Академия хранителей

Часть 1

Шесть часов медитации. Если я в очередной раз не усну, то меня просто стошнит. Не могу смотреть на одухотворенное лицо Антрея и компании. Они всегда делают вид, что достигают дзен уже через 5 минут после начала практики, а я сижу с тупящим видом и пытаюсь прожечь глазами розу, статуэтку Будды или воду. Да, мы медитируем и на воду. Вообще на всё подряд. Мастер говорит, что настоящий Хранитель должен быть спокоен, как тихое горное озеро в предрассветный час.

Странно это, как минимум. Вы видели Ваджрапани или Хаягриву? Я тоже не видела, ну разве что в учебнике по хранителям шестого уровня. Да, они оба в адовом пламени горят, когда появляются! Ваджрапани так вообще изображают с бусами из 52 человеческих черепов. Мне вот интересно, у него как со спокойствием было во время медитаций? Судя по этим бусам, походу, не очень. Ну или очень, да только даже если он мочканул всех 52 человек в состоянии спокойствия, черепам от этого не легче.

— Ауу… — зло посмотрела в спину удаляющемуся мастеру, он уже раз в 15 за сегодня отвесил мне подзатыльник, — сосредоточьтесь Вайд! — бросил он в след.

Я в очередной раз уставилась на желто-розовый лепесток альстромерии, плавающий в стеклянной тарелке с водой.

Желтый плавно перетекает в белый, а затем от нежно розового темнеет до цвета фуксии. «Фуксия» — смешное слово. Так-с, бордовые капли растекаются изящным рисунком у основания лепестка, и там же замерла крупная капля прозрачной воды. Во-ды, во-ды, во-ды…

В следующую секунду мне на голову обрушилось литров 10 холодной воды. Я заорала.

К сожалению, единственная. Все, кто поумнее, сделали вид, что ушли так глубоко в медитативную нирвану, что сидеть в мокрой одежде в холодной луже — сплошное удовольствие. Точнее, они этого не ощущают. Не все, конечно. Мастер всегда видит тех, кто реагирует, а значит не погрузился.

Прозвучал тройной удар каратал, и, глубоко вздохнув, одногруппники вышли из медитации. Некоторые удивлённо уставились на лужу вокруг и свою мокрую одежду. Это тоже была часть игры.

— Антрей, Шейн, Олив, зачтено и свободны, — прогремел голос Ульбара, — остальным неуд.

Послышались разочарованные вздохи. Мастер мог разгадать даже самую виртуозную игру.

— Будьте благодарны, класс, неуд без уборки. На тряпке у нас снова Вайд. А вы… — это уже лично мне, — учитесь контролировать способности или будете чистить залы академии до скончания мироздания.

На этот раз вздохи были облегчения, а я лишь зло стянула мантию и принялась её выжимать, представляя в своих руках шею мастера Ульбара.

***

После того, как убила на ползание на коленках большую часть перерыва, я наконец оказалась в главном корпусе.

Ткань ещё не до конца просохла и неприятно липла к телу. Я ещё молчу про запах… не думала, что наши свитера были из собачьей шерсти, но именно мокрым псом от меня и попахивало. До следующей пары оставалось 7 минут, и мне срочно нужно было сделать нелёгкий выбор: поесть и подхватить воспаление легких на следующем занятии или переодеться и к вечеру умереть с голода.

— Как прошла медитация на половую тряпку, Вайд? — Антрей с удовлетворённой ухмылкой уставился на меня. Верные Шейн и Олив заняли позиции по обе стороны от него, перегородив весь проход. — Ты так кричала сегодня, будто в медитации к тебе пришёл сам Фри-ден.

Значит, слышал, как я кричала. Погруженец фигов! Так и знала, что лжёт. И почему Ульбар с этим ничего не делает? Одарив одногруппника самым злым взглядом, на который была способна, попыталась протиснуться между ним и Шейном.

В следующую секунду он дёрнул меня за рукав и притянул к себе:

— Мне вот интересно, Вайд, — его губы коснулись виска, — может ты специально постоянно косячишь, чтобы подольше побыть с Ульбаром? Тебе нравятся те, кто постарше, Айлин?

Я попыталась выкрутиться, но Шейн прижал к себе.

— Фуу, да она мокрая вся!

— Конечно, идиот, запыхалась там небось тряпкой махать, да и за пол часа старички и не такое могут успеть.

Через секунду Антрей захрипел и начал судорожно хватать ртом воздух. Позади нас в невинной позе замер мастер Ульбар.

— Захотите что-то добавить, и удавка затянется сильнее, еще раз скажете что-нибудь подобное в мой адрес, и мамочка получит ваш гроб к концу недели. В позе лотоса, конечно, вы ведь достигли таких успехов в медитации.

И мастер проследовал по коридору, насвистывая себе под нос какую-то незамысловатую мелодию.

***

Прибежав в общежитие, быстро скинула юбку и свитер и достала самое страшное из местной формы, то, что большинство студенток сжигало при получении, — мешковатое шерстяное платье цвета асфальта. Да, выглядела я не лучшим образом. Волосы висели мочалкой. Созданная мной вода оказалась соленой. Из-под серого мешка торчали тонкие руки, ног видно практически не было. Платье доходило почти до середины лодыжки. Быстро собрав волосы в пучок и перехватив платье на талии цепочкой, выбежала за дверь и нос к носу столкнулась с Марьян.

— Фу, что это на тебе?

Сама Марьян, как и всегда, была неотразима. Собранные в высокую прическу светлые волосы, подведённые коричневыми тенями глаза, отлично сидящий по фигуре серый с красной оторочкой свитер и чуть укорочённая чёрная юбка. На ней, в отличии от меня, была надета красивая часть официальной формы академии.

— Одежда, Марьян, чего тебе?

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты редкостная грубиянка Вайд? Директор вызывает.

Я выдохнула. Авилон обычно вызывал нас лишь в двух случаях: выговор за проступок или отчисление за него же. Возведя глаза к небу, судорожно начала умолять мироздание о втором.

****

Кабинет Авилона отражал сущность своего хозяина. Холодные чёрные камни, такой же каменный стол и два кресла, обтянутые серым шениллом. В общем, если бы не тлеющие угольки в камине, можно было бы без надежды умереть от тоски.

Как только дверь захлопнулась, директор поднял голову от бумаг и пристально посмотрел на меня.

— За что Вайд?

У меня перехватило дыхание, и глаза сами собой опустились в пол.

— Вода в кабинете медитации, — еле слышно ответила я.

— Чего? — от крика директора, казалось, перетрясло все окружающие камни.

Тут уже я непонимающе уставилась на него. Он жестом пригласил меня к столу и молча протянул свиток пергамента:

«Прошу отчислить меня ввиду несоответствия уровню и требованиям образовательного учреждения. С уважением Айлин Вайд».

— Я этого не писала, — резче, чем хотелось бы, ответила я.

— Пока не писала. Но что-то мне подсказывает, что тот, кто это сделал, дело говорит.

Я снова потупила взгляд. Нет, я, конечно, была одной из отстающих в потоке. Ладно, самой отстающей, но отчислиться из школы равно подписанию себе смертного приговора. У женщин, не получивших образования, есть единственная дорога — в полное подчинение мужчине, которого выберет семья. Проблема была в том, что мне такого уже выбрали — Димитриял — лорд наших земель, который старше меня лет на 200.

— Мне нельзя домой, лорд Авилон.

— Нельзя? — резко спросил он. — Тогда почему, скажите мне, Вайд, Вы не прикладываете больше усердия к занятиям, до сих пор не научились контролировать магию и, наконец, какого падшего, выпустили весь учебный материал из зала по управлению стихиями?

— Ох, мамочки… — только и смогла вымолвить я.

Под материалом имелись в виду воздушники, на которых студенты отрабатывали магию воздуха. И да, как раз вчера, оставаясь на отработке у наших стихийников, я вполне могла забыть закрыть их сосуды.

— Даже если учесть объёмы Вашего магического резерва, урон, который Вы причиняете имуществу школы и её репутации значительно выше, чем моё желание когда-нибудь вдолбить Вам в голову то, что следует!

Видимо Авилон намекал на дыру, которую я случайно проделала в защитном поле школы во время занятий по контролю над разумом. Ну не могу я её контролировать! Я, дурочка, сначала даже обрадовалась этому факту, решив, что Димитриял такой порченный товар не примет, но не тут-то было. Он захотел взять меня в услужение ещё с большим рвением, охотно продемонстрировав семье наручники из парусины, которые сумеют меня сдержать. Для тети с дядей это означало избавление от лишней головной боли, а для меня, судя по нанизанным на парусину аметистам, что они за пару месяцев истощат весь мой магический резерв.

— Ещё один проступок Вайд, и Вы вылетите из школы быстрее, чем скажите слово «хранители».

***

Теоретическое занятие по управлению стихиями помню, как в тумане. «Ещё один проступок» — это практически приговор, потому что моя магическая сила проявляла себя неадекватно чуть ли не на каждой практике. Вместо того, чтобы слушать мастера Танаеши о заклинании огня, я сверлила взглядом стол и прикидывала сколько денег может понадобиться, чтобы сбежать в леса эльфов, третье королевство или, на худой конец, присоединиться к кочевникам. Проблема была в том, что везде, где бы я ни очутилась, мой магический резерв привлечёт слишком много внимания, да и денег у меня не было.

Выходя на школьный двор, залитый лучами заходящего солнца, уже мысленно взывала к Ру-э. Это была практика по контролю над разумом, на которой обычно случались самые мои выдающиеся выплески энергии. Теперь это занятие могло стать для меня последним. Я крепче сжала руки в кулак. Пока не придумаю запасной вариант, как не попасть в лапы Димитрияла, нужно держаться изо всех сил.

Практика контроля над разумом проходила на полигоне перед зданием академии. Большинство из нас недоумевали, для чего на занятие, в котором мы, например, пытаемся согнуть ложку взглядом, выделили целый полигон. Недоумевали ровно до тех пор, пока Огуст Шейн не искривил вместо ложки пространство и не призвал Красную Симкхамукху на наши голову. Сказать, что она была недовольна, — ничего не сказать. Дакини относились к четвёртому уровню хранителей и обычно были заняты тем, что воевали с духами хаоса по всему пространству мироздания. Собственно, с одной такой битвы он её и призвал. По пояс обнаженную, всю залитую кровью, с копьем зажатым в одной руке, и малой из человеческих черепов в другой, она бы разнесла нас одним писком, не успей мастер Отар начертить умиротворяющие символы, а мы спрятаться кто куда. После завершения ритуала призыва весь полигон горел огнём.

Больше вопросов, почему практика проходит на улице, мы не задавали.

Зная о любви мастера Отара начинать работать с теми, кто стоит в первом ряду, я решила не отсвечивать и отошла в конец группы.

Вечно прохлаждающиеся здесь братья элины с удивлением взглянули на меня. Вообще, элины — это не фамилия, а целый монашеский орден, чьи адепты принимают целибат. Уверена, это бы могло породить кучу насмешек в их адрес, если бы Джигме и Даргье не были здоровыми накаченными красавцами, от которых сходила с ума чуть ли не вся женская половина класса.

Заняв место позади них я поймала несколько злых женских взглядов, в том числе от главной красавицы потока Марьян.

— Вайд, на кого ты хочешь произвести впечатление этим мешком? — спросила девушка, а все её подружки захихикали.

«Спокойно Айлин», — мысленно сказала себе. Марьян наверняка в курсе и это всего лишь провокация.

Удивлённо вскидываю брови, ища глазами Еше. Рядом с ним во мне всегда хватало благоразумия вовремя промолчать. Но друг запаздывал, а значит:

— Знаешь, Марьян, в отличие от некоторых, мне не нужно самоутверждаться за счёт внешнего вида.

Собственно, тут я в точку попала. У одногруппницы на этот счёт явно был пунктик, потому что она стала цвета спелого томата и начала плести заклинание.

— Тебе конец Вайд, — зло сказала она, но мой магический резерв был первее.

Внезапно всё вокруг зашаталось, послышались резкие толчки, и земля заходила ходуном.

— Твоих рук дело? — прорычала девушка отчего потеряла всякую привлекательность.

Я дипломатично пожала плечами. Собственно, это и не моих рук дел, оно само так получается. Всегда. Всё вокруг загудело, и земля начала трескаться прям под нашими ногами. Мы бросились врассыпную. Убегая, я слышала крики, кто-то из студентов успел провалиться в расщелину.

Внезапно поверхность подо мной пошла буграми и я, поздно заметив трещину, споткнулась и полетела лицом вниз. В последнюю секунду кто-то схватил меня за шиворот и вытянул обратно.

— Жива? — спросил Даргье.

Кивнула.

Мы обернулись. Пласты земли вырывались на поверхность, врезаясь друг в друга и образуя повсюду ямы и разломы. Прямо на наших глазах в один из таких полетел Огуст, а за ним Антрей.

— Бежим, — элин схватил меня за руку и потащил за собой. От боли к глазам подступили слёзы. Я посмотрела на ногу.

— Рассечение, — сделал вывод парень и, не задавая вопросов, подхватил на руки.

Земля снова пошла ходуном и кусок скалы перед нами на огромной скорости вырвался наружу. Я зажмурилась, а элин, прекрасно маневрируя, прыгнул, оттолкнулся от него и двинулся в противоположную сторону. Джигме нагнал нас, сделав красивое сальто с такой же скалы и перепрыгнув две большие расщелины. Путь до ограждения был преодолён меньше, чем за 30 секунд. Как только Даргье коснулся прутьев решетки, всё успокоилось, и мы развернулись. Абсолютно ровное поле в считанные секунды превратилось в жертву пьяного бомбардировщика. Кроме нас на полигоне никого не осталось.

Земля снова загудела, элин был готов вновь подхватить меня на руки, но камни приподнялись и начали занимать своё естественное положение. Вот это уже была не я. В то же время из земли за шкирку, словно провинившихся котят, магической силой подняло и подвесило в воздух всех наших одногруппников. Увидев изрядно побитого Еше, я было побежала к нему, но Даргье удержал за плечо, указывая в сторону.

Смерч из земли и песка нёс над полем мужчину в чёрной мантии с фиолетовой оторочкой преподавателя академии. Приглядевшись, я поняла, что это не мастер Отар.

— И это будущие хранители? — его злой голос громом разнесся над полигоном. — Побитые неумелые щенки.

— Так, первый курс, — вставил свои пять копеек Еше.

Новый преподаватель тут же поднялся над землёй и, вплотную подлетя к моему другу, спросил:

— Ты это скажешь духу хаоса, когда он решит занять твоё тело?

Меня передернуло. Это жуткое состояние. Ты как бы остаёшься в своём теле, но сторонним наблюдателем, потому что все остальное контролирует вселившийся дух.

— Это невозможно, сэр, духи хаоса находятся на запечатанной территории.

Вообще, это не совсем правда. Уже многие годы в королевства срединного мира то тут, то там проникал хаос. Архитекторы мироздания изобретали все новые системы защиты, но духи каждый раз находили способы их обойти.

— Расскажи эту сказочку маме, — рявкнул преподаватель и, махнув рукой, создал над полигоном проецирующую поверхность.

Сначала ничего не происходило, а затем мы услышали дикие крики. Стражи хаоса в обмундировании королевской армии спотыкались, падали, корчились на земле. Кто-то даже пытался душить себя или проткнуть ножом. Последнее, что я запомнила, красные налитые кровью глаза одного из стражей. Так смотрел тот, в ком больше не осталось ничего человеческого, им управлял дух.

Кто-то вскрикнул. Оказалось, что я.

Это привлекло к нам внимание преподавателя и, развеяв экран, он махнул в нашу сторону. Ускоренный магией, наш поход к центру поля занял не больше 5 секунд.

— элины… — задумчиво, разглядывая братьев, протянул мастер. — Что ж прекрасно, по 10 баллов каждому.

Он щёлкнул пальцами в пространстве, и весь класс разом упал на землю. В воздухе разнеслись ругательства. Я тут же подбежала к Еше и помогла подняться. Пока класс потирал ушибленные конечности, прозвучал голос мастера:

— Всегда, каждую секунду идёт борьба и вы либо побеждаете, оставаясь на чеку, либо подыхаете, став пленником собственного, не подчиняющегося вам, тела.

Меня передернуло.

— Есть, конечно, и другие вариант, верно? — он почему-то уставился на меня. — Имя!

Перестав обтряхивать с коленей Еше землю:

— Айлин, — я даже свой голос не узнала, писклявый и затравленный, — Айлин Вайд.

— Значит Айлин, — в доли секунды мастер оказался рядом со мной и наклонившись к волосам глубоко вдохнул. По шее побежали мурашки, — любопытно… так что Айлин Вайд, какие ещё есть варианты?

Я осмотрела одногруппников. До контроля над разумом всем нам было далеко, но элины действительно, выжили, благодаря реакции и боевым навыкам.

— Хорошая реакция и соответствующие навыки, — не задумываясь выпалила я.

— Да, для них Айлин, но как справилась ты?

— Я не справилась, — неуверенно ответила я.

— Нет, напротив, насколько мне известно, ты — единственная, помимо наших хорошо подготовленных друзей, осталась над поверхностью земли. Так как тебе это удалось?

Я непонимающе посмотрела на Даргье, он пожал плечами.

— Меня спас брат Даргье.

— Верно, — удовлетворенно кивнул он. — Обаяние, привлекательность, женственность — ресурс доступный не всем, но способный подчинить мужское сердце.

— Одна проблема, — усмехнулась Марьян, соблазнительно выпячев бедро. — Всё это Айлин не свойственно.

— Правда? — с какой-то невероятной скоростью мастер оказался уже рядом с ней. — Тогда почему тебя пришлось извлекать из-под груды камней, а она пришла сюда своими ногами?

Повисло молчание. Щёки Марьян покраснели. А затем мастер прокричал ей прям в лицо.

— Все! По полигону бегом, марш. Десять кругов.

Студенты, нехотя поднимаясь, начали забег.

— Вайд, куда?

Я непонимающе уставилась на него, мысленно взмолившись, что он не отправит меня к Авилону.

— С рассечением к целителям, — словно дурочке, пояснил мастер.

— Но у меня тоже рассечение, — хромая на бегу, возмутился Антрей.

— Десять кругов, я сказал. Не заслужил! — и ещё не убранный кусок скалы поднялся с земли и смачно ударил парня под зад.

***

От целителей я возвращалась вся измазанная землёй и кровью, прихрамывая на левую ногу. Конечно, в их силах было вылечить меня полностью, но обычно этого не делали, дабы мы подольше помнили о своей уязвимости и промахах.

Дойдя до своей комнаты, я стянула грязные ботинки у входа и толкнула дверь. Обычная комната студентки общежития: кровать, рабочий стол, пару стульев и шкаф.

Как только дверь захлопнулась, мой рот накрыла чья-то ладонь.

— Не бойся, не будешь кричать, и я не сделаю ничего плохого, — шепнул мужской голос.

Но я испугалась. Самое жуткое в сложившейся ситуации было то, что в комнаты общежития можно было попасть только с согласия хозяйки. Моё было только у Еше, опасаясь козней Димитрияла, я дорожила безопасностью и уединением больше прочих.

— Мы договорились?

Осторожно кивнула и, как только вторженец отпустил, отбежала к окну.

Схватив настольную лампу, обернулась и обречено выдохнула. Всё, теперь меня точно отчислят. Перед дверью, удовлетворенно улыбаясь, замер сострадатель. У него была белая, переливающаяся при свете магического огня блестками, кожа и копна серебристых, собранных в высокий хвост, волос.

— Собираешься отбиваться лампой? — сложив руки перед грудью и с любопытством поглядывая на меня, спросил он.

Кивнула и перехватила её по удобнее.

— Если потребуется.

— Вряд ли поможет… — из-за спины гостя внезапно показалась ещё одна рука, которой он почесал затылок.

Неожидав подобного, я резко отступила на шаг, больно врезавшись в подоконник и выронив лампу.

— Говорил же… — удовлетворенно кивнул сострадатель, упирая четвертую руку в бок, а пятой делая характерный жест в мою сторону.

— Сколько их там ещё? — поражено спросила я.

Гость молча продемонстрировал полный комплект — восемь рук.

Оо.. боги.. казахинец.. меня не отчислят, просто скоро здесь некого будет отчислять.

Я снова схватила лампу и, не раздумывая, бросила в него. Когда сострадатель увернулся, то получил пятью учебниками по истории мироздания подряд, подушкой и, напоследок, обязательно отведал бы удар стулом, если бы не успел ловко перехватить мои руки, завести за спину, покрепче обнять и, усадив себе на колени, на него приземлиться. Всё. Приехали. Сижу запыхавшаяся и растрепанная на коленях у казахинца посреди комнаты, заваленной учебниками по истории мироздания.

Судя по объёму твоего магического резерва, ты достигла бы куда больших успехов, воспользовавшись магией.

Недолго думая, укусила его за руку.

— Ах ты… — даже не выругался, выдержка впечатляет. Да и руку сразу убрал.

— Может отпустишь?

— Кидаться учебниками не станешь?

— Не стану.

Я предусмотрительно отошла в сторону, стыдливо одергивая платье.

— Классный мешок, — казахинец неодобрительно хмыкнул в сторону него.

— Техника безопасности от таких как ты.

Посмеялся, а затем серьезно сказал:

— Понял. Я, вообще, по делу. Трогать не буду.

— А что, у казахинцев такое бывает? Я думала, у вас перед любым делом потрогать нужно.

Он улыбнулся, ничуть не смутившись.

— Не парься, ты мне не интересна.

Вообще как-то обидно стало.

Сложила руки на груди в закрытой позе, сверлю его злым взглядом, мысленно проклинаю всех красавчиков на свете, потому что сострадателя явно можно было к ним отнести.

— Деки, — представился гость.

Я удивлённо вскинула брови.

— Не настоящее верно?

Говорить истинное имя для сострадателя равно подписать себе смертный приговор. Он улыбнулся.

— Тебе на удивление много известно о сострадателях для обычной студентки.

Не стала ему объяснять, что заслуга это в общем-то совсем не академии, а работы, на которую я вот-вот опоздаю, если эта беседа не закончится.

— Судя по тому, что ты здесь, я — не совсем обычная студентка.

В дверь постучали, я сделала шаг в её сторону, но Деки преградил путь. Вскинув пару правых рук, он просканировал пространство и, удовлетворенно кивнув, вынес вердикт:

— Студент, подготовка минимальная, резерв не развит, глупости не сделаешь?

Я закатила глаза к небу и отрицательно покачала головой. Выдать сострадателя означало вылететь из школы, меньше всего кто-то мог поверить, что в моей комнате он оказался случайно. За дверью стоял Еше грязный, мокрый и эффектно благоухающий потом.

— Заставил нас бегать, отжиматься, а затем проходить полосу препятствий, новый преподаватель — мастер Тензин, — обречённо сказал мой друг, а потом будто опомнившись, — Решил тебя проведать, ты как?

— Целители залатали, сейчас в душ, а потом в таверну.

Кивнул.

— Тогда не задерживаю, Тензин сказал, что полосу препятствий завтра в 6 утра будешь сдавать ему лично.

Я ещё раз окинула уставшего друга взглядом. Измажусь, облажаюсь, может быть что-то сломаю, зато точно не устрою очередной потоп или взрыв, подходит.

Когда дверь закрылась я обернулась и уткнулась казахинцу прямо в грудь.

— Тензин… — задумчиво протянул он, — интересно.

— Знакомы? — спросила на автомате.

— Немного, — уклончиво сказал он. — Я к тебе по делу. Нужно поговорить с твоим братом.

Я чуть не упала.

— Ничего, что он умер пять лет назад?

Деки весело посмотрел на меня.

— Тебе ведь известно, что для сострадателя это не является проблемой?

Одной из способностей сострадателей является призыв из хаоса духов.

— Мне то известно, но с чего ты решил, что я стану помогать?

Деки заговорщически прищурился и, разжав кулак на одной из рук, продемонстрировал маятник на конце которого висел внушительный кусок аметиста в форме треугольника.

— Значит шантаж.

— Почему же? — улыбнулся он, — можешь согласиться по доброй воле.

Маятник соскользнул с руки и пропал где-то между его ладонями.

— К тому же я хорошо заплачу.

— Когда об этом узнают, деньги тратить будет некому. Меня не то, что отчислят, да меня сразу казнят!

— Ты хочешь сказать «если об этом узнают», — сострадателя ситуация явно забавляла.

— Если… — повторила за ним.

— Ритуал сделаем в полнолуние, на подготовку есть четыре дня, вот то, что требуется от тебя. За работу получишь пятьсот серебряных, — одной рукой он протянул лист пергамента, а второй похлопал по плечу. — Не дрейфь Вайд, никто не узнает.

Если бы я тогда знала на что подпишусь.

***

В таверну я все-таки опоздала. Джампа сочувственно посмотрел на мою хромающую ногу и протянул фартук.

— Дал бы тебе выходной, да народа полный зал, — огорчённо сказал он.

Понимающе кивнула. Джампа был полудемоном. В низшие миры вход ему был заказан так же, как и в срединные. Единственное исключение — приграничье хаоса — где кого только не было, и наш король упорно закрывал на это глаза.

Натянув фартук, я выскочила в зал, Элиса — очаровательная гномиха — уже обслуживала посетителей.

— Привет, малышка, возьми третий, только подошли.

Кивнув ей, я отправилась туда.

— Добро пожаловаться в «голову дракона», что желаете?

Орки, а это были именно они, с любопытством посмотрели на меня.

— Как насчёт человечьего мяса?

— Не подаём, могу предложить кабана.

— Неси, — огорчённо вздохнул.

— И вина! — добавил второй.

Собственно, весь оставшийся вечер я и носила вино оркам и другим посетителям таверны. В районе трёх часов ночи, когда Джампа как обычно ушёл подремать, а я, усевшись на бочку пива, принялась дегустировать очередной кулинарный шедевр Шепы, в зале повисло подозрительное молчание.

Выглянув из-за бара, я не знала, как поднять с пола челюсть, потому что посреди таверны, окружённые ореолом серебряного свечения, замерло трое казахинцев.

Казахинцы. В прошлом гневные защитники дхармы. С раннего детства они учат мальчишек обращаться с оружием, и уже к двенадцати годам те могут потягаться на равных с взрослым человеческим мужчиной. Тем более мечей, благодаря своим восьми рукам, способны удержать в четыре раза больше.

Гости подошли к бару и как-то разом показались мне очень красивыми и притягательными. Потрясла головой, чтобы убрать наваждение. Нормальные. Один хвостатый (серебристый хвост висел до самой поясницы), другой — татуированный, третий — непонятный. Рука того, что был в татуировках, легла на барную стойку, обнажив красивый геометрический узор на запястье.

— Доброй ночи, чем могу служить?

Не сказать, что ночь с казахинцами могла быть доброй. Они славились весьма распутным образом жизни, неуемными аппетитами и абсолютным неумением понимать слово «нет».

— Ищем кое-кого, — ответил мне низкий голос. Он протянул татуированную руку вперёд и коснулся моего виска. Таверна тут же пропала, а перед внутренним взором возникли поочередно синие глаза, острый нос, высокие скулы, серебристые волосы, накаченный обнаженный торс и, наконец, улыбающийся Деки целиком и полностью.

Отпрянула от татуированной руки, отгоняя видение, и отрицательно покачала головой.

— Вы — первые казахинцы в «Голове дракона» за последние пару лет.

Даже не соврала.

— А как насчёт сострадателей?

В таверне снова повисло молчание, все уши в зале обратились к нам.

— Аналогично, — уверено заявила я. — И, если вопросов больше нет и вы ничего не заказываете, я продолжу обслуживать гостей.

Я встала и вышла в кухню, судорожно пытаясь унять усилившееся сердцебиение.

— Айлин, — от испуга вскрикнула, гномиха, уперев руки в бока, и с возмущением заявила, — там один рукастый чего-то хочет от тебя, в зал не ходу, а я пойду Джампу разбужу.

— Рукастый? — выглянул из-за печи Шепа. — Приставал что ли?

Отрицательно качаю головой и молча восемь рук изображаю.

— Ого… чего это они?

— Ищут одного беглеца.

Как только эффектные бёдра Элисы скрылись в конце лестницы, шагнула в зал. Тот казахинец, которого я назвала непонятным, сидел за баром, положив на него пару рук, а двумя другими удерживал какой-то амулет. Он вновь показался мне совершенно прекрасным и, вообще, самым потрясающим мужчиной на свете, а чтобы убрать наваждение, головой пришлось потрясти ещё сильнее, чем в первый раз. Но к бару я подошла уже как ни в чём не бывало.

— Воды, — сказал он, кладя пятой рукой монеты на стол, а шестой почесав подбородок. — Как ты это делаешь? — честно говоря хотела задать ему тот же вопрос, но он меня опередил.

— Делаю что? — уточнила я.

— Противостоишь принуждению.

Он на несколько секунд вновь показался мне самым красивым на свете. В животе начали распускаться цветы, порхать бабочки, но после хорошего отрезвляющего удара по лбу, всё прошло. Теперь понятно почему казахинцам женщины не отказывают.

— Больше так не делай, — зло сказала я. Он только развёл руками.

— Само собой получается, врождённый эффект.

Казахинец был молод и довольно хорош собой.

— Калсанг, — представился он.

— Айлин, — ответила, протягивая заказ и монеты. Уж что что, а воду в «Голове дракона» подавали бесплатно. — Так что сделал тот казахинец, которого вы ищите?

Калсанг выпил залпом пол кружки и, с громким стуком поставив её на столешницу, сказал:

— Сострадателем стал.

— Разве в таком случае это не задача для королевской стражи?

— Учитывая его происхождение, нет. Он — сын короля.

Тут я, конечно, прибалдела. Не особо разбираясь в политике, даже мне стало ясно, что узнай об этом наш король — жди скандала.

Итак, беглый принц казахинцев, который сострадатель по совместительству, хочет сделать запрещённый в нашем королевстве ритуал и вызвать дух моего погибшего брата, и сделать он планирует это вместе со мной. Я говорила, что всё это мне не нравится? Теперь меня это ещё и пугает.

Отвлекшись от своих мыслей, увидела, что Калсанг с интересом меня разглядывает.

— Чего?

— Красивая ты, — сказал он.

— Даже не думай! Со мной у тебя ничего не выйдет.

Он заговорщически улыбнулся, продемонстрировав пару рук с открытыми ладонями.

— Даже в мыслях не было.

— Всё хорошо, девочка? — спросил подошедший Джампа. На его щеке остался след от подушки, очевидно, он только проснулся.

Я кивнула и ушла к посетителям, думая о том, что делать дальше. Мне не хотелось к Димитриялу для этого нужно остаться в академии, но из-за того, что контроль магического резерва всё ещё слабо мне поддаётся, вылететь я могла в любой момент. Для подстраховки нужны деньги. Тех, что пообещал Деки, на первое время хватит. То, что в деле замешаны казахинцы, осложняет задачу, ведь они уже подошли слишком близко, раз вышли на академию. Нужно было быть на чеку.

Меня схватили за руку.

— Дорогуша, — это был орк, которого я обслуживала в начале вечера, — нам с тобой надо прогуляться.

— С чего вдруг?

— Хочется человеченки, коль не мяса, так девицу.

Понимающе улыбнулась мужику и звезданула подносом по лицу. Орк взревел.

— Извини, нервы на пределе, — пожала плечами.

Из стола выскочили двое других. Тот, что поздоровее и поуродливее, перекинул меня через плечо и, ударив по попе, сказал:

— Плохая девочка. Отговаривал его, теперь понимаю, неправ был, скучаешь без мужика.

Я возвела глаза к небу. То, что у орков не было мозгов, — довольно известный факт, но хоть доля логики в рассуждениях могла присутствовать?

Помощь пришла незамедлительно.

Обычно Джампа усмирял разбушевавшихся гостей, всё-таки полудемон. Но, к моему удивлению, по хребту орки получили от Калсанга. Казахинец с одного удара вынес одного и с любопытством уставился на того, что нёс меня.

— Занята та девица? — огорчённо спросил орк, а мне даже жаль его стало.

— Ещё как, — Калсанга ситуация явно забавляла, — свадьба через неделю, а ты её по попе и через плечо, не хорошо это, зелёный.

Возмутиться я не успела. Орк тут же водрузил меня на стол и бережно, насколько позволяли гигантские зеленые лапища, начал отряхивать.

— А ты тоже, нормальная, а? Хоть бы знаки на себя какие опознавательные повесила. — Причитал раздосадованный орк. — Нельзя же такой красивой быть, да за казахинца замуж выходить.

Я сложила руки перед грудью и злилась. Элиса и другие гости тихонько посмеивались. Джампа и Калсанг откровенно ржали. Закончив со мной, орк растормошил обоих друзей и, кинув на стол денег, значительно больше, чем требовалось, быстро вышел.

— Поинтереснее ничего придумать не мог? — зло спросила я, убирая стол после орчьей трапезы. — У этих мозгов хватит, начнут мне перед свадьбой ритуалы свои проводить, да бычьей кровью полы поливать.

— Пожалуйста, рад был помочь, — по-прежнему посмеиваясь, сказал казахинец.

— Это не помощь, это новые заботы на мою голову, — протиснулась на кухню с горой посуды, где Шепа встретил меня улыбкой и кулаком с большим пальцем, поднятым вверх, видимо Джампа или Элиса с ним уже поделились.

— У девушки, работающей по ночам в трактире, много забот? — услышала из зала.

Поругала себя за длинный язык. Вообще, нельзя было с ним разговаривать. Чем больше ему известно, тем проще будет ко мне подкопаться.

— В одном орк прав, знаков опознавательных тебе и правда не хватает, — задумчиво добавил он.

***

В ботинках хлюпала вода, промозглый ветер пробирал до костей, а два часа сна помогли темным кругам под глазами на моём лице расширить свои владения. Хотелось умереть или хотя бы кофе, но в шесть утра я стояла на полигоне перед зданием академии.

— Тяжёлая ночка, Вайд?

Я не ответила. Тензин был свеж и бодр. Его чёрные волосы, собранные в высокий хвост, красиво развевал ветер, в то время как мои, грязные и нечесаные с утра, казалось, пытался вырвать с корнем. Мастер был достаточно молод, что наверняка уже привлекло к нему толпу воздыхательниц, и довольно хорош собой.

— Десять кругов, бегом марш.

Побежала. Первый круг дался не сложно, я отвлеклась от собственной усталости и даже лужи, хлюпающие в ботинках, не напрягали, зато с третьего начала переходить на все более медленный темп, затем и вовсе пошла пешком, а к пятому просто свалилась в лужу из воды и грязи, которых за ночь на полигоне стало великое множество.

— Как ты собираешься управлять пространством, если не можешь управиться даже с собственным телом? — открыв глаза, я увидела носки чёрных лакированных сапог мастера. Он поднял меня за шкирку и поставил перед собой. — Почему не спишь ночью?

Я подняла на него удивлённый взгляд, обычно преподавателей мало интересует что-то помимо их предмета.

— Отвечать, — рявкнул Тензин.

— Работала в городе.

— Ночью? Вайд, ты меня удивляешь… — в его голосе послышались озорные нотки.

— В таверне, в таверне я работаю, — зло сказала я.

— Мне нравится твоя злость, — как-то странно сказал он, а затем развернулся и пошёл к выходу с полигона, — завтра в это же время, — донёсся до меня его уходящий голос, — да и захвати мне что-нибудь из своей таверны.

В комнату я вернулась почти без сил и рухнула на кровать, чтобы уже через секунду быть разбуженной Еше.

— Хватит спать, у нас проверочная по истории.

— Я не иду, — развернувшись на другой бок и ещё сильнее измазав кровать, сказала я.

— Тогда тебя отчислят.

— Тогда я иду.

Реакция у Еше при виде меня впечатляющая — испуг.

— Я поняла, начну с душа, — с трудом поднимаясь на ноги и ощущая гудение в ступнях, пошла к выходу.

Еле-еле победив сон в схватке под названием «общественный душ — идеальное место для полноценного отдыха», я вернулась в комнату. Еше уже собрал мой рюкзак и указал на идеально вычищенное и выглаженное платье-мешок.

— Вчера научился, — удовлетворенно сказал он.

— Класс! — обрадовалась я, — с такими парами как у Тензина от моей одежды скоро останутся одни лохмотья. Кто он, вообще, такой?

Оборачиваясь к двери, чтобы дать мне одеться, Еше ответил:

— Хранитель учений.

— Чего? — удивилась я.

Хранители учений относились к пятой ступени иерархии. Мастера пространства и времени — они выполняли только задачи государственной важности. Тренировка студентов академии в их обязанности явно не входила.

— Хранитель учений заставил меня бегать по полигону?

Часть 2

— Держать темп! — орет мастер.

Ускоряюсь немного, быстрее не могу, всё-таки шестой круг пошёл. Тензин сидит в созданном им самим же мягком кресле и ест булочки с сыром. Шепа прям расстарался, когда узнал, что я хранителя учений ими кормить собираюсь. Они правда уже остыли, когда я пришла, но мастер огня на руке создал и разогрел. Ну как… сначала мне сказал создать, потом залечил ожог третьей степени, а потом уже сам себе все организовал. Вместе с кофе.

Итак, он в мягком кресле с кофе и булочками с сыром встречает рассвет, а я, невыспавшаяся с кругами под глазами, борозжу промозглую землю полигона. Бороздила… на седьмом круге я всё-таки свалилась, разодрав в кровь колени.

— Ты в курсе, что на холодном вредно не только сидеть, но и лежать?

Ничего не ответила, просто простонала.

— Я рад, а то было подумал, что бессонные ночи тебе мозги совсем поплавили. — Он присел на корточки рядом со мной. — Кстати, Вайд, а сколько дней в неделю ты работаешь в своей таверне?

— Четыре.

— Итого, вместо необходимых 56 часов сна, у тебя — 32. Замечательно.

— Если бы кто-то не вызывал меня бегать в 6 утра спала бы больше, — буркнула себе под нос и, мечтая о том чтобы уснуть в горячей ванне, на пошатывающихся ногах последовала за мастером.

— Булочку с сыром? — задорно спросил он.

— Себе оставьте, — опять злюсь.

Он посмеялся и, толкнув меня в кресло, коснулся коленей. От неожиданности вскрикнула.

— А чего ты хотела? — улыбнулся он. — Чувствую, нас ждёт ещё не одно совместное утро.

***

В комнате меня уже ждали. Деки сидел на кровати в позе лотоса и листал книгу по истории мироздания.

— Тебя не хватало, — понуро бросила я и подошла к шкафу, чтобы взять чистую одежду и полотенце.

— На свидании была?

Выглядываю из-за дверцы. Не шутит. Смотрю ещё раз на себя. Вся грязная. Колени разодраны и в крови. Раны-то Тензин залечил, а вот штаны заштопать и почистить как-то не подумал.

— Странное у казахинцев представление о свиданиях, бегаю с твоим другом Тензином.

— Чего? — с лица гостя в момент исчезло позитивно-беззаботное выражение, и он даже захлопнул книгу.

— Чего чего… бегаю теперь с хранителем учений в шесть утра, общаюсь с сострадателем-казахинцем, а ещё на днях планирую вызвать дух умершего брата, и меня в любой момент могут отчислить.

— Вообще-то за предпоследние два пункта — казнить, — совершенно серьёзно сказал Деки.

Я расширила глаза от ужаса и театрально всплеснула руками.

— Боги, и с каких пор моя жизнь стала такой простой?!

В душе было странно. Вода стекала горячими струями по лицу и спине, мышцы имели все шансы наконец расслабиться, но мысли не давали покоя. Я всё думала, что в любой момент накосячу, и меня отправят к Димитриялу, или кто-то увидит в комнате сострадателя и вышлет патруль. Тот факт, что хранитель учений заставляет бегать по утрам, в данный момент показался самым нормальным в моей жизни.

Когда я вернулась, в комнате было пусто, учебники ровной стопкой лежали на столе, будто и не было утреннего вторжения. Вытащила из шкафа любимый комплект нижнего белья, начала надевать и, конечно, заорала как бешеная белка, потому что прям передо мной в серебристом свечении возник Деки.

— Ой, извини, извини, — он отвернулся, а я быстро натянула первое что попалось под руку — то самое платье-мешок. Давно нужно его сжечь.

— Зачем ты, вообще, пришёл? — только сейчас додумалась спросить я.

Казахинец развернулся и, улыбаясь, отчего вокруг его глаз появились добрые морщинки, протянул кружку ароматного кофе, омлет с лососем, аппетитные сырные булочки и тарелку гречневой каши.

— Не знал, чего тебе захочется.

Подозрительно посмотрев на него, взяла все это великолепие и отнесла на стол. Кофе действительно страсть как хотелось, омлет выглядел просто по-королевски, а от булочек с сыром аж слюнки потекли. Так-то они мне нравятся, просто на Тензина я очень злилась. Кстати, по поводу королей. Резко развернулась и, подойдя к парню, от души заехала ему кулаком в плечо.

— Эй, за что? — обиженно спросил он.

— За то, что забыл поставить меня в известность, тьмы на тебя мало, что ты — принц казахинцев!

— Бывший, вообще-то, — ничуть не смутившись и, потирая ушибленное плечо, сказал он, — к тому же у них есть другой, а откуда такая осведомлённость?

— Пообщалась кое с кем, — ответила я, отхлебнув кофе. — Ммм… — когда горький напиток разлился по языку и попал в горло, все проблемы перестали существовать.

— Из третьего королевства, — вот снова появились. Деки удовлетворенно улыбался, — там делают лучший!

— Ага, слушай, а ты видимо решил, что мы — друзья, раз таскаешь мне еду из третьего королевства, что тебе вообще сегодня надо?

Есть я, кстати, не прекращала. Шепа, конечно, вкусно готовил, но лосось, гречка, да и куриные яица у нас были в дефиците.

— Решил проверить, всё ли в порядке, — уклончиво сказал он.

— Ты же в курсе, что всё будет в порядке, когда в моей комнате перестанет появляться сострадатель?

— Ты зря так переживаешь, я же — принц, хоть и бывший. На мне стоит отвод глаз, и здесь, кроме тебя, меня не видит никто. Могу провести с тобой хоть целый день, и никто не вспомнит.

— Нет уж, такого счастья не надо.

— Зря ты так, просто хочу быть дружелюбным.

Мне кажется, мой мир сделал очередной сальто. В дверь постучали. Казахинец вскинул две руки ладонями вперёд и просканировал пространство:

— Снова Еше твой, способный, конечно, но мелкий и слабый.

Обидно стало за друга.

— Зато он не вовлекает меня в запрещённые ритуалы и не скрывает свои королевские корни, — сказала я, идя к двери.

— От Тензина лучше держись подальше, — услышала напоследок спокойный голос Деки, точно зная, что, когда открою дверь, его позади уже не будет.

***

Еше без лишних вопросов, привык, что я таскаю еду из таверны, помог мне расправиться с гречкой и булочками.

— Ты ещё не в курсе, но у нас намечается практика в полях, — радостно сказал он через набитый рот.

Вопросительно гляжу на него, раньше такого в академии не практиковали.

— Авилон вчера объявил! Делимся на команды и получаем спецзадания на несколько недель в настоящих боевых условиях, — глаза парня горели, а вот у меня сердце в пятки опустилось.

Просто какая из нас команда? Еше действительно был способным, но обладал малым магическим резервом, я, зато, большим, который практически не контролировала.

— В каких условиях? — уставилась на него.

— На границе с хаосом, конечно. Тензин предложил. Говорит, лучшие хранители закаляются в полях.

Вспомнила про предстоящий ритуал и подумала: «если будет кого закалять».

***

— Как утренний секс, Вайд? — непонимающе уставилась на Антрея. — Хочешь сказать ты там на полигоне реально бегаешь?

Первая моя мысль: «откуда берутся такие идиоты», вторая: «это ж, правда, какого я, вообще, там бегаю одна?»

— Антрей, знаешь как говорят? Завидуй молча, а-то вдруг удавка жать начнёт.

Увернувшись от кинутой в меня ручки, прошла и села рядом с Еше.

— Не хочу, конечно, получить под ребро твоей остротой, — вскинув удивленные брови смотрю на друга, с чувством юмора у парня явно беда. — Но Антрей задаёт резонный вопрос, зачем хранителю учений гонять тебя по полигону каждый день в шесть утра?

— Задаюсь тем же, — обречённо вздохнула я.

Вместе с колокольным перезвоном, с которого начинались пары, в аудиторию шагнул мастер Асанг. Он взмахнул рукой, и в центре столов возникло рыжее пламя.

— У вас полчаса на то, чтобы пламя стало синим.

Мы приступили к практике. Точнее, Еше занялся манипуляциями над пространством, а я раскрыла учебник. Друг предусмотрительно выделил для меня наиболее значимые абзацы, читать параграф целиком давно стало непозволительной роскошью.

После прочтения я обнаружила его, с задумчивым взглядом таращившегося на огонь. Еше был цел и невредим, а это говорило, что ума у него всё же побольше, чем у Огуста и Кристиана. Спаленные брови и тлеющие угольки от их рабочего стола свидетельствовали о том, что с заданием парни не справились.

Антрей и Марьян, также работающие в паре, добились пока только того, что костёр на их столе стал больше, а жар от него стоял на пол-аудитории.

— Попробуешь? — прозвучал голос Еше, — я уже свой резерв источил.

С сожалением покачала головой.

— Прости, боюсь, что игры с огнём в моей ситуации — не лучшая идея.

Друг огорчённо вздохнул.

— Но мы бы могли убрать из пространства углекислый газ, огонь станет чище и будет голубым.

— Не выйдет, — отрицательно покачал головой, — резерва маловато.

— Тогда можно просто создать иллюзию.

— И обмануть мастера?

— Выкрутиться, — улыбнулась я.

Сказал бы мне кто-нибудь сразу, что это — неудачная идея.

Собственно синего пламени не получилось ни у кого. Лучший результат был у отличников, потея будто под жарким солнцем, они поддерживали в маленьком огоньке подобие голубого цвета именно так как я предложила, очищая окружающее пространство от лишнего углекислого газа. Дышать в классе и вправду стало полегче.

А вот наша иллюзия мало позабавила мастера.

— Если бы это была школа фокусов, Вайд. Раньше Вы хотя бы демонстрировали что-то выдающееся.

Но я решила совсем не рисковать, вот прям совсем-совсем, и получила от него выговор с условием, что к следующей паре лично продемонстрирую ему стабильно горящее синим пламя.

***

Весь вечер мы с Еше провели в моей комнате, с ног до головы обложившись учебниками. Я чувствовала: способ выполнить задание без применения магии существует, и старательно стремилась его обнаружить.

— Почему тебе просто не пойти к Авилону и не объяснить ситуацию? — в очередной раз спросил Еше, подняв свою светлую кудрявую голову от книги.

— И что я скажу? Лорд директор, простите, но мои, неподдающиеся контролю способности, не позволяют применять магию?

Еше задумался.

— По крайней мере, это было бы честно и правильно.

— Ага, — согласно кивнула, — а ещё правильнее выставить меня из академии, ведь чем-чем, а магией хранитель должен управлять.

Услышав стук в дверь, пошла открывать. Удивительно, конечно, ведь Еше был уже внутри, а Деки в стуке не нуждался.

Улыбающиеся братья элины в идеально выглаженной и безупречно сидящей по фигуре форме стояли передо мной.

— Слышали, что сегодня произошло на паре по стихиям.

— А вы сами где были? — не задумываясь выпалила я, так-то мы — не друзья.

— Месса, — почему-то улыбаясь, сказал Даргье. — Мы не с пустыми руками.

Продемонстрировал кружки, термос с чаем и пачку печенья. Джигме улыбнулся и показал тоже самое.

— Ладно, входите, — вздохнула я, — нам все равно не помешает помощь.

— То есть просто чаёк не попьём? — протянул Даргье, окинув взглядом гору книг, которую мы принесли из библиотеки.

Отрицательно покачала головой.

— Слушай, — после того, как мы объяснили цель поисков, спросил Джигме, — а почему бы тебе магию не использовать?

Я картинно ударила себя по лбу.

— Точно! Точно, Еше! И как мы сразу не догадались? Ма-ги-я.

В общем весь вечер мы шуршали пачками от печенья и учебниками. С элинами дело двигалось быстрее, и уже через пару часов нам встретилось нечто стоящее. В книгах по алхимии жизни был описан ритуал воскрешения дракона. Ящер в них как раз появлялся, окружённый ореолом синего пламени. Но отчего точно у огня был такой цвет оставалось загадкой.

— Нам что придётся провести ритуал целиком? — с любопытством спросил Даргье.

— Знаешь, Вайд, дружить с тобой очень круто, — добавил Джигме, а в его глазах появились шальные огоньки.

***

Раздав задания по подготовке ингредиентов для ритуала своей «могучей кучке» параллельно задаваясь вопросом «с чего элины вообще решили помочь?», я отправилась на работу.

Таверна, как всегда, была полна народа, и после стандартных приветствий с коллегами я, натянув передник, вышла в зал. Сначала всё было, как обычно. Спокойно обслуживаю посетителей, перекидываюсь шутками с Шепой в кухне и, вроде как, настраиваюсь без приключений завершить сегодняшнюю смену, когда на барную стойку ложатся сразу четыре знакомых руки.

— Решил похвастаться новым маникюром?

— Решила потренироваться в остроумии?

Калсанг с собранными в хвост золотыми волосами в безупречной чёрной мантии приземлился на стул напротив меня.

— Кое-что принёс, — он положил на стойку чёрный бархатный футляр. — Подарок на предстоящую свадьбу.

— Тебя заняться нечем? Какую свадьбу, блин! — возмущалась бы и дальше, если бы в зале не показались вчерашние орки.

— Прекрасная Айлин, — бодро отрапортовал, любящий шлепать по попе официанток, орк. — Куда вести?

— Кого? — опешила я и тут совершенно отчетливо за спинами зелёных увидела здоровенного быка. Быка в нашей таверне.

— Быка, конечно, — как на дурочку, поглядев на меня, сказал он.

— Вы обалдели чтоли! — прокричала я. — Никаких кровавых ритуалов в мою смену.

— Так, а традиции, рыбонька, свадьба жешь, — огорчено пролепетал второй орк.

Калсанг с видом «ну я же говорил» развёл руками и откровенно заржал. Стою сверлю самопровозглашенного жениха взглядом.

— Ладно, ладно, я тебя понял, — повернувшись в сторону орков казахинец поднял руки в усмиряющем жесте и примирительно сказал, — прошу прощения, что сразу не поставил в известность, достопочтенные господа, но свадьба будет по законам Казахина.

Видимо у орков были большие планы по претворению в жизнь предсвадебных традиций приграничья, потому что на них в этот момент было просто жалко смотреть. Тем не менее, спорить с моим «будущим мужем» никто не стал. Зеленые расплатились по счету и вывели своего быка на улицу. Последний, судя по появившемся в глазах искрам, радовался больше всех. Видимо перспектива стать ритуально убиенным животным его не радовала.

— Ещё лучше… — покачав головой сказала я.

— Пожалуйста, невестушка.

— Не называй меня так и напомни, с чего вдруг ты снова явился?

— Неужели мне нужен повод для встречи с любимой женщиной? — громко сказал он, а я обнаружила, что все гости тайком поглядывают на нас.

Всё, мне конец, слухи в Приграничье расползаются быстро.

Видя, какая я злая, Джампа, не задумываясь, отправил меня домой, не дожидаясь окончания смены или убийства в его таверне. Стянув фартук и взяв у Шепы очередной кулинарный сувенир для Тензина, вышла во двор. Осенний морозный воздух наполнил лёгкие, а редкие огни ночного города сулили спокойную одинокую прогулку до академии, когда Калсанг меня всё-таки нагнал.

— Уже уходишь? Думал твоя смена заканчивается в три.

— Такими темпами скоро смен, вообще, не останется, — раздраженно заметила я, — меня попросту уволят.

— Да ладно, работать, будучи женой казахинца, ни к чему.

Остановилась, посмотрела на него так уничижительно и пошла дальше. Есть одна категория людей, которым не объяснишь ничего. Идиоты называется.

— Ладно, ладно, извини, у меня для тебя подарок, уверен он искупит мою вину.

Иду дальше. С категорией точно не ошиблась, а вот уровень идиотизма можно пересмотреть.

— Просто подарок, Айлин, и он не обязывает тебя стать моей женой.

А уровень космического идиотизма идёт перед или после вселенского? Для особо одаренных мне нужен самый большой.

Внезапно, казахинец резко дёрнул меня за руку и поставил перед собой.

— Обалдел… — договорить не успела, потому что увидела в его руках ониксовый браслет.

Переливаясь фиолетово-чёрным цветом, камень излучал еле заметное сияние. Внезапно для себя осознала, как хочу им обладать. Это было удивительно, ведь раньше к большинству украшений я оставалась равнодушной.

— Нравится? — спросил Калсанг, от которого явно не скрылась моя реакция.

Кивнула, протягивая руку, чтобы коснуться камней. Ловко перехватив мою ладонь, казахинец поцеловал её тыльную сторону и заговорщически улыбнулся.

— Есть одно условие, — как бы невзначай заметил он.

Подозрительно смотрю на него.

— Это артефакт и, как у любого артефакта, у него есть побочные эффекты.

Понимающе кивнула. Артефактика была моим излюбленным предметом отчасти от того, что на первом курсе ещё не требовалось задействовать магический резерв.

Калсанг начертил на земле руну перехода и в серебристом свечении открылся портал. Я тут же ощутила запах моря и услышала шум прибрежных волн. По ту сторону пространства, врезавшись прямо в отвесную скалу, над синей гладью воды завис прекрасный белокаменный замок. Его острые башенки терялись в облаках, а стены были увиты плющом и диким виноградом. От этого великолепия у меня на глазах выступили слёзы. Никогда в жизни не видела ничего подобного. Калсанг обнял меня сзади и положил голову на плечо. От его близости по спине пробежали мурашки.

— Ты и я. Мы будем там только вдвоём, — всё магия момента резко улетучилась.

Я повернулась и, улыбаясь, взяла его за руки.

— Давай так, женишок, — улыбка стала ещё шире, — браслет я, так и быть, оставлю себе, но в свой замок ты пригласишь кого-нибудь другого.

На последней фразе резко толкнула его в портал и стёрла переходную руну. Вытянувшееся лицо Калсанга означало, что такой подставы он точно не ожидал. Ну а я что? Я тоже его невестой быть не планировала. Уверенная, что на создание портала повторно у него уйдёт не менее часа, вдохнула в грудь побольше осеннего воздуха, надела браслет и, к собственному удивлению, удовлетворенно улыбнулась.

***

Бегу восьмой круг и чувствую себя сверхсильной несмотря, на трёхчасовой сон. С ещё чёрного октябрьского неба вниз падает снег. Ониксовый браслет приятно холодит руку, и в голове почему-то так легко и весело, что и не передать.

— Чем обосновано Ваше веселье и сегодняшняя выносливость, Вайд? — спросил удивлённый мастер, закидывая в рот последнюю булочку. На этот раз Шепа сделал их с малиной.

— Выспалась, наверное.

Он взглянул на пакет из таверны, как бы проверяя принесла я его с ночной смены или добыла каким-то другим способом, кивнул и отправился в сторону академии.

А я обрадовалась и буквально закружилась в хоре падающих на землю снежинок, когда услышала его:

— Завтра в пять, Вайд, и будьте вовремя!

Веселье как рукой сняло. Точнее, как будто слегка придушило и не давало воспарить с новой силой. Что-то с этим утренним бегом всё-таки не так…

Вернувшись в комнату, рухнула на кровать, голова кружилась от недосыпа, но состояние внутренней приподнятости и лёгкости сохранилось. Еше, предварительно тихонько постучав, вошёл в дверь и, увидев меня с блаженной улыбкой на лице, выразительно потёр глаза, как после сна.

— Ты ли это?

Улыбаюсь во все 32.

— Не похоже?

Интенсивно завертел головой.

— Тогда не я. Хотя…

Я действительно чувствовала себя по-особенному. Сердце от радости готово было выпрыгнуть из груди, в теле ощущалась удивительная лёгкость, но самое главное: я совершенно точно могла контролировать свой резерв. Поток энергии, который лился ко мне из космоса, ощущался поразительно ясно.

— Так чем обоснованы перемены? — с любопытством глядя на меня, поинтересовался Еше. — Я читал, что так выглядит влюблённая женщина. Неужели Тензин? — последнее было сказано с расширенными от ужаса глазами.

Покачала головой. От воспоминаний о мастере скорее передернуло.

— Тогда кто?

Вспомнила Калсанга. Золотые струящиеся волосы, зеленые глаза, сильные накаченные руки. Все восемь. Мама дорогая, это ж сколько они могут подарить удовольствия? От собственных мыслей бросило в жар, а щёки порозовели. С любопытством взглянула на ониксовый браслет. Интересный эффект. Видимо у него всё же есть скрытые особенности, например, явно возросшая симпатия к казахинцу. «Ни за что не сниму», — мысленно решила я.

***

Надев лучшую часть нашей формы — чёрную плиссированную юбку и серый с чёрной оторочкой свитер — я полюбовалась собой в зеркало. Нет, шерстяное платье-мешок по-любому нужно выкинуть.

Чтобы дойти до зала, где проводилась практика управления стихией земли, нам нужно было миновать весь основной корпус. Обычно эта дорога жутко напрягает, я бы лучше поспала пятнадцать лишних минут, но сегодня она принесла массу интересных открытий.

Во-первых, я миллион раз поймала на себе завистливые взгляды других студенток. Сначала их природа была для меня загадкой. Но только до того момента, пока не увидела, как восхищенно смотрели парни.

— Триярд, — высокий, хорошо сложенный парень с ёжиком черных волос и серыми, почти стальными, глазами преградил нам путь.

— Айлин, — пока не осознавая масштаб трагедии, представилась старшекурснику.

— Осенний бал. Ты идёшь на него со мной. — Затем он резко повернулся к Еше. — Возражаешь, щенок?

Тот отрицательно замотал головой.

— Отлично, до встречи, Айлин.

Всё. Он ушёл, а я увидела кучку перешептывающихся девушек, бросающих в нашу сторону злые взгляды.

— Ущипни меня, — попросила друга.

— Не веришь, что лучший студент академии, который по совместительству и самый желанный, пригласил тебя на бал?

— Ущипни меня.

— Ничего не выйдет, проблема в том, что я тоже это видел.

Пока дошли до оранжерей, где проходили занятия по управлению стихиями земли, я получила ещё пять приглашений на бал от разных парней, большинство из которых видела впервые. Апофеозом стал возбужденный донельзя Антрей, который на глазах ошарашенной Марьян поцеловал мне тыльную сторону ладони и отвесил комплимент. Цитирую «самой обольстительной женщине на этой планете».

Смотрю на ониксовый браслет. Подозрительно так, а он блестит себе и виду не подаёт. Мол, а что я? Я тут просто себе обнимаю твоё запястье без всяких неожиданных эффектов.

***

— Ты влюбилась? — вместо приветствия спросил Джигме. Они с братом, как всегда в безупречно сидящей форме, под завистливые взгляды одногруппниц присоединились к нам.

— С чего ты взял? — любопытствую я, хотя мысли тут же унеслись к Калсангу.

— Да светишься вся, — задумчиво сказал Даргье. — У брата на такие вещи нюх.

— Да и вообще, интуиция, можно сказать, бешеная, — заговорщически добавил Джигме.

От дальнейших расспросов меня спасла преподаватель.

Мастер Вангду была чуть ли не единственной в академии женщиной, дамой невысокого роста с пышными, но не чрезмерно, а скорее очень женственно, грудью и бёдрами. Обычно она носила юбки и платья в пол глубоких зелёных или синих оттенков и надевала обычную преподавательскую мантию исключительно в официальных случаях. Как говорила Вангду «я здесь, чтобы учить, а не следовать этикету».

Следуя за ней, мы вошли в оранжерею и обомлели. Сегодня из земли не проклёвывалось ни единой травинки, она была совершенно пуста.

— Доброе утро, класс! — прозвучал её мелодичный голос, — сегодня нас ждёт удивительное задание, а для начала…

— Всем разуться, — почти хором повторили мы.

Все пары Вангду начинались одинаково. Она утверждала, что задание удивительное, но прежде, чем приступить, нам необходимо снять обувь. Сама мастер ходила исключительно босиком, и этого тоже не могли изменить никакие правила этикета.

— Во всех слоях мироздания, всё имеет начало и конец. Начало жизни — не менее значимое событие, чем её гибель. Земля рождает новую жизнь и принимает отжившее. Сегодня вы вновь установите с ней связь, встаньте на колени и коснитесь почвы.

Благодаря Вселенную за то, что Еше так виртуозно овладел очистительным заклинанием, я опустилась на землю. Она была мягкой и тёплой. Погрузив руки по самые запястья, не особо на что-то рассчитывая, попыталась сосредоточиться. Пульсация. Совершенно точно, вопреки всей известной мне до сей поры логики, я ощутила ели заметную пульсацию.

— Вы чувствуете? — спросила парней.

— Совершенно точно чувствую, что в конце пары буду грязным как чушка, — вздохнул Джигме.

— Лягте на неё, обнимите землю, — продолжала мастер.

Элин выразительно ударил себя по лбу, оставив над бровями смачный отпечаток ладони.

— Говорил же, интуиция бешеная, — добавил он и с энтузиазмом плюхнулся на землю.

Я же последовала его примеру буквально с благоговейным трепетом. Ощущения пульсации усилились, а затем я услышала глубокий утробный голос:

— Айлин…

Вскрикнула и вскочила.

— Ты слышала её зов? — просияла мастер Вангду, она в считанные секунды оказалась рядом со мной.

Я осторожно кивнула.

— Она назвала моё имя.

Преподавательница просияла:

— Ты делаешь поразительные успехи, девочка моя, — в её глазах стояли слёзы.

Она повернулась и обратилась к, «обнимающему землю», классу:

— Распределение хранителей — не хаос или прихоть отдельного сознания. Вселенная пронизана божественной любовью, где всё прибывает в неизменном космическом порядке. Стихия выбирает своего адепта, чтобы дать ему возможность дорасти до мастера в своей ветви дхармы. Земля выбрала тебя, Айлин, если захочешь, ты можешь последовать за ней.

Я опешила. Обычно распределение проходило после третьего курса, тогда нас делили на специализации по уровням мастерства и избранным ветвям учения, но стать хранительницей земли на первом курсе. Так, наверное, было разве что у самой Геи.

— Конечно, тебе ещё придётся много поработать, — спустила меня с небес на землю Вангду. — Итак, класс, сегодня вам предстоит помочь родиться новой жизни. Эта теплица пуста, потому что некому лить в неё свою любовь. С этого момента это ваша задача. Семена в корзинах, вода в лейках.

Мы распределились по группам и начали засевать отведённую нам площадку. На удивление, мне нравилось копаться в земле. Каждое семечко было разным и излучало свою вибрацию. Джигме был прав, он, даже не дожидаясь окончания занятия, действительно оказался грязным как чушка. В земле они с братом копались с большим энтузиазмом, словно были маленькими детьми. Еше же к посевам остался равнодушен, зато с академическим интересом, сопоставлял каждое зёрнышко со схематичным рисунком в учебнике и с помощью магии выжигал небольшие таблички-напоминалки с названиями растений на нескольких языках, в том числе друидов.

— Я точно не буду мастером земли, — громко возмутился Огуст. — Какого хранителя в таком случае, я вынужден ползать на карачках по уши в грязи?

Развернувшись на его голос, я как будто увидела, как из сияющего до настоящего момента в его руках зёрнышка ушла жизнь, и оно потухло.

Быстро оказавшись рядом, Мастер Вангду отвесила ему знатный подзатыльник.

— Ваша гордыня, Шейн, когда-нибудь сделает так, что Вы и вовсе не сможете стать хранителем. Вам бы этого не хотелось, ведь так?

Парень испугано замотал головой. В гневе мастера земли были чуть ли не страшнее огненных.

— Тогда оторвите то место, которым обычно думаете, и передайте малыша Айлин, посмотрим, что она сможет сделать.

Под малышом Вангду имела в виду потухшее зёрнышко. Я была полностью согласна с её гневом до того момента, как поняла, что Айлин — это я.

— Что Вы хотите, чтобы я сделала? — спросила, непонимающе уставившись на неё.

— Вернула его к жизни, конечно, — как само собой разумеющееся ответила мастер.

Я глубоко вдохнула и погрузила зерно в почву.

— Уверена? — Шепнул Еше. — С твоим-то резервом… в прошлый раз ты секвойи вырастила.

Это было правдой, через три отверстия в крыше теплицы и сейчас виднелся серый купол неба. Не залатали её по той же причине, что и не залечивали раны до конца, — мы должны помнить о промахах и собственной уязвимости.

Все в классе предусмотрительно отступили. Из-за больших магических ресурсов я как раз слабо была способна на ювелирную работу, как обычно требовалось хранителю, а вот разрушить город или стереть с карты мироздания целый мир запросто.

Но сегодня я и сама хотела попробовать.

Сосредоточившись на собственных ощущениях, начала плести заклинание. В теории процесс был довольно прост, на практике же требовались глубокая сосредоточенность и мастерство.

Почувствовав на кончиках пальцев искры энергии, запустила их в почву и зажмурила глаза. В теплице повисло молчание, а потом тишину пронзили восторженные возгласы. Из земли, свесив на бочок ещё зелёный бутончик, вырос маленький цветок. Вангду удовлетворенно похлопала меня по плечу, и мы дальше принялись за работу.

***

Воодушевлённая успехом, в компании парней отправилась на теорию по управлению стихиями. Тот факт, что в прошлый раз я совсем не работала, не укрылся от мастера Танаеши, и сегодня у меня в планах было брать реванш.

Но в класс решительным шагом вошёл мастер Тензин и, скользнув взглядом по аудитории, остановился на мне. По спине пробежали мурашки. Еше вопросительно пихнул в бок.

— Даже не представляю… — шепнула ему.

Тензин сказал несколько слов мастеру Танаеши, а потом громко объявил:

— Вайд на выход.

— Не пойду, — также шёпотом говорю Еше.

— Вряд ли это его остановит.

Это он верно подметил. Казалось, пространство вокруг хранителя вот-вот заискрится.

Прежде чем выйти в коридор, я несколько раз глубоко вздохнула и, слыша вслед сказанное Антреем: «Походу кому-то сейчас влетит», толкнула дверь.

Как только она захлопнулась, Тензин рванул ко мне и, схватив за локти, подтянул вплотную к себе:

— Свадьба, Вайд? — в его глазах стояла тьма, и она не сулила ничего хорошего.

А я поначалу даже дар речи потеряла. Но, когда его злой взгляд метнулся к ониксовому браслету, тут же нашла.

— Вообще-то, моя личная жизнь Вас не касается.

— Да что Вы говорите. Меня, как попечителя академии, касается всё, что происходит с её студентами во время и вне учебного процесса. Откуда браслет?

— Предсвадебный подарок, — решительно отдернула рукав.

— Так вот чем обоснованы Ваши успехи в учёбе и не только в ней, — зло сказал он и, не дожидаясь моей ответной реакции, схватил за руку и потащил по коридору.

— Куда Вы меня ведёте?

— К директору, конечно, ведь, я так понял, моих приказов Вы исполнять не намерены.

Я не очень понимала, какие последствия сулит мне встреча с Авилоном, да и вообще не видела проблем в том, чтобы носить браслет, подаренный фиктивным будущим мужем.

***

— Артефакт короля, — вынес вердикт директор, поднимая голову от ониксового браслета.

Я сидела на кресле перед его столом, а Тензин расхаживал туда-сюда вдоль стены.

— Это пахнет международным конфликтом, — добавил он.

Тензин резко развернул меня к себе и взял за подбородок.

— Спрашиваю ещё раз, Айлин Вайд, откуда у Вас этот браслет? — его глаза снова наполнились тьмой, а свободная рука до скрипа сжала кресло.

— У нас есть способы заставить девчонку говорить, — медленно сказал Авилон.

— Этого не потребуется, — рыкнул Тензин, а потом вновь обратился ко мне, — я понимаю, девичья любовь слепа, но в твоих руках оказался не просто предсвадебный подарок, это артефакт короля казахинцев, а значит тот, кто его дал, обладал им незаконно. Если факт наличия браслета здесь вскроется, то разразится международный скандал.

Приехали. Знала ведь, что брать что-либо от Калсанга было как минимум глупо.

— И где вы умудрились встретиться с этим вором, да ещё и планировать свадьбу?

Я потупилась. Меня больше интересовало не место встречи, а то, как я с такой лёгкостью вляпываюсь в очередную историю.

— Снимете?

Отрицательно качаю головой. Авилон выругался, а Тензин зарычал.

— Есть способы заставить девчонку его снять, — зло сказал директор.

Артефакт казахинцев, Авилон, на нём прекрасная защита — снять может только тот, кто его носит, или нам понадобится сам король.

— Но мы можем… — начал Авилон и был резко остановлен Тензином:

Исключено.

Ещё раз посмотрела на браслет и вознесла слова благодарности его предусмотрительным создателям.

— Так что, я пойду? — как ни в чем не бывало интересуюсь у злобных мужчин.

— Идите, Вайд, и будьте любезны не демонстрировать ваш артефакт почем зря! — рыкнул Авилон.

На Тензина я даже не взглянула, опасаясь, что ядом его злости мне за секунду сожжет глаза.

Часть 3

Выйдя во двор академии и ощутив на щеках колючий осенний ветер, почувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. Впервые в жизни магия, струящаяся внутри меня, перестала быть дикой неконтролируемой силой, а стала любящим вселенским потоком, основной задачей которого было созидать.

В класс к мастеру Танаеши вернулась как раз вовремя. Нас вновь распределяли на команды с единственной разницей, что решать предстояло задачки из курса теории управления стихиями. Еше на таких занятиях был совершенно незаменим, да и братья показали, что значит быть элинами.

— То есть вы хотите сказать, любого стихийника можно обезвредить заклинанием разрыва природы логической связи? — ещё раз повторил Еше, обращаясь к парням.

Охотно кивнули.

— Вообще, я предпочитаю дать в жбан, — сказал Джигме, — но заклинание тоже работает.

Еше старательно законспектировал ответ.

— Про жбан только не пиши, — попросила я. Посмотрел на меня как на дурочку. — У нас с тобой не сработает.

— Вообще, пару уроков самозащиты тебе не помешает, — признался Даргье.

— С этим вынужден согласиться, — тряхнув кудрявой головой подтвердил Еше.

— Почему? — я всё ещё недоумевала.

— Хотя бы потому, что на тебя облизывается большая половина потока, — объяснил Джигме.

Смутилась, но до конца не поняла.

— У некоторых из них есть девушки, — добавил он.

— А вторая половина распределена между оставшимися! — кивнул Даргье.

— И вы?

— Обижаешь, — подтвердил парень. — Перед тобой стоят фавориты этой битвы за самцов. Исключая Еше, конечно.

Мой друг картинно закатил глаза.

— Простая арифметика, Айлин, ты теперь слишком приметна, — подытожил он.

Обернулась и действительно поймала недобрые взгляды в нашу сторону. Кому-то явно было не до задачек по теории управления стихиями.

— И это не к добру, — подтвердил Джигме, — интуиция бешеная.

Пара для нас закончилась быстрее прочих. Мы с ребятами составили отличную команду. Еше прекрасно владел теорией, а элины половину из изучаемого пробовали на практике. Обучение в их ордене начинается задолго до поступления в академию. Я же… ну посидела рядышком, мечтая, что когда-нибудь у меня будет время, завернувшись в тёплый шерстяной плед с кружкой горячего чая, перечитать все требуемые книги.

***

Перед тем, как свернуть в сторону женского общежития, мы попрощались. На небе уже занимался закат, а я предвкушала горячий душ, чай с ромашкой и крепкий ночной сон. Сегодня у меня был долгожданный выходной.

— Как Ваши успехи, Вайд? — из тени на встречу шагнул директор.

— Благодарю, мастер Авилон, всё прекрасно.

— Тогда не окажете ли мне честь прогуляться?

Я оглядела пустынный двор (для всех остальных пара закончится только через 20 минут) и нехотя кивнула. Он предложил взять его под руку и повёл по дорожке.

— Знаете, Вайд, от вас масса проблем, — начал директор.

«Отличное начало», — подумала я.

— Ваше скандальное появление в академии, неподдающийся контролю магический резерв, а теперь ещё артефакт казахинцев.

На последнем пункте его вторая рука легла поверх моей. Он посмотрел мне прямо в глаза и, от черноты прячущейся там, перехватило дыхание:

— Вы не оставляете мне выбора.

Портал перехода открылся практически мгновенно. Узнав по серому бесчувственному камню его кабинет, я с ужасом обнаружила, себя прижатой к стене.

— Что? Что Вы делаете? — пытаясь высвободить руки, спросила я.

— Тензин пожалел Вас, — делая захват жёстче, ответил Авилон, — но способ снять браслет всё-таки существует.

Он провёл свободной рукой по моему бедру, залезая под юбку.

— Вы вынуждаете, провоцируете, Вайд, — у меня перехватило дыхание, ни словом, ни мыслью не было в моей голове того, что сейчас происходило в реальности. Внутри всё дрожало, а директор продолжал наступать, — Мне не нужен скандал, а тебе, как я понимаю, не хочется вылететь из академии, — он начал жадно целовать мою шею, одновременно, запуская вторую руку под свитер. — Тебя же там ждут, верно, Айлин?

Сердце билось как бешеное. Парни были правы. Как раз знаний самообороны мне сейчас и не хватало.

— Не сопротивляйся, девочка.

— Умоляю, не делайте этого. Я сделаю всё, что скажете.

Он оторвался от моей шеи и посмотрел прямо в глаза.

— Даже браслет снимешь?

Согласно кивнула. Авилон на секунду задумался, а потом до боли прижал к стене.

— Поздно, — его глаза заволокло тьмой. — Мы слишком далеко зашли.

В следующий момент я услышала какой-то нечеловеческий рык и мужчину отбросило в стороны.

— Я же предупредил, — заорал Тензин, вокруг него с бешеной скоростью рушилось пространство и били молнии, — не такой ценой.

— Но девчонка согласилась, — запротестовал Авилон.

— Не заметил, что Вас это остановило, директор, — зло сказал хранитель и волна энергии размазала мужчину по стене.

А я просто стояла, судорожно пытаясь одернуть юбку и найти на своём запястье этот треклятый браслет. Значит вот какой способ существовал — припугнуть изнасилованием — и они обсуждали это на полном серьезе. К горлу поступила тошнота. Я же по сравнению с ними была щепкой в бурном речном потоке — никакая магия не могла дать мне и минуты форы. Наконец нащупала браслет. Камень оставался холодным, в то время как в комнате становилось всё жарче. Авилон — мастер огня.

На моё удивление, один камешек в связке всё-таки потеплел. Коснувшись его, ощутила, как по пальцам побежали мурашки, а комната начала исчезать. Последнее что увидела, расширившееся от ужаса глаза Тензина, протянувшего ко мне руки. Но было поздно, я провалилась в пустоту.

***

Жива. Слышу крик чаек и ощущаю привкус соли на губах. Перед глазами открытый балкон и летящие белые занавески, сквозь которые светит ласковое солнце.

— Ну привет, маленькая обманщица, — позади, самодовольно улыбаясь и сложив сразу две пары рук на груди замер Калсанг. — Всё гадал, когда ты появишься.

С удивлением смотрю на браслет.

— То есть ты знал?

— Не сложно догадаться, что тебе понадобится спасаться бегством от поклонников. Говорил же, первое время у него непредсказуемые эффекты.

Он говорил это как-то легко, словно в шутку, а я вспомнила губы директора, жадно целующие шею и руки, которые лезут под юбку. К горлу снова подступила тошнота и меня зашатало.

— Эй, ты чего? — казахинец тут же оказался рядом и поддержал.

Вцепилась в протянутые руки, чтоб удержаться и отрицательно покачала головой. Тогда он, не задумываясь, обнял меня и, усадив к себе на колени, погладил по голове. В ту же секунду разрыдалась. Сжав меня крепче, Калсанг начал покачиваться в такт морских волн, и время остановилось.

***

— Расскажешь, что произошло? — спросил он, когда рыдания утихли.

Не поднимая глаз, качаю головой.

— Тогда давай я оденусь, — он пересадил меня на кровать и нежно коснулся щеки, — боюсь, когда ты начнёшь осознавать происходящее, может стать неловко.

И я начала. Из одежды на Калсанге было одно полотенце.

— Ой, — стало жарко, и я отвернулась.

— Некогда было тебя предупреждать, — услышала его насмешливое.

А я огляделась: светлая, с белыми стенами и белым кафельным полом комната оказалась спальней. В углу в деревянной кадке веерами распустила листы невысокая пальма, мои ноги мягко обнимал бежевый пушистый ковёр, а сидела я на кровати, укрытой тёмно-коричневым покрывалом. Но больше всего моего внимания досталось окну, которое оказалось выходом на балкон. За белыми низкими башенками перегородки во все стороны раскинулось необъятное синее море. В отличие от приграничья, в Казахине был день.

— Так что произошло, Айлин? — крикнул хозяин из-за шкафа. — Вид у тебя, как будто, как минимум, была попытка изнасилования, но это невозможно, браслет защищает от таких вещей.

Мысленно снова оказалась в кабинете Авилона, в горле загорчило.

— Эй, эй… — Калсанг, уже одетый, оказался совсем близко и, взяв за руки, заглянул в глаза. — Это же неправда? Скажи, что неправда. Ооо, Ру-э. Я убью его.

Казахинец не на шутку разозлился.

— Погоди, погоди, если бы у него получилось — браслет не перенёс бы тебя сюда. Значит только приставал.

Продолжаю смотреть на него и, наверное, в глазах такое отчаяние, потому что в следующую секунду он выдаёт:

— Понял, значит, всё равно убью.

Он отошёл к столику рядом с кроватью и, налив чистой воды из кувшина, протянул мне.

— Значит, студентка академии хранителей мироздания, — осмотрев мою одежду, вынес вердикт. — Если защита не сработала сразу, значит, был кто-то не меньше пятой ступени. Кто это, Айлин? Ты — жительница приграничья хаоса, если я начну искать сам, будет международный скандал.

И тут я кое-что начала подозревать. Слишком много намёков на международные скандалы для одной маленькой меня.

— Погоди, погоди, — отставив стакан в сторону начала я. — Мастер Тензин сказал, браслет — артефакт короля казахинцев.

Калсанг расплылся в довольной улыбке и кивнул.

— Но ты же не…?

— Нет, конечно, нет, — улыбнулся он и мне тут же стало спокойнее. Одно дело оказаться в Казахине у обычного человека и совсем другое попасть к королю. Правящий клан обладает сверхсильным принуждением и чрезмерной любвеобильностью.

— Но тогда как артефакт оказался у тебя?

— Король дал, — мне вновь поплохело.

— Дал обычному жителю?

— Ну, скажем так, я не совсем обычный, — уклончиво ответил Калсанг. Видимо поступок Авилона изрядно покорёжил не мою психику, а мои мозги. Мы сидели в комнате с высоким сводчатым потолком, дорогим убранством и видом на море. Какова вероятность, что в Казахине так живут обычные жители?

Я резко вскочила и отошла за кровать, не самый лучший вариант, конечно, но всё же так расстояние между нами увеличилось. Парень ухмыльнулся и сложил руки на груди.

— Обещай, что ответишь честно. Насколько «не совсем обычный»?

— А ты ответишь честно, кто к тебе пристал?

Согласно кивнула.

— Ну, скажем, я следующий наследник трона.

Хорошо, коленки уперлись в бортик кровати, так бы упала. Ну вот точно. К слову, о кровати. Зная о происхождении Калсанга, теперь она здесь казалась очень некстати. Ох, прав был Тензин, на этот раз я почти вляпалась в скандал международного уровня и решила спасаться бегством. Нашла на руке браслет, быстро ощупала каждую бусину.

— Не получится, — парень продолжал улыбаться, — переход работает лишь в одну сторону, в данном случае в мою.

Вот теперь стало по-настоящему страшно. Там каким-то чудом меня спас Тензин, но здесь были только мы вдвоём.

— Кричать бесполезно, да? — спросила с надеждой.

Вместо ответа казахинец быстро оказался совсем близко ко мне и нежно, взяв за подбородок, заставил посмотреть в глаза. По спине тут же побежали мурашки, а внизу живота защекотало. У него были потрясающие зелёные глаза, по краям которых прятались медовые капли. Голова закружилась, и я начала тонуть в них, а Калсанг просто молча смотрел и улыбался. Всё внутри затрепетало, и моё тело изогнулось на встречу ему, а губы потянулись к губам.

«Мамочки, мне нужна помощь!» — мысленно вскричала я и, внезапно даже для себя, ринулась к кадке с пальмой. Не ожидая подвоха, парень не пытался меня остановить, а я, не теряя времени, запустила обе руки в тёплую землю и провалилась.

Это было нечто. Земля ожила и со вдохом втянула меня в центр коричнево-зеленой сферы, которую с бешеной скоростью понесла по чёрному туннелю. Вокруг стоял страшный шум, но я ощущала себя в полной безопасности. Прежде, чем оказаться в академии, услышала её глубокое и утробное:

— Айлин…

Упала прямо в кусты перед входом в женское общежитие. Вообще, когда летела, подумала о хранителе учений, но Терра могла перенести только туда, где она тоже была.

Когда осознала, что спасена, растянулась на земле и от всей души её обняла, могла бы и поцеловать, да услышала сзади чьё-то покашливание. Повернувшись, увидела Тензина. Лицо его было задумчивым, но он только молча протянул руку и помог подняться. На мой удивлённый взгляд, он улыбнулся:

— Я не мог пойти за вами в Казахин, Вайд, Вы ведь оттуда?

Кивнула.

— Но я считывал пространство на предмет Вашего возвращения.

— Никогда не думала, что это возможно.

— Судя по всему, — он оглядел мою почерневшую от земли одежду, — тот, кто дал Вам браслет, был против Вашего ухода.

— Разрешите пойти? — спросила я вместо ответа, разговоров с мужчинами один на один за сегодня мне было достаточно.

Было заметно, что ему есть что мне сказать, несмотря на это, он согласно кивнул. Повернувшись, медленно пошла к общежитию. Этот день был слишком длинным и непредсказуемым.

— Будьте осторожны, Айлин, — прозвучало мне в спину, — директор Вас больше не потревожит.

***

Превозмогая сопротивление, в пять утра стою на полигоне, вдыхая осенний воздух. Солнце ещё не встало, и свежевыпавший снег переливается в лучах прожекторов. Оникс приятно холодит запястье, а я удивительным образом физически чувствую себя вполне сносно.

— Десять кругов? — вместо приветствия спрашиваю мастера.

— Судя по отсутствию гостинцев от вашего Шепы, можно двадцать.

Бегу. Слушаю своё дыхание, а ветер приятно ласкает щёки. Удивительное дело, но кругу к двенадцатому достигаю своего маленького дзен, и из головы улетучиваются все мысли об Авилоне, отчислении, Димитрияле и даже Калсанге, к которому, видимо благодаря моему маленькому ониксовому другу, я приставала большую часть сна. Что интересно он при этом активно сопротивлялся и хихикал, как девчонка.

— Прогуляемся? — предложил Тензин, когда я закончила.

— Знаете, а ведь директор с этого вопроса и начал. — Совершенно серьезно ответила я. — Приставать будете?

Мастер улыбнулся.

— Не сегодня.

И мы, вопреки сложившейся традиции, когда он использовал портал перехода после наших занятий, бок о бок пошли в сторону академии.

— Значит свадьба? — после паузы спросил он.

— Глупая шутка.

— Но браслет настоящий? — Молча киваю. — Кто?

— Принц Казахина.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Вы же в курсе, что артефакт вызывает такую страсть к дарующему, что жертва не может сопротивляться?

Так вот почему казахинец отдал его. На меня не действовало его обычное принуждение, и ему нужно было нечто эффективнее.

— Я могу, — решительно заявила я.

Он неожиданно остановился и задумчиво посмотрел на меня.

— Знаете, Айлин, когда я Вас увидел впервые, то сразу понял: Вы — необычная девушка, и Вы продолжаете удивлять.

Не знала как отреагировать, ведь кроме большого магического резерва ничего необычного в себе я не видела.

— Значит не снимете? — продолжив ходьбу, уточнил он.

— Браслет мне нужен, — почти взмолилась, — Вы же видели, что произошло с полигоном до Вашего появления, а с ним я даже сумела воспользоваться ходами Терры.

— Ах это Вы, — будто бы удивившись сказал он. — А администрация уверена, что я проводил учения в экстремальной обстановке.

Мне такой вариант особенно нравился.

— То есть, если браслет снова перенесёт Вас к принцу…

— Я снова использую землю для перехода, — ответила, придав голосу максимум уверенности.

Он задумался, будто взвешивая в голове вероятность такого исхода.

— Хорошо, Вайд, я Вам доверяю.

Мы почти дошли до общежития, когда я поняла, что не спросила главного для себя:

— Мастер Тензин, Авилон, директор… значит меня не отчислят?

— За что? — улыбнулся он. — Вы ведь не собираетесь делать что-либо запрещённое правилами академии?

У меня словно камень с души свалился, и я даже улыбнулась в ответ.

— До встречи Вайд, — щёлкнув меня по носу, сказал Тензин и исчез в портале перехода.

А потом до меня кое-что дошло. Я не собиралась делать что-то запрещённое правилами академии. Я собиралась сделать то, что запрещают законы почти всех королевств.

Часть 4

Сказав Тензину, что смогу использовать ходы Терры, я несколько опережала события. Пальмы в спальне Калсанга по-любому уже не было, а без земли мой план провалится в одночасье. Поэтому первым делом я решила подстраховаться.

— Мастер Вангду, — разнесся мой голос над оранжереями, но ответом была тишина.

Да и чего я хотела с утра пораньше? Оранжерей здесь было больше сотни, а переходы к ним закодированы самой мастером. Это опять же, если она вообще пришла сюда до начала занятий. Правда, среди студентов были те, кто совершенно серьезно утверждал, что хранительница здесь и жила, а спала на гигантских кувшинках. Не думала же я, что это правда?!

— Оо, Вайд, чем могу быть полезна? — к моему удивлению, Вангду действительно вышла из оранжереи с гигантскими надводными растениями.

— Вы? Эээ?

— Что? — удивлённо спросила та, впопыхах поправляя прическу. — Аа.. нет, конечно, — сообразила она, — хотя иногда я действительно лежу на них, чтобы подумать. Знаешь, мерное покачивание волн успокаивает мысли.

Вспомнив шум моря, который слышно в спальне казахинца, понимающе кивнула и сразу перешла к делу.

— Я использовала ходы Терры.

К моему удивлению Вангду на это не отреагировала, а только задумчиво посмотрела на меня.

— Ох, детка, ты так разбалансирована, — наконец сказала она. — Даже твоя игрушка, — брезгливо ткнула пальцем в браслет, — неспособна лечить душевные раны, нужны любовь и хороший травяной сбор, идём.

Несмотря на неожиданное предложение и дефицит времени, я пошла за преподавательницей. В чём-то она действительно была права. Физически я, может, и могла пробежать двадцать кругов, но морально готова была утопиться под той самой гигантской кувшинкой.

Начертив несколько рун перехода, она перенесла нас в прекрасный цветник.

— Моя любимая для лечения душевных ран. Побудь здесь, я скоро вернусь.

Вангду ушла куда-то вглубь оранжереи, а я осмотрелась. Земляные дорожки, огражденные аккуратными камнями, отделяли друг от друга цветущие кусты гортензии. В центре они были совсем небольшие, но к краю разрослись тенистыми аллеями, пустили ветви по стенам и превратили оранжерею в волшебный шатёр. Всё вокруг было устлано цветочными шапками голубых, розовых и белых оттенков. Они были превосходны, а их медовый аромат опьянял.

— Волшебно, правда? — спросила подошедшая мастер, протягиваю чашку из коричневой глины.

Я сделала глоток и, ощутив моментальное расслабление, осела на стоящую тут же деревянную качель.

— Это нормально? — удивилась я, осознавая, что практически перестала чувствовать собственное тело.

— Более чем, — обрадовалась Вангду. — Это чай баланса. Сначала он расслабляет тело и ум, а потом заряжает энергией. Так что не переживай, к концу чашки будешь, как новенькая.

А я и не переживала, не знаю, что там была за трава, но чувствовала я себя умиротворенной, как никогда.

— Так о чём ты хотела поговорить? — голос мастера вырвал из этой расслабляющей неги, — Терра позволила тебе использовать свои ходы?

Я кивнула. Мне было известно, что мастера земли учатся этому годы, а я в один день и услышала её, и умудрилась пронестись через полконтинента.

— Значит, ты очень нуждалась в помощи, Айлин, не думаю, что это повторится. Сама знаешь, мастерам требуются долгие годы, чтобы обучиться перемещениям.

Такого ответа я и боялась, столько времени у меня не было.

— А есть какой-то способ освоить это быстрее?

— Может быть, — задумалась Вангду, — ещё чаю?

И, не дожидаясь ответа, наполнила кружку новой порцией золотистого напитка.

— Знаешь, что здесь?

С сожалением покачала головой. Чай был поистине удивительный с привкусом терпкой горечи в начале и сладким послевкусием в конце.

— Кипрей, коричник, ягода сумах, цветы жасмина, вереск, багульник, и травы: живокости и таволги. Чай обладает таким чудодейственным эффектом, благодаря тому, что каждое растение я вырастила и собрала вручную, наполняя их своей любовью от состояния семечка до того момента, как они попали в заварочный чайник. Земля поистине щедра в отношении своих адептов, когда они готовы отвечать ей тем же. Ты готова?

Често говоря, я сомневалась. Я редко задумывалась о том, хранителем чего хочу стать, все мои мысли были заняты тем, как удержаться в студентах и не попасть в руки Димитрияла. Само собой, ни ему, ни моим тете с дядей это было невыгодно. Хитрый лорд практически выкупил меня. Но в академию я всё-таки отправилась, в родительском завещании это было важным пунктом. Да только оплатить учебу целиком тех денег, что они мне оставили, не хватило. Работать приходилось как раз для того, чтобы сводить концы с концами, а не становиться бесправной рабыней старика лорда.

— Я никогда не думала, что буду хранителем земли, — честно призналась я.

— Тебе и не нужно, — рассмеялась Вангду, — стихия выбирает нас, а не мы её. Правильнее сказать, мы рождены с ней внутри, и только вопрос времени, когда она проявит свои свойства.

Понимающе кивнула.

— Что нужно делать?

Для начала научиться слушать и слышать себя.

Она встала и, забрав опустевшую чашку, направилась вглубь оранжереи, показывая своим видом, что разговор окончен.

— Прошу прощения, мастер, могу я Вас кое о чём спросить? Вы когда-нибудь делали нечто неправильное, скажем запрещённое?

— Конечно делала, — резко развернувшись и всплеснув руками, заявила она, — у меня ведь тоже была молодость!

Я улыбнулась, обрадованная ответом, и поблагодарила её.

— Знаешь как говорят, Айлин, если ты можешь жить удивительной жизнью, у тебя нет права от этого отказаться.

На учёбу я шла в отличном настроении, и причиной этому был не ониксовый браслет. Я оставалась в академии, могла контролировать магический резерв, у меня были друзья, а ещё официальное разрешение, выданное самой себе, на встречу с братом, даже если он будет лишь бестелесным духом.

***

В обед к нам присоединились радостные элины. Я тоже поначалу обрадовалась, а потом они подошли ближе, и Еше уронил ложку, так и не донеся до рта.

— Это брови? — спросил он, а суп благополучно расплескался на мой свитер.

— Правильнее было бы спросить где они, ваши брови? — уточнила я.

— Идём, — улыбнулся Даргье, — нам нужно вам кое-что показать. Не доедайте, это срочно.

В мужское общежитие я попала впервые. В целом, оно мало отличалось от женского с единственным исключением, что девушкам попасть в него было нельзя, так же, как и парням выходить ночью. Впрочем, первый запрет мы легко обошли, миновав центральную лестницу и воспользовавшись свешанной из окна братьев веревочной.

— Видишь ли у меня тоже есть личная жизнь, — улыбнулся Джигме, подтолкнув меня под зад, за что получил смачный пинок в плечо.

Когда я перелезла через подоконник, то обомлела: всё в комнате, за исключением металлического каркаса кровати, выгорело, а стены покрылись толстым слоем копоти.

— Какого падшего здесь произошло? — спросила я.

— Ответить мне не успели, потому что вошедший вместе с Даргье через дверь Еше сразу вынес предположение.

— Ооо, Ру-э, вы здесь что Хаягриву вызывали?

Элины переглянулись и пожали плечами.

— А ритуал вызова дашь? — поинтересовался Джигме.

Еше закатил глаза. Учитывая, что Хаягрива был гневным хранителем шестой ступени и приходил в адовом пламени, смелость элина могла бы восхищать, если бы не была так похожа на тупость.

— Это не мог быть Хаягрива, — коснувшись настенной копоти сказала я, — он бы жизнь их забрал, а не брови.

Друг согласился, и мы оба вопросительно уставились на братьев.

— Помните тот ритуал по вызову дракона, который мы нашли в книге по алхимии?

— Только не говорите, что вызвали дракона.

— Нет, ну сначала мы просто собрали все ингредиенты, как ты просила, — уклончиво заметил Даргье, почему-то заслонив спиной дверь в кладовку, из-за которой послышался шум. — А потом, у тебя появился браслет, и ты сказала, что синее пламя всё же сделаешь магией.

На этот раз кто-то за дверью выразительно поскрёб когтями.

— Иии? — начиная закипать, поддержала я.

— И да, мы вызвали дракона! — обрадовано заявил Джигме и открыл дверь. На полу, вытаращив на нас глаза цвета мёда, сидел зелёный дракончик величиной с крупную кошку. На братьев он посмотрел очень недовольно, выпустив из ноздрей струи дыма. Причём пасть его была предусмотрительно перевязана кожаным ремнём.

— Проблема в то, что дракону нужна мамочка, — добавил элин, вытаскивая из-за пазухи учебник по демонологии.

— Чего? — возмутилась я.

— Нововозродившийся дракон ещё не пригоден для зачатия потомства и не нуждается в подруге для спаривания. Для роста и развития первые два года ему требуется женщина, способная выкормить и подарить материнские тепло и ласку, — прочитал Даргье.

— Даже не буду спрашивать о чём вы думали… — заключила я.

— А, я понял, — поддержал Еше, — они не думали.

***

Следующую пару пришлось пропустить. Сначала братья пытались убедить меня, что иметь ручного дракона — это очень круто, а Еше — что нет ничего более безрассудного, и его нужно срочно низвергнуть в хаос.

Проблема была в том, что подобное низвержение, учитывая наши навыки, подразумевало убийство.

Дракон же всё время нашей перепалки не спускал с меня внимательного взгляда больших медовых глаз и показывал себя дисциплинированным и самым адекватным демоном на планете.

— У него сущность огненная! — привёл новый довод Еше, — а Айлин у нас — хранитель земли.

— Ну и отлично, земля огонь тушит, значит ей лучше будет удаваться его воспитание.

— В комнате его держать нельзя, он же — демон, в конце концов, — продолжал мой друг. — Да и кормить чем? Дай книгу, если для поддержания жизни ему нужны души, я сам его убью.

Кровожадность Еше удивила даже элинов, а вот учебник они зажали, что могло означать только одно: души чешуйчатый всё-таки потреблял.

Пока парни не унимались, мы с демоном разместились на полу возле одной из стен и принялись знакомиться. Сначала он осторожно обнюхал протянутую ладонь, затем потерся о неё носом, поднял на меня медовые глаза, как бы спрашивая разрешения, и, получив его, всей своей упитанной тушкой кинулся обниматься.

— Ааа, он её сейчас сожрёт, — испугался Еше, Даргье быстро перехватил учебник, чтобы нанести удар, а я просто рассмеялась. Дракончик тыкался мордой в шею, отчего становилось очень щекотно.

— Ладно, допустим Мордастик остаётся.

— Мордастик? — три вытянувшиеся мужские лица посмотрели на меня.

Я молча развернула дракончика в их сторону, отчего его мордочка также вытянулась, а глаза-миндальки расширились от удивления.

— Мордастик, приятно познакомиться, — улыбнулась я, опуская голову малыша своей рукой, как будто он делает полупоклон, — а это, малыш, два идиота, которые тебя вызвали, и Еше, который предлагает тебя убить.

Демон оказался на удивление осознанным, потому что на представлении элинов отсалютовал им струями дыма из ноздрей. Потенциальному убийце, напротив, достался хороший удар в бедро, который Мордастик осуществил, расправив крылышки и забавно протопав при этом через полкомнаты.

— Всё, когда мы все познакомились, давайте поймём, что с ним делать. Книгу, — Даргье открыл нужный параграф и протянул учебник Еше.

Следующие несколько минут мы молчали, наблюдая как Мордастик, обнаружив собственный хвост, начал за ним охоту.

— Есть хорошие новости, — улыбнулся Еше, — убивать его действительно не обязательно, — дракончик возмущённо фыркнул и снова попытался совершить акт мести, но отвлёкся на проникшие в комнату солнечные лучи, — тут написано, что для того, чтобы демон вырос, нужны души, а вот если нас устраивает формат комнатной собачки, достаточно будет просто мяса.

***

Добытое элинами мясо поставило перед нами новый вопрос: пасть дракона была перетянута ремнём, снять его означало быть спаленными заживо, по крайней мере для парней, «мамочку» он, по заверениям учебника, трогать не собирался.

— Ладно, давайте просто быстро стянем с него ремень и выбежим? — предложил Джигме. — Потом, когда он закончит, Айлин натянет его обратно.

Мы с Мордастиком неодобрительно посмотрели на него.

— Вообще-то, здесь сказано, — прервал нас Еше, — что духи Кобо Даиши довольно сообразительны даже в таком, скажем младенческом возрасте, может ты с ним договоришься?

Я вздохнула и уселась напротив Мордастика, который, ради такого случая, перестал грызть собственный хвост.

— Давай договоримся, — заглядывая в его медовые глаза пропела я, — я снимаю с тебя это, — расстегиваю ремень, — а ты обещаешь не убивать никого в академии и не кушать их души.

Демон, продолжая смотреть на меня, похлопал глазами.

— Вообще-то, — шепнул Джигме, — подразумевалось, что вы сначала договоритесь, а затем ты снимешь ремень.

Мы с Мордастиком посмотрели на элина, как будто он сморозил жуткую глупость, а потом дракончик вновь взглянул на меня и внезапно кивнул.

— Ох уж эти Кобо Даиши, — протянул поражённый Еше, а демон, смешно расставив крылья и переваливаясь с боку на бок, побежал к еде. Первая наша договоренность была достигнута.

Часть 5

Оставаться у элинов Мордастик воспротивился самым вопиющим образом: начал скакать и пулять огнём в итак уже обугленные стены.

— Ладно, ладно, пойдёшь со мной, — смилостивилась я, — но есть условие.

Медовые глаза внимательно уставились на меня.

— Больше никакого огня в помещении, — демон как будто задумался, а потом охотно закивал. — И веди себя прилично. Мне ни к чему лишнее внимание.

На что я надеялась, говоря об этом дракону? Маленький расправивший крылья бочонок, переваливающийся с ноги на ногу, вызвал всеобщий восторг.

— Смотри-ка, Айлин, а ведь теперь всё внимание общественности перешло к нему, — улыбнулся сопровождающий меня Еше, когда мы вечером, миновав двор, направились к женскому общежитию.

— И это бы стало настоящей удачей, если бы этот привлекататор внимания не был моим. — Дракончик как раз забавлял проходящих студентов тем, что с разбегу нырял в снег, а потом с чувством выполненного долга, виляя хвостом нёсся ко мне.

Наверное всё могло сложиться иначе, если бы не тот факт, что я в последнее время виртуозно попадала в неприятности, потому что в какой-то момент над двором разнесся возмущённый голос Асанга.

— Чей? — Он и Тензин как раз шли в направлении преподавательского корпуса, когда Мордастик, прыгнув в снег и не рассчитав его плотность, влетел в преподавателей, а осознав, что напортачил, зарылся в соседний сугроб. При этом зелёный хвост продолжал покачиваться над его поверхностью, недвусмысленно намекая на то, кто находится внутри.

— Прошу прощения, мастер, зверь мой, — поспешно предупредила Асанга, который уже начал плести заклинание. В отличие от Тензина, успевшего слеветировать, Асанг оказался опрокинут в сугроб и сейчас очень зло глядел на меня. Хранитель учений же напротив посмотрел с любопытством.

— То есть призвали вы?

Я промолчала.

— Возмутительно, — заорал Асанг, — настоящий дракон в стенах академии. Вы должны что-то сделать.

Тензин не обратил на его слова внимания и вновь обратился ко мне.

— Дракон не настоящий, демон внутри, верно?

Глупо было отрицать очевидное, согласно кивнула. Асанг же начал распыляться ещё сильнее и потребовал немедленного моего исключение. У меня внутри всё похолодело, но хранитель учений предложение проигнорировал.

— Руна приучения?

Еше выразительно стукнул себя по лбу, а я замотала головой, понятия не имея о чём речь.

— Любопытно, — повторил Тензин, он взмахнул рукой, и Мордастика, выдернув из сугроба, погрузило в золотистую сферу, в которой дракон моментально впал в стазис.

— Мастер Асанг, полагаю Ваши знания в демонологии и положение хранителя огня позволит исследовать особь на предмет опасности.

— Пожалуйста, только не делайте Мордастику больно, — услышала я свой взволнованный голос.

— Вам что-нибудь говорит фраза «неприученный демон», Вайд?

Отрицательно покачала головой.

— Что ж… — Тензин не сводил с меня внимательного взгляда, — дракону больно не делать.

Асанг хитро улыбнулся, как будто больно всё-таки будет.

— Демону в том числе, — добавил Тензин, а на лице преподавателя отразилось разочарование. — Вайд, на пару слов, — Еше тут же попрощался и ушёл в сторону мужского общежития. — Мне кажется, или только сегодня утром мы говорили, что Вы не станете нарушать правил академии?

Я опустила голову, да, вляпалась по полной. Голос хранителя стал злым.

— Вы ведь в курсе, чем питаются демоны Кобо Даиши? — обречённо кивнула. — И при этом впустили тварь в академию, словно домашнего питомца? — его злость росла в диаметральной прогрессии и я почти физически ощутила исходящую волну гнева. — О чём Вы думали?

Почему-то вспомнились слова Еше про элинов «а они не думают», и я осознала, почему братья стали со мной дружить. Я была точно такой же.

— Мы договорились, — тихо сказала я, продолжая рассматривать носки своих ботинок.

— Это демон, Вайд.

Я попросила его так не делать, и он не станет. Я знаю.

— Тензин взял меня за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

— Глупая девочка, — при этом его голос прозвучал почти ласково, — такими темпами ты угробишь себя раньше, чем хотелось бы.

Затем он сделал шаг назад, будто только что произошедшее вышло из-под его контроля, и официальным тоном добавил:

— Драконом займётся Асанг, если он не опасен, то вернётся к Вам к концу недели. А Вы пока изучите руну приучения и, Вайд, постарайтесь не делать глупостей.

Резко развернувшись хранитель направился в сторону главного корпуса.

— И Вы даже не отправите меня к директору? — крикнула ему вдогонку.

— А вы с ним только что поговорили, — не поворачиваясь, ответил он, а затем исчез.

Посреди заснеженного двора осталась лишь я, ошарашенная происходящим.

***

Постараться не делать глупостей получалось плохо, в комнате меня уже ждал Деки.

— Ну что, готова? — бодро поприветствовал он. На нём была белая ритуальная мантия с капюшоном, отчего сияние кожи стало ещё заметнее.

— У меня есть шанс в этом не участвовать? — на всякий случай поинтересовалась я, сострадатель замотал головой.

Обречённо вздохнула и, взяв из шкафа заранее подготовленный свёрток, шагнула в портал перехода. Нас окружил рой серебристых кристаллов, и уже через секунду мы стояли в ритуальном зале. Высокий потолок, резные коричные колонны и разноцветная плитка пола указывали на храм сострадателей. У меня закружилась голова.

— Высота, — пояснил внезапно обнявший сзади Деки. — Это с непривычки.

Голова начала кружиться всё сильнее, а к горлу подступила тошнота. Биение сердце замедлилось, и я физически ощутила, с каким трудом оно качает по телу уплотнившуюся кровь. В следующую секунду Деки склонился ко мне и, надавив пальцами на виски и затылок, провёл губами вдоль шеи. От неожиданности перехватило дыхание, а сердце забилось быстрей. Когда головокружение отпустило, казахинец сделал шаг назад и с любопытством посмотрел на меня.

— Эй, — запоздало возмутилась я.

Он усмехнулся.

— Огорчилась, что не предупредил или что уже закончил?

Сложила руки на груди и зло уставилась на него.

— Просто если второе, могу продолжить. Время есть.

На всякий случай, отошла подальше.

— Нет уж, давай быстрее покончим с этим.

— Как скажешь, — согласился он.

Собственно для ритуала у казахинца всё было готово. Не хватало только тех деталей, которые требовались от меня. Обычно это что-то принадлежащее вызываемому, вызывающему, то есть мне, и его роду. Я принесла собственную расческу, колокольчик ручной работы, который когда-то дарил брат, и нож отца, который тайком взяла у дяди перед отъездом в академию.

Раскладывая предметы на места, указанные Деки, то и дело ловила на себе его изучающий взгляд.

— В тебе что-то изменилось, Айлин, но я никак не могу понять что.

На всякий случай спрятала ониксовый браслет глубже под свитер.

Закончили мы как раз тогда, когда сквозь колонны храма полился холодный лунный свет. При этом мозаика на полу начала переливаться, словно повсюду вокруг была вода, обильно присыпанная звёздной пылью.

— Как красиво, — невольно восхитилась я.

Деки удовлетворенно кивнул и, вскинув руки навстречу луне, начал читать заклинание.

Отчетливо ощутила как его слова, словно нож, прорезали и дробили пространство. Храм отвечал. Это было не просто древнее строение, а место силы, сквозь которое сейчас вместе с лунным светом понёсся невероятный поток энергии.

Деки не останавливался, продолжая читать. И неожиданно из ниш, которые я не заметила ранее, вперёд шагнули светящиеся в лунном свете сострадатели. Я поняла это по блестящим ладоням, которые были подняты и направлены в центр круга, но лица были скрыты под белыми мантиями.

Когда их голоса присоединились к заклинанию Деки, над храмом поднялась бушующая волна энергии, она быстро набрала мощь, а потом взорвала пространство и врезалась в огромное звёздное небо.

Всё замерло. Исчезли стены и потолок. Мои щёки стали мокрыми от слёз. Я просто плакала, не веря, что может быть такая красота. Мы стояли посреди летящей в бесконечном пространстве и времени платформы, окружённой мириадами звёзд. Они были так близко, на расстоянии вытянутой руки, и мне так и хотелось коснуться хоть одной.

— Иди сюда, — позвал Деки, его голос стал глубоким и умиротворяющим, а когда я подошла ближе, то увидела, что глаза наполнялись чернотой и отражали всю красоту окружающего нас звёздного неба. Он крепко сжал мою ладонь, а затем случилось невероятное. Звёзды обрушились на меня и закружились хороводом вокруг. Тело затрясло, а новое заклинание Деки теперь рвало не пространство вокруг, а меня, всё моё существо дробилось на мелкие кусочки. Сострадатель сжал руку сильнее, не позволяя отступить, а платформу начали заполнять силуэты. Ближе всех увидела духи родителей, они стояли рядом, держа руки на моих плечах и улыбаясь. Позади были дедушки, бабушки и те, кого я видела впервые. Большинство из них с любовью глядело на меня. Дух брата тоже был здесь. Его сияние было особенно сильным и он, улыбнувшись мне, указал Деки на что-то за спиной отца. Внезапно оттуда полился невероятный свет, и я увидела вместо дедушки Олитера свечение, а за ним ещё и ещё одно. Людей в этой ветви рода не было, там был лишь свет. Чем больше смотрела, тем больше жгло глаза и сильнее колотилось тело, в какой-то момент тряска стала настолько сильной, что из носа потекла кровь. Сомкнув руки передо мной, Деки прокричал заклинание, и духи исчезли.

Когда всё закончилось, я чуть не рухнула на пол, но сострадатель удержал меня в вертикальном положении.

— Благодарю тебя, Айлин, ты прекрасно справилась.

Я так не думала, к горлу подступила тошнота, и появилась какая-то невероятная жажда. Деки взял мою руку и, поднеся к своим губам, поцеловал, а я ощутила моментальное облегчение. «Значит шею в первый раз лобзать было необязательно», — возмутился внутренний голос. Пространство вернулось к изначальному состоянию. Мы вновь стояли в древнем храме, окружённые лишь кристаллами и свечами. Другие сострадатели также исчезли, лишь холодный лунный свет продолжал мерно литься между колоннами.

— Знаешь, Айлин, в нашу первую встречу ты не была так притягательна, — внезапно он снова оказался совсем близко ко мне и, подтянув за плечи, вдохнул запах волос. — Настолько притягательна, что я еле сдержался, чтобы не отложить этот проклятый ритуал на потом.

Всё, что происходило во время ритуала меня не пугало, а вот этот момент очень даже. Всё-таки Деки был казахинцем, да ещё и из королевской семьи, а значит принуждение, необузданная страстность и неумение понимать слово «нет». В первую нашу встречу, сказав, что не интересуется мной больше, чем для дела, он отбросил мои страхи далеко назад, но теперь мы были одни в ритуальном храме сострадателей, сделанном из сплошного камня. Здесь были огонь, вода, но ни намёка на землю. Мамочки, меня не спасёт даже Терра.

Он резко прижал меня к себе двумя руками и, впившись губами в шею, отправил другие исследовать тело. Я зажмурилась. Это было необычно. Ум совершенно растерялся, не зная за какими ощущениям следить, и отпустил контроль. Если бы мне не было известно, что последует за этими касаниями, пожалуй, я бы могла даже насладиться.

— Не сопротивляйся, Айлин, тебе будет приятно, — шепнул он чуть ниже уха отчего по телу пробежала волна мурашек.

В следующую секунду произошло невероятное. Оникс на руке раскалился, и мощный поток энергии толкнул Деки в грудь. Казахинец отлетел и, ударившись о колонны, растянулся на полу. Когда он сумел подняться, не до конца осознавая произошедшее, напротив в серебряном свечении стоял Калсанг.

— Значит даже сострадателю мимо такой, как она, не пройти, — усмехнулся последний, обнажив сразу четыре меча.

— Родовой браслет! — глаза парня расширились от удивления, — ты приняла у него родовой браслет и ничего не сказала?

— Вы тоже много не договариваете, — парировала я, прикидывая теперь, как сбежать от них обоих. — Слушайте, не знаю, что между вами творится, просто раз уж вы нашли друг друга. Может я пойду?

— Нет уж, на этот раз, ты останешься со мной, невестушка, — ответил Калсанг, начертив в воздухе руны перехода, — в прошлый раз ты как-то не упоминала, что стала хранительницей Терры. На этот раз я это предусмотрел.

Подхватив меня, волна энергии отправила в портал перехода. Рой серебряных кристаллов доставил прямиком в спальню Калсанга, пальма из которой была убрана.

В Казахине как раз занимался закат, и небо над морем окрасило тёплым жёлтым светом. Я на секунду восхитилась этой красоте и, вдохнув соленый морской воздух, улыбнулась. Вторая моя встреча с такой огромной природной силой, жаль что при таких неоднозначных обстоятельствах.

Огляделась: на столике кувшин чистой воды, кровать идеально застелена, будто сам Калсанг здесь и не ночует. Заглянула за ширму и обомлела. На изящной деревянной вешалке висит кружевная персиковая сорочка и нижнее бельё, в котором дырок больше, чем ткани.

«Надеюсь, он это не носит», — подумала и, автоматически представив восьмирукого казахинца в кружевном одеянии, раз пять отплевалась. Так, шутки в сторону, мне нужен выход. Осмотрев угол, где раньше стояла кадка с пальмой, и не обнаружив ни крупицы земли, немного огорчилась. У меня, конечно, не было гарантий, что Терра и в этот раз поможет, зато была надежда. Ключевое слово — «была». Другой вариант исходил из того, что я просто скинусь в морскую пучину, но и здесь Калсанг всё предусмотрел. Дверь на балкон была открыта, и воздух свободно циркулировал с улицы в комнату и обратно, но перешагнуть невидимую преграду, явно сотканную магическим образом, я не могла.

Отлично, остаётся попробовать убить себя ножкой от кровати или разбить об голову кувшин с водой. Конечно, эффективность этих вариантов стояла под вопросом. Ещё полчаса я провела за тем, чтобы найти выход. Не мог же Калсанг всегда перемещаться сюда, в конце концов, кто-то же здесь убирал, значит входил и выходил. Никогда не была так нежна и внимательна по отношению к стенам. Ощупала их все, в том числе на предмет скрытых задвижек, механизмов и так далее. Ничего не обнаружив, поняла, что начинает кружиться голова, как будто от нехватки воздуха, а ещё начала подозревать, что кружевное белье за ширмой всё-таки для меня. Да здравствует начинающаяся клаустрофобия и продолжающаяся паранойя. На самом деле, проведя в бесплодных попытках выбраться целый час, я уже практически валилась с ног. Поцелуй Деки после ритуала взбодрил меня, но, видимо, и его действие было конечным.

Решила, что самым разумным будет не тратить время даром и попробовать поспать. Тем более, солнце уже закатилось, и над горизонтом подняла свои желтые бока луна. «Зачастили мы с тобой встречаться в последнее время», — сказала я морю и, завернувшись в плед прямо в одежде, провалилась в сон.

Кто-то нежно коснулся моей щеки.

— Еше, уйди, сегодня никуда не иду и отсыпаюсь.

Рука замерла, и друг ответил мне с совершенно несвойственной ему интонацией.

— Убью!

Поняла, что что-то попутала, попыталась быстро оттолкнуться и откатиться в сторону, но запуталась в одеяле и оказалась лицом к лицу с почерневшими глазами Калсанга, который, сжав меня чуть ли не всеми руками, прижал к себе и внезапно поцеловал.

— Эй, — возмутилась я, когда он отстранился. В то время, как тело и, тем более, рот с языком внимать голосу разума категорически отказывались и целоваться стремились так неистово, что я вообще начала сомневаться, что хоть что-то в этой жизни контролирую.

Калсанг удовлетворенно улыбнулся, а потом, будто что-то вспомнив, навис надо мной.

— Вот так, да? Вот так он тебя целовал! И ты позволила.

— Не сразу сообразив, о ком идёт речь, промолчала, от чего желваки на лице парня яростно задвигались. А потом до меня кое-что дошло:

— Какого, падшего, вообще эти предъявы?

— Невеста, — зло сказал он.

— Ещё чего! Целуюсь с кем хочу, живу, как хочу!

Он вскочил и одним яростным рывком в щепки разнёс ширму. Кулаки он по-прежнему сжимал, а я вспомнила, что кадки с пальмой в комнате больше не было.

— Да он как-то разрешения не спрашивал, — примирительно и даже с попыткой улыбнуться добавила я.

Калсанг продолжал тяжело дышать и сверлить меня очень злым и ничего хорошего не обещавшим взглядом.

— Может тогда просто снимешь свой браслет и разойдёмся по-хорошему? — с надеждой спросила я, сделав самое невинное выражение глаз, каким владела.

— Нет, — резко бросил он, а в его глазах заходила тьма.

Эх… просила я не просто так. После той стычки с Авилоном и необоснованной тяги, которую я испытывала к Калсангу, я всё-таки попыталась его снять. Мягко скажем, ониксовому браслету было фиолетово. Точнее черным-черно. Мои попытки привели к тому, что дурацкий артефакт только сильнее сжал запястье.

— Глупо от него отказываться, Айлин, — его кулаки разжались, а голос слегка смягчился, — я знаю о магическом резерве и о том, что из-за отсутствия контроля над ним тебя чуть не выставили из академии.

Удивилась, конечно, но повода не язвить не заметила.

— А также ты прекрасно осведомлён о том, что этот артефакт привлекает ко мне излишнее внимание, в том числе сексуального характера. И уж тем более ты в курсе, что с ним мне всё сложнее сопротивляться этим твоим казахинским флюидам.

Калсанг как раз оказался в опасной близости от меня, и всё моё тело подалось ему на встречу.

— Ну знаешь, я рассчитывал хоть на какую-то благодарность! — зло сказал он, снова вскакивая с кровати. — Не так много вообще в мире артефактов, способных дать контроль над магическим резервом.

— Ты ещё скажи, что для меня старался! — теперь уже я не на шутку разозлилась.

В ответ казахинец как-то неестественно зарычал и со словами «как с тобой непросто» и «женщины» исчез среди серебристого свечения кристаллов перехода.

Всё. Я снова была одна в темноте, да ещё и неизвестно где.

Внезапно произошло то, чего я уж совсем не ожидала.

— Айлин Вайд, я надеюсь, Вы просто проспали, — прозвучал в голове злой голос мастера Тензина, — и других причин заставлять меня ждать Вас на пустом полигоне нет.

Упс. Неувязочка вышла.

— Мастер Тензин, я так рада Вас слышать! — облегченно воскликнула я. — А я вот снова в Казахине с принцем беседую.

— Какого падшего, Вайд? Я же наложил запрет на перемещения на всю академию и Вашу дурацкую таверну. Где Вы умудрились его обойти?

Промолчала. Последнее дело сейчас признаваться, что запрет на перемещение меня с сострадателем неизвестно куда, он явно не накладывал, да и не ожидал.

— И видимо песок Ваш Вам не помогает? — усмехнулся он.

Я промолчала.

— Ладно, решу Вашу проблему, останетесь должны.

Не знаю чего я ожидала. Хотя знаю: портал перехода посреди спальни Калсанга и Тензина, который за шкирку втянет меня в академию. Но вопреки надеждам ничего не происходило. Минута, две, десять, пятнадцать. Я даже попробовала вновь выйти на связь с мастером, но ответом была тишина. Всё-таки моя практика на занятиях мастера Ульбара оставляла желать лучшего.

А потом переход открылся, правда не прорезающий пространство, словно скальпель врачевателя, как у хранителей учений, а в гуще мириадов серебристых кристаллов. Как у казахинцев.

На полуобнаженном Калсанге были одни тренировочные брюки, покрытые щепками. Почти убежденная, что дерева, которому они раньше принадлежали, уже нет в живых, завернулась поглубже в покрывало.

Парень тяжело дышал и несколько секунд просто сверлил меня взглядом.

— И почему с тобой всё так сложно, Айлин? — наконец как-то обречённо спросил он.

— Вот именно, Калсанг, — обрадовалась я, — со мной так всё сложно, может тебе найти кого попроще, а? А я как-нибудь поживу… сама?

Он будто задумался на долю секунды, а потом, выдал резкое:

— Нет.

Тут я снова беситься начала, забыв, что щепки на его брюках когда-то принадлежали потенциально живому существу.

— Да чего вы, вообще, ко мне привязались?!

Ответ он почти прорычал.

— Наше принуждение почти не действует на тебя. Ты одним своим существованием бросаешь вызов любому казахинцу. Тем более, правящего клана.

Закатила глаза к небу.

— Это ж какого мнения о себе нужно быть?! Ах да, казахинцы не понимают слова «нет».

В общем, не знаю как вышло, но в следующую секунду я сидела на мужских коленях в цепких объятиях чуть ли не всех его конечностей. Тут ониксовый браслет снова решил меня подставить, и от одного запаха разгоряченного тела казахинца закружилась голова, а внизу живота поднялась волна возбуждения.

Калсанг же смотрел с таким удовлетворённым выражением лица, как будто точно знал, что со мной происходит.

— Ты что уже использовал его?.. — продолжая улыбаться, покачал головой.

— Обычно то, что сейчас испытываешь ты, испытывает любая женщина, находясь рядом со мной.

Офигела. Вот прям офигела. Это ж мужику вообще ничего делать не приходится. Так, щепки с дерева постругал, флюиды выпустил и делай с ней, что хочешь. И вот прям гадость какую сморозить захотелось, вот прям не надо было, конечно, но внутри меня не умиротворённая хранительница Терры, а ведьма огня сидела.

— Прям все? И что, ни одну вот это вот всё, — выразительно показала подбородком на его руки, — не смутило? Просто это странно, тебе не кажется? Их же реально много слишком.

По сгущающимся в его глазах сумеркам поняла, что попала. Казахинец резко развернул меня и, придавив парой рук к коленям, другой парой, явно лишней, шлепнул по попе. Сразу по обеим ягодицам. Ещё одной рукой, то есть не убирая предыдущие, взял за подбородок и, слегка развернув, заставил посмотреть в глаза. Ну, а я — дура, ведьма мало того, что огненная, так ещё и умалишенная походу.

— Да и принуждение тебе не на пользу пошло, вон с девушками вообще общаться разучился.

Вот это наверное всё же было лишнее, потому что в следующую секунду я оказалась на кровати, а Калсанг навис надо мной. Руки его при этом начали бродить по моему телу, отчего возбуждение с низа живота оккупировало всё тело.

— Ты даже не представляешь насколько притягательна, Айлин, — зашептал он при этом в ухо. Низкий хрипящий голос, щекотка по шее от его дыхания и эти руки, которые были будто везде одновременно. В общем, я уже собиралась отринуть все приличия, когда сверху на казахинца с громким писком что-то свалилось.

Калсанг быстро перевернулся и, закрыв меня собой, выдернул из матраца меч. Реакция у него была действительно впечатляющая, а вот меч, на котором я видимо всё это время лежала, откровенно пугал.

— Мордастик, — завизжала я от радости, узнав в «свалившемся» своего демона.

— Дракон? — спросил Калсанг, явно ошарашенный нашим знакомством.

— Если быть точнее, демон Кобо Даиши, — как-то на автомате сказала я, обнимая Мордастика и гладя по шейке.

— Ручной? — на парня было страшно смотреть, видимо его картина мира начала давать трещину.

Но объяснять мне было некогда. Я как раз нащупала небольшой холщовый мешочек, привязанный к шее дракончика, запустила туда руку, напоследок улыбнулась Калсангу, и нас с Мордастиком унесло ходами Терры.

***

Первое, что мне хотелось сделать, — поблагодарить мастера Тензина. С другой стороны, отчего-то было настолько стыдно, что я откладывала это полдня, пока во время обеда директор не вызвал меня сам. Кабинет в отсутствии Авилона преобразился. Дальнюю стенку заполнили десятки книг. В углу появилось кресло для чтения с изогнутой лампой, удачно расположенной прямо над ним. В камине горел огонь, а на полу раскинулось несколько медвежьих шкур. Отметила про себя, что теперь здесь стало гораздо уютнее.

— Вызывали мастер Тензин?

Новый директор кивнул и указал на стул перед собой. Присела и смотрю на него, а он на меня. И наверное так долго ещё могло происходить, но Мордастик подтолкнул меня лапкой в коленку и я выдала:

— Как Вы это сделали?

Тензин рассмеялся.

— Рассчитывал, что Вы, как минимум, начнёте с благодарности.

— Ой, — одумалась, — благодарю Вас за помощь, мастер Тензин, так как Вам это удалось?

— Приученный демон Кобо Даиши может переместиться к хозяйке, находясь на любом расстоянии от неё. Я лишь предположил, что Ваш даже без руны сделает тоже самое.

Демон, видимо довольный собой, забрался на стул напротив меня и с любопытством уставился на директора.

— А земля? Почему Терра вновь помогла мне?

— Скажем так: есть одно подземное озеро в святилище тёмных эльфов, существует поверье, что Гея и Бхуми любили там искупаться. Так вот земля оттуда способна переносить любого её обладателя.

Стало ясно почему тёмные эльфы так тщательно охраняют собственные границы и независимость.

— Это же…

— Настоящее сокровище, — закончил за меня мастер. — Именно поэтому находится в строжайшем секрете.

Понимающе кивнула.

— Теперь пришло время моих вопросов, — улыбнулся Тензин, — Почему принц, вообще, дал Вам этот браслет?

Задумалась. Возможно стоило поделиться с мастером информацией, что принуждение казахинцев на меня не действует, но почему-то быть до конца откровенной с ним я побаивалась.

— Чтобы я могла контролировать свой магический резерв, вероятно, — постаралась сделать голос максимально нейтральным.

— Принц Казахина отдаёт родовой браслет простой официантке с приграничья хаоса? — Вот мне честно говоря даже обидно стало. — Издеваетесь?

Покачала головой.

— Слушайте, он в подробности не вдавался, снимать не хочет, сама не могу, пробовала, что ещё от меня нужно? Устала и нужно на пары.

— Ответьте мне честно Вайд, между Вами и Калсангом гумаха Махгалом что-то было?

— Вот это имечко, — поразилась я и тут же добавила, — нет, конечно, ничего не было.

Директор удовлетворенно кивнул, затем добавил:

— Ваш демон вернётся к мастеру Асангу, — всё это время заинтересовано следящий за разговором дракон, сполз со стула и спрятался за мои ноги. — Проверка пока не окончена.

— Но…

— Не обсуждается Вайд. — Тон Тензина был непоколебим. — Надеюсь Вы в курсе, что по-хорошему, я вообще должен был бы его уничтожить, а о Вас доложить королю.

— Тогда почему не сделали этого? — демон при этом вернулся на стул и любопытным взглядом уставился на мастера.

— Есть причины не дискредитировать Вас в глазах Его Величества. К тому же, приучение демона Кобо Даиши — невероятно сложная вещь. Если Вы ознакомились с рунами, о которых я Вам говорил, то должны быть в курсе, что такими владеют лишь хранители учений. В обычное время демон уничтожает вызвавшего, а потом пожирает столько душ, сколько требуется тел для вселения демонов. Ваш же при нашей встрече, как собачонка, валялся в сугробе. Сначала я хочу выяснить, почему, — в его голосе послышались металлические нотки. — Кроме того, неприученный демон, спокойно миновавший ради Вашего спасения границы Казахина, — слишком необычно, чтобы оставить без внимания.

Потрепала дракона по холке. В его глазах стояло понимание, и он даже кивнул головой.

— Ладно, Мордастик согласен на исследование.

Мастер усмехнулся.

— Это тоже весьма необычно, — добавил он, — и прорезал в пространстве портал в кабинет Асанга. — Прошу…

Мордастик ткнулся своей мордочкой в мою ладонь, уважительно кивнул мастеру и, расправив кожистые крылья, забавно переваливаясь с бока на бок, ступил в портал перехода.

— Мастер Тензин, а правда, что на свете не так много артефактов, способных помочь в контроле магического резерва?

— Скажем так: с Вашим объемом подходящих практически нет.

— А я сама?

— Смогли бы его контролировать лет через пять. Ониксовый браслет и его даритель действительно сослужили Вам хорошую службу. Но встречаться с будущим королём Казахина в настоящих условиях неприемлемо. Вам это понятно?

Согласно кивнула, даже не догадываясь почему для Тензина это было так важно.

Часть 6

До конца вечера все в академии были увлечены обсуждением предстоящего осеннего бала, о котором я, к слову, благополучно забыла. Быть приглашённой Триярдом оказалось не только приятно, но и полезно. Будущий кавалер своим авторитетом разогнал всех остальных одним фактом своего существования. Главный красавчик школы и тут я — Айлин Вайд — обычная первокурсница. Девчонки мне завидовали, парни завидовали Триярду, а я чувствовала жуткую внутреннюю пустоту, прекрасно понимая, что обязана этому приглашению ониксовому браслету.

Еше и элинам я, понятное дело, ничего не сказала, от того к моему внутреннему огорчению прибавилось их внешнее, которым они пытались показать, что знают о том, что я что-то недоговариваю, а значит не до конца им доверяю.

— Я просто взволнована, — буркнула я, предугадав очередной вопрос Еше и попытавшись сосредоточиться на зёрнышках, из которых за три часа нужно было вырастить поляну крокусов.

— Если это приглашение так на тебя влияет, почему ты согласилась? — задал резонный вопрос Даргье, работающий с семенами лаванды.

— Да, или почему сейчас не откажешься? — поддержал брата Джигме. — В конце концов, я всегда могу составить тебе компанию, подруга.

Элины на осенний бал собрались идти в одиночестве, сказав, что не хотят связывать себя обязательствами с кем-то конкретным. На самом деле, даже сама идея подобных танцев противоречила нравам ордена, но это, как и целибат в целом, заботило братьев меньше всего.

— А она пыталась, — заявил Еше, который снова копанию в земле предпочёл общение с учебником. — Итогом стало то, что Триярд пришлёт ей особое, как он выразился, платье.

— Ооо… — протянул Джигме, притворно прикрывая рот рукой, и оттого оставляя на лице отпечаток грязной ладони. Мне вообще в последнее время казалось, что извозиться в земле на паре по стихиям — его основная задача. — Голой что ли пойдёшь?

— А что, фигура-то у неё что надо! — поддержал Даргье.

Запустила в обоих семенами. Они обиделись, не братья, крокусы. Пришлось собирать каждый в отдельности и замаливать грехи, поэтому с пары я ушла не только огорченной, но и уставшей.

***

Калсанг в таверне не появлялся, зато исправно снился каждую ночь. Один раз пришёл в той самой кружевной персиковой сорочке, переплевалась потом и во сне и наяву.

***

Бал был всё ближе, а студенты всё взволнованнее. Энергия браслета потихоньку гармонизировалась, и я перестала ловить на себе страстные взгляды в таком количестве. Это принесло огромное облегчение, так как иногда действия слегка одержимых поклонников доходили до смешного, так Таран Туи исполнял под окнами женского общежития серенаду, в которой была строчка «Айлин, я хочу от тебя дочку и точка-точка-точка», а Маркус Дэон однажды, ввалившись в класс во время практики у мастера Ульбара, полез с поцелуями. К слову, это, наверное, оказалось моё самое продуктивное занятие — ведь в этот момент мне больше всего на свете захотелось добиться в медитации успеха и если не войти, то хотя бы провалиться в астрал.

Мы с братьями и Еше разместились в столовой, готовясь к очередному коллоквиуму по истории мироздания.

— Кто воссоздал лекало с печатью хранителя учений? — начал проверку наших знаний Еше.

— Элементаль Эниант, хранитель дхармы света, — предположила я, засовывая в рот очередную пшеничную печенюшку. С ними и горячим чаем учиться было гораздо приятнее.

— Нет, нет, — покачал головой Джигме, поднимая голову от учебника, — только читал: Эниант — первый пользователь лекала, думаю, верный ответ — Фри-ден.

— Не-а, — победно ухмыльнулся Даргье, — Мракомир, великий князь земли гармоничной тени.

— Ну наконец-то, думал последние полчаса просто болтал сам с собой! — обрадовался Еше, — Мракомир воссоздал и передал её на хранение Энианту. А что касается тебя, — он посмотрел на Джигме, — нельзя использовать Фри-дена в ответе на любой вопрос.

— Почему? Ты ведь не можешь отрицать, что рано или поздно он подойдёт? — возмутился Джигме, а его брат охотно закивал и заговорчески продолжил:

— Например, если, мастер спросит: кто принял от создателя искру света для создания древа жизни?

— Фри-ден, — радостно ответил Джигме.

— А чьим именем названа академия хранителей в святых землях белого единорога? — поддержала я.

— Фри-дена, — с жестом на манер «ну что я говорил» ответил элин.

— Что лежит в основе сущности любого из миров? — добил Даргье.

— Фри-ден, — ликующе закричал Джигме. — Что и требовалось доказать.

— Ага, если составителем вопросов к коллоквиуму будет ваша парочка, — указал на нас Еше, но больше вопросов элину не задавал.

— Айлин, — парень, явно из огневиков, в безупречной чёрной рубашке и брюках с зачёсанными на пробор тёмными волосами подошёл к нам, — от Триярда Дрея. — На стол передо мной легла красивая чёрная роза. — Он надеется, ты будешь готова вовремя.

— Я кивнула, ощутив как к щекам прилила кровь.

— Я хочу от тебя дочку и точка-точка-точка, — протянул Джигме за что получил томом истории мироздания по голове.

***

На двери спальни меня ждал сюрприз: чёрный непроницаемый чехол на молнии висел прямо на ручке. С трудом втащив его внутрь, открыла и обалдела, а когда примерила, не могла опомниться от восторга. Иссиня чёрное платье идеально село по фигуре. Кружевной корсет плотно облегал грудь и талию, а шифоновая струящаяся юбка водопадам ниспадала до самого пола.

Туфли к платью тоже прилагались: чёрные изящные лодочки. Я их, конечно, померила, восхитилась удивительной красотой и явно ручной работой, а потом отставила в сторону. Первый раз надеть каблуки и сразу отправиться на бал показалось слишком самонадеянным. Чёрные ботинки из грубой кожи были привычнее, к тому же длинная юбка всё равно закрыла их целиком.

Как только основные приготовления были завершены, в дверь постучали.

— Гото… — Триярд замер на пороге с восхищением уставившись на меня. Я впрочем ответила ему тем же. На парне был элегантный тёмный костюм в тон моему платью, а в руках он сжимал ещё одну чёрную розу. — Ты великолепна, Айлин Вайд. Я буду счастлив сопровождать тебя сегодня вечером.

Я улыбнулась, впервые за долгое время почувствовав себя просто девчонкой, которая идёт на первое в своей жизни свидание.

***

Осенний бал был одной из непреложных традиций академии, и разговоров с начала года о нём было столько, что казалось некоторые студентки вернулись на учёбу только ради него.

— Ты уверен, что мне не нужно накинуть, что-то теплее? — спросила Триярда перед выходом, плечи на моём платье были открыты, а корсет удачно подчеркивал грудь и ключицы, но всё же на дворе стояла середина ноября.

— Абсолютно, — уверенно ответил спутник, беря меня за талию и решительно увлекая за собой.

Миновав центральный выход из общежития, мы прошли в его северную часть, где в холле собирались такие же парочки. В толпе я увидела изящную Марьян в кремовом коротком платье с длинным шлейфом, а кроме неё, десятки прекрасных девушек и юношей, и невольно залюбовалась.

— Ты здесь самая красивая, — нежно шепнул Триярд, а я снова улыбнулась. Действие браслета почти выветрилось, если бы симпатии парня были только его заслугой, он бы не делал мне комплиментов.

— Благодаря тебе.

— Ни в коем случае, — он слегка наклонился и посмотрел мне в глаза, — благодари себя, Айлин Вайд.

Вот в книжках после такого следует поцелуй. А в реальности подходят два неприлично красивых элина в идеально белых костюмах и выдают:

— Прекрасно выглядишь, Айлин, — это Даргье.

— Хотя предложенный мной обнажённый вариант смотрелся бы не хуже, — а это Джигме.

Момент был упущен, а элины, не дождавшись ответа, смешались с толпой. Где-то справа пронеслись такие знакомые «я хочу от тебя дочку и точка-точка-точка».

Через пару минут в пространстве прорезались четыре портала и Триярд, снова взяв за талию, повёл за собой. Мы шагнули в прекрасный осенний сад, наполненный шуршащими листьями и музыкой. Танцевальная площадка, освещённая сотнями летающих свечей, расположилась в его центре, а рыжие деревья вокруг создали лабиринты из дорожек для прогулок и укромных уголков. Отовсюду слышался смех, а в воздухе так и царила атмосфера волшебства.

— Потанцуем? — улыбнулся мой кавалер.

А у меня ладошки похолодели от ужаса.

— Никогда не пробовала? — понял он, а я огорчённо кивнула.

— Тогда для меня ещё большая радость быть с тобой рядом в такой момент.

Галантность Триярда восхищала. Я уже и забыла, что мужчина может быть таким внимательным. Когда мы вышли на танцпол все взгляды были прикованы к нам, и я заволновалась. На что партнёр лишь сильнее сжал мою талию и закружил в танце.

Это оказалось невероятно весело. В детстве папа ставил меня себе на ноги и плясал со мной, а я хохотала до рези в животе. Сегодня было иначе, Триярд управлял моими движениями уверенно и легко, а я просто следовала за ним. Когда ноги почти перестали меня слушать, мы, хохоча как заведённые, приземлились под красно-рыжим клёном.

— Схожу, возьму нам что-нибудь выпить, — поцеловав мне тыльную сторону ладони, сказал он и ушёл.

Послышался грохот, и на танцпол под восторженные крики девчонок выпрыгнули элины. То, что они вытворяли, было просто фантастически: сальто вперёд, назад, с использованием поддержки друг друга, деревьев и даже особенно крепких плеч гостей. Стало понятно, почему парни пришли на бал без пар. Они просто набивали себе цену побольше, ведь шоу увлекло практически всех. Я невольно улыбнулась и пару раз даже захлопала от восторга. Всё складывалось прекрасно. Никто не узнал про запрещённый ритуал, я контролирую резерв, танцую с самым классным парнем академии, меня выбрала Терра.

— Эй, Айлин, — услышала знакомый голос и сердце мгновенно ушло в пятки.

— Деки? Что ты здесь делаешь? Я думала…

— Что брат убьёт меня? — казахинец приземлился на скамейку рядом со мной. — Думаю, он хотел бы, да только я нужен ему живым. — Огляделась по сторонам. Несмотря на то, что на нём был красивый белый костюм из дорогой ткани, широкие полы которого отлично скрыли от посторонних глаз «лишние руки», а цвет кожи в свете свечей выглядел совершенно нормальным, меньше всего мне хотелось быть замеченной в обществе этого странного парня. — А ты потрясающе выглядишь. Этот вырез… — сказал он шутливым тоном и сделал вид, что заглядывает мне за корсет.

— Эй, — возмутилась я, закрывая рукой то, что обычно вообще скрыто от посторонних глаз. — Ты не мог бы…

— Нет, нет, красотка, даже не проси… брат ясно дал понять, что поцелуи с тобой бесят его даже больше, чем тот факт, что я стал сострадателем.

Всё, кажется я закипаю.

— Ты не мог бы уйти от сюда?

— Конечно мог, но неужели тебе нравится ходить на бал в одиночестве?

— Да не одна я! — резко бросила я. Триярд как раз взял напитки и пошёл в нашу сторону.

— Серьезно? — притворно удивившись заявил Деки. — И кто этот самоубийца? — Он внимательно оглядел толпу, а затем мой кавалер каким-то совершенно нелепым образом споткнулся, разлил напитки и, чертыхнувшись, снова направился к бару. — Знаешь, когда брат узнает…

— Знаешь, — тут же парировала я, отвесив ему хороший толчок в плечо, — твой брат вообще не имеет к этому никакого отношения!

— Мой брат отдал тебе родовой браслет. У него на тебя большие планы. — Серьезно сказал он, а затем, рассмеявшись, добавил, — Вообще ты какая-то больно агрессивная, Айлин, а вроде девочка, даже платье красивое.

Он встал и, стряхнув со своего безупречного костюма невидимые соринки, протянул мне руку.

— Ладно, пошли, нам надо в храм теней.

— Нам? — чуть дар речи не потеряла.

— Ага, — улыбнулся Деки. — Ты же не хочешь, чтобы я? — парень взмахнул рукой и из толпы послушались ругательства, а я увидела растянувшегося на полу Триярда, напитки снова не уцелели.

— Ты мне отвратителен, вместе со своим шантажом.

Казахинец довольно улыбнулся.

— Чисто из солидарности к Калсангу, если бы не он, по-прежнему угрожал бы тебе этим.

В его руках появился треугольник аметиста, а у меня внутри всё похолодело. Зло посмотрела на парня, но покорно отправилась следом, прикидывая в голове, как перестать вляпываться в неприятности.

— Да не напрягайся ты так, — перед тем как создать портал, заявил Деки, — будет интересно.

***

Храм теней, одно из святилищ сострадателей, был расположен в небольшом гроте на берегу океана. Попасть в него можно было, лишь переместившись в пространстве, а значит точно зная, где собираешься оказаться. С океана, воздуха или земли входа видно не было. Стены узкого прохода, ведущего внутрь, сплошь изрезали письмена, а в камень вросли морские раковины.

Я осторожно коснулась нескольких из них и с удивлением отпрянула. Они словно были пульсирующим сосредоточием силы.

— Осторожней, — сказал Деки, — они имеют разные эффекты и не все из них тебе понравятся.

С любопытством смотрю на свои пальцы, между которых бегают искры магии.

Она уже здесь.

Казахинец осторожно взял меня за руку, и искры, словно по команде, перескочили к нему на ладонь. Несколько секунд ничего не происходило, а затем он закрыл глаза, и на его лице появилась блаженная улыбка.

— Эти прекрасные, — с наслаждением протянул он и, коснувшись ракушек рукой, передал искры мне.

Внезапно стало так хорошо и легко, что я зажмурилась, а перед внутренним взором возникла поляна, наполненная запахом благоухающих маков. Сделав несколько шагов по мягкой траве с наслаждением вдохнула полную грудь воздуха.

Поддавшись какому-то новому наваждению побежала и, смеясь как маленькая, упала в траву. Боже, как хорошо, как здесь хорошо, я хочу остаться здесь навсегда. Где-то на подкорках сознания возникла и тут же была подавлена мысль о неправильности происходящего. О том, что облака на небе, несмотря на движение, не меняют формы, а дуновения ветра имеют предсказуемый ритм. Но мне было слишком хорошо, чтобы придавать этому значение, и, растянувшись на траве, я просто закрыла глаза.

— А вот спать нельзя, — прям напротив моего лица сверху навис Деки. — Пойдём, нам пора.

— Нет, иди сам, хочу побыть здесь ещё чуть-чуть.

Он улыбнулся и нежно коснулся руки. Сознание словно очнулось, а мы снова стояли посреди узкого хода пещеры, окружённые письменами и ракушками.

— Что это было?

— Защитники храма, — продолжив движение ответил Деки, — так что больше лучше ничего не трогай, не все из них столь безобидны. Хотя… — могу поспорить, маки были плотоядные, а уснув в иллюзии, ты бы умерла в реальном мире.

Меня передернуло.

— Зачем ты показал мне?

Казахинец обернулся и внимательно посмотрел на меня.

— Вернуться можно только если знать, с чем имеешь дело. В иллюзиях сострадателей всегда есть дефекты в полевой структуре.

— Не меняющие форму облака… — догадалась я.

— Ага, — он улыбнулся, — или повторяющиеся циклы.

— Ветер дул с одним ритмом…

Он удивлённо вскинул брови.

— Ты удивительно наблюдательна, Айлин, обычно такие вещи заметны только проектировщикам.

— Кому?

— Проектировщики из сострадателей создают иллюзии-ловушки. Они здесь повсюду. Ракушки — лишь один из спусковых механизмов.

Больше я ничего не касалась, да и вообще поглядывала на всё приметное и не очень с подозрением.

Основной зал храма теней был в небольшом гроте, рельефные стены которого отражали голубую воду каменной купели в центре. К моему удивлению, Деки тут же начал раздеваться.

— Решил ванну принять? — скептически глядя на казахинца, спросила я.

— Вроде того, — он усмехнулся и продолжил снимать одежду. Его грудь и спину исполосовали красные шрамы, часть из которых была свежей.

— Что это? — непонимающе уставившись на него, спросила я.

— Уперев пару рук в бока, а другие сложив на груди, Деки задорно улыбнулся и, принимая самое серьёзное выражение лица, сказал:

— Мужское тело, Айлин, безумно красивое мужское тело.

Возмущённо фыркнула и отвернулась. Пришла очередь брюк. Когда позади послышался шум воды, обернулась. Казахинец полностью погрузился в воду, отчего её поверхность пошла кругами. Его не было около минуты, а, вынырнув, лицо отразило огромное наслаждение.

— Ты кстати, могла бы присоединиться. Этот храм не просто так охраняют.

— Нет уж, воздержусь.

Деки не стал настаивать, а только с наслаждением закрыл глаза и облокотился на край купели. Не зная, чем заняться, приземлилась на одну из скамеек, стоящих рядом, и осмотрелась. Весь потолок переливался блесками и огнями, словно над головой растянулось звёздное небо. Заметив это, я уже не могла оторваться и просто легла на скамью, потерявшись в такой красоте.

— Нравится? — даже голос Деки в этот момент показался удивительно прекрасным.

— Да, — протянула я, сама удивившись глубине собственного голоса. — Что происходит?

— Храм душ высвечивает наши тени, — я услышала всплеск и звук воды, стекающей на камни. — Чаще всего люди вытесняют боль, обиду, страхи, злость или грязные желания. Этот храм отражает их все.

Внезапно он подошёл совсем близко и, склонившись надо мной, заглянул в глаза. Я же ощутила, что меньше всего на свете хочу этому сопротивляться. Видимо, и скамья хранила свою ловушку. Синие глаза казахинца наполнялись таким же звездным небом, что и над нашими головами, и я невольно залюбовалась.

— Любопытно, — выдал Деки, — столько боли об утерянном доме, страх принуждения, несвободы, уязвивость, такая доверяющая и в тоже время нет.