрочем, ты и сам почувствуешь через несколько секунд. А теперь закрой глаза!

Несмотря на протесты, Нейта заставили подчиниться. Слух его обострился, и он замолчал, раздавался лишь шелест перелистываемых страниц. Вдруг всё прекратилось.

Одна из девушек кашлянула, сделала глубокий вдох, готовясь.

— Чистый дух жизни, который витает повсюду и оставляет свой след в каждом объекте, в каждом человеке, в каждой птице, будь то чайка или чёрный ворон, в каждом животном, и в тех, что едят плоть, и в тех, что питаются самой природой; ты есть в каждом камне, каждой доске, каждом столе, за которым люди едят и смеются; ты — то, что дарует чистоту и ясность, так отдай по зёрнышку себя из каждой песчинки, что нас окружает, из каждой странички в книгах, из каждой бусинки на платьях и соберись в огромный шар чистоты внутри этого человека; так этому и быть, сейчас! — слова Марии разнеслись по всей библиотеке.

Сквозь тело Нейта словно что-то прошло, забирая усталость. Перед его глазами возник и померк золотой свет, который исчезая, прихватил с собой и облегчение.

Нейтан открыл глаза.

— Как ощущения? — спросила Мария.

Надя уже смотрела на него, и её глаза светились изнутри.

— Я не вижу никаких изменений, — сказала она.

— А я не чувствую никаких изменений… — сказал Нейт. — Хотя на секунду мне показалось, что-то прекрасное коснулось меня…

— Неудивительно, — Мария захлопнула книгу в руке. — Тебя коснулась энергия света. И, кажется, это был наш первый провал… — она замолчала на секунду, очевидно, размышляя, что делать дальше. — Но надо с чего-то начинать. Надя, сейчас нам нужно найти и использовать на Нейтане другие варианты очищающего благословения света, если и они не дадут эффекта, попробуем что-нибудь другое.

— Начинаем? — спросила Надя.

— Начинаем.

За семь дней они перепробовали все возможные благословения света. Изменений не было.

                                           * * *

Это было в конце третьей недели. На этот раз сон сюжетно отличался и не был связан с экспериментами, но всё же оставил после себя неприятное чувство страха. Кто-то преследовал его по тёмному лесу, а Нейт не мог даже повернуться и посмотреть, от кого убегает. Гнилая ветка попалась ему под ноги, и он споткнулся о неё, падая и сворачиваясь в клубок в попытке смягчить удар. Зверь, сотканный из тьмы, подобрался к Нейту вплотную и навис над ним.

С резким вдохом он сел в кровати и проснулся. Несколько секунд Нейт стеклянными глазами смотрел в темноту. Потом его разум понемногу заработал, и он уткнулся лицом в ладони.

«Это было хуже, чем обычно», — подумал он. Но несмотря на ужас, который он испытал во сне, мокрой была только его рубашка и только от пота, и это его немного порадовало.

Нейт сполз с кровати, откидывая тяжёлое одеяло, которое в последнее время скорее не защищало от холода, а вынуждало потеть каждую ночь.

Он вышел в тёмный коридор, едва освещённый лунным светом, и неуверенными шагами направился к ванной. Доски приятно поскрипывали каждый раз, когда он ступал на ковёр.

Показалось, что из ванной донёсся шум бегущей воды, и Нейт замер. Он помотал головой, прогоняя сон, и звук исчез. Должно быть, за ним увязались остатки ночных видений. До ванной оставалось несколько шагов, когда парень увидел тоненькую полоску света, проникавшую из ванной. Свет был таким бледным, что он не сразу заметил его. Но через секунду щель света стала толще, заставляя Нейта зажмуриться.

С тихим звуком открылась дверь ванной, и Нейт моргнул, пытаясь привыкнуть к свету.

Перед ним стояла Мария. Её мокрые волосы были иного цвета, чем обычно. Вода заставила их местами потемнеть. Из одежды… на ней не было ничего, если не считать полотенца, обёрнутого вокруг тела. Но полотенце, насколько помнил Нейт, даже столичные модники ещё не признавали полноценным предметом одежды.

Он явно чувствовал, как с каждой секундой, когда смотрит на Марию, краснеет всё сильнее.

— Нейтан, — Мария на секунду присмотрелась, чтобы убедиться, что это он. — Почему у меня создаётся впечатление, что ты смотришь на меня чуть дольше, чем это считается приличным?

Он не сразу смог ответить. Было такое чувство, будто его язык провалился куда-то вниз, и больше он не мог его достать.

— Я-я-я… — его челюсть двинулась сначала в одну, потом в другую сторону, в результате чего все три «я» прозвучали по-разному. — Прости, — пробормотал он, спеша отвести взгляд хоть куда-нибудь. — Ванная, — он предпринял попытку шагнуть к двери. — Я собирался умыться, точно.

Перед ним возникла рука Марии, и он остановился.

— Я ведь ещё не закончила, — со вздохом сказала она. — Просто выходила за кое-каким средством.

Взгляд Нейтана метнулся внутрь комнаты, выхватывая отдельные детали: розоватую дымящуюся воду, ароматические палочки, медленно тлеющие на подставке… Нейтан заставил себя отвести взгляд.

Он давно не имел с этим дела, но всё ещё помнил, что существовали определённые вещи, которые девушки очень не любили. Подглядывание за тем, как дама проводит свой ритуал наведения красоты, было одной из таких вещей.

— Я воспользуюсь туалетом на первом этаже, — он слегка наклонил голову. — Спокойной ночи. Или доброго утра. И того, и другого! — торопливо сказал он, спеша исчезнуть за поворотом коридора.

«Хорошо хоть, что я успел проснуться. А то ведь мог принять это за сон…» — подумал Нейт, пробираясь сквозь тёмные коридоры и пытаясь вспомнить, где находится другая ванная.

                                           * * *

Тем утром Нейт едва-едва справлялся с уборкой. Конечно, ему больше мешали мелькавшие перед глазами картинки прошедшей ночи, нежели простой недостаток сна. Проведя несколько утренних часов за очисткой дома от пыли, Нейт немного отвлёкся и посвежел, заодно заработал себе хороший аппетит. К удивлению, когда он тихо спустился по лестнице на первый этаж, услышал звуки из кухни. За окном ещё был тёмно-синий рассвет, который осенью затягивался, так что ни на какое солнце по утрам рассчитывать не приходилось. В тот день вместо разноцветного неба, которое солнце раскрасило в золотые, розовые, фиолетовые оттенки, он смотрел на густой синий цвет.

На кухне была Мария. Когда Нейт вошёл в помещение, она глянула на него, на тряпку, перекинутую через плечо, и на ведро с помутневшей водой. Под глазами у неё были тёмные круги, которые на её белой коже особенно явно выделялись.

При виде неё Нейтан дрогнул. Но он должен был ожидать, что это будет она. Надя ни за что не встала бы с утра пораньше.

— Как спалось? — спросила Мария, разбивая яйца о край сковороды.

Её голос звучал ровно, впрочем, как и всегда. Он не дрожал и ночью, когда Нейтан возник возле ванной, просто был немного удивлённым. Казалось, единственным, кого произошедшее взволновало, был сам Нейтан.

Она брала яйца парами и одно из них, разбив, выливала на сковороду, а другое переливала из одной скорлупы в другую, пока там не оставался один желток. Желтки Мария выливала в стеклянную миску, в которой уже были смешаны какие-то травы.

Она закатала рукава своего красного платья, чтобы не замазать его желтками, а на плечи накинула небольшой светлый тканевый фартук. Нейту казалось, что он всё ещё мог видеть капельки воды на кончиках её светлых волос.

Нейтан вспомнил, что Мария спросила его о чём-то. О сне?

— Очень плохо, если честно, — Нейт потёр собственные синяки под глазами и сел на стул рядом с плитой. — Как будто просто подремал несколько часов, а не спал, — он указал взглядом на миску с желтками. — Это разве не от похмелья пьют?

Мария рассмеялась.

— Нет, конечно, деревенщина. Стала бы я пить невкусные желтки, когда могу просто сделать так, — она повернулась и указательным пальцем левой руки коснулась лба Нейта.

Нейтан вздрогнул от неожиданности, но, что странно, палец Марии всё равно приземлился на его лоб. Несколько секунд она сосредоточенно молчала.

В голове чистым звоном раздался колокол, вдруг запели птицы, а потом… Нейт почувствовал себя, как после того сладкого дневного сна в летний день, о котором так сильно мечтают люди промозглым осенним утром. Понемногу пение птиц утихло, но ощущение покоя и летней свежести осталось. Нейт поднял веки, только теперь понимая, что стоял с закрытыми глазами; захлопнул рот, который в процессе тоже открылся. Мария мешала яйца на сковороде.

— Ты можешь такое делать?! Как?

Мария повернулась к нему с довольной улыбкой и лопаткой в руке.

— Что ж, полагаю, мы можем провести небольшой урок магии, пока готовятся яйца.

Все внимание Нейтана было теперь сосредоточено на ней. Сомкнутые губы Марии расплылись в ещё большей улыбке.

— Это первый раз, когда ты рассказываешь мне о магии, — заметил Нейтан, пока она ещё молчала. — До этого я кормился отрывками и обещаниями, что вы поделитесь бо́льшим.

Мария кивнула.

— Начнём с того, что называется основами. Для нас, ведьм, это сродни здравому смыслу, — Мария запрокинула голову и нахмурилась, вспоминая.

Её родители очень давно, ещё когда она была ребенком, объясняли, как работает магия. Кажется, они начинали свой рассказ с вопроса.

— Нейтан, как ты думаешь, как возник мир?

Тот вопросительно склонил голову:

— Мир был… создан Богом. Затем появились животные, растения и люди…

— И вместе с Создателем, главным существом во Вселенной, в этот мир пришли Старые Боги, существа менее значимые, чем Создатель, но всё же по-настоящему, устрашающе сильные, — Мария кивнула. — Хорошо. До создания Вселенной царила пустота. Теперь мы живём здесь, в этой Вселенной. А теперь скажи мне: как именно из пустоты, из абсолютного ничего мог возникнуть наш мир? Откуда появился материал для того, чтобы всё это сделать?

Нейтан уставился в стенку за головой Марии, пытаясь усмотреть в дереве ответ на вопрос вселенской важности.

— Ты всё правильно сказал. Мир действительно был создан вездесущим Богом. Тогда материал для создания…

— …Возник из него самого… — прошептал Нейтан.

— Именно! Наша Вселенная была рождена из тела Создателя. Он стал ветром, проходящим над пустыней. Он стал водой в реках и солнцем на небе. Он создал наш мир и наполнил его жизнью, своей жизнью.

Новая информация заполняла голову Нейта со стремительной скоростью.

— То есть… всё вокруг нас состоит из частичек того самого Создателя?

— Как раз этот вопрос я и хотела от тебя услышать, Нейт. Да, всё вокруг нас состоит из божественных частиц. И я, и ты, и дом, и яйца, которые сейчас, кажется, сгорят, — Мария поспешила убрать сковороду с огня. — Словом, всё состоит из этих частиц, которые мы, ведьмы, называем просто — энергия. А теперь я хочу, чтобы ты ответил на ещё один мой вопрос. За счёт чего осуществляется магия?

Нейтан нахмурился. Мария ожидала, что же он ответит. Откуда ему это было знать? Потом его глаза расширились. Ответ всё это время окружал его.

— Энергия… Она и является основой для магии.

— Так держать, Нейтан! — победно провозгласила Мария. — Да, ты прав. Эта энергия и служит основой для любой магии. Чем больше у тебя энергии, тем более мощные силы подвластны тебе. Если мало энергии — у тебя будет неважное здоровье, и творить магию ты не сможешь. Если энергии много — будешь жить дольше обычных людей и сможешь воплощать чудеса в жизнь. Вот она, сущность магии! — Мария говорила увлечённо, и в результате её голос звучал громче, чем обычно.

Нейтан медленно кивнул. Энергия, магия, создание мира… всё медленно соединялось в его голове. Но пока оставалось слишком много незаполненных пятен в этой картине мира.

— Как определяется количество энергии?

Мария была готова к этому вопросу.

— За исключением некоторых случаев, оно определено при рождении. Очень часто случайным и непостижимым образом. У обычных родителей может родиться ребёнок, обладающий невероятной силой. Большинство книг на эту тему сходятся на том, что расположение звёзд и светил как-то влияет на это. Но точного ответа они дать не могут.

Нейтан просто продолжал молча кивать. Информация крутилась в его голове.

— Нейтан, мне объясняли это, когда мне было семь лет. Не делай вид, что это слишком сложно для тебя, — Мария заметила его пустой взгляд.

— Я ничего такого не делал! — поспешил возразить Нейтан. — Просто… очень необычно это слушать и понимать, что всё время жил в мире, наполненном этими вещами, но даже не думал об этом.

Мария утвердительно хмыкнула. Она понимала, что имел в виду Нейтан. Всё-таки она с детства росла в мире, в котором магия была естественной, а он впервые погружался в него.

— Ладно, сейчас я расскажу тебе ещё кое-что. Слушай внимательно, — она поймала его взгляд и удержала на себе. — Есть разные виды этой энергии. Энергия, которая бушует в потоке пламени, — огненная. Энергия, которая дремлет в земле, — энергия земли. Та, что содержится в ветках растений, — энергия природы. Та, что составляет металл, — энергия металла. В солнечных лучах — энергия света. И так далее. Если ты хочешь вырастить из семени древо, придётся повелевать энергией природы. Если необходимо сжечь что-то, придётся обратиться к энергии огня. Доступно объясняю?

— Пока понятно, — кивнул Нейтан.

— Помимо этих энергий, есть ещё один вид, который служит основой для всех других. Он называется чистая энергия. Именно она течёт внутри нас, меня и тебя, и от её количества зависит, способен ли ты творить магию.

Мария подняла вверх указательный палец и внимательно посмотрела на него. Через секунду палец засветился изнутри, и Мария ткнула им вверх, выпуская что-то из пальца.

Нейтан расширившимися глазами смотрел на повисшую в воздухе святящуюся линию.

— Что… это? — прошептал он одними губами.

От линии исходил мягкий свет. Она будто не собиралась опускаться не землю и просто парила в воздухе. Линия медленно переливалась в пространстве, погружая комнату в свой призрачный синеватый цвет.

— Это и есть чистая энергия… — так же тихо ответила Мария. Она тоже смотрела на линию из призрачно-синей энергии спокойно и задумчиво.

— Невероятно… — прошептал Нейтан.

Но через несколько секунд линия неожиданно распалась на множество маленьких частиц. Они потускнели, утрачивая завораживающий призрачный свет, и меньше чем за секунду исчезли прямо в воздухе. Нейтан успел только ахнуть, как их уже не стало.

— Чистая энергия не очень стабильна во внешнем мире, — объяснила Мария. — Сразу превращается во что-то другое.

Несколько секунд она молчала, смотря в пустое пространство, где секунду назад парила линия. Должно быть, думала о чём-то своём. Потом продолжила объяснение.

— Если у тебя много чистой энергии, ты можешь взывать к другим энергиям и повелевать ими. А можешь использовать её саму по себе, как это сделала я. Ей можно найти очень много интересных применений… Но, — Мария усмехнулась, глядя на озадаченное лицо Нейтана, — бывает, что даже при большом количестве чистой энергии человек совсем не может управлять какими-то другими видами энергии.

— Сейчас я окончательно запутаюсь… — пробормотал Нейтан, но Мария не обращала внимания не его слова.

— Помнишь, мы с тобой установили, что количество энергии определено при рождении? Оказывается, что склонность к управлению некоторыми видами энергии тоже определяется в момент твоего рождения! Чаще всего у магов и ведьм есть ярко выраженные способности не больше чем к одному-двум видам энергии, — Мария многозначительно кивнула. Выражение её лица стало серьёзнее. — У меня высокая склонность к управлению энергией природы. То, что я тебе это говорю, — проявление моего доверия. Если кто-то, желающий мне зла, узнает о том, что в бою я буду управлять энергией природы, он сможет подготовиться. Надеюсь, ты понимаешь это.

Нейтан серьёзно кивнул. Он прекрасно понимал, какое стратегическое преимущество получал более осведомленный человек.

— У Нади… немного более редкий случай, чем у меня, — лицо Марии приняло нежное выражение, когда она заговорила о сестре. — Она сама тебе расскажет, если захочет. Спроси у неё.

— Хорошо…

Нейтан чувствовал, что ему понадобится некоторое время, чтобы переварить всё услышанное. Но эта мысль скорее приносила ему удовольствие. Дверь в новый мир приоткрылась, и он просунулся в образовавшуюся щель…

— Что же именно ты сделала со мной несколько минут назад?

Мария пожала плечами.

— Просто слегка всколыхнула энергию в твоём теле. Но это сейчас не важно. Я поведала тебе об основах. А теперь… мне придётся наложить на тебя заклинание, которое свяжет твой язык и не даст никому рассказать о том, что ты услышал, — слова Марии вырвали его из мыслей, и ему потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить их значение.

— Что?! — Нейтан отшатнулся.

Заклинание? Что она собиралась с ним сделать теперь, когда он обладал жизненно важной для неё информацией? Нейтану было не сбежать из дома, но он мог хотя бы попытаться…

Рядом с ним раздался приглушённый смех Марии. Он поднял на неё глаза и увидел, как она прячет улыбку в ладони.

— Шучу, Нейтан, — она убрала руку от лица и улыбнулась ему, обнажая белые зубы. — Я верю тебе и так. Доставай тарелки.

                                           * * *

Надя спустилась к завтраку последней. За едой они, как всегда, говорили о безобидных мелочах, в том числе о снах. Только Нейтану сны казались мелочами. Девушки внимательно слушали, пока он, пересиливая себя, рассказывал их содержание. Всё-таки было непросто говорить о личных кошмарах. Надя и Мария выслушали его и некоторое время молчали. Затем принялись приписывать фигурам в его снах значение и пытаться их истолковать.

Нейтан уже понял, что для ведьм сны были бо́льшим, чем просто картинками, которыми мозг снабжал уставший разум. В них они видели отражение человеческой души, переживаний, а иногда даже и предсказаний.

Ему было сложно это признавать, но с каждым днём он и сам всё внимательнее относился к своим снам… К тому же девушек было очень приятно слушать, несмотря на иногда возникавшую некоторую неловкость.

Время после завтрака пролетело совсем незаметно, и они вновь оказались за общим столом.

Основная трапеза уже была закончена. Девушки говорили, а Нейтан, видно, задумавшись о чём-то, перекатывал по крошкам на столе кусочек хлеба.

— А ты как считаешь, Нейт? — раздался голос Нади.

Нейтан поднял глаза от крошек и посмотрел на девушку.

— Хм?

— Думаешь, принцесса Алисия и вправду была отравлена?

Нейтан ещё не был готов отвечать. Мысленно он витал где-то среди хлебных крошек.

— Я не… — он нахмурился, пытаясь припомнить историю Валакии. Имя звучало очень знакомо. — Подождите. Это не та ли единственная наследница старого короля, которая была убита лет двадцать пять назад?

— Так она всё же была убита! — воскликнула Надя, ладонью ударяя о стол.

— Надя, не так эмоционально… — Мария повернулась к Нейту. — Ты знаешь эту историю?

Он кивнул. Перед его глазами возникло лицо отца, и воспоминания, последовавшие за этим, заставили нахмуриться. Нейтан не был уверен, что они попрощались должным образом, когда отец снова уехал. А теперь…

— Мой отец тогда был солдатом одного из герцогов, — Нейтан заставил себя прогнать из головы непрошеные воспоминания. — В ночь смерти принцессы Герцог как раз посещал королевский замок, поэтому отец смог лично засвидетельствовать панику, которая там царила. Принцесса точно была отравлена, но это скрыли от простых людей.

— Интересно… — пробормотала Надя. — Мы же никогда не говорили о семьях.

Должно быть, на лице Нейтана проступило что-то вроде грусти, потому что Надя тут же замахала руками.

— И совсем необязательно говорить о них. Только если ты сам захочешь.

Что он должен был ответить? Ему не хотелось ворошить старые воспоминания, но мог ли он просто закопать их, навсегда отвернуться от прошлой жизни?

Рядом с Нейтом заскрипел стул. Мария поднялась из-за стола, держа в руках пустую тарелку.

— Спасибо за еду, — она оставила тарелку в раковине и направилась к выходу. — Увидимся вечером.

                                           * * *

Остаток дня пролетел незаметно.

Нейт сидел в кресле в читальном зале, ожидая девушек. Комната была чем-то вроде места общего собрания. Именно здесь по вечерам они обменивались историями, наблюдая за огнем в камине. Тот пока был потушен, но Нейтан уже успел принести дрова, щепки и всё остальное, чтобы разжечь его.

Нейт закончил работу по дому пораньше и уже около часа просто отдыхал. Кресло приятно прогибалось под его спиной, и возникало ощущение, что он проваливается в мягкое облако ткани. Помимо кресла, которое он сразу облюбовал для себя, в комнате стоял длинный диван из тёмно-красной кожи. На нём обычно сидели девушки.

Послышались голоса, смех, и дверь в комнату распахнулась, пропуская Надю и Марию.

— Итак, самая интересная часть суток наконец настала! — радостно заключила Надя. Она всегда была самым внимательным слушателем.

— А для меня самая интересная часть суток — это ночь, — возразила Мария, с довольным стоном опускаясь на диван.

— Не представляю, как можно не спать ночью, — покачала головой Надя. — Читать неудобно, прогуливаться тоже не очень, так чем ты занимаешься?

Уголки сомкнутых губ Марии приподнялись в лёгкой улыбке. Её взгляд плавно опустился на Нейтана.

— Хороший вопрос… — пробормотала она.

Нейтан старательно не смотрел в её сторону, уставившись на кучу поленьев. Самое время было их использовать. Несмотря на жар, который подступил к его лицу, Нейтан принялся заталкивать деревяшки в камин.

Когда он справился, Мария уже не смотрела на него, а говорила о чём-то с Надей. У Нейтана возникло неприятное чувство, будто он сделал что-то не так. Он вздохнул. Конечно, не так. Нейт понимал, что означал взгляд Марии, и всё равно отвёл глаза. Он ведь не забыл о девушках, которые были до проклятия, о том, как общался с ними. Ему просто не хотелось их вспоминать…

— Так о чём мы сегодня будем говорить? — прозвучал весёлый голос Нади.

Нейтан пожал плечами. После стольких часов уборки ему не слишком хотелось рассказывать истории. Он бы скорее просто полежал…

— Нейт, расскажи, сестра познакомила тебя с основами магии? — Надя повернулась к нему. — Как тебе? Интересно, правда?

Этот вопрос немного растормошил Нейта.

— Да, точно, — он закивал. Перед глазами возник образ светящейся синей линии. — Энергия Марии была красивой.

— Во-о-о-о-от значит ка-а-а-а-к… — донёсся ехидный голос Нади. Она улыбалась.

На лице Нейтана проступило сконфуженное выражение.

— Я сказал что-то не то? — Нейтан повернулся к Марии.

Она пожала плечами.

— Когда ты делаешь комплимент чьей-то энергии, он относится и к самому человеку. Так уж у ведьм принято.

— А, понятно, — Нейтан кивнул, стараясь держать выражение лица нейтральным.

Краем глаза он видел, как взгляд Марии задержался на нём. Её светло-зелёные глаза внимательно рассматривали его, будто пытались увидеть что-то скрытое.

— Точно, — вспомнил Нейтан, отвлекаясь от своих мыслей. — Надя, я хотел тебя спросить. К управлению каким видом энергии у тебя склонность?

При этих словах выражение лица Нади изменилось с радостного на неуверенное. Она дотронулась до своего тёмно-синего волоса и скрутила его на пальце.

— У большинства магов и ведьм слабая совместимость сразу с несколькими видами энергии. С одним-двумя видами — на среднем. И хорошо если хоть с каким-то будет высокая совместимость. У сестры — несколько склонностей находятся на среднем уровне, и одна склонность на высоком — она хорошо управляет природой. У меня… — она тяжело вздохнула. — Довольно посредственная склонность к магии света и высокая совместимость с чистой энергией.

— С чистой энергией? Но что это значит?

Надя отвечала так, будто уже давно заучила свои слова. Может, она так часто повторяла их сама себе?

— Это значит, что я хорошо управляю энергией в своём теле, могу легко анализировать энергетическую структуру артефактов, заряжать их энергией и использовать, а также создавать барьеры и энергетические поля из чистой энергии… В общем, ничего интересного, — добавила она последнюю часть после некоторой паузы.

— Надя, ты должна больше ценить свой талант. Таких ведьм, как я, — дюжины. Но таких, как ты, можно пересчитать по пальцам одной руки. Да, много магов и ведьм умеют создавать барьеры из чистой энергии, но на этом их способности и исчерпываются!

— Может, я тоже хотела использовать зрелищные заклинания, как ты, — возразила Надя.

— Но в копании в саду, к сожалению, нет никакой зрелищности… — Мария смотрела в разгорающийся огонь. — Надя, ты унаследовала дар родителей. Ты же должна помнить, какие чудеса они творили с помощью своих знаний и чистой энергии…

— В бою твоя магия была бы невероятной, — пробормотала Надя, но уже без особого возражения в голосе. Понятно было, что слова сестры её успокоили.

— Да. Поэтому давай будем надеяться, что ещё долго не увидим эту её «невероятную» сторону, — Мария улыбнулась сестре сомкнутыми губами.

— Раз уж мы заговорили о родителях, может, затронем тему семей? — предложила Надя и посмотрела на Нейтана.

Наверное, на его лице отразилось то слегка потерянное выражение, которое возникало, когда он думал о прошлом.

— Хорошо, не будем, — Надя прекрасно прочитала выражение лица Нейта.

Он чувствовал себя неудобно перед Надей, но вместе с этим испытывал облегчение от мысли, что не придётся вспоминать больше, чем нужно.

В этот момент, нарушая молчание, донёсся голос Марии.

— Нет, мы должны поговорить об этом. В особенности если это трудно для нас, — в её спокойном голосе звучала уверенность. Мария вновь посмотрела на Нейтана, и на этот раз её взгляд был серьёзным. — Нейтан, хочешь поделиться?

Он непонимающе посмотрел на неё. Зачем она заставляла его говорить, если видела, что он не хочет этого.

— Я… я не хотел бы об этом говорить…

— Почему? — Мария не дожидалась, пока он закончит, чтобы задать вопрос.

Почему он не хотел об этом говорить? Нейтан мог бы заглянуть в себя, но нужно ли это было делать? Вереница воспоминаний о событиях, которые были до проклятия, сплеталась в один запутанный клубок. И если Нейтан тянул за одно из них, с ним неизбежно приходили другие.

Что же он так не хотел вспоминать? Для ответа на этот вопрос тоже требовалось потянуть за какое-то из воспоминаний, чтобы понять, что так тревожило его.

Но, казалось, в каждом воспоминании было что-то по-своему болезненное. День, когда Нейтан, спешивший встретиться с девушками, бросил короткое прощание отцу, которое стало их последним. Те вечера, которые он тратил на бессмысленные прогулки и на походы в уже приевшиеся кабаки. Сердца, которые разбил он, и обиды, которые нанесли ему. В свете двух прошедших лет всё это казалось ему одновременно бессмысленным, как лишний груз, и мучительно важным, неотъемлемой частью того, кем он был. И Нейтан никак не мог решить, какое из чувств ему важнее.

Что он должен был сказать?

— Я не хочу… говорить об этом, — он привстал с кресла и кивнул девушкам. — Простите меня, я очень хочу спать. Увидимся завтра.

На лице Нади он читал обеспокоенность. Должно быть, она думала, что причина его ухода в вопросе. Частично так и было, но она была в этом не виновата.

Он собрался выходить из читального зала. За спиной услышал приглушённый голос Марии, обращенный к Наде.

— Я скоро вернусь, — тихо сказала она сестре.

Нейтан успел выйти за дверь и повернуть налево в коридор, когда кто-то схватил его за руку и резко развернул. Мария.

— Что ты… — Нейтан не успел договорить, потому что она повернулась и потянула его, увлекая за собой.

Сперва он попытался вырваться, но хватка Марии оказалась неожиданно крепкой. На его оклики она тоже не отвечала. За руку протащила его по всему второму этажу, вниз по лестнице, наружу из дома. Мария даже не остановилась, чтобы накинуть верхнюю одежду.

Чёрная осенняя ночь встретила их порывами холодного ветра. Нейтан поёжился.

— Мария! — окликнул он. — Куда мы идём?

— Туда, где нам ничто не помешает хорошенько покричать.

Ветер подхватывал и метал её волосы, одежду, а она продолжала идти, не обращая на его холодные потоки внимания.

Железные ворота распахнулись перед Марией, и они покинули участок. Нейтан перестал окликать и просто шёл за ней. По его ощущениям, они шли уже больше четверти часа, а девушка всё не останавливалась. Огни особняка совсем скрылись за плотным занавесом деревьев, и Нейтан уже не был уверен, в какой стороне дом.

Нейтан дёрнул рукой, прикладывая все силы. С некоторым сопротивлением рука Марии поддалась, и она остановилась.

— Сколько ещё мы будем идти?! — воскликнул Нейт. Их окружали только фигуры тёмных деревьев.

— А сколько можно убегать от своего прошлого!? — Мария повернулась к нему и устремила на него взгляд. В них Нейт увидел блеск той внимательности, с которой она порой рассматривала его. — Сколько можно удерживать свои эмоции и воспоминания под замком из страха, что они навредят тебе?

Нейтан был застигнут врасплох её словами.

— Что?

— Каждый раз, когда в тебе проблёскивает что-то из прошлого, ты заталкиваешь это всё глубже. Потому что не хочешь, чтобы история повторялась. Потому что думаешь, что опять пострадаешь.

— Я не… — Нейтан попытался возразить, но Мария не оставила ему такой возможности.

— Ты не знаешь, как должен поступать. Не знаешь, что будет правильно, а что может принести вред другим. И боишься ошибиться и принять неверное решение, стать плохим. В прошлом ты много ошибался, и то, к чему это привело, покалечило тебя. Но ты не понимаешь самого главного: если не примешь себя таким, какой есть, каким был, это будет самой серьезной ошибкой, которую ты совершишь.

Принять себя? О чём она говорила? Что она вообще понимала?!

— Я и так в порядке! — воскликнул Нейтан. — Я делаю работу по дому, готовлю еду, так чего ещё ты от меня хочешь?! — что-то поднималось в его груди.

Было ли это чувство в груди вызвано эмоциями, которые он слишком долго заталкивал внутрь?

— Как ты можешь просить меня принять самого себя, если не знаешь ничего обо мне?! Если не знаешь, сколько ночей я провёл, пытаясь понять, что сделал не так?! — Нейтан чувствовал, как от крика срывается голос, но бушующий ветер подбадривал его продолжать. — Я был проклят, не зная, почему! Отвергнут той, к кому пошёл за помощью! И никто так и не сказал мне, где я совершил ошибку! — он посмотрел прямо в глаза Марии. — Никто не объяснил мне, кем я должен быть.

Нейтан почувствовал, как вместе с криком его тело покидает обида. Она будто потихоньку сочилась из него, освобождая его тело от яда.

Мария всё это время молча смотрела на него.

— Я скажу тебе. Ты совершил ошибку, когда подумал, что существует «идеальный» образ, которого ты должен достигнуть. Такого нет. Ты можешь лишь пытаться стать лучшей версией себя. И даже тогда у тебя всегда будут какие-то недостатки. Ты всегда будешь где-то ошибаться, на тебя всегда будет кто-то злиться, и ты всегда будешь казаться для кого-то врагом. Если тебе не нравится прошлый «ты», подумай, что можешь делать иначе. Если он был легкомысленным, ты должен пытаться быть вдумчивым и рассудительным. Если тот «ты» совсем не думал о других, должен проявлять больше внимания к ближним. Но вместе с тем ты никогда не должен забывать, что ты — живой, а живые существа не могут быть безупречными. Мы двигаемся, говорим, едим, спим, работаем — и где-то допускаем ошибки. Мраморное изваяние, недвижимое и застывшее во времени, может быть идеальным. Мы — нет.

На губах Марии расцвела улыбка. Каким-то образом Нейтан смог понять значение этой улыбки. Застывшей красоте Мария предпочитала красоту живую, подвижную, пусть и несовершенную.

— И что я должен делать теперь? — покорно спросил Нейтан.

Девушка пожала плечами.

— Решить, будешь ли ты вечно преследовать красоту мрамора, или попытаешься найти что-то в живом себе, — она подняла глаза к тёмному небу над головой. — Хорошая ночь, правда?

                                           * * *

Сразу после возвращения в дом Нейтан отправился в свою комнату. Скинул холодную одежду и залез под толстое тёплое одеяло. Он быстро перестал дрожать и вскоре согрелся.

Нейтан долго смотрел на потолок над собой, пытаясь понять, что изменилось. Он всё ещё не был уверен, что понимает, каким человеком хочет себя видеть. Но слова Марии затронули что-то глубокое в нём.

Нельзя и не нужно быть идеальным.

Несмотря на то что скульптуры всегда привлекали его, Нейтан решил, что вместо них даст шанс неидеальному, но живому себе.

Казалось, ветер за окном утих, но, наверное, это просто сознание уносило его всё дальше и дальше, в первый за долгое время спокойный сон.

                                           * * *

Когда Нейтан открыл глаза на следующий день, солнце уже стояло высоко в небе. Несколько секунд он лежал и недоверчиво смотрел на полуденное небо. Неужели он действительно столько проспал? Потом рассмеялся.

Он быстро накинул на себя одежду и поспешил в ванную комнату.

Из зеркала на него смотрело знакомое лицо. Умывшись, он ещё несколько секунд стоял и разглядывал привычные черты. Отросшие волосы неприятно кололи глаза и мешали смотреть. Нейтан нахмурился.

                                           * * *

В кухне, как он и думал, его уже ждали девушки. Когда он вошёл, Надя лежала, склонившись на стол, а Мария сидела напротив неё с книгой в руках. Его шаги заставили девушек повернуть головы.

— Вот и первое опоздание на работу, — заметила Мария. Её взгляд скользнул по нему, и Нейту показалось, что она слегка улыбнулась. Кажется, она была довольна эффектом от своих слов.

— Завтрак… — простонала Надя. — Или обед… Что-нибудь… Мария не подпускает меня к продуктам.

— Не хочу заработать пищевое отравление… — пробормотала та.

Надя поднялась от стола, и её взгляд поднялся вместе с телом, останавливаясь на лбу Нейтана.

— Ты отрезал свои волосы! — воскликнула она.

По мнению Нейтана, это прозвучало слишком драматично. Он всего лишь немного укоротил чёлку, чтобы та не мешала видеть. Но Надю взволновало не это.

— Дурень! Нужно было меня попросить. Посмотри, как неровно ты это сделал! Придётся нам с тобой что-то придумывать.

Нейтан улыбнулся.

— Как говорил мой отец, плохая стрижка лучше плохого обзора.

                                           * * *

Как его кошмары за одну ночь превратились в более-менее приятные сны, для него оставалось загадкой. Он вставал и приступал к своим делам, в течение дня Надя, Нейт и Мария пересекались в коридорах дома, вместе обедали, а вечерами втроём собирались в той самой читальной комнате. Но вместо того чтобы там читать, они подолгу разговаривали.

Это было для Нейта ещё более невероятным, чем резкое улучшение его сна: незнакомцы, которые изначально были настроены друг к другу настороженно, всё ещё оставались просто сожителями или стали уже чем-то большим? Может, друзьями?

Нейтан почти забыл то чувство, которое возникает между людьми, когда они преодолевают барьер вежливости и переходят к следующей стадии знакомства. Для такого нужно было время, а у Нейта, ни с кем долго ни общавшегося, этого времени раньше не было.

Надя и Мария с интересом слушали его истории, а взамен он понемногу узнавал всё больше о мире магии и о них самих.

Но даже по прошествии дней, которые превратились в недели, а те — в месяц и более, Нейт не забывал о том, что привело его в этот дом в первую очередь.

4. О том, зачем создаются магические поля

В который раз мне приходится это повторять! Даже не думай о том, чтобы запереться в магическом барьере, заряжённом магией! Это не поможет тебе стать сильнее, магия не проникнет в тебя и не наполнит твоё тело; она тебя просто разорвёт!

Внемли моему совету, если в тебе осталась хоть щепотка здравого смысла.

Из письма Келлиана Арка своему ученику

За окном было тихо, стояла одна из тех редких сухих осенних ночей, когда небо перестает плакать и просто мрачно нависает над своей подружкой — земной поверхностью. Пытаясь стряхнуть с себя остатки дрёмы, Нейтан плёлся в библиотеку.

Тёмные углы и выпирающие части мебели так и норовили резко возникнуть перед ним, непременно заставляя ударяться о них локтем или пальцами ног. Ему удалось-таки добраться до библиотеки относительно невредимым. Там уже ждала Мария.

В самом углу библиотеки стоял фонарь, который отбрасывал на пол, стены и потолок деформированные тени. В углах комнаты и за стеллажами, куда не доставал свет фонаря, пряталась тьма.

На столе рядом с девушкой, которая, несмотря на позднее время, была в своём обычном платье, стояла какая-то ёмкость.

Сама Мария туфлей нетерпеливо отбивала ритм. Когда в комнату, скрипя половицами, зашёл Нейт, она подняла на него глаза: под ними красовались синяки. Нейт часто видел невыспавшуюся Марию, но сейчас круги под её глазами прямо-таки выступали тёмными дугами на фоне кожи.

— Пока шла сюда, несколько раз чуть не упала. Такое чувство, что ночью на всех лестницах незаметно становится больше ступенек, — улыбнулась она.

— Может, мебель стала разумной? Потому что, пока я сюда шёл, казалось, что мебель ожила и решила начать против меня войну, — согласился Нейт.

— Ладно, чем быстрее сделаем, тем больше времени останется для сна, — Мария подняла со стола ёмкость, похожую на большую кружку, и, стараясь держать подальше от себя, направила в сторону Нейта. — Иди сюда.

— Судя по выражению твоего лица, в кружке нет ничего хорошего… — он всё же подошёл, чувствуя, что вот-вот пожалеет об этом.

По мере того, как он подходил, запах из кружки усиливался. И он был не из приятных.

Когда Нейт встал рядом с Марией, его лицо непроизвольно сморщилось, он с трудом мог оставаться рядом с дурно пахнущей кружкой.

— Что ты… в ней намешала? — спросил он, борясь с желанием зажать нос.

— Вижу, запах кажется тебе неприятным… — на её лице появилось недовольное выражение.

Нейт не понимал, была ли она недовольна тем фактом, что ему не понравилось зелье, которое она приготовила, или дело было в чём-то другом…

— Чтобы я была уверена, можешь попробовать сделать глоток?

Нейт с опаской заглянул в кружку, в которой болталось что-то тёмное и густое.

Он поднял жалобные глаза на Марию. Настолько плохо пахло из кружки: запах был примерно похож на тот, что исходит от внутренностей рыбы, смешанных со сладковато-гнилыми фруктами.

— Мне точно нужно это пробовать?

— Да, — уверенно сказала она. — Это связано с проклятием.

В голове Нейта ситуация предстала в другом свете. Что-что, а зажать нос и глотнуть ради того, чтобы избавиться от проклятия, он мог. По крайней мере, Нейт думал так, пока не сделал первый глоток, наклонившись к чашке.

Его внутренности взбунтовались, и живот тут же решил избавиться от проглоченного. Согнувшись, Нейтан зажал рот, пытаясь побороть настойчивое желание выплеснуть содержимое живота прямо на пол библиотеки. Ему потребовалось несколько минут напряжённого дыхания, чтобы успокоиться и подняться.

— Прости, я не могу это выпить… — Нейт покачал головой.

— Я уже поняла это по твоей реакции, — сказала Мария, отставив чашку подальше от себя. Она вздохнула. — Знаешь, что это за зелье?

— Нет, — помотал он головой, — но ты же мне сейчас расскажешь?

Мария искоса посмотрела на него и продолжила.

— Оно чем-то похоже на благословения, которые мы применяли на тебе. Те, которые не помогли. Только в этом зелье замешаны другие аспекты магии, не свет. В сочетании эти магические силы дают интересный результат: для больного человека зелье на вкус, вид и запах похоже на божественный нектар — для него оно даже светится в кружке молочно-белым цветом.

Нейт взглянул на тёмно-зелёную жижу.

— Но для здорового человека предстаёт такой гадостью, которую невозможно не то что бы пить: даже вдыхать его запах сложно, — на её лице отразилось недовольство. — Сколько же магии, нервов и бессонных часов я потратила на него… и всё равно для тебя оно предстало именно таким.

Нейт не совсем понимал.

— Разве это плохо, что я здоров?

Мария покачала головой.

— Ты не понимаешь смысла… Здоров, по мнению создателей зелья, — это когда в потоке твоей энергии нет каких-либо явных или скрытых нарушений, — она посмотрела на него, и он понял, к чему она ведёт. — Проклятия тела как раз и есть одни из самых грубых нарушений энергии, поэтому я совершенно не понимаю… Почему на тебя оно не подействовало…

— Но я ведь точно был проклят… — пробормотал Нейт.

— Вот я и не понимаю, что пошло не так… Почему оно не обнаружило недугов и отклонений в твоём теле? — Мария медленно качнула головой из одной стороны в другую. — Совсем не понимаю…

Несколько секунд она стояла и смотрела в пол стеклянными от недосыпа глазами, потом пожала плечами.

— К Морриган эту загадку, придумаем что-нибудь ещё. Пора спать.

                                           * * *

Через несколько дней Нейтан сидел один на кухне и перекусывал. Он устроился так, чтобы через окно смотреть на растения в саду. Внешнее спокойствие природы позволяло ему легче думать.

В чём заключается добродетель? Сначала Нейтан мыслил привычными для большинства людей категориями. Мол, хороший человек должен заботиться только о других, не быть жадным, всегда помнить о том, что добро — это свет, а зло — тьма, и так далее…

Но было ли это реально осуществимой целью? Нейту казалось, что это как раз и было той самой «красотой камня», — недостижимым идеалом, о котором говорила Мария. Значит, ему не следовало равняться только на этот идеал.

Нейтан подумал, какими качествами был наделён сам. Он давно не решался задаться этим вопросом, но в последнее время чувствовал себя так, будто у него наконец хватало на это смелости.

До проклятия он любил хорошие шутки и охотно смеялся. После же по много дней проживал без единой улыбки. До проклятия совсем не думал о последствиях, а после стал слишком осторожным. И так во всём.

Вероятно, ему нужно было найти баланс. Быть весёлым, но не становиться посмешищем. Расчётливым, но готовым рискнуть. И ещё он хотел бы быть храбрым…

Что-то сзади коснулось его плеча, и Нейтан невольно вздрогнул. Храбрости приходилось немного подождать…

Нейтан повернулся и увидел Надю.

— Пришло время для серьёзных экспериментов! — торжественно произнесла она.

Девушка выглядела выспавшейся, бодрой и полной сил. Её тёмно-синие волосы ловили и захватывали свет, проникавший в кухню, и золотистые линии на юбке переливались так же, как и волосы.

«Если сейчас начнутся серьёзные эксперименты, то что было до этого?» — подумал Нейтан, но озвучивать не стал.

Он печально посмотрел на недоеденный кусок сэндвича.

«Прости, дружок. У меня пропал аппетит».

Мария уже была в библиотеке, а вместе с ней — собрание разного вида и размера аппаратов, которые лежали на столе. «Артефакты», — понял Нейт.

Мария и Надя много рассказывали о поместье. Когда Нейт задавал вопросы, связанные с ведьмами, они говорили о комнате, в которой их родители занимались изготовлением магических предметов. Расположения этой комнаты Нейт не знал. Создание артефактов, насколько он успел понять, было основным занятием их матери и отца. Занятием в том, разумеется, смысле, в котором боевые маги занимаются разрушительной магией, целители — восстанавливающей, и так далее. Нейтан пока слишком плохо разбирался во всём этом, чтобы понимать тонкости.

Родители сестёр относились к очень редкому типу магов, потому что для изготовления артефактов мало было иметь высокую совместимость с чистой энергией. Нужно было обладать глубокими познаниями во всём, что касалось металлов, механизмов, веществ, а также законов природы, согласно которым и изготавливались артефакты.

И сейчас эти артефакты лежали прямо перед ним, готовые к использованию.

— Ладно, ты знаешь процедуру. Ложись; по возможности не двигайся и постарайся не морщиться. Ты обычно это делаешь, когда тебе неприятно. Это вредит коже, — Мария похлопала по столу, и Нейт покорно устроился на нём, закрыв глаза.

Надя хихикнула.

— Он опять морщится. Нейт, как можно всё время иметь недовольное выражение лица?

— Оно не недовольное! — возразил Нейт. — Мои глаза щурятся сами по себе, потому что я не знаю, чего ожидать…

Зазвучали слова. Нейт постарался расслабиться, представить, что он на самом деле лежит в своей кровати и добирает те часы сна, которых не хватило утром. Вот он поворачивается на бок, отгоняя от себя холод, хорошенько укутываясь в одеяло. Становится непросто двигаться, потому что он закручен, как насекомое в коконе, но зато теперь ему тепло. Открывается дверь, и его комната озаряется лучиками света. Слышны шаги босых ног по полу…

Воображение творило чудеса. Он так хорошо представил себе, что спит, что его на самом деле поразительно сильно начало клонить в сон. И поэтому он решил, что нет смысла сопротивляться возможности выспаться, и позволил себе погрузиться в темноту сна.

— Он заснул? — Надя легонько коснулась щеки Нейта, и когда тот никак не отреагировал, кивнула сама себе. — Смотри, а у него и правда намечается морщинка на лбу, — она показала пальцем на линии на переносице Нейта. — Он слишком много хмурится. Ему не идёт.

— Наоборот, серьёзный вид ему больше подходит. Выглядит старше, — безучастно заметила Мария, смотря в прозрачную сферу, которую держала в ладонях.

В этой операции она координировала действия. По-настоящему сложной частью, связанной с манипуляцией артефактами и чистой энергией, занималась её сестра, у которой были к тому способности.

Сфера в руках Марии была навигационным устройством и помогала в обращении с другими артефактами. Она была создана родителями Нади и Марии и настроена на то, чтобы показывать изображения в ответ на поступление энергии. Изображения хранились в сфере в виде устойчивых сгустков энергии и поясняли, как и для чего использовать другие артефакты.

Мария искала тот, который помогает выявлять проклятия души. Она уже пробовала найти решение проблемы с помощью лекарства от недугов тела, но попытка провалилась. А значит, проклятие было сложнее, чем она предполагала.

Когда они говорили об этом с Надей, сестра высказала предположение, что с телом всё в порядке, раз не сработало лекарство. Это остановило и сбило копавшуюся в книгах Марию, которая была уверена, что в теле должно быть какое-то нарушение. Предположение, с одной стороны, было логичным, но с другой… Нейт говорил, что его встреча с ведьмой случилась больше двух лет назад, и с тех пор он так и не вырос. Что это была за ведьма?

Мария поняла, что всё ещё ровным счетом ничего не знала о том, как именно Нейт встретился с той ведьмой. Они с Надей спрашивали его, как это произошло, но Нейт больше рассказывал о том, как к нему стали относиться после, а о самом проклятии мало что говорил. Была ли это просто неспособность выделять важные для рассказа детали, или он что-то утаивал?

Мария внимательно посмотрела на лицо Нейта. Мог ли он что-то осознанно скрыть от них? Частично в том, что у неё не было достаточно ответов, был промах самой Марии, как старшей в семье.

В последнее время они всё чаще собирались в читальной комнате.

Но вместо того чтобы обсуждать проклятие, говорили о человеческом мире — в основном Нейт, а когда ему самому становилось интересно, спрашивал что-то у сестёр, и те рассказывали о потаённом магическом мире. В такие вечера ломалось много стереотипов о человеческом и магическом мирах, и троица порой засиживалась в читальном зале до поздней ночи, напрочь забыв про ужин. Когда за окном окончательно темнело, комнату освещал только массивный камин из тёмного материала, который отбрасывал отблески пламени на антиквариат на стенах и на лица трёх людей, зачарованно смотревших в огонь.

Мария вздрогнула, понимая, что её внимание снова куда-то уплывает и она теряет контроль над сферой. Артефакт требовал высокой концентрации, чтобы заработать.

Мария снова взглянула на магическую сферу, которую держала в руках. Пальцами дотянулась до металлического колесика, прикрепленного к сфере, и медленно повернула его. Внутри сферы, сотканный из синеватых линий, возник чертеж. Он был как будто погружен под слой воды и немного расплывался. Мария нахмурилась и взялась за другое колесико, которое регулировало чёткость изображения.

Артефакт работал как своего рода справочник для остальных магических предметов. Перед Марией была представлена основная информация о том, как активировать артефакт, что он должен делать и чего стоит опасаться при работе с ним.

Сейчас в артефакте плавало изображение проектора, который Мария в первые дни совершенно бессовестно использовала, чтобы наблюдать за Нейтом. Проектор подключался к фигуркам животных, расставленных по дому, и через их глаза передавал изображение.

Мария повернула колесико, и изображение сменилось. Сейчас она искала нечто другое.

Она продолжила двигать колесико, пока перед ней не возникло то, что она искала, — изображение совы с расправленными крыльями.

— Где-то среди артефактов должна быть сова, — Мария обратилась к сестре, показывая на светящуюся сферу.

Надя запустила руки в груду артефактов, раздался недовольный звон зачарованного металла, стук, и через несколько секунд она извлекла оловянную сову. Издалека казалось, что узоры на всей её поверхности были простым украшением. На самом деле это была сложная паутина, сотканная из маленьких рун, которые так плотно прилегали друг к другу, что казались единым орнаментом. Мария взглянула на сову в руках сестры, потом на изображение в магической сфере.

— Разве в прошлый раз у неё были сложены крылья?

Она не могла точно вспомнить, когда им приходилось использовать сову. Наверное, когда они решили создать артефакт, который будет автоматически делать из сахара карамель. Попытка была неудачная, и они так и не разобрались почему.

— Сложенные крылья означают, что она выключена… Теперь я вспоминаю её, — сказала Надя. Она провела пальцем по оловянным крыльям, которые были прижаты к туловищу фигурки.

Мария ещё раз вчиталась в то, что сообщала ей сфера. Артефакт работал как рычажок безопасности. Одна часть рун заставляла сову постоянно считывать состояние энергии в окружающем его пространстве, а другая часть — приводить эту энергию в норму, если она дестабилизируется. Через целую группу рун сова была привязана к энергетическому хранилищу, куда уходили излишки энергии. Таким образом, энергия нейтрализовалась и опускалась до уровня допустимого значения.

— Теперь расправь ей крылья и… — Мария понимала, что сестра всё это знает, но на всякий случай напоминала. Она заглянула в сферу. — Руны земли и стабилизации нужно напитать энергией. Они должны быть где-то…

— Внизу. Помню.

Надя несколько секунд водила по фигурке пальцами, пытаясь найти нужные руны. Остановившись в двух местах, направила кончики пальцев на нужные руны и пустила в них свою энергию.

Мария смотрела за тем, как её сестра легко вливает в руны энергию. Она уже собиралась остановить Надю, которая могла перестараться и взорвать сову, дав той слишком много энергии. Но в последний момент Надя прервала поток.

Глаза совы загорелись призрачным светом, и Надя опустила её на грудь Нейта.

Мария смотрела за движениями сестры. Каждый раз, когда та работала с артефактами, Мария видела что-то в движениях её рук, в том, как она точно знала, когда прервать течение энергии. У неё был настоящий талант, передавшийся ей от родителей.

Изготовление артефактов было тем, чем они занимались всю жизнь. Временами Мария ловила себя на мысли, что хотела бы обладать подобными способностями. Хотя бы для того, чтобы почувствовать свою причастность к тому, что делали мать и отец.

У Марии были свои способности в магии, отличные от дара Нади, и это было здорово, потому что, сочетая разные силы, они становились более эффективной командой.

— Стабилизатор готов, — поворачиваясь, сказала Надя.

Мария кивнула и поменяла изображение на сфере. Некоторое время изучала схему. Когда она решила, что достаточно хорошо всё запомнила, прервала движение энергии в сфере, выключив её.

— Теперь нам нужно построить каркас. Трубки здесь? — спросила Мария, откладывая сферу и подходя к артефактам.

И сразу же заметила две металлические трубки, которые лежали в стороне от остальных артефактов. Надя тоже увидела их и подняла со стола.

— Сколько он будет спать?

— Я наложила на него надёжное заклинание, он должен проспать до вечера. Время есть.

Вдвоём они взялись за трубки с двух разных концов и потянули. Надя пошатнулась и чуть не упала назад, когда трубки выдвинулись на полную длину. Между Надей и Марией теперь было около двух метров.

Мария не знала, из какого металла родители сделали трубки, но даже в раскрытом состоянии они были почти невесомыми.

— Теперь заносим их над Нейтом и ставим крестом, — скомандовала Мария.

— В смысле, как каркас?

— Да. Поставь свои два окончания на два угла стола, а я сделаю то же самое с моими. И не отпускай.

Они соорудили над спящим Нейтом мини-купол из скрещивающихся труб.

— Теперь, используя ту же руну земли, которую ты видела на сове, сможешь прикрепить их к столу? Руны должны быть начертаны где-то у основания, по две на каждой трубке, — Мария сама принялась искать линии, высеченные на металле.

Минуту назад она думала, что трубки лёгкие, но теперь её дыхание начало предательски сбиваться. Одно дело просто держать их, а другое — пытаться установить в форме купола и стараться не уронить на лежащего под ними человека.

Мария представила, как маленький сгусток энергии отсоединяется от основного потока в её теле, и разделила силу на два потока, направляя их в две руны одновременно. Полупрозрачное свечение вошло в руны и закружилось по ним, окрашивая в зелёный цвет.

Мария выдохнула, опуская трубки. Надя, успешно справившаяся быстрее сестры, уже смотрела на неё.

— Что дальше? — спросила Надя.

А дальше начиналось самое сложное.

Мария подняла со стола два металлических шарика, связанные друг с другом нитью. Подойдя к уже прочно стоящему на столе каркасу, она рукой нащупала крючок, который выдвигался, когда две трубки соединяли правильным образом. Верёвочку, соединяющую два шара, она накинула на крючок, а сами шарики оставила висеть в воздухе.

— Мария, напомни мне последовательность действий ещё раз, — нервным голосом попросила Надя.

Мария знала, что её сестра зря нервничает. У той были невероятные способности к изготовлению и использованию артефактов. На самом деле у Нади было даже больше понимания, что именно они собираются сейчас делать. Наверное, её сестра волновалась из-за того, что работала не с артефактами, как обычно, а с живым человеком.

— Чтобы проявить проклятие, в энергетическом поле, окружающем его, нужно вызвать резонанс, — Мария показала пальцем на два шара, ждавших своего часа. — Но сперва требуется это энергетическое поле создать. Трубки будут выступать в качестве границ будущего поля. Помнишь, как родители создавали рабочее пространство для артефактов, когда работали с ними? Они призывали именно такое поле с повышенной концентрацией энергии и с ним работали.

— Такое поле… Мне просто наполнить его энергией?

— И чётко задать его границы, да, — кинула Мария. — Может, поверх металлического каркаса создать защитное поле?

— Задать границы легко, но дополнительный барьер сверху накладывать нельзя, — покачала головой Надя. — Если энергия дестабилизируется, Нейт будет заперт в этом энергетическом поле как в консервной банке, и энергия может его просто разорвать.

Надя стояла, сосредоточенно нахмурив брови.

— Хорошо, начинаем, — решила она.

Надя подошла к металлическому каркасу, который они соорудили, и поместила на него руки. Закрыв глаза, представила пространство перед собой. Нейтан, неподвижно лежащий на столе; металлические трубы, возвышающиеся над ним.

Она представила едва заметное синее свечение, пронизывающее все предметы перед её глазами. Картинка задвигалась и стала более объёмной, как будто синее свечение оживило изображение. В каком-то смысле так и было. Удерживая магическое зрение, Надя открыла глаза.

Ведьмам были хорошо видны объекты, от которых исходило большое количество энергии. На фоне других предметов они выглядели ярче, чётче. Но магическим зрением Надя видела не только магические предметы; она видела всю энергию, которая была в комнате. Рядом с ней Мария пылала ярким факелом синеватого призрачного света. Надя посмотрела на свои ладони, внутри которых вместе с кровью густым потоком переливалась энергия.

Металлические шары, прикреплённые к каркасу, слегка покачивались на верёвке от ветерка, который проникал в комнату. Там, где проходил ветер, она видела его, как едва заметную рябь в воздухе.

Надя посмотрела на Нейтана, но в его теле по-прежнему не могла увидеть никаких повреждений или примесей чужой энергии. Тонкие синие линии переливались призрачным светом.

Её руки задвигались по металлическому каркасу, очерчивая границы поля. Надя представила, как энергия из её тела просачивается через кожу и заполняет пространство над спящим Нейтом. Она попыталась увидеть, как мельчайшие частички энергии начинают быстрее двигаться в воздухе, взаимодействуя друг с другом: они прижимались всё ближе и образовывали энергетическое поле высокой плотности.

Воздух внутри каркаса с каждой секундой светился всё ярче, и Надя могла увидеть там энергетическую рябь. Наконец, металлические трубки звякнули, зажигаясь синим светом, и от них по всей площади «купола» разошлась полупрозрачная граница. Поле было готово.

Надя сделала шаг назад и вздохнула. Она не спешила возвращать своё зрение в обычное состояние, потому что знала, что оно ещё ей понадобится.

Мария, смотревшая со стороны, могла хорошо видеть энергетическое поле даже без магического зрения. Надя зарядила его так, что оно чуть не трескалось от энергии.

Мария закрыла глаза и представила, как синяя энергия скапливается под её веками. Почувствовала, как энергия прилила к глазам, принося с собой небольшую прохладу и свежесть.

Она подняла веки и взглянула на сестру.

В тот момент их глаза были одинакового цвета — призрачно-синего. Надя смотрела на сестру без какого бы то ни было выражения, и Мария невольно поёжилась. На лице Нади она обычно видела беззаботную улыбку.

Мария подошла к энергетическому барьеру чуть ближе и взялась руками за два металлических шара. Через плечо взглянула на сестру, и та кивнула.

Разведя руки вместе с шарами в стороны на достаточное расстояние, Мария замерла и почти тут же разжала руки, давая шарам ринуться навстречу друг другу.

Мария сделала шаг назад и как раз вовремя. Соприкоснувшись, шары издали низкий глухой звук, от которого по её телу пробежала дрожь. Рябь внутри поля взорвалась с новой силой, и частички энергии стремительно забились о стенки поля. Они ударялись беззвучно и тут же отскакивали в другом направлении, проходя через тело Нейта насквозь, не встречая сопротивления. По его телу, горящему синей энергией, пошла пульсация.

Мария сжала зубы, чувствуя напряжение, но сова, которая по-прежнему лежала на груди парня, зажглась по-новому ярко, успокаивая пульсации в его теле. Так продолжалось некоторое время без какого-либо результата. Возникала пульсация, глаза совы зажигались призрачным светом, и она подавляла выброс энергии; частицы продолжали двигаться. Только теперь они двигались уже медленнее, и Мария уже подумала, что им придётся ударить шары друг о друга ещё раз. Вдруг что-то с низким гулом стукнулось изнутри о границу энергетического поля, образовывая на нём длинную трещину. Мария почувствовала, как на секунду пол под ногами дрогнул.

Глаза совы мигнули, как два призрачных маяка, и птица издала глухой, нечеловеческий стон. В поле, которое за секунду до этого было синим, над рукой Нейтана теперь мерцала тьма. Стон становился всё громче, и Мария успела увидеть, что за мгновение до того, как стеклянные глаза совы треснули, артефакт попытался вобрать в себя чёрное свечение — и не смог.

Крылья совы сложились, стон прервался, и энергетическое поле лопнуло.

Мария поймала испуганный и непонимающий взгляд Нади. Наверное, у неё и самой был такой же.

                                           * * *

Когда Нейт проснулся, он обнаружил, что над ним стоят две девушки. Насколько он мог вспомнить по тем обрывкам, которые всё ещё оставались у бодрствующего сознания, ему снилось что-то похожее. Сначала. А потом образ сна стал темнее и на порядок неприятнее…

Ему потребовалось время, чтобы вспомнить, кто эти девушки. У них были обеспокоенные лица, и Нейт сам почувствовал какую-то тревогу, глядя на них. Одна из девушек держала у лица руку, прикрывая ей рот, другая стояла, держась за плечи.

Чтобы разрядить обстановку, он решил улыбнуться. В последнее время улыбки давались ему легче.

— Как себя чувствуешь? Нам пришлось разбудить тебя раньше времени, — сказала девушка, державшая руку у лица.

— Я тщу… чувст… — Нейт потряс головой, пытаясь вернуть в неё ясность. Язык будто приклеили к зубам, и тот совершенно не желал слушаться своего владельца. Нейт сглотнул и попытался продолжить чётче. Он хотел сказать, что чувствует себя нормально, но подкативший к горлу комок заставил его согнуться и закашляться. Держась за живот и на всякий случай зажав рот рукой, он смог выдавить из себя только: «Не очень».

Первым, когда он пришёл в сознание, было ощущение невероятной бодрости. Через секунду на него огромной тяжелой волной опустились тошнота и головокружение, и он не хотел ничего больше, кроме как отключиться и заснуть.

— Прости за это. Нам пришлось тебя разбудить, потому что кое-что пошло не так, как мы рассчитывали. То, что ты сейчас испытываешь, это результат наложения двух противоположных по действию заклинаний: бодрости и сна.

Заклинаний. Точно. Нейтан вспомнил, почему он лежит на библиотечном столе, и ещё раз взглянул на Марию и Надю.

— Что произошло? — спросил он, стараясь не двигаться, чтобы не вызвать очередной приступ тошноты.

— Мы ещё сами до конца не поняли, но на всякий случай разбудили тебя, — сказала Надя. Её волосы к концу эксперимента сильно сбились, и чёрные растрёпанные локоны лежали на лбу, мешая глазам. В целом, вместе с волосами, она имела удивлённый, если не ошарашенный, вид.

— Пока не вставай, Нейт. Просто дыши. Действие заклинаний должно ослабнуть через пару минут, тогда и поговорим, — посоветовала Мария.

Нейтан сосредоточился на дыхании. Он пропустил момент, когда заснул, и не помнил его. Мысль о том, что он не мог отличить магию от своего желания поспать, не давала ему покоя.

Через несколько минут голова по-прежнему пульсировала, но уже слабее. И поэтому он аккуратно убрал от неё левую руку и опёрся на стол.

Выражения лиц сестёр при этом как-то странно изменились, это не могло не броситься ему в глаза, а их взгляды приковались к его руке. Он медленно посмотрел на неё.

И ничего не заметил. Тыльная сторона ладони была, как всегда, чиста, аккуратно постриженные ногти на месте. Нейт с облегчением выдохнул и собирался поднять руку, чтобы почесать нос. Но какое-то пятно на внутренней стороне ладони остановило движение.

Он развернул к себе левую ладонь и уставился на чёрные линии, проходившие по ней. Их было… пять… или шесть, Нейт не был уверен. В одну секунду перед его глазами было пять линий, а в следующую — уже шесть. И в то же время казалось, что все линии оставались на местах, и новой просто неоткуда было взяться.

Нейт отложил мысль почесать нос и отодвинул от себя ладонь так далеко, как мог. Он посмотрел на девушек.

— Что это такое? — почему-то прошептал он.

— Про это мы и говорили… — сказала Надя в кулак, который она почему-то держала у рта. — Нейт, попробуй… попробуй коснуться этой штуки.

— …Зачем? — спросил он, настойчиво смотря на Надю.

Надя, которая, видимо, уже была измучена ожиданием, сделала шаг по направлению к столу, на котором лежал Нейтан.

— Можешь просто дать мне посмотреть?

— Стоп, стоп, стоп! — он отставил перед собой свободную от чёрных линий правую руку и остановил Надю. — Насколько я понял, это что-то опасное. А если они вдруг перейдут на тебя? Лучше я сам.

Снова подтянув левую руку к себе и расположив перед собой, он выставил указательный палец на правой руке и после некоторой задержки ткнул им прямо в центр чёрных линий. Ничего не произошло.

Все трое дружно выдохнули.

Нейт попробовал тронуть ладонью стол и стул, и книгу, и даже какой-то артефакт, который после некоторого ворчания дала ему Надя. Когда он касался артефакта, магического предмета, ждал, что что-то случится, но просто чувствовал холод металлического аппарата и больше ничего.

— Может, это действительно просто грязь? — спросил Нейт, поворачиваясь к девушкам.

Мария покачала головой.

— Понимаешь, Нейт, всё не так просто. Во время нашего эксперимента у твоей руки неожиданно возникла концентрация тёмной энергии, которая и прервала наше заклинание. Она потом исчезла, и вместо неё на твоей ладони появились эти линии. Можно сказать, что мы достигли некого успеха — сделали видимым твоё проклятие, о котором до этого не знали ничего. Но тот факт, что оно проявилось в виде чёрных линий… — Мария выразительно посмотрела на него, сделав паузу перед следующими словами. — Чёрная энергия, Нейтан. Ты знаешь, что означает чёрная энергия в магии?

Он сглотнул.

— Ничего хорошего?

— Не просто ничего хорошего. Чёрная энергия — это энергия смерти, и проклятия, использующие её…

— Я совсем не готов к смерти… — пробормотал Нейтан.

— Думай, что говоришь, — одёрнула его Мария, и Нейтан захлопнул рот. — Такое проклятие уже давно убило бы тебя. Жнец, слуга Смерти, пока не спешит за твоей душой, так мне кажется. Значит, его накладывали не с целью лишить тебя жизни. И это одновременно приносит облегчение и пугает…

В библиотеке повисла тишина, во время которой все пытались понять, что теперь делать и какие вопросы задавать себе и другим.

— Может, проклятие начнёт действовать только сейчас, когда вы его проявили?

— Так они не работают, Нейт, — отрицательно мотнула головой Надя. — Проклятие включается с того дня, когда на тебя его наложили, и то, что проклятие смерти никак себя не проявляло, я пока не могу объяснить.

— Но ведь я касался людей, и моё здоровье, если не считать того, что я стал младше на несколько лет, не ухудшилось. Разве не должно быть чего-то ещё?

— В этом и загадка…

Некоторое время взгляды всех в комнате сосредоточились на его ладони.

Мария попробовала снова использовать магическое зрение и с его помощью посмотреть на руку Нейта. Чёрные линии на фоне руки выделялись ровными полосами тьмы, разрезами в пространстве. Но, кроме линий, никакой чёрной энергии в теле Нейтана по-прежнему не было.

Чёрные линии, связанные с энергией смерти; облако тьмы, начисто сломавшее механизм в артефакте совы; треснувшее энергетическое поле, отсутствие так называемых «симптомов» проклятия — разрозненные факты, собиравшиеся вместе, натолкнули Марию на мысль, что пора в конце концов выслушать полный рассказ Нейта о случившемся. Ранее он говорил отрывками, жаловался на то, как сложно было бежать из города в город, порой даже упоминал об отце. Проклятие они рассматривали чисто с физической стороны — оно было, и от него требовалось избавиться. История того, как Нейтан был проклят, не имела особого значения. По крайней мере, так они думали раньше. Но теперь Мария понимала величину ошибки, которую они допустили. Опаснейшую энергию смерти использовали либо для совершения давней мести, либо для наказания самых гнусных нарушителей, либо… для исполнения какой-то великой цели.

5. О том, чем заканчиваются пьяные потасовки

Валакийцы — довольно дружелюбный народ, и во время моего путешествия по стране местные не раз помогали найти правильную дорогу, а некоторые добрые души, видя моё плачевное состояние, даже позволяли остаться у них и переждать очередной дождь, который к тому моменту не вызывал у меня ничего, кроме раздражения. Но валакийцы, по всей видимости, не могли всё время оставаться добропорядочными людьми, и поэтому создали специальные места, в которых выпускали своих демонов наружу. Эти страшные места, в которых мне нередко приходилось видеть драки, пьяные признания, слышать крики и оскорбления и чувствовать, как воздух до тошноты наполняется сильным запахом выпивки, они назвали трактирами.

Из воспоминаний летописца о путешествии в Валакию. Взято из имперской библиотеки Чёрного Солнца

— Я родился в большом городе, не таком, что та «деревня» в долине.

— Нейт, когда я говорила «начать с начала», я не имела в виду с твоего рождения, — не удержалась Мария, сидевшая рядом с Надей на диване. Нейтан устроился напротив них в кресле. В правой руке он держал стеклянный стакан с чем-то тёмным, ароматным и жгучим. Скорее всего, это была какая-то настойка на травах для профилактики проблем живота, но как вкусно она пахла…

Когда Мария, наполняя горячей водой чашку с чайными листьями, увидела, как Нейт переливает жидкость из бутылки в стакан, прищурилась, потом усмехнулась и ушла в читальную комнату. Судя по тому, что она сразу же не остановила его, Нейт был почти уверен, что жидкость была не ядом. Хотя, что вообще можно назвать ядом в мире, в котором мы часто находим успокоение именно в тех вещах, которые причиняют нам вред? Нет, подумал Нейт, слушая, как странно звучат размышления в его голове; настойка скорее не для живота, а для мозга.

Он вздохнул и попробовал начать ещё раз… Было непросто рассказывать о своём прошлом и не погрузиться в то состояние неуверенности, которое он испытывал на протяжении двух лет. Но Нейтан пытался изо всех сил.