Бесплатный фрагмент - Coffee&Milk

Глава 1 🐾 Бэлла

Муррр… Не знаю, что больше меня сегодня ра­дует. Июньское солнце, которое приятно греет мое пузо, или когда с ресторанной кухни доносится шкварчание раскаленного масла, в которое потный повар только что беспощадно сбросил кусочки те­лятины. Кстати, мясо позавчерашнее. Глупец, не хило тебя провели на рынке, чувак, сказав, что мясо свежайшее. Мы, кошки, знаем толк в мясе получше любого человека. Хотя бы потому, что наши предки ели исключительно свежеубитую добычу, с кровью, усами и еще не остекленевшими глазами. Люди же легковерны, и их легко обмануть. Телятина лежа­лая. Приправами это не перебить, но посетители все равно скажут хозяйке кафе Ларисе Юрьевне — «Боже, как же вкусно!». У народа в Москве с понима­нием истинной свежести большие трудности.

Из свежего в Москве сейчас можно найти лишь бордюры и плитку, которые градоначальник перекла­дывает каждый сезон, да девственниц, приез­жающих в столицу стаями, чтобы использо­вать город в качестве перевалочного пункта, отправ­ляясь дальше на постельное заклание ду­байских любителей нетронутых тел.

Охх, затекла я что-то. Дай-ка приму позу сфинкса. Обожаю поджать одну лапу, вытянув дру­гую, будто для поцелуев рабов. Я это время, ко­нечно, не застала, но мне рассказывали, что в свое время в Египте нас в храмах приветствовали именно так. О! За стеклом остановилась пожилая женщина. На кого ты так смотришь? Не нравится моя фривольная поза? Или то, что я сижу на подокон­нике в месте общественного питания? Эй, дама, пойдите вон отсюда! Смотрит она мне тут не­добрым взглядом. Я — привитая, с ошейником от блох. И меня тут любят, поняла? Иди, иди, давай. Плюет она тут под окнами. На пса своего уродли­вого плюй.

Странные эти люди — пенсионеры. В нищете были рождены, в ней же выросли, и самое страш­ное — готовы погибнуть ради сохранения текущих гарантий нищеты. У человека вообще странная природа. Им всем почему-то нравится страдать. Особенно этим грешат старики. Стоит вспомнить их разговоры о том, что надо терпеть, молчать и под­страиваться под существующие условия жизни. Зря кошек называют самыми гибкими и живучими тва­рями на Земле. Первенство в этой гонке за звание давно уже заняли российские пенсионеры. Хотя с чего вдруг я на них гоню? Если бы не старики –я бы давно подохла. Столько сердобольности и сострада­ния, сколько умещается в них по отношению к без­домным животным нет ни у кого. Они покупают кильку и прочую требуху на рынках на свои гроши, и при этом умудряются делиться с дворовыми го­лодранками своим убогим ужином. Помню до сих пор бабу Лиду, у которой я вечно ошивалась под балконом на улице 1905 года, которая не просто вы­носила каждый вечер куриные косточки с щедро оставленной кожей, жилами, и даже мяском, но и отстаивала право на жизнь несчастных животных, на которых велась охота городских служб. Выжить было невероятно сложно, так как помимо опасно­сти быть отстреленной, в центре Москвы орудо­вали живодеры, разбрасывавшие отравленную еду в парках и дворах. Я едва научилась отличать ядо­витые приманки от пенсионерских подачек, а по­том и вовсе перешла на пансион бабы Лиды, из рук которой вкусная милостыня гарантированно была безопасной.

Судьба ко мне благосклонна, раз однажды мне хватило ума поменять дислокацию своего бродяж­ничества на фоне подросшей конкуренции в лице (ой нет, в морде) юных, дерзких и хамских самок, захва­тивших двор по праву молодых мамаш. Когда-то в молодости я сама была один раз матерью. Не­долго, минут 40… Не люблю вспоминать тот свой опыт. Он до сих пор приносит мне огромную, просто чудовищную боль. Надеюсь, муж моей бывшей хо­зяйки тоже утонул, как когда-то и поступил с моим потомством. Я ушла из жестокой семьи сразу же, как узнала о гибели своих четверых котят и приняла ре­шение скитаться. А еще я приняла другое важное решение — больше ни за что не связываться с ко­тами. От связи с ними нет ничего хорошего, кроме разочарований. Вот смотрюсь я сейчас в свое отра­жение в оставленном на столе подносе для венского кофе, и даже радуюсь тому, что молодость, грация и былая сексапильность покинули меня, ведь пожи­лые возраст и внешность — лучшая защита от посягательств сексуально невоздержанных самцов. Я наконец, обрела спокойствие от одиночества, гор­мональный покой, и благодаря своему новому приюту — кафе «Мираж» — даже надежду на сытую старость. От бурного прошлого остались лишь шрамы, порванное ухо в уличных драках, но зато уцелевшие два глаза. Зеленых, мудрых, пронзи­тельных и хитрых.

Глава 2 ☕
3 июня

Привет, Надежда! Я буду называть тебя Надя. С сегодняшнего дня, ты моя невидимая подруга, моё отражение, моё альтер эго, моя надежда! Напи­сала и выдохнула. Начало положено. Уже только этим обращением я положила начало своей аутопсихотерапии. Вроде бы так все обращаются к немой бумаге, которая якобы должна помочь мне систематизировать мысли, придать им покоя, больше не срываться, научиться быть счастливой. Это моя попытка бороться с ежедневным стрессом. Итак, с этого, пожалуй, и начнем. За что я могу сегодня себя одарить высокой оценкой?

День прошел как обычно. Точнее ночь. Давай знакомиться. Я Вера и я танцовщица в клубе. Эта деятельность диктует нестандартный график работы. Ночь вся в танцах и бешенном ритме. Утро и день идут на восстановление. И так неделя за неделей. Я стала похожа на заводную куклу по зарабатыванию денег. Усталость давно превратилась в хроническую. Она же и утащила за собой радость. Честно говоря, я уже и забыла, когда я ее испытывала. Наверное, страшно прозвучит, но умиления от жизни я давно не ощущаю. Для тебя, наверное, это не секрет. Ведь восторженные люди дневники не ведут…

Интересно, в какой из моментов я утратила остроту счастья? Вот ту, от которой заходилось сердце, когда я впервые смогла снять не комнату, а пусть и пошарпанную, но целую квартиру в Москве. Вот тогда я не могла нарадоваться, причем ощущала приступы восторга почти ежеминутно. Ведь начав самостоятельную жизнь в индивидуальных стенах, мне наконец, больше не приходилось слышать, как по утрам дед, хозяин халупы, набив свою трешку молодыми «эмигрантками» из регионов, смачно кашляет в совдеповском туалете, выкуривая там в пять утра ядреную папиросу и шумно смывая пепел в громогласную глотку прогнившей советской канализации. Или не нужно стало все время краем глаза приглядывать за комодом, где я и мои соседки складывали свое нижнее белье, ведь тот старый извращенец так и норовил сунуть в полки с китайским кружевом свои желтые пальцы и нос. Бррр, как вспомню его мерзкую физиономию с набрякшими красными веками и сизыми щеками, так вздрогну.

Одним словом, для обыкновенного приезжего счастья у меня есть все. Съемная однушка в отличном районе на Хорошевке, работа с прекрасным заработком… Ну, да, у моей профессии есть минусы. Это бесчисленные пьяные компании, ну и грохочущая музыка, разрывающая барабанные перепонки. И именно эти два фактора и обеспечивают мне хороший пресловутый доход. Гостями клуба в основном являются богатенькие женихи, которых на утро ждут не менее богатенькие невесты. Эдакое московское опыление богатых цветочков богатыми пчелами. Вот только перед тем, как стать частью слияния крупных финансовых кланов, эти пчелки вваливаются в клуб и жадно примыкают своими почти супружескими губами к танцполу, на котором кружусь осой я, совсем не напоминающая их будущих жён. Высокая, рыжая, страстная, и… все еще бедная.

Я сама никогда не знала, каково это жить в семье, в которой деньги, благодаря своему количеству, становятся свободой (для путешествий, удовольствий, выбора ВУЗа, жилья, украшений, одежды), а не вечной проблемой, как в нашем случае. Моя мама всю жизнь проработала на местной ювелирной фабрике дизайнером украшений, создавая знаменитые бриллианты, но так ни разу за всю жизнь и не смогла позволить себе хотя бы одну драгоценность, сотворенную под ее началом. Отец, будь он неладен, редко появлялся в семье, так как постоянно сваливал в командировки. Занимался перегонкой автомобилей из Латвии, затем пытался торговать консервами из Польши, одним словом пытался стать предпринимателем, вкладывая почти весь свой заработок в новое дело. Ничего не оставляя для семьи.

Я, второй ребенок в семье. Брат Митя, опередил меня всего на два года. Мы всегда были щуплыми, астеничными конопатыми рыжиками, что окружающие считали, будто мы близняшки. Мама рано родила нас, в советские времена редко кто из девушек мог позволить себе роскошь шагнуть за порог 23-летия в бездетности. И так же рано ушла. О болезни Гентингтона ни мы, ни смоленские врачи не слышали. Зато смогли в деталях рассмотреть ее пугающие симптомы — от расстройства личности с дергающимися неконтролируемыми движениями до полной потери памяти, фокусировки и наконец, смерти от сердечного приступа.

Родителей у меня больше нет. Один из них умер по воле Бога. Второй умер для меня — по своему выбору. Отец струсил не столько от того, что остался один. А столько от того, что после смерти супруги, он как раз-таки остался не один. Поэтому отец семейства на следующий день после похорон покинул детей и больше никогда с нами не выходил на связь. На тот момент мне было всего 7 лет…

Ну, хватит на сегодня грустных историй, Надя. Есть хоть одна причина гордиться собой? Да, есть. За то, что я выбрала жизнь и не побоялась оказаться тут, в этом огромном городе, несмотря на то, что мало кому была нужна.

Глава 3 ☕
4 июня

Я безумно рада своей новой практике, вести дневник — в твоём лице я приобрела новую подругу. Хотя друзей в моей жизни мне хватает. Ну, вот вчера ночью, по долгу службы так сказать, в родном «ТWINKLE» виделась с Машей. Моей ближайшей подругой и администратором клуба по совместительству.

Машка как всегда была в очередной любовной экзальтации. Это у нее хобби такое — влюбляться в мужчин, максимально напоминающих мачо, делать это молниеносно, необдуманно, и потом неизбежно начинать страдать. Вчера мы пересеклись с ней после окончания ее недельного отпуска. И, естественно, там ей встретился парень. Я не могу не улыбаться, когда она начинает каждый свой рассказ с однотипного и уже такого привычного «Мое сердце разбито! Я совершенно точно встретила мужчину своей мечты и это…». А дальше менялись имена, рост, цвет кожи, профессии, размер дохода, страны и национальности. В этот раз ее влюбчивое сердце похитил красавчик, по ее словам, невероятно похожий на Энрике Иглесиаса. Я чуть не захохотала от собственной мысли «О! Это что-то новенькое. Энрике Хулиович в нашу бухту еще не заходил», но сдержалась. «И он вцепился в меня, такой грубый, страстный, сильный! Как вожмет меня в стену! У меня прям земля из-под ног ушла. Я вся обмякла, мурашки по коже. А потом как…». Я не дала Машке закончить этот отрывок из какого-то пошлого женского романа. Ну реально нет сил выслушивать детали её похождений. А она в отличие от меня, большая любительница не только секса, но и подробностей описания каждого соития. Не знаю, что меня пугает больше — ее безудержность или литературный талант в повествовании. Я ей разрешила договорить только одну фразу из всего этого эротического безумия, которую она произнесла с особым вызывающе хитрым взглядом: «Ну, вот не зря я йогой столько лет занимаюсь».

Если вкратце, Маша, открывшая египетскому Энрике удивительный мир русской пластики и гибкости, триста раз мысленно уже вышла за него замуж, но этот «коварный» парнишка, почему-то насытившись великолепием Маши, куда-то пропал. Как, впрочем, и десятки других ухажеров, клюнувших на ее роскошную внешность, но быстро потерявших интерес. Маша, как мадам Грицацуева, знойная женщина — мечта поэта, безудержно оплакивала свою очередную потерю. И я сразу поняла, что сегодня опять придется пить. Так как Маша в таких состояниях сердечных драм не сидит сухая сама, и другим не дает. От ее слез и просекко мы будем мокнуть еще неделю.

Машка удивительный тип женщин, которые обладают харизмой и магнетизмом в стиле Мэриллин Монро, но при этом какой-то невидимой силой обречены на одиночество, что странно. Казалось бы, очень красивая женщина, которой с трудом можно дать ее 40 лет. Ухоженная, статная, с потрясающей фигурой, похожей на песочные часы, 6 размером груди, платиновая блондинка с неизбежно красным маникюром, которым она любила размахивать перед лицом барменов, хостес и охранниками, «строя» их всех не хуже, чем надзиратель колонии.

Она не особо любила рассказывать о том, что она из Пензы. Не то, чтобы она это скрывала, но старалась лишний раз не упоминать о том, что она региональная лимитчица, из которых и состояли 99% ее подчиненных в самом популярном месте Москвы — ночном клубе «TWINKLE». Маша слишком быстро и слишком хорошо ассимилировалась среди московской богемы, была любезна с ментами, крышующими ночные заведения, получала свою долю за ведение теневой бухгалтерии и поэтому очень быстро заработала и на двушку на Пресне, и на белый Гелик, окончательно слившись с миллионами состоятельных business women столицы.

Но при всей видимости «гром бабы», которую она производила на людей, природа подарила ей почти детский наивный характер. Несмотря на ее хваткость и дисциплину в работе, ей категорически не везло в личной жизни. В ней было все, что привлекает самцов — яркая, иногда даже кричащая обложка, отсутствие детей и долгов, легкий характер, любовь к сексу и готовность к самым безбашенным экспериментам, кулинарные навыки. Но дольше, чем на одну-пару ночей никто не задерживался.

Это явление оставалось большим секретом для всего ее немногочисленного приятельского окружения. Я в список приближенных Маши попала каким-то чудом. И чудо это называлось — фортепиано. Позже обязательно расскажу, как любимый инструмент подарил мне Машку и новую профессию. А пока, пойду-ка позвоню ей, надо вытаскивать из двухдневного запоя подругу.

Сегодня я безумно заботливое девичье сердце!

Глава 4 ☕
7 июня

Прости, Надя, что редко пишу. Все никак не могу привыкнуть к тому, что дневник нужно вести регулярно. Из регулярного у меня сейчас только работа, Машкины любовные терзания, расходы на Тимура (это мой парень, чтоб ты знала). И вроде всё.

Итак, чего же я тебе еще не рассказала? Начну, пожалуй, с прошлого. Детство.

Оставшись сиротой при живом отце, будучи совсем еще ребенком, мы вместе с братом по распределению социальной опеки попали в «Православный детский дом». Уютное место, где школьное образование перемешивается с изучением богословия. Радостей, кроме труда и церковных песен, у сирот особо не было. И если Митю сразу же увлекло изучение Евангелие, то мне хоть и не удавалось саботировать уроки, но я не проявляла к ним и особого рвения. Единственной моей отрадой были уроки музыки. Ища себя среди небогатого ассортимента инструментов в музыкальном классе (гитара, аккордеон и фортепиано) — победило последнее. Черно-белые клавиши, похожие на механическую зебру, напоминали маленькой девочке о том, что за любой черной полосой неизбежно придет светлая. А если нажимать на них в определенном порядке, то из черных полос можно еще и извлекать не только грустные звуки, а даже кадриль.

Родной Смоленск был и остается настолько депрессивным районом, что надежды на то, что кто-то усыновит пару детей, чья генетика омрачена историей тяжелой смерти матери, впавшей сначала в безумие, а потом и в паралич — почти стремились к нулю. И чем старше мы становились, тем отчётливее мы это осознавали. Поэтому класс музыки стал для меня истинным домом, из которого до наступления 16-ти лет меня так никто и не забрал. После интерната я поступила в местную музыкальную академию, а позже начала зарабатывать репетиторством музыки.

Старший брат в отличие от меня избрал для себя путь священнослужителя и стал дьяконом местного прихода, и продолжил дело своих учителей. А я, едва закончив академию, решила уехать в Москву, чтобы попытать счастья в большом городе. Снимала крохотную комнатку вместе с четырьмя девушками в старом доме, переделанном из коммуналки, на Войковской. Мне кажется должно пройти лет 100, чтобы воспоминания о той квартире покинули меня. Перед глазами до сих пор тот чудовищный ремонт. Ярко розовый ковролин, годами хранивший в себе тонны пыли, белая каркасная мебель, замызганная советская стенка с уцелевшим советским хрусталем, и мусоропровод на кухне! Ты можешь себе представить, что может быть отвратительней, чем готовить рядом со смердящей дырой в трубе, сквозь которую то и дело на скорости несутся сброшенные мешки с жидкими вонючими отходами? Вот и я не могу. В этой квартире, больше напоминающей декорацию к фильму о дешевом публичном доме, меня отвращало всё. От нескончаемых полчищ тараканов до обладателя всей этой богадельни. Хозяин квартиры — мерзкий лысый толстяк, живший в отдельной комнате, специально заселял в свои апартаменты только юных девиц, оказавшихся наедине с Москвой и ограниченными финансовыми возможностями. Идеальное сочетание для паука. Бедность и юная глупость толкали девчонок добровольно шагать в его расставленную паутину, в которой он мог безнаказанно подглядывать за своими молоденькими жертвами.

Мне, конечно, было не привыкать жить в общаге. Но платить за ежедневное отвращение и желание поскорее сбежать из этого липкого ада пришлось впервые. Мои соседки по комнате держались особняком и не стремились заводить дружбу со скромной диковатой девчонкой, у которой даже обуви нормальной не было. Лишь одна пара тупоносых туфель, которые мне отдала учительница музыки, чтобы было в чем шагать на выпускной концерт. Из них я давно выросла, но продолжала носить, поджимая пальцы, весной-летом-осенью. И представляешь, даже привыкла к тянущей боли в ступнях со временем. А когда стало невмоготу, отрезала носик, превратив тем самым туфли в босоножки, увеличив их на 1 размер. Пальцы нагло вылазили, как у Волка из «Ну, погоди!», зато я забыла о боли. А еще была дубленка, которая стояла таким колом, что нельзя было согнуть руки в автобусе. Пара платьев, плащ «николаевских» времен и самосвязанный шарф. Вот и все приданное, которое я приперла с собой в столицу. Как понимаешь, с такой красотой, выходить вместе в город из девчонок никто не горел особым желанием. А я и не навязывалась. Была замкнутой, тихой и трудолюбивой. Меня интересовала музыка, бездарные детишки, чьи богатые родители готовы были щедро платить за уроки, и мои большие амбиции, не дававшие мне уснуть под зычный храп хозяина квартиры. Тогда по ночам я часами лежала с открытыми глазами, уставившись в отклеившиеся потолочные панели, отбивала пальцами партитуру на одеяле и мечтала! Мечтала о том, как обязательно заработаю неимоверно огромные деньги, на которые сразу же куплю себе свое собственное жилье. В нем будут огромные окна, вид на пруд или, если повезет, на Москву-реку, будут две спальни, и возможно, просторный балкон. На 10-м этаже. Или даже выше. Эти мысли баюкали меня. И они же заставляли просыпаться каждое утро в 06.30 и тащиться на другой конец Москвы, проводя по 7 уроков почти ежедневно. С моими мечтами мне никогда не было одиноко. К тому же я подружилась с одной замечательной старушкой, живущей напротив. Сухонькая, маленькая, но такая шустрая. Она просила меня захватить по дороге домой то нарезной батон, то тушенку. А взамен я получала возможность лишний раз заглянуть к ней в квартиру, где всегда было так тихо, чисто, тепло и уютно, что я представляла ее своей бабушкой, в гостях у которой я сейчас и сижу. Старушка была совсем одна, как и я в этом огромном городе. И была полна невероятным количеством нерастраченной любви и заботы. Помню, как она старалась засунуть в мой карман украдкой дешевые карамельки или монеты за купленный хлеб. Я сопротивлялась, а она старалась помочь, чем могла. В такой маленькой, но уютной квартире жило большое доброе сердце. Однажды, готовя суп, я обнаружила, что единственная морковка в холодильнике сгнила. Бежать в магазин было лень, и я постучалась к своей старенькой подруге, чтобы занять морковь по-соседски. Боже, я чуть не разревелась, когда увидела то, что она вынесла мне из своих пенсионерских закромов. Это был аккуратно сложенный целлофановый пакетик не больше спичечного коробка, в котором была завернута протертая замороженная морковь. «Я порционно замораживаю все дорогие овощи», — пояснила она.

Я держала в руках дорогой овощ и не знала, что сказать. Потрясение лишило меня слов. И было оно то ли от того, что старики живут еще хуже сирот, то ли от того, что морковь теперь деликатес, то ли от того, что порция была рассчитана на хомяка, но никак не на взрослую женщину. Спустя пять лет, когда моё финансовое состояние смогло называться не плачевным, а благополучным, я приехала к ней домой с мешками самой вкусной и дорогой еды из Азбуки вкуса. Она заварила мне мятный чай, и долго крутила в руках, причитая и вздыхая, то банку кофе, то упаковку малины, как будто всё это было какой-то драгоценностью.

Глава 5 ☕
8 июня

Я обещала рассказать тебе свою историю знакомства с Машкой. До сих пор не устаю благодарить Небо за тот вечер, когда ее разбитое сердце привело в Новиковский ресторан. «Белый Аист» тогда был Меккой для артистической богемы, звезд шоу-бизнеса, пафосной публики и толстосумов с инстаблогершами.

Если бы она тогда направилась залить шампанским свою очередную мелодраму в другой ресторан, не знаю смогли бы мы когда-нибудь познакомиться. Вряд ли. Но судьба в тот вечер подкинула Машке мысль о том, что ей обязательно нужно сделать укладку, густо подвести губы алой помадой, тон в тон совпадающим с цветом ее огненного платья с открытой грудью. И отправиться во всем этом, дурманящем мужское воображение, великолепии на майскую веранду, к дорогому хрусталю, мраморным стейкам на трюфельной подушке и богатым мужчинам, способным утолить ее голод во всех смыслах. И чтоб они красиво ухаживали за ней, подливая красное вино исключительно под живую музыку, так как электронная музыка ее изрядно достала на работе. За живую музыку в «Белом Аисте» в тот вечер отвечала я. Я играла и пела, и моя душа в этот момент летала где-то далеко от этого места. Я видела себя в огромном концертном зале, люди аплодировали мне стоя… Мой репертуар состоял в основном из ретро песен. Я их просто обожаю. Что-то я отвлеклась… Так вот, это было жирное место для гувернантки, обучающей игре на фортепиано. Здесь можно было бесплатно поужинать, получить чаевые, ну, и заработать, естественно. Жаль, что мне доверяли только два вечера в неделю, по вторникам и четвергам, когда народу было не так много. Пятницу и выходные отдавали пианисту с именем и репутацией. Но тем не менее я была рада и этому. Первые деньги, заработанные в ресторане, я вложила в свой же образ. Купила, наконец, туфли по размеру и черное платье-футляр в Zara. Храню их до сих пор, как напоминание себе о том пути, который проделали моя бедность и скромность к расцвету и достатку. Ну, и о том вечере храню память, когда одна не совсем трезвая девушка в роскошном кричащем наряде цвета массового поражения помогла мне «вытянуть счастливый билет» в жизнь.

Она подошла ко мне, покачиваясь в такт музыке, держа в руках запотевший бокал с вином, наклонилась и сказала: «Привет, малышка… Мне так грустно сегодня. Ты даже не представляешь насколько мне больно. А еще одиноко». Если бы я только знала, что много месяцев подряд я буду слышать эти же слова от Машки, я бы не поверила. А тогда я просто отшутилась, сказав что-то вроде «Вы такая красивая, никто не имеет права Вас обижать». Машка поставила бокал на крышку инструмента, что было категорически запрещено правилами ресторана, но ни охранник, ни хостес не подошли к Машке, чтобы сделать замечание. Я поняла, что она тут завсегдатай и нужно держать с ней ухо востро, чтобы не потерять только что приобретенную новую работу. Машка снова наклонилась ко мне и совершенно наплевав на мою работу, опять заговорила, приставая с расспросами: «Вот скажи, ты замужем? И не была? И правильно, что не ходила туда. Я вот тоже незамужем. Понимаешь, мне через месяц исполнится 40. СО-РОК! А я так и не надела подвенечное платье. Прикинь? Я — старуха. Никому не нужная, одинокая, у меня даже кошки нет. И детей нет. И любви. Слушай, а можешь сыграть Лободу, а? Песня такая у неё есть „А может к черту любовь“. Вот ее сыграй, пожалуйста. Я заплачу тебе. Хорошо заплачу». Эх, сейчас-то я понимаю откуда у нее такой странный вкус в музыке. Она ж из караоке не вылезает, а там, как известно, разные песни поют. Но тогда я не могла рубануть ей всю правду-матку. И просто деликатно заметила, что современная русская попса с ее текстами и ритмами примитивны, и не несут в себе никакой глубины. Глубины, которой заслуживает ее измученное сердце. Я предложила: Если хотите прочувствовать боль от расставания в полной мере — давайте я сыграю вам Sting — «Shape of my heart».

Машка кивнула, схватила обратно свой бокал, аккуратно освободилась от каблуков, и босая начала кружиться по полупустому залу под неодобрительные взгляды женщин, и восторженные взоры их спутников. Я любовалась ее непосредственностью, раскованностью и способностью ни под кого не подстраиваться. Тогда я не подозревала, что это воплощение свободы станет моим работодателем и подругой в одном лице. Красивом, правильном, славянском и часто зареванном лице.

Глава 6 ☕
11 июня

Доброе утро, Надя! Надеюсь, хотя бы у тебя оно доброе. Я что-то совсем расклеилась. Последние три дня чувствую себя абсолютно разбитой. Вот просто не могу встать с постели, будто меня прибили к подушкам. Состояние, словно заболеваю, ощущение такой вселенской подавленности… Господи, лишь бы это был не ковид. Успокаивает то, что температуры нет. Но почему-то все время хочется спать. Недосып — профессиональная болезнь танцовщиц, но не до такой же степени. Позавчера уснула в метро. Вчера в кинотеатре. Ужасная слабость вырубает в любом сидячем положении, хотя бы минут на 10. Тим смеется надо мной, говорит, что я — просто отличная жена. Мол, ночами меня у него похищает работа, а днем и в выходные — меня крадет сон. Вот такая спящая красавица ему досталась, ничего с этим уже не поделать.

Отлежусь сегодня, пожалуй. Отправила Тима за какими-нибудь витаминами. Готова поспорить, что уже через десять минут начнет звонить и спрашивать: «А что тебе взять, напомни?». Вечно забывает о моих поручениях, но всегда, когда чувствую себя плохо приносит цветы. Склеротик-романтик. По-хорошему, нам бы с ним в отпуск сорваться. Но как представлю, сколько сейчас стоит поездка даже в Турцию по цене Сейшел, так сразу усталость вроде и проходит. В старости наотдыхаемся. А пока можно выделить время и денег на качественный полноценный курс массажа. Пабло нахваливал тайскую сеть каких-то салонов, эх, не забыть бы уточнить у него название и записаться.

Проводить 12 часов на каблуках с 30-минутным перерывом на перекус, может только невероятно здоровая сильная девушка, коей я тоже и являюсь. Только все мои сильные коллеги берут максимум 3 смены в неделю, а я полтора года подряд беру по 5. Меня так и называют в клубе «Рыжая отличница». Ага, прям заслуженный передовик танцпола. Сейчас-то еще ладно, но как вспомню начало своего обучения, так вздрогну. Все ноги в страшных мозолях, мышцы ноют от непрекращающихся тренировок, растянутые связки с непривычки подвернутых ступней с этих треклятых каблуков. Вообще, кстати, не понимаю эту мужскую любовь к шпилькам? Я вот, как Тарантино, считаю, что нет ничего красивей, чем просто обнаженная ступня. Нет же, мужчины с чего-то вдруг решили, что если засунуть женскую ножку в узкую колодку и поставить ее на цыпочки с риском вывиха и перелома в любую секунду падения с высоты 15 см — то это красиво и сексуально. И с одним из таких обувных маньяков я даже умудрилась подружиться.

Пабло –мой прекрасный друг, вернее подруга. Милая Надя, с началом моей работы в «TWINKLE», самом популярном месте проведения всех мальчишников первопрестольной, я не избежала не только мозолей и вывихов, но и знакомства с «белым». Это такой же атрибут московской ночной жизни, как помада или шпильки. Ликвидирует недосып, бодрит, как 850 чашек кофе и позволяет с каждой сменой еще на 50—90 косарей приблизиться к мечте купить квартиру. С ним гостям комфортней расставаться со своими деньгами, а мне не терять сознание от хронической усталости, в которой работаю почти без выходных. Мне надо накопить 15 млн любой ценой, и квартира моей мечты станет моей. Пусть в черновой отделке и на невысоком этаже, но все же при этом абсолютно новая и абсолютно моя! Господи, дай мне таких же бешенных сил еще годика на три-четыре. И однажды, я увижу свое имя в графе «Собственник квартиры». Аминь! А пока прости, мне мои грешки, в том числе и порошок, добычей которого для меня, как, впрочем, и для всего нашего клуба, занимается родименький Пабло. Настоящее имя Парвиз как-то не прижилось в нашей тусовке. Полукровка иранца и петербурженки, богатейшей династии в России, чей глава владеет крупнейшей финансово-инвестиционной структурой страны, единственный сын и наследник, отказался от папиного распоряжения вникать в тайны семейного бизнеса. Знаешь почему? Потому что он любит женские туфли!!! И мужчин. Вот такой «коктейль Молотова» получит глава семейства от своего сына, швырнувшего в традиции и устой семьи, настоящий вызов. Если узнает, конечно. Пабло боится этого больше смерти.

Он с самой юности фанател от женской обуви. Понимаешь, почему он столько времени проводит за столиками нашего клуба? Эстетика шпилек, лент, шнуровок — его фетиш. Несмотря на все протесты семьи, Пабло умчал в Лондонскую школу дизайнеров, и вернулся в Москву уже готовым создателем собственного бренда и богатым опытом связей с местными гомосексуалистами. С тех пор его тело проводит в спортзале 6 дней в неделю, один из них оставляя на отходняки после своих гулянок.

Глава 7 🐾 Бэлла

Проклятая вьетнамская кухня! Вкусная, но обманчивая. Изжога мучает нещадно. Надо найти место поуютней, чтобы справиться с ноющей болью в желудке. Как же хочется тишины. Неудачная попытка побыть наедине с собой в разгар обеденных перерывов. Ну, вот две дамы пришли, обе шумные, яркие, усаживаются на диванчик, на котором только что устроилась я. Одна еще и гладить меня пытается. Пойду-ка перелягу на другой диван и притворюсь спящей, а лучше мёртвой. Послушаю-ка я бабский трёп. Боже, как же все заурядно.

Одна подруга узнала о том, что муж их общей приятельницы той изменяет. Мол, застала его в его же машине, на парковке целующимся с какой-то профурсеткой из офиса. Дилемма — рассказывать ли об этом своей подруге или нет? Вторая подруга, услышав это, начинает возмущаться: «Зачем ты сделала меня участницей этой ужасной ситуации? Я из-за тебя должна буду тоже принять сложное решение — покрывать ли мерзавца или нет? И то, и другое — плохо». Подруга ей говорит, что она тоже не по своей воле стала заложницей чужого обмана. Они обе рассуждают о том, если рассказать, то можно оказаться виноватой после того, как их третья подруга простит изменника, что скорее всего и будет. А если не расскажут, то будут соучастницами чужой лжи, которая рано или поздно вскроется и причинит много боли их близкой подруге.

Ничего кроме улыбки у меня это не вызывает. Дебильные моногамные правила, которые установило женское человечество. Ведь женщины по сути сами создали себе огромную проблему, в которой варятся каждый день. Самец в любой млекопитающей категории не может быть верным, так что для мужчин этот пункт в договоре не более, чем декоративная деталь, без которой Женщины не пустят его в новую семью. Это все равно, что принять все пользовательские соглашения на пять листов, которые предлагают прочесть создатели перед тем, как установить обновление на Iphone. Все заранее согласны. Никто не читает, не знает, что от них требуется, но заранее согласны, ведь и исполнять никто ничего из перечисленного в соглашении не собирается.

Одна из подруг настолько распаляется в этом жарком споре, что произносит фразу: «Я бы его убила бы!». А вот тут аккуратней со словами, милочка. «Не убий. Если не собираешься это съесть». Вторая подруга цыкает на нее и рассказывает историю, которую ей поведал знакомый из школы ФСБ: «Когда нас обучали переговорам с вооруженными людьми, мы усвоили одно правило. Если оружие взял мужчина, то с ним можно вести конструктивные переговоры. Задавая поочередно нужные вопросы, можно нащупать нужное русло его мыслей и в 99% случаях найти вариант, способный привести к тому, что потенциальный преступник сложит оружие. Но если оружие в руки взяла женщина — никакие уговоры, вопросы, готовые лиды на нее уже больше не подействуют. Так как на все вопросы она уже ответила самой себе. И если взяла в руки пистолет или нож, у нее в голове есть лишь одно решение — убивать». Поэтому не произноси того, через что не хотела пройти сама.

Я вот помню свою соседку Нюрку. Серая, вечно лишайная, не чистоплотная была. Так мало того, еще и чудовищная болтушка. Так вот, она утверждала, что в одной из прошлых жизней была придворной священной кошкой в Древнем Египте. Не знаю, верить ей или нет, особенно принимая во внимание, что она была любительница крепко выпить и таскала у своей старой хозяйки-сердечницы валерьянку. Так вот, Нюрка утверждала, что фараона, скончавшегося от холеры, похоронили вместе с женами и слугами. Так-то. Обратите внимание, шумные женщины, с женами, а не с женой. И похоронили их всех раньше срока. Так что не желайте смерти мужикам. Лучшее, что вы можете сделать для себя, и худшее для него — просто лишить его любых своих чувств, даже ненависти. Ну, и от своего роскошного тела тоже надо отлучить. Они это дурно переносят.

Черт, официант заметил, как я растянулась в полудреме и вытащила когти, укрепив их на дорогой кожаной сумочке посетительницы. И прикрикнул: «Бэлла, а ну, убери когтищи! Извините, пожалуйста, нашу жительницу. Политика нашего кафе позволяет животным находиться где угодно, но вот порча чужого имущества недопустима». Одна из подруг залепетала, опять протягивая ко мне руки: «Бэлла. Какое красивое итальянское имя у тебя, милая!». Глупая женщина, истинное имя у кошки одно. Выбирает она его, как, впрочем, и свою принадлежность к тому или иному полу один раз и навсегда. Меня, кстати, зовут Сехмет. Мурки, Пушки и Бэллы — это уже плоды вашей фантазии. Нам плевать, если честно, лишь бы кормили. Что ж вы даже не дали потрогать хоть что-то итальянское?». Вторая подруга заверещала, спешно разглядывая сумку на предмет отсутствия на ней царапин: «Prada сейчас не купишь в России, а если и купишь, то за такие деньги, что проще действительно за это кого-нибудь убить».

Глава 8 ☕
13 июня

Чувствую, что с текущего дня я начну тебя прятать, Надя. От человека, который делит со мной мое жилье. Потому что вынуждена начать писать сюда свои мысли и пока эти мысли у меня совсем недобрые. Рассказывать Машке о том, что Тим опять занял у меня деньги — все равно, что подписать смертный приговор себе. Ну, или начать выслушивать ее занудные поучения о том, что мужикам ни при каких обстоятельствах нельзя давать деньги ни в каком виде — ни в качестве подарка, ни в долг. Смертный приговор и нравоучения Маши, построенные на эзотерических женских тренингах — для меня одно и то же. Мне иногда кажется, что она свихнулась на всех этих ретритах, местах силы, открытии чакр, учениях, как привлечь в свою жизнь мужчину и т.д.! У нее на все случаи жизни есть своя практика, медитация, заговор и консультация с личным астрологом, тарологом и нумерологом.

К большим деньгам меня привела она. Да, согласна. Да, спасибо ей за эту возможность. Но в ней всегда столько наставничества в вопросах, которые, как мне кажется, ее не должны касаться — как я трачу, трачу ли вообще, в какой валюте храню. Тимура она невзлюбила сразу. Ну, зная Машины запросы, понятно, что в Тиме нет того, что она ценит в мужчинах. Он не мачо, он не богат. Ну, а как она себе представляла бармена из круглосуточного кафе-караоке? Тим — отличный парень, добрый, и самое важное, он может меня рассмешить. С первой нашей встречи, когда я ввалилась в кафешку после очередной угарной смены, чтобы позавтракать. Не знаю, что тогда меня привлекло в нем, кроме высокого роста? На первый взгляд, ну, самый заурядный парнишка, русые волосы, курносый нос. Но было что-то такое в воздухе, похожее на вибрацию, когда он наклонился к моему уху, вызвавшись принести заказ до моего столика лично, и сказал: «Ты самая красивая девушка, которой я когда-либо готовил завтрак». Я засмеялась и ответила: «Но не в постель же завтрак», он мгновенно сориентировался и сказал: «В подсобке спит охранник. Могу отнять у него его кушетку, и ты можешь поесть в постели.» Он улыбнулся, обнажив великолепные белые зубы, и я влюбилась в его улыбку.

С того дня я почему-то старалась почаще заглядывать к нему ранним утром, чтобы снова и снова слушать его анекдоты, поглощать сырники с голубикой, пить свой любимый черный кофе без молока и делать вид, что меня интересуют утренние новости на Москва24, монотонно вещающей о погоде, трафике и афише города. На самом же деле, мне просто начинало нравиться, как он на меня смотрит. Не так, как мужчины в клубе, конечно. На мне в момент наших встреч не было макияжа. И была свободная одежда. Еще час назад, я кружилась сверкающей фурией в софитах и блестках, а у него сидела в уютном худи оверсайз, с дулькой на голове и хохотала над его шутками. В нем было столько заботы, тепла и чего-то домашнего, что хотелось поскорее обзавестись с ним общим пледом, собакой, и начать ездить по выходным в Ikea за покупкой чашек или елочных украшений.

Мечта сбылась достаточно быстро. Учитывая график наших работ, днем мы отсыпались, а вечером приступали каждый к своему делу. Я шла на сцену. Он — к меню и коктейлям. И наши свидания, не предполагали походов в кино, прогулок под луной и прочей романтики. Прежде чем он переехал ко мне, мы виделись от силы раз 8. С ним я стартовала во взрослую, теперь наполненную смысла, ответственную, и что самое важное — больше не одинокую, жизнь. Мне нравилось, что он не осуждает мою работу, не ревнует, не закатывает скандалов. Мы вели наш нехитрый совместный быт. Он по-прежнему готовил мне, а я приносила домой деньги.

Как ребенок детдома, я никогда не была жадной, нет! Мы же теперь вместе и каждый вносит свой посильный вклад в общий бюджет. Поначалу Тимур очень сокрушался, что из-за своих кредитов не может позволить подарить нам ни отпуска, который нам обоим был необходим, ни участия в оплате съемного жилья. Я поддерживала его как могла, понимая, что за одну ночь, благодаря чаевым, в состоянии заработать его ежемесячный оклад.

Шли месяцы, и надо признать отношение Тима к моим заработанным деньгам заметно менялось. Все чаще он стал говорить: «Давай возьмем новый макбук, этот совсем уже не тянет качество кинокартинки?» или «На выходных могли бы смотаться в Истру на лошадях покататься, что скажешь?». Я стала понимать, что доходы по-прежнему превышают расходы, но вот кубышка, созданная для покупки своего жилья, почти не растет. Отказывать ему было неловко, и я гнала от себя постыдные мысли, что проявляю скупость по отношению к совсем еще молодому человеку. В конце концов, при всем богатстве выбора спутника жизни, который предлагал мне родной клуб, а желающих сделать меня ручной содержанкой-любовницей было хоть отбавляй, я сама выбрала красивое, открытое, но небогатое в финансовом плане, сердце. А потом начались займы. Сначала это было 130 тысяч — на покупку лестницы в коттедж, которую строил его отец. Потом 200 тысяч на обучение у какого-то именитого инстабизнесмена. А сегодня 1,5 млн на реализацию мечты и начать гонять на работу по ночной Москве на поддержанном Ducati Multistrada.

Маша сказала мне как-то, что следуя законам энергии, отдавая деньги мужчине, ты его тем самым проклинаешь. Тима я своими деньгами похоже уже обрекла на вечный ад.

Глава 9 ☕
16 июня

С похмелья вести дневник, наверное, особый вид извращения. Ну, что поделать, я еще в институте усвоила, что все великие мастера слова, музыки или кисти, так или иначе, были алкогениями. Ловко я примазалась к плеяде великих только что потому, что взялась за шариковую ручку и дышу в страницы перегаром от текилы. Уфф, как вспомню эту девочку-промоутера, предлагающую серебряную текилу с лимоном, зажатым в своих красивых губах и то дикое количество, которое мы на троих с Машкой и Пабло вчера употребили (сделали месячный план продаж той красотке за одну ночь), меня что-то начинает подташнивать. У нас сложилась, конечно, великолепная тройка. Танцовщица-сирота, помешавшаяся на работе и накоплении. Богатый гомосексуалист, чья жизненная цель сводится к тому, чтобы не быть раскрытым. И вечная плакса с каруселью из мужчин, которые так и не сделали ей предложение. Чем не повод встретиться и как следует напиться, жалуясь на свою жизнь? Заметила своё отражение в зеркале и ужаснулась. Что за мешки под глазами? Пора завязывать с алкоголем.

А вообще в вопросах алкоголя, я крепкая девчонка. Быть может потому что мне всего 25 и ступила я на эту скользкую дорожку относительно недавно? Ни на фото с выпускного, ни в студенчестве, ни даже в собственные Дни рождения бокала в моей руке вы никогда бы не увидели. Фортепиано требовало исключительной четкости движения рук и предельной концентрации, даже при видимой расслабленности. Чего не скажешь о сцене. Бокальчик сухого перед выходом и, как любит говорить Пабло: «Господи, прими за лекарство», и я шагаю, дикая и дерзкая, навстречу ночным приключениям. Успех на сцене имеет простую формулу: это отличная физическая подготовка, музыкальный слух и кураж. Красивый яркий танец — это 40% моего дохода. Самая же большая часть моего заработка приходится на процент с продажи алкоголя. Как бы страшно это не прозвучало, но алкоголь — вот мой истинный кормилец. Пьяные гости — добрые и щедрые. А я в обмен на щедрость становлюсь все более нежной и сговорчивой, правда, до определенных границ, которая каждая девушка устанавливает сама. Знаю, среди моих коллег есть те, кто обзаводится постоянными гостями, которым дозволено не только прикасаться, но и иметь продолжение вечера. Ими руководит совершенно банальная мечта, свойственная девушкам, не так давно ставшими столичными, а именно заиметь «папочку» и навсегда присосаться к его семейному бюджету, пусть даже и нелегально. Родить от «кошелька» — вот предел стратегии каждой из них.

Я же, лишенная любви отца, да что уж там лишенная, правильней сказать — ненавидящая его всем своим сердцем, никогда не стремилась эту пустоту кем-то заменить. Наверное, я какое-то аномальное исключение в стандартной психологии, но, клянусь, мне не нужен мужчина, который смог бы заменить «папашу». Бросать детей в беде нельзя — и это аксиома. Однако кто-то живет другими категориями и плевать хотел на мораль и нормы. Я помню тот день, когда мы с Митькой впервые оказались в детском доме. За нами приехал «бобик» и мы, сразу поняв все, побежали прятаться. Но нас нашли, забрали и всю дорогу мы плакали. Мы только недавно лишились матери и сейчас нас куда-то везли в неизвестном направлении незнакомые люди. Я, хоть в душе и понимала, куда и почему это происходит, но не хотела принимать и верить, что все по-настоящему, что отец вот так предательски от нас отказался и бросил. Бросил маленьких, беззащитных на произвол судьбы. Так в слезах и недетских мыслях прошла наша дорога до интерната. Когда мы приехали, нас встретило очень мрачное, угрюмое здание. В первые дни было страшно. Я очень переживала, что нас разлучат с братом и буквально не расставалась с ним ни на минуту. Но нас на удивление встретили хорошо. Тут было тепло, чисто и сытно. И я успокоилась. Шло время, я постоянно наблюдала, как другие воспитанники детского дома ждут своих родителей. К кому-то приходили, хоть и изредка, но приходили. Наш же папаша так и не появился ни разу. Смотря на своих подружек, я им даже немного завидовала. Ведь мне было не понятно, какого это испытывать радость от встречи, какого это быть нужным, что вообще значит ждать папу? Он просто исчез из нашей жизни. Совсем. Со временем я перестала питать надежду и даже в какой-то степени смирилась, но в душе не простила его и всем сердцем ненавижу до сих пор. Весь багаж, с которым ребенок переходит из детства в самостоятельную взрослую жизнь, закладывают родители. И крылья дают они же. Нам с Митькой крылья обрезали садовыми ножницами еще в глубоком детстве. А у детского дома совсем другие задачи, там свой манифест по воспитанию. Так что из интерната я вышла с «кулечком», наполненным страхами, обидой и ненавистью. Первое время я боялась людей. Помню, как могла часами стоять на остановке, не зная, на какой автобус мне необходимо сесть, чтоб добраться до нужного адреса, но не могла никого спросить из окружающих. Просто не было уверенности в себе, в том, что я имею право быть такой же, как и все. Нас же в детском доме никто почти не хвалил. Нас там не учили ставить высокие цели, добиваться своего, любить. Митька-то обрел отца в истинном его значении, а заодно принял Сына и Святого Духа. В этой троице ему удобно. Он долго призывал меня к смирению и принятию, мол, на все есть воля Божья и наш с ним путь — это земное испытание, ведь Небо не дает нам горя больше, чем мы можем вынести. Я же создала иную троицу — в которой есть два лучших друга и мой парень. Вот за них я Богу благодарна. И еще благодарна себе за силу, ярость и трудолюбие, в союзе с которыми мне куда комфортней, чем сидеть на обеспечении в статусе любовницы у папика.

Кстати о папе, будь он неладен. Этот негодяй, бросивший своих детей на произвол судьбы и ни разу за 18 лет не задавшийся вопросом, как мы живем, у кого мы живем, на что мы живем, оказывается, прекрасно устроился в жизни. И даже обзавелся новыми детьми. Но на этот раз со здоровой, и стоит ли упоминать, очень молодой женой, которая по виду едва ли чуть старше меня. Ну, ее выбор мне тоже понятен. Ведь от того смоленского оболтуса, струсившего и сбежавшего чуть ли не с похорон первой жены, не осталось и следа. Теперь это богатенький располневший, и конопатый (я унаследовала от него способность покрываться на солнце желтой рябью) владелец нескольких торговых и бизнесцентров Москвы. Да-да, спасибо инстаграму, теперь я знаю, что этот козёл делит со мной одну территорию, небо и столичный смог.

Глава 10 🐾 Бэлла

За световой день можно неплохо отдохнуть, если бы не прекращающийся человеческий гомон и шум. Звуки людской жизни изматывают. Люблю ночь за возможность побыть в одиночестве и тишине. Ну и прошвырнуться по всей территории, оглядев свои владения. Нужно быть просто аккуратной, а то вчера едва не смахнула лампу со шкафа. Лариса Юрьевна очень дорожит этими вещами. Я как-то слышала, что она тратит колоссальное количество денег на их приобретение в антикварных магазинах. И моя неосторожность может подвести меня под монастырь. Пойду-ка лучше на задний двор схожу от греха подальше. Пора выгулять свою природу ночного хищника, иначе с этим рационом скоро превращусь в неповоротливую жируху. А терять квалификацию очень не хочется. Гнездо что ли какое-нибудь разорить?

На улице славно, хоть уже и стало холодать по вечерам. Ну, зато хоть мухи исчезли. Ненавижу этих отвратительных тварей. На вкус мерзкие, на вид тоже, не понимаю, что в них голуби находят? Одна польза от мух, если честно. Они неплохой тренажер для обучения охоте котят. Пойду крышу проведаю. Блин, что за звук. Плачет кто-то? Ну, судя по чирканью зажигалкой и запаху табака, точно Виолетта. Наша местная официантка, которую Лариса Юрьевна уже устала гонять за вредную привычку. Я вот тоже ненавижу этот смрад, который источают сигареты. Но Виолке все прощаю. Она мне всегда приносит в миске настоящее молоко, жирное, с комками сливок, а не химозную дрянь из термопакетов. Почему ж она рыдает? Кто посмел обидеть? Два прыжка и я на месте. Подруге похоже звонит. Подслушаю.

«Привет! Прости, что поздно, но это какой-то ад. Я рыдаю уже час, наверное. Никак не могу уйти с работы даже, чтобы не показываться в метро с опухшей рожей. Я получила сегодня результаты анализа ДНК. Он не мой отец!!! Я понимаю, что это всё сейчас выглядит как гребанный индийский фильм. Но я бы все отдала сейчас, чтобы не быть его участницей».

Голос замолкает, чтобы затянуться сигаретой и выслушать вопросы подруги. Через минуту официантка продолжает: «Даа! Представляешь, что я прожила почти 30 лет, фактически не зная своего родного отца. Я не знаю, как это все вообще уложить у себя в голове. Все пошло под откос, автоматически брат становится не родным, а сводным, мать становится лгуньей, получается. А человек, которого я называла всю жизнь папой — так вообще чужой человек. Ну в смысле, не реви? А что мне еще остается? И сейчас, когда я вспоминаю все наши с ним счастливые дни, мне становится так грустно. Получается, он столько лет подозревал измену моей матери. А потом он начал пить! Я работаю, как проклятая, с 17-ти лет. Ипотеку тащу, с утра до ночи пчелой мотаясь среди столиков с подносом. Ад, одним словом. И я не знаю, что будет дальше. Если они сейчас будут разводиться, что будет с квартирой? Мать что говорит? А что тут скажешь? Я ж, помнишь, рассказывала тебе, что когда вся эта заварушка с отцовским желанием сделать тест ДНК началась, я сначала подумала, что он допился до чертиков и пересмотрел сериалов на России 1. Причем он день за днем, как одержимый стал — всё время повторял: „Мы оба должны сдать тест ДНК. Мы должны“. Я, честно говоря, усмехалась тогда и говорила: „Вот если тебе не жалко на свой бред потратить 14 тысяч, то давай — жертвуй из своей пенсии. Я тратить свои кровно заработанные деньги на этот цирк не планирую“. Но потом специально подошла к маме и спросила: „Мам, мне есть чего бояться? Может я чего-то не знаю?“ Так знаешь, что мне мама ответила: „Ой, не слушай этот пьяный его бред. У него делирий похоже уже начался“. Я пожала плечами и спокойно отправилась неделю назад на сдачу теста. Вот тебе и пьяный бред. Отец, ой или как мне его сейчас-то называть, из всех нас оказался самым трезвым. Я только разговаривала с мамой, перед тем как тебе позвонить, у нее истерика, дома скандал страшнейший. Она мне сказала, что за пару недель до свадьбы переспала со своим преподавателем в институте и благополучно об этом „забыла“. Ну, как? Так и сказала, что память стерла эту измену из себя, просто заблокировала и всё. Прикинь? А через 30 лет ребенок узнает, что всю жизнь прожил с чужим человеком. Ой, у меня такое сейчас состояние, что мне кажется, у меня сейчас взорвется голова! Домой не хочу. А ты одна? Можно тогда у тебя переночую? Ок, закончу смену и сразу к тебе. Спасибо тебе! Скоро буду.»

Так-с. Ну что, можно, наверное, покинуть свое укрытие. Бедная девочка, давай я потрусь о тебя и пожалею. Не рыдай ты столько, постареешь рано. И тебе будет еще грустнее. Начни уже думать только о себе. Зря ты вот столько лет тащишь семью, в которой ты сама должна быть ребенком, а не ломовой лошадью. Нам, кошкам, полегче конечно. Нет родственников — нет проблем.

Глава 11 ☕
18 июня

Ну, привет, Надя. Уселась писать, и тошнота к горлу подкатила, как же от тебя пахнет сигаретами. Теперь ты пахнешь, как вся моя рабочая амуниция. Зато, милый бумажный собеседник, теперь мы оба смердим одинаково, а значит становимся по-настоящему родными. От тебя просто несет пеплом, пиротехникой и моим потом (кстати, каково это валяться в моей грязной одежде?). Это единственное место, где рука вездесущего Тима тебя не обнаружит. Он не проявляет никакого интереса к моей работе, кроме ее оплаты, пожалуй.

Вчера сорвалась на него. Так меня выбесило его сообщение о том, что зарплату он отправил своему папаше на очередную покупку в строящийся дом. Сказал так, походу, между делом, когда речь зашла о том, что неплохо было бы отремонтировать прихожую. Стена, граничащая с ванной, стала сырой, обои вздулись и уже покрылись плесенью. Хозяйка квартиры даже приезжать и разбираться не стала. Сказала: «Ребят, это ваши проблемы. Но когда будете съезжать, весь залоговый платеж за последний месяц останется у меня в таком случае». А Тимур отдал зарплату отцу. Нормально? Они там что? Дворец строят что ли? В то время, как я тащу на себе уже полное обеспечение их великовозрастного сына. Тим, конечно, обиделся, когда я возмутилась и сказала, что в наших отношениях именно он должен занимать роль мужчины-добытчика-ремонтника и далее по списку. А не роль сыночка, которого мне подбросила его семья на содержание, в то время, как он обеспечивает их безбедную старость, а не мой минимальный комфорт!

Вчерашняя ссора, стала первой за почти год совместного проживания. Я не конфликтный человек, более того я считаю себя даже холодной во многих вопросах. Меня не заботят ни сплетни, ни подозрения, ни перепады настроений, которые так свойственны женщинам. Но в последнее время со мной, действительно, что-то странное происходит. Конфликт с Тимуром — тому прямое доказательство. Он обиделся и уехал к друзьям на дачу. А мне, честно говоря, пофиг. Мерзкое настроение вкупе с постоянно ноющей спиной — вот, что меня заботит сейчас по-настоящему. Хочется хорошенько поплакать, чего я не делала уже лет так семь. В последний раз это вроде было, когда на могиле у матери была перед отъездом в Москву. И всё. С того момента слезные каналы будто бетоном запечатали.

Иногда сажусь в такси, включаю самый печальный сборник, специальный такой, на этот случай, ком в горле стоит, а слёз так и нет. Вот и езжу по городу с кислой миной, отпугивая своим видом любопытных пассажиров в соседних авто. Завидую в этом вопросе Машке. Вот уж у кого глаза всегда готовы разродиться потоками. Иногда прям даже неловко за нее. Может начать рыдать, когда о чем-то грустном вспомнит, или от поста трогательного в инсте, или от классического женского загона, свойственному всем россиянкам, под кодовым названием «Я несчастная, меня никто не любит». Блин, может, сделать тест на беременность? Не подвели бы противозачаточные, черт бы их побрал. Нам сейчас ребенок, ну, вот никак ни к месту, и ни ко времени, и ни по бюджету.

Машка ругает меня всегда за то, что я почти ничего на себя не трачу, упрекает в, как же она говорит, сейчас вспомню. А, вот! В отсутствии «дольче вита». На мой вопрос: «В чем же эта пресловутая дольче вита заключается?», Машка как-то выпалила: «Это способность наслаждаться сиюминутными импульсами, желаниями и порывами! Ну вот ты же давно облизываешься, глядя на сумку Dior. И, кстати, давно же на нее и заработала! Но что ты делаешь, вместо того, чтобы устроить себе праздник и получить восторг, а? Тащишься в банк и складываешь туда, как старый крот, свою огромную заначку. Ты пойми, жизнь — это же не только план. Это еще и эмоции! Нужно жить сейчас, а не завтра». Когда она говорит мне что-то подобное, меня так подмывает сказать ей: «Вот для своих ухажеров, значит, ты и есть дольче вита. Тебя любят, только поддавшись порыву, а потом трезвеют и бегут обратно к рутине и жёнам». Но я так, конечно, ей никогда не скажу. Люблю ведь ее. Хоть и категорически не согласна с ее теориями. Легко рассуждать о порывах, когда зад прикрыт купленной квартирой на Пресне и стабильным серым доходом. Настолько серым, что даже мы с Пабло не знаем, сколько рублей прилипает к диоровской сумочке Маши после закрытия финансового квартала. Я не лезу в чужой кошелек, но и не люблю, когда в мой заглядывают с советами как потратить его содержимое. Хотя кому я вру?

В прошлое воскресенье смотались с Тимом в М. Видео. Купили новые макбук и плазму в полквартиры, о которых мечтали. Ну, как мечтали и купили? Тим мечтал. Я купила. Ну, вот опять я об этом.

Я не хочу показаться, каким-то жлобом, но мягко говоря, ведет он себя потребительски. Всё начиналось так романтично. Я, будто бы растворилась в нем с того момента, как наши глаза встретились. В тот момент я почувствовала настоящее тепло родной души. Могла ли я тогда хотя бы допустить мысль о том, что через несколько месяцев совместной жизни, я смогу упрекнуть любимого человека в деньгах. Но всё так стремительно превратилось в быт, в котором я отчего-то так и осталась в роли и мужчины, и женщины. Жизнь с ним — это мои первые серьезные отношения. Здесь меня впервые искренне оценили, как личность, а не просто предложили переспать и разбежаться. Здесь я впервые услышала «Я тебя люблю» и, конечно же, растаяла, как масло от таких фраз и достойного отношения к себе. Я всегда вспоминала слова моей воспитательницы в приюте: «Вера, выбирай мужчину сердцем! Голодное одинокое тело можно и накормить, и обогреть. А вот голодное сердце в заточении с немилым — страшная мука». Нина Николаевна при этих словах так тяжело вздыхала. Будто пыталась этим вздохом выкорчевать из себя то, что так усиленно 20 лет скрывала от коллег и воспитанниц. А именно то, что живет в несчастном браке с человеком, за которого вышла по глупости, пытаясь в скоропостижной свадьбе забыть свою первую любовь. На людях они оба всегда держали марку крепкой советской семьи, где главной скрепой была поговорка «Стерпится-слюбится», а вот дома их давно ждали отдельные спальни и книги. Из общего — лишь ужин и сын.

Глядя на то, с каким непередаваемым воодушевлением Нина Николаевна посвящает почти всё свое время обучению игре на фортепиано, лишь бы не идти домой, и какой тоской наполняются ее глаза, когда раз за разом наступает проклятый вечер, требующий ее ухода из интерната, я поняла, что дома в нормальном понимании у человека может и не быть, даже если в физическом плане дом есть. По сравнению с ней, я, будучи сиротой без кола, без двора, выглядела гораздо счастливей. С того момента, я дала себе обещание не просто купить себе дом, а еще и заполнить его Любовью.

Надя, скажи, почему же я не чувствую себя счастливой?

Глава 12 ☕
20 июня

Сегодня твоя годовщина, Мам.

Мне не повезло со сроком, который подарила мне Жизнь в качестве дочери. Ею я пробыла всего 7 лет. Взросление произошло по экспресс-программе. Сиротство учит основам и правилам жизни без теории, переходя сразу же к практическим занятиям. Но один урок, который дала мне мама я хорошо помню до сих пор.

Лето в Смоленске всегда было пыльным и жарким. А в нашей семье еще и бедным, как, впрочем, и в остальные времена года. Лето дарило маме 4-хнедельный отпуск и возможность перебраться на старый садовый участок с хибарой, которую все почему-то называли дачей. Месяц мама ухаживала за огородом, облегчая себе ежедневный насущный вопрос, чем же прокормить детей. Нас питали грядки, яблони, малиновые кусты и соседская корова, на молоко которой мама меняла консервы, привезенные из города. А ещё яйца. Соседка угощала нас, до сих пор помню, тёплые, только что из-под курицы, и желток оранжевый. Как же я любила гоголь-моголь. А омлет! В этот период нашей жизни мы с Митькой получали самые волшебные дни нашего с ним детства.

Среди мошкары, нещадно поедающих наши синие тощие коленки, у кадки с водой для полива жил огромный паук. Он был крайне прожорлив, и нам с братом стало интересно, а только ли мух сможет он съесть? И положили в паутину крошечного дождевого червя, который, конечно же, был обречен. Мы заорали, как ненормальные, почти мгновенно увидев то, к чему привел наш эксперимент. На крик выбежала мама. Узнав, что делают ее дети, собрала нас на педсовет в доме. Она всегда была крайне немногословной, но не в это раз. Она даже не повысила голос, но сказанное ею помню до сих пор: «Каждое действие, каждый поступок, каждое слово и даже мысль, которую рождаете вы, несёт огромное значение для мира. Даже если вам кажется, что то, что вы совершили не имеет никакого значения. Мир всегда будет сохранять баланс, хотите вы этого или нет. Вы можете сказать, а что в этом такого? А на самом деле вы своими руками отнесли к пауку того, кого в своей обычной хищной жизни он бы никогда не поймал. А значит, нарушили закон природы. Значит, она сделает в ответ что-то такое, что поможет восстановить справедливость. Если же вы оба будете приносить только пользу и добро в мир (неважно кому — людям, животным, птицам, насекомым) — мир в ответ тоже будет помогать вам. Всегда».

Через неделю нас с Митяем покусали осы. Возможно, это было резонным ответом ос на то решение, которое мы приняли с Митькой, а именно залезть в дупло и как следует рассмотреть, как у них там всё устроено. Но когда мама вместо того, чтобы начать причитать и сожалеть, снова вернулась к своему краткому вокабуляру и просто сказала одно слово «Допрыгались?», мы с Митькой поняли, что нас настигла та самая вселенская справедливость. И с тех пор обходили и осиное гнездо, и паутину у бочонка.

Перечитала сейчас и поймала себя на мысли, что так подробно и красочно, я могу писать только о Ней. Эх, мама, мама. Если бы ты знала, что в мою взрослую жизнь Справедливость заглядывает так редко, что мне иногда кажется, что я уже и не помню, как она выглядит. Несправедливо то, что твой уход лишил нас с братом сразу двух родителей. Несправедливо то, что он привел другого ребенка в эту жизнь, причем сразу в сытую и беззаботную. А о том, что зимой мы с Митькой по очереди интернатские валенки носили — он даже не подозревал, да и знать не хотел. Несправедливо и то, что у его нового ребенка стартовая площадка позволит выбирать профессии, и среди них уж точно не будет ночных танцев или церковного кадила.

Короче, в Москве и Смоленске большой дефицит со справедливостью, Мам. Хотя я до сих вспоминаю о балансе, о котором ты тогда говорила. И иногда меня это успокаивает. Перевернется и на нашей улице КАМАЗ с пряниками))

В инсте я пару раз натыкалась на видео каких-то модных коучей, которые тоже говорят о карме, законах Вселенной. Твоя важная мысль, облеченная в такие простые слова, у них превращаются в многодневные курсы, тренинги, марафоны и семинары. Спасибо, Ма. Ты сэкономила мне кучу денег.

Господи, ну вот опять я о деньгах…

Глава 13 🐾 Бэлла

О том, что в наше кафе снова заявилась эта стерва, я всегда знаю чуть заранее. И не потому что могу предчувствовать землетрясение по праву своего рождения кошкой, а потому что запах ее мерзкого парфюма появляется ровно на 25 секунд раньше до явления ее не менее мерзких рожи и голоса, который требует «Aperol, как обычно». Кира — единственная женщина, способная выкурить меня из помещения только с помощью коктейля запахов, которые способны удушить любую кошку, даже такую сильную, как я. Апельсин и просекко — вот рецепт моей рвоты.

Сегодня именно такой день. Конечно же, по Кире можно сверять календарь. Каждое 20-е число, как штык, является за своей данью, которую Лариса Юрьевна называет арендной платой. Кира очень любит деньги. Кира хорошо с ними знакома поименно. Но балует своей любовью только три категории из них: легкие, большие и кэш.

Помещение, в котором располагается наше кафе «Мираж» никакого отношения к Кире не имеет. Оно принадлежит одному уважаемому господину. А вот его сердце, по какой-то непонятной всем причине, принадлежит этой злобной грымзе. Я мало что понимаю в человеческой красоте, особенно в современной, но тем не менее заявляю. Эта женщина больше походит на кентавра в короткой юбке, нежели на самку человека. Большая, высоченная, поджарая, с большими мужеподобными ступнями, которые впихивает в туфли на высоченной платформе, ей Богу, как скакун. Судя по ее хвастовству своим подружкам, сколько чеков из пластических клиник уже оплатил ее немолодой поклонник, мне хочется спросить его: «Зачем ты собираешь свою возлюбленную, как пазл, заново? Когда вокруг столько красоток в готовой комплектации от природы?» У нее ж даже волос своих нет, а только срезанные с кого-то другого и прикрепленные к её голове. Но он либо добрый, либо глупый, либо слепой. Лариса Юрьевна давно арендует у него помещение. И он даже шел ей навстречу, помогая во времена пандемии. А потом появилась Кира. И услужливый господин подарил ей доход от аренды. Спасибо, милый человек, как говорится. Теперь я страдаю от вони, которую эта злобная женщина приносит в кафе в прямом и в переносном смыслах. А Лариса Юрьевна вынуждена держать связь с хабалистой хапугой и угощать ее бесплатными обедами. Поесть она любит, хоть и не в коня корм. Вот Лариса Юрьевна меня ведьмой называет. Вы лучше приглядитесь как Кира вас объедает и при этом выглядит как жердь! Вот истинная мистика. А еще мистика — что в этой грубой, наглой женщине денежный мешок нашел? Она ж веревки из него вьет. Ну, вот, пожалуйста, опять сидит, чавкает и хвастает в свой телефон очередной завистливой подруге: «Знаешь во сколько ему обошлось позавчерашнее опоздание на мою вечеринку? Аха-ха! Ты хорошо меня знаешь, каждый проступок стоит большого подарка! Что значит, опоздание не проступок? Это буду решать я, детка? А не он, и не ты. Так вот, теперь его полчаса опоздания официально стоит 28 тысяч евро. Новый Rolex на руке! Повезло с инфоповодом, где он чувствует себя виноватым, конечно, чуть меньше в этот раз. Ну, тогда, помнишь осенью, когда переписку с бывшей его сукой запалила? Да-да, с той черненькой. Молдаванка или кто она там была. Господи, ну почему ему больше никто не пишет ночные смс? Тогда ж у меня звездный час был просто какой-то! Две недели нервотрепки с истериками, прединфарктное состояние моего Сашули и моя задница уже грелась в Porsche Cayenne».

Всё, я больше не могу терпеть ни звука ее голоса, ни исходящего из неё зловония. Сумасбродная вздорная стерва! Пойду-ка я на кухню, к нормальным добрым женщинам, создающим тепло и комфорт. Почему адекватным человеческим самкам так не везет с мужчинами? Что же за такое чувство вины в мужчинах? Как оно работает? Чем вызывается? И самое интересное — почему оно так им нравится, если они снова и снова в это чувство влипают и так много за это платят? Любить женщину, которая к тебе хорошо относится — не модно? Или скучно? Многовато вопросов у меня сегодня. Если раньше вся энергия уходила на поиски еды, то сейчас — на поиски ответов. Сытая жизнь рождает философов, коим я, наверное, тоже стану.

Глава 14 ☕
23 июня

Хочется процитировать Пабло, это какой-то «феерический п%3№ец»!!! Другими словами описать мой вечер нельзя. Как говорят мои друзья, я — мега спокойный человек. И чтобы довести меня до бешенства, видит Бог, нужно очень постараться. Но вот сегодня я впервые в своей жизни встретила человека, которому это удалось на первой минуте общения! Психологи говорят, что для того чтобы выплеснуть свою ярость и гнев, нужно идти не в спортзал, а хватать бумагу и писать так называемое «Претензионное письмо», а потом его сжечь. Сегодня — прям подходящий случай! Только сжигать я тебя не буду.

Короче, рассказываю этот трэш. Мы, как обычно, нашей тройкой, решили собраться, чтобы отметить заказ на крупную партию обуви нашего Пабло в известнейшую торговую сеть Португалии. Да-да, наш тихий гомосексуалист, оказывается, не только пропадает днями в спортзале, а ночами в кабаках. В свободное время, не знаю, где он его берет, этот скрытный, но жутко талантливый человек оказывается отрисовывал новую коллекцию. Успел как-то направить образцы моделей через своего бывшего любовника-байера, каким-то чудом сохранившего не только теплые отношения, но и надежду на возрождение былой страсти. Получил тестовый заказ на 12 моделей всех размеров… И вуа-ля! Наш дизайнер вчера получил ордер на отшив и поставку полутора тысяч пар босоножек. Этот хитрец даже страну не покинул ни на минуту, не околачивал пороги торговых сетей, но-таки сорвал нехилый куш только за счет своего исключительного дара! Это ли не повод вырваться на летнюю веранду Симача и зажечь там нещадно? Ну, и заодно намекнуть Паблуше на то, что мой размер ноги по-прежнему 38 и было бы неплохо заполучить новую парочку из эксклюзива. В минуты эйфории с ним гарантированно случаются приступы щедрости.

Я, наконец-то, надела свободный сарафан, а не эти экстремальные платья-бандажи, от которых вечно все тело чешется, сандалии и даже закинулась таблетками активированного угля. Ибо целью сегодняшнего моего вечера был только комфорт, только кайф, и только приятные люди.

И все бы так и было, если бы не одна дурная черта Машки. Эта безумная женщина умудряется дружить просто с тысячью людей. Легко заводит знакомства, не менее легко включает каждого встречного-поперечного в свою жизнь, выкладывает своим случайным богатым собутыльникам всю подноготную, пофиг мужчины это или женщины, и начиная со следующего дня после знакомства объявляет их своими друзьями. И сколько бы раз она ни обжигалась, она с упорством маньяка без разбору тащит всех в свой быт, доверчиво полагая, что контакты в Москве нужны разные. Все когда-нибудь обязательно пригодятся. И всё бы ничего, ну, хочет — пусть водится с кем хочет. Если бы не два «но»:

— После каждого неудачного романа или дружбы — вся бездна разочарований и ее пьяных слёз, рушится на меня.

— Она реально не понимает, что о том, что состав компании изменится — надо спрашивать разрешения, или хотя бы предупредить.

Так вот, Маша, следуя своей тупой традиции, появилась на пороге ресторана не одна. А в компании с какой-то дамочкой и парнем.

Пабло тоже не любитель новых людей, когда речь идет о планах потусить своим тесным кругом. Но, как свойственно всем добрякам, свое недовольство быстро спрятал в милую улыбку и стал размахивать руками, выкрикивая: «Мы тут!». А теперь внимание, первое, с чего начала свой разговор эта мадам было: «А чего вы тут уселись, чуть ли не на проезжей части? Тут же пыльно и люди ходят. На то, чтоб в зале поесть денег не хватило что ли?». И рассмеялась над своей «искрометной» шуткой. Маша, вообще будто, не замечая этого колхозного хамства, представила: «Сорри, что опоздала! Знакомьтесь, это Кира и Алекс. Представляете, встретила их прям на выходе из дома. А я еще думаю, ну что это за красотка на новеньком Порше белоснежном, а? А это Кира. И что-то разболтались, а я смотрю на ее сверкающие часы, любуюсь, и тут до меня доходит, что вы уже тут все собрались, а я даже такси не вызвала. Ну, вот Кира и предложила подвезти и заодно хоть пообщаться. А то видимся раз в сто лет!».

Ой, как только Машка сказала про тачку и часы, я сразу поняла, что эта Кира, походу, какая-то важная гусыня, которая нужна в ее работе. Машка умеет вовремя «подмахнуть» каждому и каждой, когда чует полезность от какой-то телки.

Пока наша суперпарочка из белого Порша ушла в зал, чтобы добывать нам столик попрестижней, Маша, видя мою потухшую мину, наклонилась и стала шепотом тараторить: «Вер, ну, не обижайся на меня. Ну, что я могла поделать? Ну, реально было неудобно отделаться от нее. Знаешь, кстати, кто ее мужик? Ну, тот, который всеми бизнес-центрами в ЦАО владеет, прикинь? Ну, он еще друг нашего хозяина. Так вот, она сейчас в зените его любви просто. Почти развёлся из-за нее, любой каприз. Мужик совсем голову потерял из-за нее. Дом в Истре, бизнес — ну, там тачки, брюлики по-мелочи, это уж, само собой. Мне не столько с ней приходится общаться, сколько ее мужик важен. Не злишься? Ну, скажи, что нет, Верка».

Меня, кстати, так резанула эта ее фраза про хозяина. Аж стошнило. Называйте директором, владельцем, руководителем, шефом, да хоть боссом мафии. Но насколько б бедной по сравнению с ними я не была, у меня нет и не будет никакого хозяина.

Я ее спрашиваю: «А это кто с ней тогда? Что-то этот рязанский хипстер слишком молод, чтоб быть владельцем заводов-пароходов». И Маша так спокойно мне отвечает: «А это любовь всей ее жизни. Правда, он женат». Вот так вот. Всю эту Санту-Барбару по-московски Маша и притащила в наш прекрасный вечер, поставив кавычки на слово «прекрасный».

Господи, как же она бесила меня весь вечер. Мы и пересели в зал, чтобы ей не было пыльно, и маргариту ей принесли с четвертого раза, так как было то кисло, то горько. Короче, какое-то адище. И диджей убавил колонки, так как этой сучке видите ли шумно, и мешает говорить.

О! Отдельная тема «О чем говорят содержанки». Я искренне не понимаю, как можно было родиться настолько одноклеточной? Ну, вот все темы сводятся к тому, что ей купил, подарил, отписал, переоформил ее кормилец. Ни Пабло, ни мне слова нельзя было вставить (хотя я особым желанием-то встревать и не горела, сидела себе, терпеливо попивая мохито, чтобы сдержаться). А эта штопанная-перекроенная рожа всё вещала и вещала. После третьего стакана, я углубилась в изучение сториз, изредка выхватывая из ее часового спича фразочки «Мальдивы, как санаторий уже стали», «Ну, конечно, не в Москве же Cartie брать, тут вообще не факт, что оригинал. Да я своему при всех такого наговорила, что он от стыда чуть не сгорел, когда он сказал менеджеру бутика, типа мы подумаем, и позже пришлем водителя за моим колечком. Он что идиот, или делает вид, что не понимает, как тяжело в России встретить желтый брюль такого карата. Вот клянусь, выговорила ему прям при персонале, так выбесил меня» и прочую, насилующую мои уши ерунду. Этот Алекс, как мерзкий прихвостень, всё заглядывал ей в рабочий рот и будто упивался ее властью и базарностью одновременно.

Настроение у меня само собой на нуле. Я залезла в инсту, чтобы просто уже убить время за просмотром любых постов. Пабло с соседнего диванчика тут мне присылает в вотсап: «Если хочешь, можем свалить от них? Гоу ко мне, вдвоем отметим». Я мотнула головой, типа никуда не хочу и поеду домой. Как тут вдруг эта сверкающая стерва вдруг обратила на меня внимание и спрашивает: «А ты чего весь вечер молчишь? Обидел кто? Ты скажи, мы поможем». Я не успела ничего сказать, как Маша по-быстрому врубилась в разговор и говорит: «Ой, нашу Верку ни за что не обидишь. Она у нас хоть и недавняя звезда в клубе, но девушка с характером». И тут эта Кира произносит самое запрещенное слово, причем с такой ехидной надменной ухмылкой: «Стрипуха что ли?». Пабло знает, как я реагирую на подобное и тут же пересел ко мне. Я из уважения к нему и к доброму месту, где мы всегда встречались, чтобы не портить репутацию заведения, еле сдерживалась, чтоб не схватить вилку и не засадить с размаху в ее силиконовые шары. Маша опять пришла на помощь и попыталась перевести всё в шутку: «Кира, ну ты чего такое говоришь? В нашем заведении исключительно профессиональные танцовщицы». И я, окончательно забив на все приличия, встала и сказала: «И да, нам для того, чтобы вытащить деньги из мужика, даже не приходиться с ними спать».

Я вышла из ресторана, пока эта конченная визжала мне какие-то оскорбления, типа «ты знаешь с кем ты вообще говоришь, шл@ха» и т. д. И просто пошла пешком к Белорусской. Давно я не ходила вот так в одиночку. Теперь понятно, для чего надела сандалии. Шла и думала о том, насколько ж отвратительна трансформация всякого женского сброда в столице, где каждая шавка, присосавшись к чьему-то кошельку и сердцу одновременно, автоматически становится эдакой госпожой второго эшелона. Ее слуги, в свою очередь, чувствуют превосходство над слугами людей попроще. И так до самого низа. Интересно, за счет кого самоутверждаются самые слабые, там, в конце пищевой цепочки?

Мне стало так страшно сегодня от одной мысли, что когда-нибудь и я могу настолько же оскотиниться, как эта гребанная Кира. Господи, спаси и сохрани меня от этой денежной бациллы, которая настолько может вывернуть мозг и душу наизнанку. Короче, странный день какой-то. И я решила закончить его не менее странно. Я просто приехала к Тимуру на работу, затащила его удивленного в нашу подсобку, и мы долго целовались. Мне так хотелось вытравить из себя этот гнев, что лучше его губ не нашла средства. Жить надо по любви и будь что будет.

Глава 15 ☕
24 июня

Ну, да, наивно было бы полагать, что Маша спустит вчерашнюю выходку просто так с рук. Я все никак не могу привыкнуть к такой форме дружбы, когда нужно и по-прежнему соблюдать субординацию, и чувствовать себя в уютной безопасности рядом с одним и тем же человеком, являющимся и работодателем, и подругой в одном лице. Блин, тяжело различать, когда она «Машка», а когда «Мария Сергеевна». Когда мы познакомились в ресторане, где я была пианисткой, мне она показалась просто очень ранимой одинокой женщиной. Странной, молодящейся и пьяной, как и положено всем состоятельным дамочкам этого круга. Она сразу перешла на «ты», зачем-то взяла мой номер и, конечно, оставила хорошие чаевые. Спустя два дня она позвонила, и я не сразу поняла, кто мне звонит, пока она не назвала опознавательный «якорь» — «ну та, что танцевала у рояля в красном платье». Тогда же она позвала меня выпить кофе. Я удивилась такому неожиданному приглашению, и даже подумала, что Маша — ну, быть может, по девушкам. Но согласилась из любопытства. Мы встретились в «Мишель» на Красной Пресне, прям у ее дома. Я пила кофе, а Маша традиционно — шампанское. Она много говорила, будто на всей Земле, кроме моих внимательных ушей, она не встречала ни одного человека за последние двадцать лет. Меня поразила ее откровенность перед абсолютно чужим человеком. Маша выложила на стол телефон и кошелек от Louis, а передо мной –всю правду о своей личной жизни, полной страданий и разочарования. Говорила о работе, на которой ей в женском теле приходится быть настоящим конем со стальными яйцами, о хронической усталости и отсутствии всяких надежд. Я сидела напротив и не могла вставить ни одного слова, прям как сегодня. Слушала ее то с восхищением, то с сочувствием, то с ощущением того, что мне никогда не понять мир богатых, которые, как известно, «тоже плачут». А потом она просто взглянула на меня, заплаканная, нежная, сквозь захмелевшую пелену и просто сказала: «А идем к нам? Танцовщицей?». Я, понятно, расхохоталась чуть ли не истерически, и сказала, что никогда не танцевала перед толпой, тем более под музыку и за деньги. Хотя я умею петь и танцевать. А Машка хмыкнула и ответила: «С твоим музыкальным слухом и полудетской внешностью, ты можешь стать настоящей звездой, с доходом минимум в пол-ляма в месяц. Поверь мне, я потенциальных див распознаю сразу».

Скажу прямо, после той встречи с ней, я не помню, как спустилась в метро, чтобы телепортироваться в Выхино. В голове прям пульсировала только одно Машкино слово «пол-ляма». В мозгах заработала счетная машинка: у меня две работы (репетиторство и ресторанная пианистка), я трачу на работу все семь дней в неделю, хватаясь за любую возможность подработки. Выслуживаюсь перед каждой мамашей бездарного дитятки, чтобы та рекомендовала мои услуги своим подругам. Мотаюсь по всему городу, объезжая учеников. Подстраиваю учебный график занятий под вечерние выступления, где вместо измотанной училки в дешевых туфлях из кожзама, ждут маэстро из Карнеги- Холл. От мысли, что можно начать жить не на 55 тысяч в месяц, 15 из которых нужно отдавать за комнату с другими приезжими, еще 15 тысяч на скромную еду, мне становилось и дурно, и радостно одновременно.

Как сейчас помню, я сидела в вагоне, и рассматривала свой самодельный маникюр. А голова рисовала картинки пьяных хамоватых увальней, перед которыми я должна буду извиваться. А они будут смотреть, быть может, даже трогать, или еще чего страшней. Но возможность работать по 4 дня в неделю в городе, где меня никто не знает, не имея боязни, что об этом кто-то узнает, и, наконец, заработать себе денег на безбедную жизнь, в которой больше не будет вопроса выбора — поесть сегодня суши или позволить себе на три дня вылезти из метро, пересев на дешевое такси, меня манила не по-детски.

После месяца терзаний, в которых Маша не отставала от меня, я пришла к ней в клуб, где она мне выделила педагога по клубным танцам. Первую неделю Маша была сама учтивость, помогала, консультировала, поддерживала. А уже спустя пару месяцев, я впервые застала в ней характер, который свойственен жестким и властным женщинам. Начались окрики, штрафы и менторский тон руководителя. Скажу прямо, было очень непривычно получать от нее «по башке», а спустя пару часов с ней же отправляться в кофейню позавтракать, где передо мной уже сидела моя привычная Машка, жалующаяся на усталость. Так мы и продружили, проработали два года. А вчерашняя ситуация меня снова отбросила в холод, которым Мария Сергеевна может обдавать своих сотрудниц, нарушающих субординацию с важными для нее людьми. Ну, что ж, впредь буду аккуратней и стану заново учиться распознавать, когда мне можно защищать свое мнение, а когда нужно и потерпеть какую-то богатую дуру ради успеха нашего предприятия, хоть я и не на сцене в этот момент.

Маша Сергеевна позвонила час назад и отчитывала меня так, будто я школьница на перемене. Не давала мне ни слова вставить, говорила о том, что нужно уметь проявлять сдержанность и такт по отношению к ее гостям, даже если те ведут себя, как хамские придурки. Ну, Маш, твои уроки девочкам в отношении заведения я давно и неплохо усвоила. Не дерзить, быть милой, быть гладкой и покладистой во всех смыслах (черт, к вопросу о гладкости — надо не забыть записаться на очередной сеанс эпиляции. Совсем забыла про то, что курс нельзя прерывать. Я и так прозрачная, кожа светлая как у альбиноса, но требование клуба, касающееся того, что у девчонок не должно быть даже пуха на плечах, нужно выполнять. Как, впрочем, и обязательное посещение солярия, чтобы не отпугивать гостей своим чахлым белесым видом).

Что-то я отвлеклась. Так вот, итогом долгого возмущенного монолога Маши стало то, что она отправила меня на неделю в отпуск. Так и сказала: «Ты себя загнала бессонницей уже до того, что срываешься на всех подряд. Давай, бери неделю отпуска, восстанавливайся, чтобы я тебя в клубе не видела до следующей субботы». И положила трубку.

Ну, ок. Минус 200 тысяч из бюджета. Пожалуй, это будет самый дорогой мой отпуск. Но раз так, тогда поживу эту неделю, как белый человек. Восстановлю режим, буду спать, смотреть Netflix, закажем с Тимом китайской еды, устроим романтик, а еще поухаживаю за своим телом.

Мне нужны лучшие спа Москвы. У Машки спрашивать не хочу. Спрошу у Паблито. Ну, что, здравствуй, Красивая Жизнь!

Глава 16 🐾 Бэлла

«Бэлочка, ну, куда ж ты забралась, глупая? Ну высоко же!».

Так с собой разговаривать я могу позволить только Ларисе Юрьевне. Добрая она. Одного не могу понять, почему она все время старается всех накормить? Ну, ладно меня, пожилую бездомную. Но ведь у нее постоянно харчуются десятки друзей, которые любят без конца у нее собираться, то музыку слушают до ночи, то стихи читают. И всё бы ничего, знай, сиди и слушай любую форму искусства, но ее гости это делают исключительно, запихивая в рот красную рыбку, канапе с икрой и бужениной. Еще рулеты из баклажана. Но мне на них плевать, ешьте хоть в два горла.

«Слезай с карниза, кому говорят?!»

Уфф, да когда ж вы, люди, поймете, что для вас «высоко» — для нас просто «побыть в покое и понаблюдать со стороны. Иду я, иду, дашь мне за это тунца? Люблю ее, доверчивая она очень. За любую ласку — всегда покормит. И хоть мне пора за весом своим приглядывать, что-то поползла я вширь чуток, а это всё их пиццы, обложат лососем щедро, что я не замечаю, как всё тесто умяла вместе с рыбкой.

«Ну, вот, молодец, Бэллочка, идем ко мне, моя красавица. Ну, вы посмотрите на нее, каков шаг, а? Не идет, а плывет! Черная, как нефть. И глаза уххх, изумруд! Красивей кошки вы во всем центре не сыщите! Смотрите, как морщится, понимает, что о ней сейчас говорят! Наша любимая ведьма!»

«Ой, ну, вот опять эти стереотипы. Почему сразу ведьма? Мне, честно признаться, давно ничем таким заниматься не хочется. Признаюсь, в четвертой жизни, молодая была, дерзкая, помогала одной своей человеческой подруге людей лечить. Да, да, мы не называем людей хозяевами. Вы либо наши друзья, либо просто люди. Так вот, та подруга в медицине, надо признать, совсем мало что понимала, но люди к ней десятками обращались. То роды принять, то зуб подлечить. Ну, у меня в отличие от человеческой подруги были свои способности. Рассказывать о них не имею права, с теми силами, которые мне в лечении помогают у меня контракт о неразглашении. Одним словом, хворающим действительно становилось лучше от посещения нашего дома. Но некоторые из них оказались неблагодарными. Не помню, как там всё закрутилось. Кто-то пошел, нажаловался куда-то, одним словом, сожгли мою подругу на площади. Плохие времена были. Дурно обошлись с невиновной.

Те времена вообще какими-то лютыми были. Кошек-брюнеток тогда во всех грехах обвиняли. Еще меньше везло черным петухам. Люди думали, что если их сжечь вместе с моими черными собратьями, то оставшимися костями можно лечить тиф. Смутное необразованное время было, одним словом. Охотились все за Сатаной. А что за ним гоняться, не пойму? Он же вроде и не прятался никогда. Живет вон преспокойно в своих филиалах и по сей день. Последний раз лично я сама его видела на улице Ямского Поля, выходил из ВГТРК. И дело его живет. И знаете, не в черных кошках. А в равнодушии.

Глава 17 ☕
27 июня

Я боюсь сглазить свое состояние, но кажется, впервые за столько недель я чувствую себя невероятно счастливой. Спасибо тебе, Надя. С тобой я отправилась в самостоятельное плавание. Ты офигенная, знай это! Ну, что? По законам справедливости, я должна рассказать тебе и о хороших событиях в моей жизни. Не всё же тебе выслушивать мое нытье и гневные мысли.

Знаешь, в Москве бывают такие безоблачные дни, они такие тихие и светлые, что на минуту может показаться, что ты живешь не в городе грехов или, как его еще тут называют местные, «трудовой исправительный лагерь», а как будто в сердце буржуазной Европы. Солнце вообще самый дефицитный продукт в столице. Месяцами можно жить, не определяя какое время суток сейчас. Эдакое вечное ощущение, что находишься в коробке с работающими офисными жуками, накрытой алюминиевым ведром.

А тут прям распогодилось и настроение у всех, и у меня естественно, стало каким-то невероятно хорошим. Позавчера шла по Ордынке и просто улыбалась в витрины. Так мне было хорошо. Такое ощущение, что жизнь услышала меня и дала мне долгожданный отпуск от тревог. Навстречу мне шли люди, и тоже улыбались, глядя на меня. Надо почаще выбираться в центр, чтобы время от времени фиксировать на себе улыбки не только от захмелевших парней в клубе, а хоть и от обычных добродушных старушек с их милыми собаками. Я вообще отвыкла от дневной жизни. Мне кажется, я даже хуже видеть стала.

Я вообще соскучилась по адекватным людям, которых можно встретить только днем. В парках вместо разлинованных как раньше классиков, в которых скакали девчонки, на асфальт нанесена имитация фортепианных клавиш. Моя страсть, привитая детдомом. Написала сейчас об этом и только что поймала себя на мысли, как бы отреагировал гость ночного клуба на то, что я могу сыграть «Итальянскую польку» Рахманинова и Шубертовские серенады? Представляю лица гостей и смеюсь в голос.

Ну, да ладно, вернемся к моим хорошим дням.

В центре я оказалась не случайно, а всё потому, что мы с Пабло впервые за годы дружбы вырвались вместе чтобы, наконец, позаботиться о своем здоровье, а не навредить ему. Пьяные вечеринки — это, конечно, замечательно, но как говорит мой святоша-брат: «Пьянка — это радость, которую ты берешь взаймы у завтрашнего дня». Вот и мы решили с Паблушей (хорошо, что хотя бы он на меня не обиделся за то мое бегство из ресторана от этой грымзы), наконец, добраться до спа-салона и провести там 6 часов подряд! Как говорится, кайфовать, так по полной. Нас ждали релакс программа, антиэйдж курс, восстановительный массаж, ароматерапия, горячие камни, литры кокосового масла, спа уход кофейной пудрой, соляной скраб и травяные мешочки. Мммм, пишу это и словно заново млею от пережитого.

Боже! Ну, до чего же прекрасное место. Совершенно непередаваемое ощущение, когда открываешь московскую дверь, а попадаешь в мир Таиланда, уменьшенного до миниатюрных размеров. Атмосфера точь-в-точь воссоздает аутентичность Востока. Правда, есть у этого доброго места один малюсенький недостаток. А именно болтливость хозяйки салона. Она, безусловно, очень добродушная, гостеприимная, открытая, как и положено азиатам. Но эта ее трескотня на ломаном русском — это что-то с чем-то. Мы с Пабло лежали на двух кушетках, разделенных между собой шторкой, и едва успевали перекидываться нашими шуточками и смеяться, как хозяйка салона, к моему ужасу именно мне доставшаяся в качестве массажистки, непременно встревала и пыталась принять участие в разговоре. Пабло спросил ее имя и когда она представилась «Ламай», от него, конечно же, сразу посыпались приколы, типа «Не сломай нас, Ламай» и т. д. Переворачиваясь на другой бок, пока она хватала меня масляными руками, я попыталась уловить ее реакцию на выходки моего друга, и она в этот момент поменялась в лице и стала показывать мне на мою грудь. «Шишка», — сказала она несколько раз, — «там грудь шишка».

Тут, естественно, Пабло начал отжигать с удвоенной силой и выкрикивать из-за занавески: «Верка, у тебя настолько крохотная грудь, что в Таиланде это называется не иначе, чем шишки». Мы гоготали с ним в голос, а массажистка, наконец, замолчала и больше не мучала нас своей болтовней.

Мы напились чаю с медом, и по-прежнему хохотали. Теперь уже над тем, что старость подкралась незаметно, и теперь нашими развлечениями станут закатки банок с вареньем, баня и огороды.

Но на этом мои радости не закончились. Вернувшись домой, я открыла входную дверь и застала Тимура, сидящим в прихожей с сорванными обоями. Вокруг инструменты, банки со штукатуркой. А у него такая милая виноватая улыбка… Господи, я так его люблю. Не знаю, стоит ли тебе знать, Надя, настолько пикантные детали. Но секс на расстеленных газетах с перемазанным в побелке мужчиной — это восторг.

Чудесный день! Чудесная неделя!

Глава 18 🐾 Бэлла

У меня не так много тайных пристрастий. Про мою особую любовь к рыбе, я вроде как-то упоминала. Хочу признаться еще в одном guilty pleasure. Это российское ТВ. Боже, это ж лучшее шапито всех эпох и культур, собранное всего на нескольких цветных кнопочках пульта. Лариса Юрьевна не любит информационные телеканалы, поэтому переключает на музыкальные или киноканалы с турецкими сериалами. Один из которых мы, как раз и смотрели сегодня. Про рыжую обольстительницу Хюррем — «Великолепный век», кажется. Говорит, что любовь и качественная музыка облагораживает мысли. Но тем самым лишает меня удовольствия лицезреть картинки, как ведущие шоу корчатся, извиваются, размахивают руками, брызжут слюной и, конечно, беспрестанно друг с другом ссорятся, а когда у них кончаются поводы ругаться друг с другом, они звонят кому-то в Европу по видеосвязи и ругаются с ним. Вот, клянусь, могу наблюдать за этим вечно.

Кстати, недавно в одном из шоу услышала фрагмент интервью с каким-то псевдоэкспертом по эзотерике. Тетка с уверенностью, свойственной только дилетантам, утверждала: «У кошки девять жизней. Первые три она играет, вторые три — бродяжничает, а оставшиеся три проводит дома». Меня очень забавляют такие теории, хоть они и далеки от правды. Взять, к примеру, меня. Сейчас я доживаю свою 8-ю жизнь. Признаться, сильно устала. Многое видела и прошла за предыдущие семь. На моих глазах поднималось солнце в Тибете, спасалась от бомбежки в нигерийской деревне, гоняла тауэрских ворон и много чего. И как уже знаете, эту жизнь я провела не в милом особнячке в Истре под присмотром ветеринаров, лакеев и не купалась в роскоши, как это делают полюбившиеся московским дамам мелкие собачки.

Вот сразу на ум приходят строчки из песни «Ночных снайперов» — «а я не люблю маленьких собак». К большим отношусь тоже не очень, но хотя бы с уважением. Надо признать, многие из них спасают людям жизни. А этот пункт в биографии любого животного автоматически дарит ему особую преференцию. Например, удачную судьбу при последующем перерождении или даже возможность прийти на землю в человеческом теле. Но вот кто-то может мне объяснить — чем вызваны такой восторг и пиетет у столичных дамочек перед этими псинами, которые напоминают крыс или шерстяных креветок? Какой от них толк? Они ж не приносят ничего, кроме постоянных расходов и нервотрепки. Эти вечные сумки, стрижки. Я вообще не понимаю, как можно купить за огромные деньги существо, которое не приносит никакой пользы.

Или для чего брать в дом животное, которому нужна одежда? Вот на прошлой неделе я думала скачусь с карниза от хохота. Я своими глазами видела, как очередная такая псина умерла от разрыва сердца прямо на пешеходном переходе. Знаете, чего она так испугалась? Звука тормозов! Что тут добавить? Только то, что это самая нелепая смерть, которую я когда-либо видела.

Мистер Граф, пес хаски, любимец Ларисы Юрьевны, в момент, когда я корчилась от гомерического хохота, посмел мне сделать замечание и обещал цапнуть за хвост, если я немедленно не перестану потешаться над чужой смертью. Я ответила ему, что шел бы он к черту. И напомнила, что не родился еще ни человек, ни животное, которые могли бы управлять нашей кошачьей кастой. Мы не виляем хвостом за каждую миску с едой, не визжим, как резаные при виде возвратившегося человека, и нам не нужны идиотские ошейники (которых у этого Графа больше, чем украшений у Ларисы Юрьевны), чтобы выразить свою привязанность к чьему-то дому. А всё потому, что у кошек хозяев нет и не будет.

Мне вообще кажется, что роль собак в истории сильно переоценена. Если вас спросить сейчас — каких известных собак вы вспомните? Ну? Сразу ведь назовете Хатико да Белку со Стрелкой, ведь да? Как по мне, так люди просто склонны драматизировать. Ну, ждала собака хозяина годами, и что в этом героического? Мы, кошки, дарим свою энергию человеческим друзьям в бОльших объемах, лечим их усталость, но не делаем из этого шоу, в результате которого ставят памятники и снимают кино. А если взять этих двух собачьих космонавтов. Велика миссия — просто не сдохнуть в космосе. Пфф. Напомню, египтяне точно знали, что мы оттуда как раз к вам и пришли.

Глава 19 ☕
5 июля, ночь

Проснулась сегодня в холодном поту в 04.27 утра. Тело колошматит от увиденного сна и от ощущения, что меня кто-то душит. Простынь мокрая, подушка тоже, ноги сжаты так, будто меня парализовало, сердце стучит, как бешенное, и вдобавок левая рука почти полностью онемела. В какой-то момент мне даже показалось, что это сонный паралич. Пора прекращать смотреть YouTube на ночь. Тим любитель всего этого мистического дерьма, вечно включает, какие-то псевдонаучные фильмы с подробным исследованием, каких-то экстрасенсорных способностей всяких аферистов, тайн египетских пирамид или объяснений полтергейста. Хватит! Во сне уже всякая ерунда приходит. Сижу уже 30 минут на кухне с сигаретой под вытяжкой, не могу в себя прийти. Тим спит так крепко, что пушечным выстрелом не разбудить. А я, пользуясь его беспробудностью, пишу сюда. Мне нравится, что он до сих пор не знает о том, что я веду дневник. Знаешь, Надя, когда-нибудь, когда нам будет по 60 лет, и мы будем сидеть на веранде нашего огромного дома на берегу моря, наши взрослые дети разъедутся по разным странам, и мы останемся совсем одни, я достану тебя и покажу ему историю, которую я писала о нас, когда мы были красивыми, звонкими и очень влюбленными.

Ну, вот давай, Тимур, раз ты это когда-нибудь прочтешь, знай, что спящий ты напоминаешь мне самого беззащитного на Земле человека. И на шее, прям вдоль линии волос, ты пахнешь детством. И я тебя люблю. И люблю сильно. Вот. Ну, и чтобы ты не расслаблялся особо, знай, что как только ты завтра проснешься — получишь от меня звездюлей за то, что опять не закрыл холодильник. Когда эта советская машина подохнет из-за твоей безалаберности, я заставлю тебя купить его самостоятельно!