Снята с публикации
Человек будущего. Энергия подсознания

Бесплатный фрагмент - Человек будущего. Энергия подсознания

Воспитание родителей. Часть IV

Приятный летний вечер

Вечер 5 июня 2009 года.

Я прозевал поворот на Перпиньян, и, когда уже недалеко осталось до Монпелье, понял, что нужно разворачиваться. Юг Франции весьма живописен. Поймал себя на мысли о том, что наши мечты и фантазии всегда в среднем в два-три раза красоч­ней реальности.

Если во всех странах вина различаются по свое­му сорту или по придуманному названию, то во Франции — по местности, где вино разливают, или по названию замка, возле которого раскину­лись виноградники. Если вы видите на бутылке слово «Шато» и слово «контроле», это означает, что вино — из определенной местности, которая располагается возле старинного замка, причем ка­чество вина контролируется производителем. Са­мыми лучшими винами в мире остаются француз­ские — в первую очередь благодаря традициям, которые не позволяют калечить вино ради денег.

Помню, как лет десять назад в Нью-Йорке в русском магазине я купил грузинское вино… С тех пор как я проводил экскурсии на озере Рица в Абхазии, прошло около сорока лет, но я и те­перь все еще помню вкус мяса и мамалыги, кото­рые можно было отведать в апацхе — националь­ном жилище абхазов. Одним из лучших грузин­ских вин было тогда «Мукузани» — сочное, мощное вино темно-красного цвета. В нем сочета­лись мощность и бархатистость. Оно не было ни горьким, ни кислым, ни сладким, оно было вели­колепным на вкус. Потом, уже после распада Со­ветского Союза, в разных местах я неоднократно покупал это вино и каждый раз натыкался на под­делку. Когда в винодельческой стране война или кризис, вино портится, я убедился в этом.

У моей знакомой, которая жила в Париже, на­чались неприятности на работе, и несколько ящи­ков с бутылками вин разных сортов скисли в тече­ние нескольких дней. Вино на расстоянии чув­ствует настроение хозяина и реагирует мгновенно.

В современном мире погибает не только эколо­гия. Технический прогресс намного опередил нравственность — вина стали шпиговать красите­лями, ароматизаторами, усилителями вкуса, хими­катами, которые ускоряют старение. Для удобства транспортировки превосходные, уникальные вина накачивают спиртом. А если крепость сухого вина выше двенадцати градусов, в нем происходит раз­рушение тонких структур. Свыше шестисот раз­личных соединений обнаружили ученые при ис­следовании красного и белого сухих вин — целый маленький мир. Причем особенность хорошего су­хого вина в том, что от него не пьянеешь. Когда я пил вино с завода (в нем спирт еще не поднят до 12—14%), я ощущал совершенно другой вкус — разнообразный, богатый, изысканный. Спирт раз­рушает информацию, и качественный напиток можно превратить в пойло.

Когда пьешь хорошее вино, возникает легкое опьянение. Оно постепенно нарастает, а потом останавливается. Можно пить литр, два, но опья­нение больше не усиливается. Сейчас таких вин практически не встречается. От одной бутылки хорошего французского вина утром может болеть голова и ныть печень. Консерванты, которыми сейчас отравляют вино, необходимы для долгого хранения и повышения прибыли. Если у вас ут­ром после бутылки вина опухло лицо, это всего-навсего означает, что печень не справилась с яда­ми и плохо стали работать почки. От белого вина вреда меньше, потому что оно кислее, а кислота является естественным консервантом.

Раньше вина имели крепость 9—11 градусов. Сейчас в основном — 13,5—14,5 градуса. Это уже почти портвейн. В нем уже не шестьсот, а всего около тридцати различных соединений, причем не всегда полезных. Поэтому употребление портвей­на в первую очередь подсаживает печень и снижа­ет потенцию у мужчин.

Если вино, как кока-колу, делать из порошка, добавляя возбудители вкуса, красители и аромати­заторы, то его трудно будет отличить от настояще­го. Но если оценивать по энергетике, по воздей­ствию, то разница между порошковым и нормаль­ным вином достаточно велика.

Сейчас во всем мире нравы упали, погоня за деньгами незаметно увечит душу. В мае 2009 года я был в Египте на рыбалке. Перед тем как сесть на яхту, два дня мы находились в пятизвездочном отеле по системе «все включено». За обедом и ужином можно было бесплатно пить пиво и сухое вино, белое и красное. Я попробовал и чуть не вы­плюнул. Вино было отвратительным на вкус, в бо­чонок его наливали из пакетов. В этом отеле 90% всех приезжих были итальянцами, и я с удивлени­ем наблюдал, как они с удовольствием пьют это бесплатное пойло. А ведь Италия — это страна ви­ноделия.

Хотя, с другой стороны, мир сейчас быстро ме­няется. Недавно я гостил у моего знакомого в

Италии. Мы гуляли по живописным окрестно­стям.

А вон в том замке живет состоятельный че­ловек, — показал он.

Во Франции и Италии замком часто называют обыкновенный двухэтажный каменный дом.

У этого человека очень большие виноградни­ки, — поведал мне мой попутчик. — Кстати, его вино вошло в десятку лучших вин Италии.

Вот бы попробовать, — сказал я.

Он улыбнулся и махнул рукой.

Пробовать не стоит, обыкновенное вино.

И продолжал, опередив мой вопрос:

Да просто у этого человека серьезные связи, и он заплатил приличные деньги.

Все это очень напоминает одну страну, — заметил я, и мы оба рассмеялись.

А потом мы зашли к его соседу и купили свеже­го мяса. Мясная порода быков в Италии выведена специально, один экземпляр может весить тонну. Вечером из этого мяса я пытался делать пельмени. Оно разваливалось, как туалетная бумага. Пель­мени, которые мы приготовили, не имели никако­го вкуса: химия, гормоны, антибиотики неизбеж­но делают свое дело. Не думаю, что это связано с экологией, с травой, которую ели животные.

Любое серьезное информационное вторжение в организм сказывается не сразу. Человек соверша­ет преступление, грех, а последствия могут про­явиться только в третьем-четвертом поколениях. Мы считаем, что гены есть главный передатчик информации. В последнее время открытия ученых неотвратимо показывают, что есть и другие спосо­бы передачи информации. Оказывается, полевая структура может сохранять информацию при фи­зическом разрушении объекта. Говоря простым языком, дух более устойчив, чем тело, и живет дольше. Но самая главная информация передается временными структурами. В нашей душе отклады­вается все, что мы думаем, чувствуем и делаем. Все это воплощается в наших потомках. Инфор­мационное искажение может выплыть через три, четыре, девять поколений.

Понятие кошерной пищи в иудаизме — это в первую очередь информационная чистота продук­та. Талант еврейского народа, вероятно, во мно­гом обязан правильному питанию. То, что сейчас происходит с продуктами, через десять — двадцать лет может привести к падению иммунитета, появ­лению огромного количества новых болезней и бесплодию женщин. А на сегодняшний день это просто несъедобное мясо и невкусное вино.

Вспоминаю, как один бизнесмен признался мне, что отказался от одного очень выгодного про­екта. Была возможность испанские и французские вина перевозить через океан и продавать в Амери­ке, причем прибыль могла быть весьма весомой.

А почему же ты отказался? — удивился я.

После перевозки через океан вино должно отдыхать в течение двух месяцев. Пока оно не успокоится, в этом прекрасном напитке будет агрессия. Оно будет кислым, оно может быть не­полезным и даже вредным для здоровья. Но эти два месяца удвоят его цену, и я лишусь прибыли. Мне предложили продавать вино сразу же по при­бытии, но я отказался.

Вспоминается разговор с юной девушкой, про­давщицей в нью-йоркском магазине.

Вчера я купил у вас бутылку «Мукузани», а оно оказалось подделкой. Как вы можете торго­вать таким продуктом?

Девушка обиделась и надула губки.

Зря вы так говорите, — ответила она, — у нас здесь все настоящее. Это вино сделано из на­стоящего винного порошка.

Спасибо за информацию, — улыбнулся я. — Теперь буду знать, что вино можно делать и не из настоящего винного порошка.

Вино, сделанное из порошка, таковым не явля­ется — так же как и нынешние так называемые натуральные соки, изготовленные из порошка.

На память приходит эксперимент, который мы недавно провели в Крыму. Мы парились большой компанией в сауне. Поддавали обычной водой. Пиво мы теперь в сауну не берем, поскольку все оно производится из химикатов, концентратов и т. д. А я как раз купил несколько бутылок крас­ного вина разных сортов. Не знаю почему, но вместо пива я на каменку плеснул вином. А потом в сауну зашли мои приятели и удивились:

А где ты пиво достал?

Так это я вином плеснул.

Не может быть, запах-то дрожжей.

И тут мне в голову пришла интересная мысль:

А давайте будем из каждой бутылки плес­кать на каменку и определять качество вина.

Итак, первое вино пахло дрожжами. Это был хотя бы естественный запах. Второе вино пахло какой-то химией, запаха дрожжей там и близко не было. Тогда плеснули самым дорогим — «Алуш­та». Запах был резкий и ядовитый, как при хими­ческий атаке. Все стали судорожно кашлять и гурьбой ринулись к выходу из парилки. Наиболее качественным, судя по запаху, оказалось самое дешевое красное вино. Да и по вкусу — тоже. По­том я всем рекомендовал покупать именно это вино.

А через пару месяцев я общался со специали­стом, который знал, что сейчас происходит с вино­делием.

На Украине в неурожайные годы до 70% вина производили из порошка, — рассказывал он, — а теперь все годы будут неурожайными. Если раньше гнали из порошка 30—40%, то сейчас ситуация начинает меняться: процентов 40 — это сплошная химия, где вином и не пахнет; 30—50% — это порошок и 10—20% — нормальное вино. Прибыли, таким образом, утраиваются. Правда, у людей, которые пьют такое вино, может «отваливаться печень», но это уже их проблемы.

«Как здорово, — подумал я тогда, — все-таки процентов десять производят из нормального сырья». Только как их найти, эти десять процен­тов? Похоже, лучше переходить на квас домашне­го изготовления. Вместо дрожжей, которые дела­ют неизвестно из чего, насыпать изюма. Вместо сахара — меду. Хлеб, правда, сейчас производят неважный, почему-то он больше похож на опилки. Но ржаной хлеб пока еще найти можно.

Я задумываюсь, глядя на дорогу, петляющую между горами. Вот это, действительно прогресс: за какие-то десять лет большинство продуктов стало просто несъедобным. Мои чувства проходи­ли любопытные стадии. Сначала было возмуще­ние тем, что продукты становятся непригодными, что это ведет к истреблению населения, а властям на это наплевать. Потом возмущение сменилось унынием и депрессией. Затем появилось желание выжить и чувство радости, что жив. Вспомнилась песня Высоцкого, описывающая прелести совет­ского образа жизни, в которой каждый куплет за­вершается рефреном: «Скажи еще спасибо, что живой». Похоже, скоро все человечество хором запоет эти слова. Не зря сейчас создаются новые хранилища с законсервированными семенами.

Периодически у меня бывают семинары в Вол­гограде. Я всегда с удовольствием покупал на волгоградском рынке сочные и красивые помидо­ры. Особенно вкусным был сорт под названием «бычье сердце». Эти помидоры были огромными и розовыми. В этом году они исчезли. Люди покупа­ли семена, а помидоры вырастали другие.

Кажется, западные фирмы научились произво­дить культуры, которые плодоносят только один год. Это разновидность биологической войны — тотальная зависимость всех стран от одной стра­ны-производителя. Еще Пифагор сказал, что че­ловек есть то, чем он питается. В Древней Индии говорили: «Человек есть то, что он ест». Меха­низм остановки воспроизводства, заложенный в растении, естественно, будет передаваться и тем, кто его ест. Погибать будут не только потребите­ли, но и производители. Не сразу, конечно, не­заметно. Хотя что требовать от тех, кто занимает­ся производством ГМ-продуктов, истребляя соб­ственное потомство? Попробуйте убедить раковую опухоль в том, что, погубив организм, она и сама погибнет вместе с ним. Это невозможно, она за­программирована на рост, у нее нет тормозов.

Недавно мне задали вопрос:

У какого человека может появиться онколо­гия? Чем он отличается от других?

Опухоль появляется у того, кто мыслит, как раковая клетка, — ответил я. — У того, кто отре­кается от любви. Человек — это тело, дух и душа. Если он не поклоняется Богу, он будет поклонять­ся одной из этих трех составляющих. Это и есть грех — отречение от Бога ради ценностей тела, духа и души. Грех, который состоит в поклонении телу, проявляется как жадность. Грех, как по­клонение духу, выглядит как гнев. Грех, проявля­ющийся как поклонение душе, называется во­жделением. Поклонение рождает привязанность, привязанность рождает агрессию, агрессия накап­ливается и превращается в самоуничтожение. Это и есть та среда, та почва, на которой расцветает раковая опухоль. Внутренний эгоизм, который проявляется как утрата любви к Богу и поклоне­ние человеческому «я», неизбежно ведет к сниже­нию тонкой энергии и, как следствие, к ослабле­нию иммунитета.

То, что мы называем капитализмом, можно счи­тать раковой опухолью на теле человечества, и это совершенно закономерное явление, появившееся в постхристианском мире около 400 лет тому назад. Судя по всему, произошло это следующим об­разом.

Один из главных постулатов любой религии — это принятие Божественной воли. Это осознание, что воля человека вторична, что человек — это часть организма, именуемого Вселенной. В пер­вую очередь нужно полагаться на Божественную волю и принимать ее, а потом уже думать о своей собственной. Это есть принцип мышления здоро­вой клетки, которая живет и работает на себя, осознает себя неповторимой, но при этом всегда чувствует свою вторичность и подчиняется орга­низму. Как только воля клетки заслоняет волю организма, начинается раковый процесс.

Во всех мировых религиях есть понятия Бо­жественной воли и наказания за содеянные грехи. Только Бог может прощать грехи. Человек может лишь правильно себя вести, соблюдать заповеди, меняться в лучшую сторону, создавая возмож­ность для прощения грехов. Такая точка зрения соответствует законам Вселенной.

Чем значимее истина, чем она масштабнее, тем опаснее ее неверное толкование. Христос показал, что, меняя самого себя, человек может избавлять­ся от грехов. Через любовь к Богу, возврат к Творцу, через внутреннее глубинное изменение человек восстанавливает энергию души и избавля­ется от многих болезней. Корыстная человеческая натура увидела в этом халяву, возможность изба­виться от грехов, ничего не делая. Прощение гре­хов, которое начали практиковать священники, было не чем иным, как подменой Божественной воли — волей человеческой.

Иисус Христос требовал, чтобы его не называ­ли всеблагим, безгрешным. Что же говорить о его учениках? А вот папу римского признали без­грешным. Насколько я знаю, и Православная Церковь, как тело Христа, тоже признана без­грешной.

На Западе процветал личный эгоизм, на Восто­ке — коллективный. Окончательный поворот к капитализму начал происходить в эпоху Возрож­дения. Как только католическая церковь стала из­бавлять от грехов за деньги, продавая индульген­ции, подсознание верующих истолковало это так: Бог уже не нужен, человек полностью заменил Бога. Договариваться надо со священником. Лю­бовь и нравственность — это уже не главное, глав­ное — это деньги, за которые можно выкупить все свои грехи.

Любое живое существо, для того чтобы выжи­вать и развиваться, должно иметь четкую картину развивающегося мира. Без этой модели оно погиб­нет. Для человеческого общества главную модель мира дает религия. Научная картина мира не мо­жет быть глубокой и стабильной. Пятьсот лет на­зад мы полагали, что вся Вселенная крутится во­круг Земли. Сто лет назад мы считали, что элект­рон — это только частица, и не подозревали, что наше тело может иметь не только физическую, но и волновую природу. Причем при разрушении фи­зической оболочки волновая — наоборот, активи­зируется. А религиозная картина мира дав­ным-давно говорила о душе, о вторичности и даже третьестепенности нашей физической оболочки. Хотят того люди или нет, но, сознательно или подсознательно, мир они воспринимают через призму религиозного мировоззрения. Атеисты — подсознательно, верующие — сознательно. Естест­венно, что люди подражают тем образцам и следу­ют тем представлениям, которые воспитывает у них религия.

Тот процесс, который произошел в обществе с появлением индульгенций, через несколько столе­тий Ницше опишет одной короткой фразой: «Бог умер».

Если любовь и нравственность отныне не явля­ются главными маяками для человека, то общест­во начинает весьма быстро меняться. В основе лю­бой экономики лежат деньги. Денежными потока­ми распоряжаются банкиры. До того времени количество золота, лежащего в банке, и количест­во выпускаемых под это золото банкнот было при­близительно одинаковым. Деньги были реальным эквивалентом товаров, сырья. После ослабления нравственности банкиров не смогли сдержать ни религия, ни государство. Когда ценных бумаг, ко­торые банк выпускает, гораздо больше, чем реаль­ных ценностей, которыми он владеет, — это об­ман и грабеж людей. Банковская система из кро­

веносной системы экономики стала кровососущей системой. Это неизбежно должно было привести к тому, что главные банки многих стран преврати­лись в частников, независимых от государства.

Любая тенденция превращается в функцию, а функция становится органом. Совокупность орга­нов образует живое существо. Нынешняя мировая раковая опухоль отчаянно борется за свое сущест­вование и стремится выжить любым путем, не­уклонно подталкивая человечество к гибели. То, что на Западе сейчас называется обществом по­требления, и есть результат подобной тенденции. Лидером потребления, то есть обмана и ограбле­ния себе подобных, стали Соединенные Штаты Америки. Неслучайно именно там самая сильная оппозиция к религии, отстаивающей любовь и нравственность. Неслучайно официально зареги­стрированная сатанинская церковь находится на территории США. Именно в США ширится дви­жение, утверждающее, что западная демократия невозможна, пока существует христианство. Пол­ная свобода от морали и нравственности уже была испытана в Содоме и Гоморре. Теперь то же самое предстоит увидеть живущим ныне.

Я встряхиваю головой, пытаясь отбросить мрачные мысли. Вижу потемневшее небо и полы­хающие вдали молнии. Начинается извилистая горная дорога. Нужно быть осторожнее. Я стара­юсь переключить свои мысли на какую-нибудь другую тему.

Ассоциации

Есть простые правила, которые вырабатывают­ся самой жизнью. Например, нельзя долго нахо­диться в состоянии стресса. Страх за будущее, со­жаление о прошлом, обиды на близких, обиды на себя, на свою судьбу, на окружающий мир — все это сильнейший и непреодолимый стресс, который уходит в подсознание и постепенно начинает раз­рушать наше тело и судьбу. Обида — это часто не­умение найти выход из создавшегося положения или нежелание искать новые варианты. Когда ни­чего не можешь сделать, тогда обижаешься. То же самое и с раздражением. Никогда нельзя держать его внутри. Энергия конфликта должна превра­щаться не в раздражение, а в действие.

Если человек привык действовать, он найдет выход из любой ситуации. Самое главное дей­ствие — это спасение своей души. Приводя ее в порядок, через нее мы начинаем менять окружа­ющий мир. Если сейчас мы не можем повлиять на ситуацию, это вовсе не означает, что она останется вечно неизменной. Любая проблема решается. Если сегодня мы не можем победить тактически, нужно побеждать стратегически.

То, что сейчас происходит в России, у многих вызывает возмущение. А в первую очередь нужно понять, что происходящее закономерно. Если Эн­гельс писал, что не может быть никакой речи о нравственности, когда дело касается победы про­летариата, то этот взгляд, это отношение потом проявлялось в повальной лжи собственному наро­ду и в повальном самоистреблении. Когда мечты о благополучии важнее веры, любви и нравственно­сти, рано или поздно это заканчивается большими проблемами.

Языческая коммунистическая школа ненависти, грабежа, зависти к богатым не могла создать здо­ровое общество. Языческий строй успешно разви­ваться может только при непрерывном насилии и жестком контроле. Идолопоклонник управляется только страхом. Страх в Советском Союзе начал исчезать при Брежневе. Тогда же стала исчезать и вера в коммунизм, тогда же начала разваливаться экономика. Гибель Советского Союза произошла не в 1991 году — она началась в 70-х, когда люди поняли: коммунизма не будет. С распадом комму­низма ушли тоталитарное мировоззрение, жесткий контроль, насилие и дисциплина. А при отсут­ствии нравственности это превратилось для стра­ны в катастрофу. То, что мы называем демокра­тией, может существовать, если есть нравствен­ность и если есть высокий уровень культуры, развития, информированности народа. В 90-е го­ды в России этого не было. Сейчас ситуация с тру­дом, но меняется в лучшую сторону.

По форме, заимствованной у западных стран, развитие идет быстро. А вот с содержанием — проблемы. Недавно я отправился в один из пре­стижных театров в центре Москвы. Театр совре­менный, с огромными вспомогательными помеще­ниями, а мест в зале почему-то немного. Форма большая, а содержание маленькое. То же самое происходило на сцене во время спектакля. Пер­вый признак того, что режиссер не понимает, для чего он ставит спектакль, — когда актеры кричат или бегают по сцене. Чем слабее спектакль, тем больше криков и беготни. Я сидел, тупо уставив­шись прямо перед собой, и думал: «Неужели не будет перерыва?» Но, слава Богу, антракт объ­явили, и я с облегчением поспешил в гардероб­ную. На душе после такого спектакля было непри­ятно. Вместо катарсиса — как будто в душу на­плевали или обокрали.

Но все-таки я решил доставить себе положи­тельную эмоцию и заехал в недавно открывшийся огромный магазин с иностранным названием. Странно, но в последнее время я вижу везде одно и то же: продуктовый отдел у этого магазина был огромный, а нормальных и дешевых продуктов практически не было. Когда продавец обманывает тебя на рынке, еще как-то можно сопротивляться. Но с организованным и масштабным обманом в виде таких коммерческих центров бороться прак­тически невозможно.

Я понял, что положительной эмоции не получи­лось. Тогда я предпринял новую попытку — подо­шел к стеллажу, где продавалась печень трески. Я знал, что в большинстве банок будет подделка. Вместо печени могут быть молоки. Печень может быть не светло-розовая, а какая-то полусгнившая на вид.

Большие возможности при низком уровне нрав­ственности — это катастрофа. В Библии эта тен­денция называется дьяволизмом. В России она по­казала себя во всей красе. Я решил взять самую привлекательную на вид и дорогую банку печени. А когда дома открыл ее, понял, что с положитель­ной эмоцией опять ничего не вышло. Почти вся печенка была не розовая, а черная. Не удержался, попробовал. Мягко говоря, вкус был неважный.

«Интересная тенденция наблюдается», — поду­мал я, выбросив консервную банку вместе с содер­жимым в мусорное ведро. Форма развивается и расцветает, а содержание деградирует и усыха­ет — что в здании театра, что в спектакле, что в супермаркете или в банке консервов. В принципе это ведь мировая тенденция. Для того чтобы бо­роться с тем, что не нравится, нужно понять, что возмущение бесполезно, от него только болезни. В первую очередь нужно понять, что происходя­щее закономерно. Если посажены зерна, будут и плоды. А зерна — это наше мировоззрение, это наше представление о счастье.

Большевики считали, что человек может быть счастливым, только когда у него будет уничтоже­но индивидуальное мышление и частная собствен­ность. Это была противоположность капиталисти­ческой тенденции, где счастье человека замыка­лось на обслуживании своего эго. Эгоизм, будь он индивидуальный или коллективный, никогда не сделает человека счастливым. Каша в голове при­водит к бессмысленным и глупым поступкам сна­ружи.

Я вдруг замечаю, что мне становится легче. Когда понимаешь закономерность того, что ви­дишь перед собой, когда понимаешь, почему все это произошло, тогда знаешь, как с этой пробле­мой бороться. Когда человек мыслит крайностя­ми, когда счастье для него — либо в индивидуаль­ном мышлении, либо в коллективном, он обречен на агрессивность и неполную картину мира.

Правильный взгляд диалектичен, в нем соеди­няются две противоположности. Правильным взглядом на мир может обладать только тот чело­век, для которого забота о душе стоит на первом месте. Именно в душе живет любовь, именно душа соединяет в себе одновременно две противополож­ности. Если по какой-то причине душа перестает функционировать нормально, человек живет уже не сердцем, не мудростью. Он живет умом, хитро­стью, страстями, а такое сознание никогда не совместит противоположности. Такой человек мо­жет либо топтать других, либо пресмыкаться пе­ред ними.

В неразвитом человеческом сообществе — на­пример, с устойчивыми языческими представлени­ями — понятия равенства и дружбы невозможны. Пока ты сильный, с тобой дружат и тебе угожда­ют. Ослабел — тебя давят и заставляют подчи­няться. В принципе это нормальные животные от­ношения — борьба за статус доминирующего сам­ца. В любой группе особей должен быть центр, иначе возможности для выживания слабеют. У животных это вожак, лидер. У людей все про­исходит по той же схеме. Но при высоком уровне развития главной становится не воля лидера, а идея, которая всех объединяет. На уровне тела и духа человек может быть либо вожаком, либо под­чиненным. На уровне души можно быть и вожа­ком и подчиненным одновременно.

Группа людей работает как единый организм. В такой модели скрыты гораздо большие возмож­ности для выживания и развития. Но для того чтобы жить сердцем, душой, нужна очень высокая энергия, должна быть высокая интенсивность любви в душе. У язычника, идолопоклонника этот процесс невозможен. Поэтому единства, обещан­ного большевиками, в Советском Союзе никогда не было. Оно лишь имитировалось — так же как дружба народов. Реальное ощущение единства мо­жет возникнуть только на уровне души, потому что там живет любовь.

В языческом государстве объединяться можно через территорию и общий язык, через религию и общие цели. У идолопоклонника самая сильная тенденция к объединению возникает при смертель­ной опасности, грозящей его племени. Люди могут объединяться в погоне за деньгами, для какой-то общей цели, но сплочение перед лицом смерти — одно из самых крепких. Поэтому в Советском Союзе постоянно происходили поиски врагов на­рода и подготовка к новой войне. Поэтому Соеди­ненные Штаты в среднем каждые пять — семь лет устраивают новую локальную войну. Победа в та­кой войне в любой точке земного шара создает ореол непобедимости, сильного государства, за­щищенность и благополучие. Обязательно должно быть ощущение правоты в этой победе, тогда механизм сплочения нации будет работать эффек­тивно. Проигрыш в войне также работает во бла­го: в этом случае сплочение происходит автома­тически, интуитивно. Проигрыш — это надвига­ющаяся опасность. В случае проигрыша можно не только сплотить народ, но и применить так назы­ваемые непопулярные меры по ущемлению демо­кратии.

После 11 сентября в Соединенных Штатах, олицетворяющих западную демократию, были введены такие законы, которых не было даже при тоталитарных режимах. Языческий строй обречен на насилие, иначе дисциплину удержать невоз­можно. А нынешний прогресс без дисциплины — это самоубийство. Процесс «закручивания гаек», судя по всему, будет усиливаться во всем мире.

Дело в том, что формы протеста бывают внеш­ние и внутренние. Внутренняя форма незаметна, неагрессивна. Человек не станет террористом, не будет хулиганить, бить витрины, заниматься гра­бежом и убийствами. Разрушение превратится в саморазрушение: начнут атрофироваться жела­ния, начнет уменьшаться внутренняя энергия. Го­мосексуализм, депрессия, самоубийство, нежела­ние иметь детей — в принципе все это уже нача­лось.

С людьми происходит то же самое, что и с животными. Почему в зоопарках самки не хотят размножаться? И что кажется совсем необъясни­мым, даже если появляются детеныши, самки час­то отказываются кормить их, обрекая их тем са­мым на голодную смерть. Что же происходит с животными? Почему разрушается самый главный механизм выживания — инстинкт продолжения рода?

Наука не может объяснить этого, поскольку опирается на односторонний, половинчатый спо­соб мышления, согласно которому человек — это только тело. Хотя давным-давно уже известно, что электрон — это не только частица, но и волна, и любой объект во вселенной имеет не только физи­ческую, но и волновую природу. Вывод из этого следует простой: физическая целостность объек­та — это еще не все. Если нарушены полевые структуры, неизбежно разрушается и физическая оболочка. То, что мы называем чувствами и эмо­циями, связано с полевыми, волновыми структу­рами, которые первичны по отношению к физиче­скому здоровью человека.

На воле любое животное должно выживать и развиваться. Оно должно оценивать окружающий мир, управлять им. Оно должно приспосабливать­ся к окружающей среде в настоящем и будущем. Идет постоянный выброс энергии творчества, раз­вития. Все время создаются новые функции для адаптации к миру, для прогнозирования и управ­ления будущим. В неволе этого нет. Внутренняя, тонкая энергия животного резко уменьшается. Де­теныши рождаются, но их аура — темного цвета. Главной, стратегической энергии у них нет. Они попросту нежизнеспособны. А во всем животном мире происходит естественная, интуитивная се­лекция: нежизнеспособного детеныша мать кор­мить не будет. Если у него слабая энергия, он не только будет проигрывать в борьбе за выжива­ние — он не даст здорового потомства, он испор­тит генетический код популяции. Поддержка не­жизнеспособных особей приведет к тому, что они, плодясь, ослабят популяцию и она погибнет. В любом зоопарке, даже при отменном кормлении и уходе за животными, происходит незаметная де­градация их тонкой стратегической энергии. Вы­живает тот, кто борется за жизнь. Чем больше жи­вое существо может отдавать энергии, создавая новые формы адаптации, тем большее право на жизнь оно имеет.

Еще недавно ученые не видели разницы между рыбой, пойманной в океане, и разведенной. Потом исследования доказали: качество разводной рыбы намного хуже, у нее отсутствуют важные амино­кислоты и соединения. В последнее время появи­лась информация о том, что рыба, искусственно выращенная и разведенная, просто вредна для здоровья. Речь идет даже не о том, чем кормят эту рыбу, что добавляют, чтобы она быстрее росла и товарно выглядела. То, что красивый красный цвет у мяса норвежского лосося вызван особыми добавками, которые могут привести к потере зре­ния, уже никого не удивляет. Это яд физический. Информационный яд гораздо более опасен. Та программа самоуничтожения, которая накаплива­ется в рыбе, лишенной борьбы за выживание, не­избежно будет передаваться человеку, который ее ест, и влиять на его потомков.

Я вдруг понимаю, почему мне разонравилось куриное мясо. Когда курица поколение за поколе­нием сидит в темноте на птицефабрике, не двига­ется и только ест, программа самоуничтожения с каждым новым поколением будет усиливаться. Мы в ответе за тех, кого развращаем. Наше без­думное отношение к живой природе вернется к на­шим потомкам снижением иммунитета и новыми болезнями.

Неожиданно в памяти всплывает разговор с моим приятелем, живущим на Украине. Он рас­сказал любопытную историю. В 1932 году на Украине был голодомор, люди вымирали целыми деревнями. Его отец был маленьким. Как-то он за­плакал и сказал, что все они, наверное, умрут, а его родная бабка стала его утешать: «Не волнуйся, внучек, ты выживешь. Да, сейчас нам всем плохо, но пройдет время — и всем людям будет гораздо хуже. Практически все они будут тяжело бо­леть — так болеть, что жить им будет невмоготу. Поверь мне, внучек, тогда будет гораздо хуже, чем сейчас. И умрет гораздо больше народа». — «А когда будет это время?» — поинтересовался внук. «Это время нескоро наступит, — ответила бабушка. — Тогда на железных аэропланах будет летать очень много людей, а все небо будет в про­водах, для того чтобы люди могли общаться друг с другом».

Мой знакомый улыбнулся.

Я долго не понимал, что это означает — «все небо будет в проводах». И только недавно меня осенило — да ведь это нынешние мобильные телефоны. Просто бабка жила в деревне и по-свое­му воспринимала полученную на тонком плане информацию. Так что получается, что осталось уже недолго.

Я пожал плечами:

Если учесть, что за последние десять лет еда стала практически несъедобной, немудрено ожи­дать проблем по здоровью.

Недавно я прочитал статью о том, что в России в одном из подмосковных институтов ученые со­вершили открытие: нашли способ, как произво­дить детские смеси из молока трансгенных мы­шей. Его называют стопроцентным заменителем материнского молока. В статье написано, что рос­сийские ученые убеждены: их эксперимент — это огромный прогресс, потому что такой эффектив­ной технологии производства полноценного дет­ского питания не создано больше нигде в мире.

В то же самое время я прочитал другую статью, в которой рассказывалось об эксперименте над крысами. Новорожденных детенышей кормили молоком, отчего они жили припеваючи, резвились и быстро росли. Потом молоко заменили искус­ственной смесью, по составу полностью идентич­ной молоку, вплоть до ферментов. Но эта смесь была получена не из живого вещества, а искус­ственно. В результате крысы начали чахнуть и умирать одна за другой. Вывод сделали следу­ющий. Ученые, создавшие искусственную смесь, не включили в ее состав один лишь элемент, при­сущий всему живому, — невидимую полевую структуру, известную под такими названиями, как «биополе», «аура», «душа».

Чем выше уровень развития живого существа, тем значимее для него становятся такие понятия, как «душа», «чувства», «тонкая энергия». Если для крысят главное, чтобы молоко не было искус­ственным, то для человеческого детеныша важна не только энергетика, но и информационная со­ставляющая продукта. Именно материнское моло­ко, передавая ребенку главную информацию на физическом уровне, помогает активно развиваться его душе. Искусственные смеси могут затормозить развитие тех невидимых структур, которые связа­ны с высшей энергетикой человека.

Какую информацию ребенок получит от молока трансгенных мышей, трудно себе представить. Но я знаю одно: если душа у человека перестает функ­ционировать, неизбежна постепенная деградация сознания и тела. Причем это касается не только человека.

Оказывается, у говорящих попугаев ум соответ­ствует уровню трехлетнего ребенка. Попугаи очень обижаются, если с ними не разговаривают, не общаются. Они не хотят деградировать. Более того, в одиночестве, не получая общения, необхо­димого душе, они могут сойти с ума и умереть. Тело у них при этом в полном порядке и созна­ние — тоже. Если у птицы это может привести к сумасшествию и смерти, что говорить о человеке, у которого перестает нормально существовать душа?

Не потому ли в мире такой всплеск рождаемо­сти детей с психическими проблемами? Преступ­ление против души может быть незаметным, мы видим только последствия. Это дети с аутизмом, шизофренией, умственной отсталостью, тяжелыми наследственными заболеваниями. Мы считаем, что это какой-то сбой в генетическом аппарате, и пытаемся улучшить диагностику, позволяющую обнаружить болезнь ребенка еще во чреве матери и вовремя уничтожить его. Мы не хотим понять, что именно омертвение души, отказ от любви и нравственности, рано или поздно приводит к тя­желейшим физическим заболеваниям.

Не только агрессивные эмоции, но и отравлен­ная еда, и неправильный образ жизни также вре­дят душе и разрушают тонкую энергию, необходи­мую для стратегического выживания. Если единобожник возвращается в язычество и перестает соблюдать заповеди, отражающие законы вселен­ной, он не только будет сходить с ума, на него начнут сыпаться несчастья и болезни. Об этом сказано в Торе несколько тысяч лет назад. Но час­то, для того чтобы убедиться в правоте вселенских законов, нужно их нарушить. Такого масштабного нарушения, которое происходит сейчас, Земля еще не знала. Вероятно, для того чтобы выйти на новый уровень существования, человечество дей­ствительно должно оказаться на грани гибели. Главное — осознать это вовремя, чтобы изменения начались до «красной черты».

«Земляничная поляна»

Я веду машину, а мысли продолжают крутиться вокруг темы питания. Опыт Мак-Карисона, из­вестный науке как «эксперимент Конур», блестя­ще показывает взаимосвязь души и тела. Этот экс­перимент был проведен на крысах. Первую груп­пу животных кормили продуктами, которыми питаются жители Лондона, то есть европейцы. Это белый хлеб, мясо, соль, консервы, яйца, ва­ренье, сладости, вареные овощи и т. д. Вторая группа получала пищу, свойственную индусам и жителям Востока, третья — питалась так же, как горное племя Хунза. Средний срок жизни в этом племени составляет 120 лет, живет это племя на севере Индии, в Кашмире, в труднодоступной Ги­малайской долине. Этим людям совершенно неиз­вестны болезни.

Итак, первая группа крыс болела теми же бо­лезнями, которые поражают жителей Лондона, начиная от детских заболеваний и заканчивая хро­ническими старческими недугами. Эти крысы ста­ли агрессивными, кусали друг друга и даже за­грызали до смерти. Крысы-«индусы» по здоровью и поведению оказались подобны жителям Восто­ка. А крысы-«Хунза» не болели, были здоровыми и жизнерадостными, проводили время в играх и спокойном отдыхе.

Последняя группа крыс питалась свежими фруктами, овощами, ягодами, зеленью, орехами и съедобными корнями. В чем отличие этой пищи от обычной европейской? Количество пищи, ее разнообразие, калорийность, состав микроэлемен­тов — все это оказалось не главным, а ведь имен­но это ставят во главу угла западные врачи и дие­тологи. Витамины, аминокислоты, микроэлемен­ты — сейчас именно это выдвигают на первый план. А главными составляющими оказались энер­гия и информация, заключенные в продукте. Это относится уже не столько к физическому телу, сколько к его полевой структуре. Если в пище мало тонкой энергии, она становится вредной для здоровья. Если исходить из этого, то пища мари­нованная, консервированная, мороженная прино­сит организму больше вреда, чем пользы. Но именно такая пища производится транснациональ­ными корпорациями, именно долгое хранение дает большие прибыли. А на самом деле именно это и разрушает тонкую энергетику продукта, а консер­ванты, усилители вкуса, ароматизаторы и красите­ли нарушают его информационную целостность.

У человека есть два энергетических контура. Внешний и слабый называется физическим телом. Основной и самый важный — это чувства челове­ка, его душа. Душу можно разрушить, отрекаясь от любви и утрачивая единство с Богом. Душе можно нанести вред через пищу, в которой инфор­мация искажена, а тонкая энергия минимальна.

В современной пище, такой, например, как фастфуд в «Макдоналдсах», — максимум калорий и минимум тонкой энергии. Когда один немец из здорового человека за три месяца питания в этом заведении превратился в импотента, страдающего диабетом, добавив к этому еще несколько хрони­ческих болезней, это было вполне закономерно. Самое удивительное то, что он провел обследова­ние перед таким питанием и врачи признали его совершенно здоровым. Еще более удивительно, что после этого эксперимента ровным счетом ниче­го в мире не изменилось. Империя некачественной и вредной еды процветает и ныне. Деньги не толь­ко не пахнут, они еще и убивают нравственность и жизнь, если выходят на первый план.

«Если следовать внешней логике, — размыш­ляю я, — то положение в России весьма непро­стое». Самым жестоким телевидением в мире при­знано российское. И самым безнравственным, ве­роятно, тоже. Хотя не бывает на свете только минусов, есть и плюсы. Деградация в России, пы­тающейся скопировать западный образ жизни, происходит настолько быстро и масштабно, что у многих возникает ощущение реальной опасности и нежелание искать пути к спасению. Гибельность материалистического пути, когда во главу угла по­ложен кусок хлеба, в России ощущается особенно сильно.

«Наука всегда молилась животу и куску хле­ба, — думаю я. — Религия, наоборот, призывала к отрешенности и заботе о своей душе». Наука учила, как получить побольше удовольствий, как расширить свои возможности. Религия призывала к отказу от удовольствий, к их ограничению. Нау­ка привязывала все интересы к телу, религия го­ворила о важности духа. В течение пятнадцати столетий религия в Европе ограничивала в чело­веке страсти и способствовала развитию духа. Последние пятьсот лет начала и продолжает по­беждать наука.

Эти два противоположных способа мышления на протяжении многих столетий пытались истре­бить друг друга. Священники жгли ученых на кострах. Ученые доказывали несостоятельность религии, называли ее опиумом народа. Сейчас на­ука и религия должны соединиться, чтобы спасти человечество. А соединиться они могут на той тер­ритории, где возможно соединение противополож­ностей.

Наука всегда проповедовала культ тела, его потребностей, религия отстаивала культ духа. В христианстве поначалу тело и дух соединились вместе в душе, где постоянно присутствует лю­бовь. У последователей Христа вера, любовь и нравственность стали отходить на второй план. Душа начала окостеневать, и произошло разделе­ние противоположностей на два непримиримых лагеря. Религия стала агрессивной, началось жесткое отстаивание приоритета духа над телом. У представителей религии появились черствость, лицемерие и жестокость. Власть, статус, превос­ходство стали более важными, чем любовь и нрав­ственность. Мышление снова стало половинча­тым. Гармония исчезла, остались крайности. По­нятие о христианской любви осталось только на словах. Чего стоит одна только формулировка приговора еретику: «Казнить без пролития крови, то есть сжечь на костре».

Рано или поздно одна противоположность должна была перейти в другую. Торжество духа должно было превратиться в торжество тела. Переломный период — то, что мы называем эпо­хой Возрождения. «Интересно, — думаю я, — когда забота о душе перестала быть главной?» Может быть, это началось на первых Вселенских Соборах, где истину определяли, как на партий­ных собраниях? Может быть, когда христианство стало государственной религией и политические и экономические соображения исказили ту перво­начальную картину мира, которую дал Иисус Христос?

Новое вино налили в старые мехи, и оно начало скисать. А в XIV — XV веках оно начало превра­щаться в уксус. Противоположности развиваются в борьбе и в усилении единства. А единство реали­зуется на той территории, где присутствует лю­бовь, первоначально объединяющая все во вселен­ной. Эта территория называется душой человека. Если любовь уменьшается, противоположности теряют ощущение единства и в своем развитии начинают истреблять друг друга. Сначала побеж­дает дух, потом побеждает тело. Затем они оба по­гибают.

Неожиданно мне вспоминается изящный и по­трясающий по глубине фильм Ингмара Бергмана «Земляничная поляна». В этом фильме поднима­ются вопросы умирания и возрождения души. По­жалуй, это можно назвать воскресением души.

Пожилой врач, уважаемый и известный, живет спокойной, размеренной жизнью. Ему 78 лет, его врачебной практике уже 50 лет. Его мать до сих пор жива, ей около 95-ти. У нее было десять де­тей, но почему-то единственный, кто жив до сих пор, — это ее сын Исаак, который всю жизнь про­работал врачом. У него всего один сын, почему-то детей больше нет. Почему — не сказано, но воз­никает странное ощущение вымирающего рода. Жизнь уходит не только из него, пожилого и об­ремененного годами человека, энергия жизни ухо­дит из всего рода. Впоследствии выясняется, что его сын вообще не хочет иметь детей. Его сын счи­тает себя мертвым и не хочет, чтобы рождались мертвые дети. Но этот разговор произойдет позже, а сейчас пожилой врач собирается в другой город, где его будут награждать, отмечая заслуги перед обществом.

Накануне отъезда ему снится странный сон. Он попадает в город, где нет жизни. Не слышно ника­ких звуков. Он поднимает глаза и видит часы, на которых нет стрелок. Время остановилось. Он подходит к прохожему и трогает его за плечо, пы­таясь узнать, что происходит. Тот поворачивается, и пожилой врач вдруг видит судорожно сжатый рот и закрытые глаза. На лице прохожего — знак закрытости и прекращения жизни. После этого прохожий молча падает и разбивает голову о кам­ни тротуара. Пожилой врач с изумлением огляды­вается по сторонам и видит двух лошадей, везу­щих катафалк. Неожиданно колесо цепляется за уличный фонарь, и с катафалка на мостовую па­дает гроб. Из него свешивается рука покойника. Старик подходит к гробу, заглядывает внутрь, и в этот момент покойник хватает его за руку и начи­нает тянуть к себе.

Пожилой врач в ужасе просыпается. Он долго не может прийти в себя, физически чувствуя, что в этом сне есть какой-то смысл. Он не знает о том, что остановившиеся часы, зажмуренные глаза и покойник, который тянет его в могилу, — все это предупреждения о том, что ему недолго осталось. Скоро он умрет — может быть, через месяц, мо­жет, через два. Подсознание сообщает ему об этом, вернее, образно намекает, чтобы переход в другую форму жизни был не таким болезненным.

Подсознание, в отличие от сознания, оперирует образами. Образ позволяет нести в себе любое количество информации, потому что образ симво­лизирует чувство. Логические понятия несут ми­нимум информации, они связаны с телом и со­знанием.

Итак, старый врач отправляется в путешествие, и с ним едет жена его сына. По дороге они разго­варивают, и выясняется, что посвятивший себя врачебному делу старый профессор является со­вершенно черствым и бездушным человеком. Всю жизнь он заботился о здоровье людей. Но он не хочет простить сыну большой долг, хотя деньги у него есть. Он живет не душой, не милосердием и состраданием. Если сын занял деньги, он должен их отдать. Это правило. Старый профессор живет по правилам и не хочет их нарушать. Однако с те­чением фильма выясняется, что профессор — все-таки добрый и отзывчивый человек. Просто его учили жить сознанием, принципами и прави­лами. Сначала логика, потом чувства — это при­шло к нему от матери.

Что такое «какая-то душа» по сравнению с во­лей, сознанием, наукой? Почтенный профессор создал определенную, четкую картину мира и со­ответственно выстраивает свое поведение. Все должно быть логично и разумно объяснено. Тот, кто взял деньги в долг, должен их отдать.

С юности молодой врач жил сознанием, а не чувствами. Он был порядочным и правильным, он не позволял себе необдуманных поступков. Он не позволял чувствам затуманить свое ясное мышле­ние. Действительно, страсть не должна приводить к помутнению рассудка. Но беда в том, что, стре­мясь подавить животные чувства и страсти, кото­рые находятся в глубине нашей души, человек вместе с ними может выбросить и любовь. Когда сознание тормозит животные желания — это раз­витие; когда сознание управляет и подчиняет себе любовь — это деградация души и постепенная смерть. Реальная картина Вселенной может быть создана только в душе — в образах и чувствах, привязанных к любви. Сознание, привязанное к телу, никогда не даст точной картины мира. Чем уже и жестче модель мира, порожденная сознани­ем, тем быстрее ее раскачивают и разрушают бо­лезни, несчастья и смерть.

Болезни и несчастья можно рассматривать как расширение, раскачку информационного контура человека, его развитие. Смерть — как смену ин­формационной модели. Пожилой профессор чув­ствует приближающуюся смерть. Время у него останавливается и сжимается, вся жизнь пробега­ет перед его мысленным взором. Он вспоминает свою первую невесту: она была влюблена в него, но почему-то перед самой помолвкой начала цело­ваться с другим, вышла замуж за этого другого и родила ему шестерых детей. А жена профессора родила ему только одного ребенка. Вероятно, его первая невеста почувствовала в нем исчезающее будущее. Уловила, что нет в нем жизненной силы, необходимой для выживания потомков, что его правильность, его логика вредят душе. А у бездушных людей не может быть крепкого по­томства.

Главный герой вспоминает еще одну сцену: его жена соблазняет другого мужчину и изменяет мужу. Неожиданно звучит ее монолог: «Если мой муж узнает, то ничего особенного не произойдет. Правила хорошего тона не позволяют возмущать­ся, осуждать и, тем более, бить женщину. Он не позволит своим чувствам проявиться. Он спокой­но, хладнокровно простит меня. И будет жить даль­ше как ни в чем не бывало». Эта сцена выглядит очень странно. Но на интуитивном уровне ясно понимаешь, что она закономерна. Когда душа пе­рестает работать и мужчина начинает жить созна­нием, женщина, в противовес ему, начинает жить телом — поклоняться телу и следовать за ним. Потому что брак между мужчиной и женщиной — это соединение противоположностей. Женщина интуитивно работает в противовес супругу.

Почему старого профессора зовут Исаак, хотя, судя по всему, он живет в Австрии или Швеции? У талантливых режиссеров случайностей не быва­ет. В этом должен быть какой-то смысл.

Первое документальное описание механизма остывания души и торжества сознания дается в Библии. Это история еврейского народа. Когда были постоянные войны, несчастья, лишения, душа людей непрерывно устремлялась к Богу. По­тому что в условиях постоянного разрушения, кроме любви и веры, опереться было не на что. Но когда возникло и укрепилось государство, когда начались столетия благоденствия и процветания, тогда сознание и духовность, связанные с благопо­лучием, культурой, цивилизацией, стали выхо­дить на первый план. Мысли, каноны, правила стали важнее чувства, порядок победил хаос.

А после этого началась постепенная утрата выс­шей стратегической энергии. Вера превратилась в ритуал, соблюдение многочисленных заповедей стало средством для обретения благополучия. О том, что заповеди нужны для любви и единения с Богом, люди постепенно забыли. А потом госу­дарство Израиль погибло. Еврейский народ был рассеян по всей земле, и только постоянные уни­жения и лишения спасли его от полного исчезно­вения. И конечно, вера, которая начала возрож­даться в этих лишениях.

Фильм «Земляничная поляна» вышел в прокат в 1957 году. Еще не было сексуальной революции, еще не было нравственного распада и остывания чувств. Но великий художник пророчески ощутил тенденции, нараставшие в Европе. Остывание души, описанное в Библии, с неумолимой законо­мерностью началось в Европе. «Пусть мертвые хо­ронят мертвых», — говорил Христос. Человек, у которого перестала нормально функционировать душа, мертв, хотя сам он может и не знать об этом. Тело может быть здоровым и энергичным, сознание — ясным и масштабным, а на тонком плане человека уже нет: у него нет будущего, нет будущего у его потомков.

Если говорить о том, как должен выглядеть ис­тинно живой человек, то именно таким был Авра­ам. Для него любовь к Богу была важнее всего. Поэтому его душа имела будущее, поэтому от него произошли многие народы. Живая душа была у Иисуса Христа, для которого любовь была важнее нравственности. Любовь не имеет застывшей фор­мы, а нравственность всегда облечена в какие-то правила и условия.

Нынешняя Европа умирает так же, как умирал Израиль за десятилетия до своей физической гибели. Правила становятся важнее чувств, техни­ческий прогресс — важнее нравственности. Ны­нешняя политкорректность — это готовность разрушить содержание ради неприкосновенности формы.

Перед смертью человек становится добрее. Пе­ред смертью становится добрее и общество. В та­ком обществе возможно появление тех, для кого любовь стоит на первом месте и кто может воскре­сить свою душу через любовь. Иисус Христос по­явился в умирающем государстве Израиль, и это было вполне закономерно. Предчувствуя смерть, и человек и общество устремляются к Богу, меняя в своем подсознании приоритеты.

Пожилой профессор, предчувствуя свою смерть, становится добрее. Судьба посылает ему попутчиков — юную девушку с двумя друзьями. Глядя на них, он вдруг ощущает старость не толь­ко своего тела, но и души. Он вдруг понимает, что жил не любовью, а принципами и правилами. Ощущая свою близкую смерть, он возвращается к таким понятиям, как любовь, милосердие, жерт­венность и прощение. И юная попутчица, проща­ясь с ним, неожиданно заявляет: «Из двоих моих кавалеров я выбираю — вас! Вы самый лучший». Странная, но вполне реальная история. В юности его, умного, молодого, красивого и энергичного, женщины не любили, они бросали его и изменяли ему. А сейчас, перед смертью, дряхлому, измож­денному старику признается в любви молодая и красивая женщина. Потому что он вдруг ощутил любовь и научился стремиться к ней. А у молодых людей этой устремленности нет.

Произошло воскресение души. Вряд ли это приведет к раскрытию его личного будущего, то есть к омоложению и здоровью. В ближайшем бу­дущем он, вероятно, умрет. Но душа его спасена: она ожила и в ней начала струиться Божественная энергия.

Это мгновенно сказывается на состоянии его сына. Из замкнутого, холодного, депрессивного человека сын вдруг становится любящим. Еще не­давно, узнав, что его жена беременна, он ставил условие: «Либо я, либо ребенок». Его решение за­ставить жену сделать аборт было категоричным и беспрекословным. И вот сын встречается с отцом.

Ты должен мне деньги, — говорит старый профессор. — Можешь этот долг не отдавать.

А сын говорит, что любит свою жену и не хочет с ней расставаться, несмотря на то что она отказа­лась делать аборт. Значит, ребенок жизнеспосо­бен, у него появилось будущее. А все потому, что воскресла душа старого профессора. Телу воскре­сение не обязательно, а вот душа в воскресении нуждается постоянно.

Гениальный Бергман успел при жизни увидеть, как сбываются его пророческие предчувствия. Он увидел, как тупеет и угасает Европа. Но, судя по этому фильму, он знал, что спасение может быть обретено.

Происхождение негодяев

Умиротворенный летний вечер на юге Фран­ции. Я смотрю на часы. Удивительно — я за ру­лем уже около двенадцати часов, а чувствую себя все лучше и лучше. По ощущениям мог бы проехать еще столько же. И несмотря на то что уже начало темнеть, дорогу вижу по-прежнему ясно.

А кстати, почему у меня стало слабеть зрение? С одной стороны, понятно: неправильные питание и образ жизни. С другой стороны, серьезные пере­грузки, связанные с работой. Но, я думаю, есть еще и главный фактор — проблемы с душой. Я многие годы сначала думал о человеке плохо, а потом оправдывал его. И всегда был сторонником жестких мер. Теперь я понимаю почему: для меня принципы были важнее любви и милосердия, главная точка опоры смещена была в область ду­ховного. Я жил крайностями, а это свидетельству­ет о том, что с душой у меня были проблемы.

Теперь, когда я понял, что в основе человече­ского и всего живого лежит душа, все стало понят­ным, все встало на свои места. Для того чтобы пе­ренести точку опоры с будущего, с духа, — на душу, нужно создать нормальные условия для функционирования души. Это и мировоззрение, и образ жизни, и питание.

Человек, воспринимающий мир с точки зрения духа или тела, видит все статичным, неразвивающимся. Только тот, кто живет сердцем, душой, воспринимает мир текучим, меняющимся, разви­вающимся. Тот, для кого сознание на первом мес­те, видит мир неизменным, и, если что-то не соот­ветствует его жестким, устойчивым представлени­ям, у него возникает желание уничтожить то, что грозит обрушением целостной картины мира. Поэтому человек с повышенной гордыней всегда внутренне агрессивен. Его главное счастье — не любовь, единение и помощь другим, а пре­восходство, подавление других, самовозвеличивание. Такой человек всегда должен быть в центре, вокруг него должна вращаться вся вселенная. Как известно, в течение многих столетий в постхристианском мире истинной считалась геоцентри­ческая модель мира (Земля — центр Вселенной), что являлось свидетельством половинчатого мыш­ления.

Человек, живущий любовью, душой, понимает, что мир может меняться. А значит, речь может идти не об уничтожении обидчика, не о его подав­лении, а о его изменении и воспитании. «Блажен­ны миротворцы, ибо они будут наречены сына­ми Божиими», — говорил Христос. Миротвор­цы — это те, у кого душа жива, у кого много любви и энергии. Те, кто чувствует неразрывное единство со всеми.

В принципе девять заповедей блаженства, дан­ные Христом, описывают людей с развитой ду­шой. Кто такие блаженные, нищие духом? Как выглядят те, кто не думает о завтрашнем дне? Это те, для кого любовь и душа важнее, чем сознание и будущее. Человек может быть неумным, у него может не быть будущего. Но если у него есть лю­бовь, душа и нравственность, то он стратегически всегда выживет и победит. Счастлив человек, для которого душа важнее духа, потому что в душе живет любовь. А счастье — это и есть обретение любви и постоянное увеличение ее в душе.

Мои мысли почему-то снова переключаются на тему питания. «Интересно, — думаю я, — путе­шествую по дорогам Франции и размышляю в основном о еде и выпивке». Наверное, аура здесь такая. Как гласит пословица, Бог создал еду, а дьявол — кулинаров. Наше половинчатое мышле­ние заставляет нас либо поклоняться еде, либо смотреть на нее как на источник зла и всячески от нее воздерживаться.

Каноны индийской философии в этом плане диалектичны и просты. Еда должна быть свежей. Еда должны радовать взор и создавать хорошее настроение. Принимать еду нужно в добродушном состоянии. Есть следует после опорожнения ки­шечника. Есть можно, только когда возникло чув­ство голода. Я пытаюсь вспомнить главные прин­ципы ведического питания, но в данный момент не могу. Даосы, философия которых смыкается с ин­дийской, говорят о том, что есть нужно немного. Но периодически следует позволять себе есть и пить сколько угодно, чтобы организм получил встряску и органы заработали в полную силу. В этом опять же есть диалектика.

Кстати, о питании племени Хунза. Зимой они едят перетертые злаки, овечью брынзу и сушеные абрикосы. Может быть, главный механизм их правильного питания — это вынужденный весен­ний пост, когда 3—4 месяца они пьют только отвар из сушеных абрикосов и прочих фруктов. В таком режиме, когда внешняя энергетика минимальна, необходимо включение внутренней высокой энер­гии. Она проходит через душу, и душа должна быть в соответствующем состоянии. Человек дол­жен быть веселым, добродушным и жизнерадост­ным. Хунза необыкновенно гостеприимны и сер­дечны по отношению к приезжим из других стран. Стариков они окружают большим почетом и ува­жением. И хотя живут они на высоте около двух тысяч метров над уровнем моря, пройти сто кило­метров по горам — это для них легкая прогулка. Периодическое голодание на фоне радости и доб­родушия плюс привычка отдавать энергию в виде серьезных физических нагрузок приводит к акти­визации жизненно важной высшей энергии. Имен­но эта тонкая энергия и обеспечивает здоровье и долголетие.

Европейцы же, наоборот, тонкую энергию заби­вают внешней. Высококалорийная пища с низкой живой энергетикой приводит к разрушению тон­кой душевной энергии. В принципе в этом есть закономерность. Если человек утрачивает любовь и устремление к Богу, должна начаться дегра­дация, иначе человек даже не поймет, что он по­терял.

Когда Божественная энергия проходит через душу, возникает ощущение радости и счастья, появляется ощущение единения со всем миром. Хочется жертвовать, заботиться, делать других счастливыми. Вот почему апостолы говорили: «Всегда радуйтесь». Человек, готовый радоваться, настроенный на добродушие и радостное состоя­ние, создает режим правильного существования души.

«Странно, — думаю я, — а почему же в право­славии так сильно выражена тенденция скорби? Почему нужно концентрироваться на своей гре­ховности и постоянно каяться? Почему так мало радости?» Наверное, потому, что, как и в католи­честве, произошло смещение в область духа. Ко­гда человек чувствует постоянную правоту, превос­ходство по отношению к другим, он, естественно, пытается преодолеть это состояние противополож­ным, то есть самоунижением, ощущением своего несовершенства. Но если считаешь, что дух — в основе всего, тогда грех постоянно будет лезть изо всех щелей, сколько себя ни унижай. Может быть, именно эта попытка преодоления гордыни через самоуничижение и приводила многих хрис­тианских святых к онкологии? Распространенная тенденция в православии — ощущать себя безум­но грешным и постоянно каяться в своих грехах.

Я задумываюсь: что такое грех? Это утрата любви, единства с Богом. Это утрата Бога в своей душе. Что такое покаяние? Это внутреннее изме­нение себя настолько, чтобы больше не вести себя греховно. Это осознание того, что недопустимо вести себя так и быть таким, как раньше. Поведе­ние человека связано с его внутренним состоя­нием. Если мы хотим изменить свое поведение, мы должны измениться внутренне. Если мы кон­центрируемся на своей греховности, то это — концентрация на утрате любви, что может привес­ти к еще большей ее утрате. Если грех — это утра­та любви и единства с Богом, то преодоление греха — это восстановление любви в душе. Само­бичевание, самоуничижение здесь могут быть ма­лоэффективными.

Почему мы утрачиваем любовь к Богу? Потому что нас больше начинает привлекать счастье души, духа и тела. В индуизме есть понятие о трех главных источниках греха — это вожделе­ние, гнев и жадность. Вожделение — это жад­ность души к наслаждению. Гнев — это жадность духа к познанию, власти, управлению. Что такое жадность для тела, всем понятно — это неумерен­ность в еде, сексе, привычках, это потребитель­ство, это ненасытность желаний.

Для того чтобы преодолеть грех, нужно, во-первых, воздержаться от удовольствий, посту­пающих через тело, дух и душу, а во-вторых, в та­ком состоянии отрешенности устремиться к Богу и ощутить, что единение с Ним есть высшее наслаж­дение. Тогда в душе появляются любовь и ра­дость.

Во времена Христа фарисеи постились с пе­чальными лицами, то есть ограничение тела и духа происходило, а любви и радости в душе не было. А значит, пост становился бессмысленным.

Вспоминаю, как лет тридцать назад я пытался поститься, поскольку это было принято. То есть не есть мяса и рыбы. Или просто голодать. А по­том почему-то это желание пропало. Позже, когда я более серьезно стал исследовать эту тему, карти­на прояснилась.

Оказывается, в православии традиционный ве­сенний пост привыкли относить только к телу. По моим наблюдениям получилось, что такой пост может быть даже опасен, если человек не постится и духом. То есть нельзя переживать, раздражать­ся и обижаться в период поста. Нельзя обреме­нять себя работой, много читать и думать. Во вре­мя поста должно отдыхать не только тело, но и со­знание.

А год назад, когда я столкнулся с темой души, я понял, что и такой пост может быть опасен. Ко­гда ограничиваешь свое тело в энергии внешней, высшая энергия направляется в сознание; когда ограничиваешь сознание, она течет в душу. Только если ограничить и душу в своих проявлениях, то­гда наша подсознательная энергия и наши устрем­ления направятся к Богу и усилят единение с Ним. И это даст возможность преодолеть то, что назы­вается грехом. Значит, самое опасное во время по­ста — это невоздержанность души. Душа забывает о Боге, устремляясь к удовлетворению своего вож­деления. Значит, главное во время поста — это остановка всех видов чувственного счастья.

Что нам дает максимальное наслаждение? Сек­суальное влечение к любимому человеку, общение с ним. Наслаждение нам дают сладости, разно­образная, изысканная пища. Ощущение удоволь­ствия и счастья дают нам алкоголь, курение. Зна­чит, в пост в первую очередь нужно отказываться от сексуальных контактов, от общения с людьми, от употребления сладкого, чая, кофе, алкоголя, сигарет. Для того чтобы появилась радость от об­щения с Богом, нужно, чтобы замерли все осталь­ные виды радости. И в тот момент, когда человек сознательно отказывается от всех наслаждений, он должен настраиваться на радость и счастье, по­лучаемые от единения с Творцом.

Я задумываюсь: почему же меня все-таки так задевает ситуация в моей стране? Почему так близко к сердцу я принимаю некачественную еду и бестактность чиновников? Ведь все это законо­мерно. Россия — это молодая страна, которая по­явилась на свет всего 18 лет тому назад. У нее до сих пор нет ни идеологии, ни нравственности. И Конституция, и законы, и передачи на телеви­дении — все это потихонечку «позаимствовали» у других государств. И, как в любой молодой, неоформившейся стране, хаоса и неустроенности хватает. Основы для укрепления государствен­ности только-только закладываются. Почему же я так переживаю и срываюсь на осуждение людей и страны? Скорее всего, потому, что оцениваю ситуа­цию с точки зрения идеалов, статичного идеаль­ного образца. То есть я тоже мыслю крайностями. Либо в стране все хорошо — и я поклоняюсь этой ситуации, либо плохо — и я осуждаю и ненавижу ее за это.

Кстати, заметил любопытную тенденцию. Если возмущаешься тем, как ведут себя люди, то начи­наешь просто физически болеть и чувствуешь, что это может привести к смерти. Подсознание тут же подсказывает выход: отомсти им, сам обмани ко­го-нибудь, сделай кому-нибудь гадость — и тогда станет легче. А действительно, как я могу осуж­дать за непорядочность других людей, если я сам такой? Понятно, почему мы так любим фильмы о жуликах и непорядочных людях. Они ведь никого не осуждают. Они живут, радуются и делают то, что хотят. Правда, потом их эгоизм начинает уси­ливаться и давать проблемы. Но это потом. А са­мое большое счастье испытываешь, когда от пра­вильности и порядочности, постоянно подталкива­ющих к осуждению, переходишь к жульничеству.

В памяти всплывает афоризм от «Русского ра­дио»: «Жить надо так, чтобы депрессия была у других». А в самом деле, почему у порядочного человека так часто вспыхивают эмоции осуждения и уныния? Порядочный — от слова «порядок». Когда мы поклоняемся духу, будущему, тогда при любом отклонении от жесткого образа возникают гнев, осуждение и раздражение. А когда мы осо­знаем, что не можем изменить ситуацию, все это превращается в уныние и депрессию. И тогда, что­бы выжить, нужно перейти в разряд негодяев. Тогда ты уже не собираешься сделать мир пре­красным и чистым, тогда живешь только своими интересами и своим счастьем. Вот почему непоря­дочных людей больше, чем порядочных. Для здо­ровья полезней.

А первый шаг к этой непорядочности — это утрата полноты существования души. Будущее важнее настоящего, но будущее не может быть важнее любви. Правила, законы и принципы не могут быть важнее любви. Если человек соверша­ет преступление против своей души, то свои под­сознательные устремления и цели он переносит на будущее, на духовность. После этого начинаются страдания, оттого что желаемое не совпадает с действительным. Из этого состояния унижения и боли духа есть два пути: первый — это вернуться назад к душе, второй — это сползать дальше, все ближе к телу.

Жулики и негодяи — это те люди, которые не могут принять унижение духа и свои интересы опускают еще ниже — привязывают их к телу. Они выигрывают сегодня, но проигрывают завтра и послезавтра.

Как русский народ преодолевал зависимость от духа? Через самоунижение, через критическое от­ношение к работе как таковой, через пьянство, в конце концов. Поэтому тот, кто отказывался от работы, социальных связей, не подлежал осужде­нию; таких называли юродивыми. Глуша созна­ние, русский народ пытался вернуться к душе. И православие, при всех своих проблемах чтив­шее главные христианские заповеди, помогало душу сохранить. Полтора столетия назад народ начал отшатываться от религии, и последовавшая через несколько десятилетий Октябрьская рево­люция разрушила православие как экономиче­скую и политическую организацию.

В Европе, когда католичество начало превра­щаться в коммерческий проект, возникли подоб­ные же тенденции. Если быть точным, в Европе этот процесс начался раньше. Утрата веры, про­возглашение царства разума, победа человеческой логики — все это привело к тому, что общество от­вернулось от католичества. Была создана альтер­натива — это произошло и в России, и в Европе. В России это был социализм, а в Европе это бы­ло протестантство. И то и другое — попытка по­строить рай и Царство Божие на земле.

Католичество, обещая рай на небесах, не спра­вилось со своей задачей и начало превращаться в коммерческую организацию. Если рай недости­жим на небесах, его нужно строить на земле. Главное условие для построения рая на земле — это добросовестная и честная работа. Это уверен­ность, что плоды твоего труда не будут отняты другими. Для того чтобы быть духовным и высо­коразвитым, нужны учителя, школы, образова­ние, то есть нужны деньги. Бог любит того, кто хорошо работает. Бог позволяет человеку быть бо­гатым. Эти главные идеи в протестантстве при­вели к созданию культа сначала работящего, а потом — успешного человека. Если у тебя есть де­ньги и удача во всех делах, значит, Бог тебя любит.

В Америке, где в основном верующие представ­лены протестантами, сложился культ успешного человека. Поэтому самое страшное оскорбление там такое: «Ты неудачник». Культ работы и культ успешного человека неизбежно должны были превратиться в культ денег, эгоизма и индивидуа­лизма.

В России, наоборот, был культ неудачника. Во всех русских сказках лентяй и дурак оказываются

в лучшем положении по сравнению с умными и работящими. «Работа не волк, в лес не убежит» — типичная русская пословица. Это тормозило раз­витие, но сохраняло энергию души и веру в том числе. Социализм в России появился также как оппозиция к религии и желание создать справед­ливое и счастливое общество, то есть рай на земле. Главной идеей тоже было поклонение работе и благополучию, — но не личному, а обществен­ному.

И протестантизм, и социализм — это есть кон­центрация на будущем, на благополучной судьбе и в конечном счете поклонение материальному. То есть оба эти течения можно рассматривать как за­кономерную деградацию постхристианских рели­гий, как смещение главных целей от веры, любви и души к будущему, к стабильности и благопо­лучию.

В конечном счете от будущего, духовности по­клонение должно было спуститься к телу и к жи­вотным желаниям человека. Именно эту картину мы и наблюдаем сегодня в современном мире.

Я снова вспоминаю о своем негодовании и воз­мущении. Почему же я все это так близко при­нимаю к сердцу? Потому что живу не душой, а духом.

Что такое мышление крайностями? Это состоя­ние, в котором я могу испытывать только одну эмоцию — или привязанности, или ненависти. Или поклонение, или превосходство. А если в душе совмещаются противоположности, то чело­век, живущий душой, должен одновременно испы­тывать две противоположные эмоции.

Интересно, что же тогда я должен чувствовать, открывая банку с гнилыми консервами? Него­дование, раздражение, обиду — это понятно.

А как же тут одновременно испытать радость? И вдруг до меня доходит. Наука ведь не зря утверждает, что человек может испытывать лишь одну эмоцию, — наука исходит из таких понятий, как тело и сознание. Тело и дух — это две проти­воположности, они могут быть связаны только с одной эмоцией. А в душе тело и дух соединяются в диалектическом единстве. Если тело голодает, духу это может быть полезно. Тело страдает, дух радуется. А в душе эти две эмоции соединяются в нечто единое.

Почему душа может держать две противопо­ложности одновременно? Потому что, в отличие от тела и духа, душа изначально состоит из двух половинок, двух противоположностей. В душе есть вечная, Божественная часть — и преходящая, смертная, связанная с этим миром и вселенной.

Вечная часть души, соединенная с Богом и об­ращенная к Нему, всегда должна испытывать лю­бовь и радость. Ощущение радости — это есть из­быток энергии. Если мы радуемся, обращаясь к Богу, значит, мы готовы отдать Ему много энер­гии. А вот обращенная к этому миру часть души может испытывать переменные чувства. Значит, апостолы были правы, призывая: «Всегда радуй­тесь». Надо всегда радоваться тому, что Бог нас любит. Тому, что мы можем отдавать Ему свою любовь и благодарность. Тому, что мир устроен в высшей степени разумно. Тому, что вся Вселен­ная, развиваясь, увеличивает любовь. Тому, что все мы, рано или поздно, вернемся к Богу и соеди­нимся с Ним, станем Им.

Это непрерывное чувство любви и радости, ко­торое всегда должно быть рядом с чувствами и эмоциями, связанными с любой ситуацией, не по­зволит нам зависеть от окружающего мира и при­растать к нему. Зависимость появляется только тогда, когда есть лишь одна эмоция. Мы зависим тогда, когда поклоняемся. Мы зависим, когда осуждаем. Мы зависим, когда испытываем вос­торг от нахлынувшего счастья, забывая о Боге. Мы зависим тогда, когда скорбим о потерянном счастье, также забывая о Боге и о любви. Только непрерывное ощущение Бога в себе, которое мы постоянно поддерживаем радостью, любовью и периодической отрешенностью, позволяет нам не зависеть от окружающего мира и не срастаться с ним.

Надо будет вернуться к этой теме еще раз. Но по ощущению вроде бы догадки правильные. Пройдет время, и все прояснится. Главное — все­гда радоваться.

«С широко закрытыми глазами»

Бергман создавал свои гениальные фильмы, когда еще не было сексуальной революции. Любая революция имеет определенные лозунги и цель. В 60-х годах прошлого века произошло самое странное из всех восстаний молодежи. Обычно пе­ред гибелью в обществе усиливается расслоение. Одна группа захватывает деньги, власть, доступ к информации. Расслоение общества разрушает единство; уменьшается любовь и зреет агрессия. Общество зарождается как душа, в любви, едине­нии и взаимопомощи. Потом начинает побеждать разум, возникает превосходство, гордыня, агрес­сивность. Затем происходит революция, сокрушая разум и стабильность. И далее — попытка вер­нуться к душе, то есть к равенству, братству и единству.

Тихая революция, произошедшая в 60-х в Ев­ропе, имела целью секс, наркотики и музыку. Это был протест против сознания, но не как возврат к душе, а как обрушение в тело. Может быть, все попытки восстановить приоритет души закончи­лись крахом и остался последний путь — вниз?

После создания фильма Бергмана пройдет 42 года, и Стэнли Кубрик снимет свой фильм, описывающий нравы людей после сексуальной ре­волюции. Это уже не «земляничная поляна». То, что показано в фильме Кубрика, больше напоми­нает участок выжженной земли. Стэнли Кубрик умер после завершения этого шедевра. В своей картине он четко и ясно показал те главные тен­денции, которые завладели современной цивили­зацией.

Начинается фильм с обычных бытовых сцен. Молодой преуспевающий врач собирается на зва­ную вечеринку. Его пригласил очень богатый и высокопоставленный знакомый. Во дворце, куда они отправляются — а раньше такие особняки на­зывались дворцами, — должны собраться сливки общества. У врача юная и красивая жена. Они не принадлежат к кругу избранных, и жена удивлен­но спрашивает, почему их пригласили.

Молодой врач улыбается:

Для того чтобы иметь возможность пользо­ваться моими услугами в любое время.

Итак, им предстоит общаться с людьми самой высокой категории. В современном мире богатые люди стали кастой. Они живут в своем слое, тща­тельно охраняя его от вторжения посторонних. Ощущение своей избранности, превосходства, не­досягаемости стало для них привычным.

Это положение блестяще характеризует следу­ющий диалог. Один ученый читал в Швейцарии свои лекции и был допущен к общению с самыми богатыми и состоятельными людьми.

Вы представители элиты на нашей плане­те, — обратился он к этим людям. — Неужели вы не видите, что в мире складывается опасная ситуа­ция? Небольшая часть человечества успешно раз­вивается, все стремительнее обгоняя других в сво­их возможностях. Вы не задумывались, как по­мочь тем, кто не имеет доступа к образованию, возможности развиваться? Тем, кто не может со­здать благоприятные условия для своего выжива­ния и развития?

Скажите, а у вас дома есть собачка? — не­ожиданно задал вопрос один из богатых людей.

Да, — удивленно ответил ученый.

А вы не пробовали объяснить ей, как лучше и как правильней надо жить?

В этой фразе раскрывается все мировоззрение. Для человека с повышенной гордыней понятия из­менения и развития перестают быть реальностью. Он хочет навсегда удержать свой статус, свою территорию и не допустить туда остальных. По­клонение сознанию, способностям, богатству все сильнее парализует душу, смещая внутренние приоритеты. Если человек поклоняется будущему, понятия единения, любви и нравственности посте­пенно отходят для него на второй, а затем на тре­тий и на все более дальние планы.

Недавно мне позвонил приятель, который зани­мается бизнесом и живет в Монако. Он рассказал о своих планах, а затем сделал неожиданное при­знание:

Слушай, Николаич, я ведь по работе встре­чаюсь со многими людьми. И вот заметил одну особенность: чем богаче становится человек, тем подлее он становится одновременно. Ради денег готов и мать родную, и самого себя продать. Нель­зя верить ни единому слову. Меня это возмущает.

Успокойся, — сказал я, — это закономерно. Если человек едет на своем «порше» по дороге, а потом резко поворачивает в кювет, тебя же не воз­мущает, что у него происходит авария и машина приходит в негодность. Так вот, пока для челове­ка вера, любовь и душа — на первом месте, он мо­жет с большой скоростью ехать по дороге жизни. А если на первое место выходят благополучие, деньги, власть, статус, сознание, будущее, это все равно что свернуть в кювет. Душа повреждается, но эта авария, происходящая с душой, незаметна. Мы видим ее последствия. Человек, утративший веру и любовь, должен деградировать. Это нор­мально.

Динозавры не преодолели искушения в виде физической мощи и силы — и все вымерли. Богат­ство и власть — это есть следствие духовной мощи и силы. Эти люди вымрут так же, как и динозав­ры, если не преодолеют этого второго искушения.

Лентяй и дурак, не умеющие управлять и мыс­лить, никогда не смогут стать богатыми. Но мно­гие не понимают, что высокая интуиция, духовная сила, ум и работоспособность — все это производ­ные от развитой души.

В основе мысли лежит чувство. Если за словом не выходит образ, слово будет непонятным. Сло­во — это всего-навсего механизм вызывания обра­за. А образ — это чувственный сгусток, в котором скрыта главная информация.

Вся современная цивилизация, все ее техниче­ские достижения, научные открытия — все это ре­зультат душевно-эмоционального развития, кото­рое стало возможным благодаря христианству и иудаизму. Религия заботится о душе, наука — о сознании и теле. Поэтому наука может заниматься выращиванием урожая и приписывать себе все заслуги, не осознавая того, что почва, на которой может созреть урожай, создана религией. Не­сколько сотен лет назад почва стала истощаться, и торжествующие ученые потребовали отделить ре­лигию от государства. Отделили не только веру, но и нравственность. И сейчас ученые пытаются вырастить новый урожай на бесплодной и камени­стой земле.

Я снова мысленно возвращаюсь к фильму Стэн­ли Кубрика. Итак, молодая пара отправляется в шикарный особняк на званый вечер, и перед ними предстает все то, о чем они мечтали. Блеск брил­лиантов, сияние одежд, счастливые лица. Они оказались в раю. Здесь гуляют люди, желания ко­торых исполняются. У этих людей есть все, что они хотят. Молодого врача отзывают в сторону, и его юная жена остается одна. Шампанское дурма­нит ее и усиливает ощущение счастья. Она замеча­ет, что нравы здесь достаточно свободные: люди флиртуют друг с другом, желая усилить счастье и наслаждение. Ее тут же приглашает на танец ка­кой-то уверенный в себе и богатый человек. Не стесняясь, он начинает предлагать ей интимные отношения. Она улыбается, но удерживается от желания сказать «да».

А в это время ее мужа вызвал хозяин особняка. В его роскошно обставленном кабинете в кресле полулежит женщина, потерявшая сознание. Врач сразу видит, что она приняла большую дозу нар­котиков и может умереть. У хозяина особняка мо­гут быть проблемы. Ее нужно срочно привести в чувство, одеть и отправить домой.

Сначала все это выглядит странным. Зачем нужны наркотики и это животное совокупление во время праздничного карнавала? Но потом пони­маешь, что это входит в понятие счастья. Врач приводит молодую женщину в чувство и спускает­ся обратно в зал, где все танцуют. По пути его об­нимают и пытаются с ним познакомиться две мо­лодые женщины. Он по инерции флиртует с ними, подпадая под общую атмосферу светского вечера. Его жена видит это и испытывает чувство ревности.

А через несколько дней, когда они занимаются сексом, покурив марихуаны, она делает ему не­ожиданное признание:

А ты знаешь, я хотела отдаться другому мужчине. Я не знаю, что со мной произошло то­гда. Но пару лет назад я посмотрела в глаза одно­му мужчине и поняла: если он поманит меня паль­цем, я пойду за ним без звука и сделаю все, что он захочет.

Зачем она сделала это признание? Зачем нанес­ла такую острую душевную боль своему супругу? Сначала это выглядит непонятным. Это непохоже на месть и ревность, в ее признании какой-то дру­гой смысл.

Оскорбленный супруг пребывает в состоянии шока и свою душевную боль пытается залечить положительной эмоцией. Сначала он ищет прости­тутку, чтобы хоть как-то отомстить супруге за ее признание. А потом вспоминает, что его школь­ный приятель, который стал музыкантом и играл на том вечере, рассказал ему, как на другом зва­ном вечере играл с завязанными глазами. А когда повязка сползла, он увидел множество женщин ослепительной красоты в костюме Евы. Все было прямо как в раю.

Молодой врач пытается вылечить себя по схе­ме, предложенной западной медициной. Отрица­тельные эмоции приводят к болезням, их нужно вытеснять положительными эмоциями. Самая приятная эмоция — это секс, потом — еда и алко­голь. Итак, нужно получить высшее сексуальное удовольствие, и тогда душевная боль, нанесенная женой, уменьшится. Нужно попасть на этот за­крытый вечер, где все ходят в масках, где у всех одна цель — наслаждение и счастье, где испол­няются любые сексуальные желания. Он узнаёт пароль, берет напрокат маскарадный костюм и отправляется на званый вечер. В изумлении он бродит по залам особняка. Вокруг много краси­вых обнаженных женщин, с любой можно занять­ся сексом.

Сначала непонятно, почему все люди в масках. А потом постепенно начинаешь осознавать, в чем тут дело. Когда люди знакомятся, они смотрят друг другу в глаза, изучают лица. Сначала идет взаимодействие душ, часто еще до физической встречи. Потом включается сознание — люди раз­говаривают друг с другом, оценивают друг друга, устанавливают духовные мостики, ищут общие темы. Если гармония души переходит в гармонию духа и чувства продолжают усиливаться, то насту­пает третий этап — влюбленных тянет к физиче­ской близости. Это повторение цикла развития вселенной. Сначала энергия поступает в душу, по­том — в сознание, потом — в тело.

Когда человек работает, ест, занимается сек­сом, у него должна радоваться душа. При изнаси­ловании душа человека не радуется, хотя тело по­лучает физическое наслаждение. Часто человек сам себя насилует, давая удовольствие только телу и забывая о своей душе. Тело может радоваться, когда человек много ест и откровенно переедает. А душе будет нанесен вред: избыточная внешняя, физическая энергия будет заглушать тонкую жиз­ненную энергию.

Человек занимается работой, ставя себе непо­сильные задачи. Он радуется тому, что заработает много денег и сделает новую покупку. При этом он может наносить вред своей душе и разрушать свое будущее. Человек может получать сексуаль­ное наслаждение, а потом сделать его самоцелью, и это будет разрушать его душу.

Сейчас модна тенденция нудизма. Люди гово­рят, что хотят вернуться к природе, жить естест­венно и поэтому ходят голыми. Но они забывают о том, что у животных сексуальное влечение про­является 2—3 раза в год, причем в течение всего нескольких дней. Его предназначение — продол­жение рода. Огромная энергия, выделяющаяся при сексе, должна обеспечить будущих потомков. У человека сексуальная энергия предназначена не только для физического наслаждения и воспроиз­водства, не только для обеспечения будущего. Сдерживаемая животная сексуальная энергия по­зволяет развивать сознание и душу человека.

Нынешняя цивилизация смогла развиться толь­ко потому, что в иудаизме появились четкие, кон­кретные правила, ограничивающие сексуальные желания.

«Всякий скотоложник да будет предан смер­ти».

«Если кто ляжет с мужчиною, как с женщи­ною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти…»

«Проклят, кто ляжет с сестрою своею, с до­черью отца своего или дочерью матери своей!»

«Если найден будет кто лежащий с женою замужнею, то должно предать смерти обоих…»

«Если кто в поле встретится с отроковицею обрученною и, схватив ее, ляжет с нею, то должно предать смерти мужчину, лежавшего с нею».

Если девушка (отроковица) до замужества с кем-то переспала, «то отроковицу пусть приве­дут к дверям дома отца ее, и жители города ее побьют ее камнями до смерти…»

Все эти заповеди позволяли главную жизнен­ную энергию направлять на развитие души и духа человека. Они укрепляли веру в Бога. Понятия любви и веры может прочувствовать только чело­век с сильной энергетикой.

У любого живого существа главная энергия для выживания реализуется в продолжении своего рода. Почему же тогда в Торе сказано: «Если мужчина ляжет с женщиной и будет у него излия­ние семени, то они должны омыться водою, и нечисты будут до вечера»? Вероятно, здесь отра­жены законы подсознания, законы нашей души. После любви самое сильное чувственное наслаж­дение — это наслаждение сексуальное. Это на­слаждение закрывает человека от Бога и любви, привязывает его к этому миру. Человек на ка­кое-то время утрачивает ощущение единства с Бо­гом. Вот почему речь идет о душевной нечистоте. Вода смывает эмоции, поэтому омовение после секса уменьшает подсознательную концентрацию на наслаждении, облегчая, таким образом, возвра­щение к Богу.

Сексуальная энергия сама по себе ни плоха, ни хороша. Это рычаг, который может превратить человека в животное, а может, наоборот, живот­ное начало превратить в человеческое и Божест­венное.

Когда я диагностировал нудистов, я везде ви­дел одну и ту же картину: концентрация на жела­ниях, сексе, наслаждениях и усиливающаяся про­грамма самоуничтожения. Постоянное подсозна­тельное возбуждение при виде половых органов незаметно смещает систему приоритетов. Душа становится нечистой. Поэтому то, что называют нудизмом, — это есть одна из масок язычества, поклонение наслаждению — сексу. В нынешнее время эти языческие тенденции выглядят и назы­ваются по-разному, но суть их одна. Это утрата веры и любви к Богу ради наслаждения.

Секс пытаются оторвать от функции продолже­ния рода: только наслаждение, безо всяких по­следствий. Когда люди общаются душами и созна­нием, возникают сложные и высокоразвитые отно­шения. Если их срезать и пустить всю энергию в секс, то на первых порах удовольствие будет на­много масштабнее. Человек будет испытывать на­растающую эйфорию, а потом начнется законо­мерная деградация. Ведь телу неоткуда взять энергию, когда душа перестала функционировать.

В наше время существует движение свинге­ров — супружеские пары меняются партнерами для полноты и усиления сексуального чувства. Что происходит в этом случае?

Когда люди знакомятся, как бы сталкиваются два мира. За короткое время нужно оценить, не опасен ли человек, с которым ты знакомишься, можно ли продолжать с ним отношения, есть ли общие точки соприкосновения. Нужно смоделиро­вать его внутренний мир, для того чтобы прогно­зировать его действия. Поэтому при знакомстве с любым человеком у нас выделяется много энер­гии. А если это существо противоположного пола, то количество энергии удваивается.

Поэтому многие мужчины и женщины в поис­ках наслаждения начинают часто менять половых партнеров. А потом замечают, что жизнь с одним человеком, даже если он нравится, становится пресной и невыносимой. Наслаждение становится наркотиком, требуется все большая доза. А затем наступает закономерная атрофия наслаждения, которое закрыло душе доступ к любви и энергии. Поэтому мужчины, постоянно меняющие сексу­альных партнерш, неизбежно приходят к прежде­временной импотенции. Новые сексуальные связи свидетельствуют не о силе мужской энергетики, а, наоборот, о ее слабости.

Я слышал об одной супружеской паре. Лет два­дцать назад, когда в России наступила эпоха все­дозволенности, они стали увлекаться просмотром порнофильмов. А через несколько лет они уже не могли заниматься сексом без просмотра порно­фильма. Любой допинг вырывает энергию прину­дительно и начинает забивать природную тонкую энергию. Кстати, детей у этой супружеской пары так и не появилось. Увлечение порнофильмами привело к бесплодию.

Цель любого извращения проста — получить максимальное наслаждение для тела, даже если при этом пострадает душа. Когда супружеские пары начинают заниматься коллективным сексом, происходит разрушение всех нравственных уста­новок. За счет деградации души и сознания гораз­до большее количество энергии направляется в тело, многократно усиливая физическое наслаж­дение.

Заканчивается эта тенденция всегда одинаково. Для одного человека это вырождение чувств, при­тупление их, снижение общей энергии, бесплодие и импотенция, болезни и смерть. В масштабе груп­пы людей это выглядит как участь Содома и Го­морры, катаклизмы, войны, эпидемии. Не следует забывать, что сифилис был завезен в Европу в эпоху Возрождения.

Любопытно, что уже несколько десятилетий люди, зарабатывая огромные деньги на разврате, пытаются дать определение, что такое эротика и чем она отличается от порнографии. Как всегда, самое точное определение ситуации изложено в анекдотах. Вспоминаю один из них: «Эротика — это непрерывное ожидание порнографии».

В России в настоящее время сексуальная распу­щенность на экране поддерживается огромными деньгами. Все понимают, что войну можно вести не только физическим оружием. Нравственное растление народа — это, пожалуй, самое сильное оружие, испытанное на протяжении многих тыся­челетий.

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет