Агония страсти и ненависти

Глава 1

Снег медленно падал, покрывая аллею мягким махровым одеялом. Но одеяло тут же пропитывала жижа, растекшаяся по асфальту. Грязь, песок и талый снег соединились, образуя коричневую блевотную массу. В дополнение ко всему, небо затянуло тучами, и не было видно солнца. Настроение поглотилось вместе с этой мерзкой картиной. Мало того, что деревья в этом свете походили на никчемные засохшие ветки старинного веника, высохшие, вывернутые, без единого признака жизни, они как отголоски былой радости торчали из земли, слегка прикрытые снегом…

Я помню этот день. Один из самых мерзких в жизни. Начало весны, с ее переменчивой погодой и бушующими ветрами. Я шел, поскальзываясь и чуть не падая лицом в грязь. И так метр за метром. Снова и снова я скользил, но скрепя яйца, мне все же удавалось удержаться на ногах. Но это было не самое мерзкое в этом дне. Омерзительней всего была встреча с ней.

Я помню, как встретил эту бестию. В черной ватной куртке она ворвалась в мою жизнь и все перевернула с ног на голову. Она, как и я, торопилась скорее убраться с улицы, и посильнее накинув капюшон, торопливо перебирала своими маленькими худыми ножками, при этом совсем не глядя по сторонам. Никого не было кроме нас. Только серые дома, бледные деревья и машины, то и дело проезжающие по асфальту. Они заставляли плотнее прижиматься к домам, летящей во все стороны грязью…

Я часто думал, а что если? Что если бы я тогда не поскользнулся? Я бы не встретил ее тогда? Не было бы всего этого дерьма, свалившегося на меня в одночасье? Вполне может быть. Но может быть и другое. Не в этот раз, так в другой. Словно какая-то неведомая сила, что-то вроде кармы или прочего дерьма, пыталась организовать нам встречу. Я не раз видел ее, невысокую, закутанную в куртку, постоянно спешащую куда-то. Наши взгляды пересекались, но не более того. Причем, видел я ее не раз. То тут, то там мелькал ее силуэт. В магазинах, в кафе. Случалось так, что я встречал ее по несколько раз в день. Но именно в этот день наша встреча оказалась роковой. Во всем виновата гребанная слякоть…

Идя на встречу друг-другу, мы оказались на расстоянии метра. Она подняла на меня взгляд, я посмотрел на нее. Казалось, что могло случиться? Как обычно обменяемся взглядами при встрече и все. И вдруг, резко пронеслась машина, раскидывая во все стороны отвратительную коричневую жижу. Я дернулся. Моя нога поехала вперед, и я, словно пьяный, упал на бок, прямо в эту мерзкую жижу. Она тоже упала. Получилось так, что я упал ей под ноги, и она полетела через меня. Я только и успел почувствовать, как мне по голове заехали мягким кожаным сапогом, и как через меня повалилось какое-то тело, крикнувшее «Ай! Черт!». И хоть она и выставила руки, они тут же поехали по жиже, и ее лицо упало в грязь…

— Девушка. С вами все в порядке? — спросил я ее тогда, вставая на ноги.

— Как и ты вся в грязи. А так, вроде, нормально.

Я ухватил ее за бока, помогая подняться. Она встала и посмотрела на меня взглядом, полным ненависти, словно я был убийцей, или насильником, и после этого закричала.

— Куда же ты прешь? А если бы я попала под машину?

Я, на миг пораженный, разинул рот, не зная, что ответить.

— Ты посмотри на меня, как же я дальше-то пойду? Ты, ослина!

— Девушка… Девушка, успокойтесь!

Как я могу успокоиться? Ты же меня испачкал.

Словно не веря ее словам, я обвел ее глазами. Зрелище и впрямь было печальное. Весь ее черный наряд, в котором было черным абсолютно все. Черные сапоги, черные обтягивающие трико, и такая же черная ватная куртка. Сейчас по всей одежде была размазана грязь и мокрый грязный снег. Даже по ее тощему личику, и по черным распущенным волосам стекала отвратительного цвета жижа, размазав ее макияж по лицу, и превратив девушку в подобие трубочиста, вылезшего из мусоропровода. Она зарыдала. Не зная, что делать, я подошел и обнял ее…

Каким же идиотом я был! Следовало уйти, отвернув взгляд. Но я же мнил себя джентльменом.

…Она ответила на мои объятия, плотно прижавшись ко мне. Порыдав с минуту в такой позе, она подняла на меня взгляд. На меня смотрели умоляющие озорные глазки, в которых сверкала искра похоти. Я растаял и сразу предложил вытереть ее одежду снегом. Она, улыбнувшись, согласилась. Я тут же приступил к делу.

— Как ты? Уже лучше? — спросил я, когда закончил вытирать ее. Усилия оказались не напрасными. Большая часть блевотной массы, которая была тогда повсюду, оттерлась от ее куртки. Она ничего не ответила.

— Извини, ладно? Я пойду.

— Стой!

Я снова посмотрел на нее, — Да?

А… Извини… Проводишь до дома? Я замерзла и, в-общим, проводишь?

— Да, конечно, — я вдруг почувствовал ответственность за нее и согласился не думая. Да и что тут было думать? Я жил один. Друзей практически не было. Да и какие друзья? Так, собирались бухать по выходным иногда, да в людное местечко ночью, чтобы дамочек цеплять. И трахался я последний раз месяца два назад. Так что, во мне заиграло любопытство и желание, которые смешались в единый поток, сметающий все преграды на пути.

— А.., — я улыбнулся, — Пойдем?

И мы пошли. Мне пришлось возвращаться, чтобы идти с ней. Снег сменился маленьким гадким дождем, и подул ледяной ветер. Уже спустя метров двадцать, я пожалел о том, что пошел с ней. Мои джинсы были пропитаны ледяной водой, так что мои ноги, а вместе с ними и яйца буквально покрылись инеем. Иными словами, я с трудом сдерживался, чтобы не ухватиться за них обоими руками и не начать отплясывать, в надежде согреться. А она все это время молчала. Желая отвлечься от холода, и развеять наступившую тишину, я, все-таки, заговорил первым.

— А далеко ты живешь?

Девушка нервно дернулась и произнесла, — А? Что ты спросил?

— Я говорю, далеко нам еще?

— Минут десять ходьбы.

— Кстати, как тебя зовут? Раз уж мы столкнулись, и я тебе провожаю, хотелось бы узнать твое имя.

— Катя. Попьем кофе? — она даже не посмотрела на меня, шла с отстраненным взглядом, и, кажется, совсем не замечая леденящий холод.

Как я уже отмечал, на тот момент я готов был на разного рода эксперименты. И учитывая, что в двадцать первом веке предложение попить кофе трактуется как хорошенько потрахаться, в моих мыслях тут же мелькнула картинка нашего с ней секса, и я согласился.

Думаю, с этого решения все действительно понеслось. Мы пошли в ближайшее кафе. Взяли кофе. Я взял кусок пиццы, она взяла салат «Цезарь». В кафе она оживилась. Словно ее подменили. Мы мило беседовали и шутили, пока пили кофе. Катя не стала снимать куртку, а расстегнула ее до груди. И в этом разрезе стали видны очертания ее маленьких грудей. Я посматривал на них, но мне и в голову не могло прийти, что под курткой ничего нет, только горячее женские тело.

Глава 2

И снова мысль о ней преследует меня. Что со мной сделала эта дамочка? Я словно завороженный думаю о ней. Она стала чем-то вроде навязчивой идеи. Только алкоголь и полная отдача работе способны меня отвлечь. Но воспоминания дикой бурной страсти вновь и вновь преследовали меня. Стоило мне оказаться одному, и уж тем-более трезвым, в голове сразу всплывали картинки ее. Как я не хотел кончать, лишь бы снова и снова чувствовать ее. Ведь в этот момент она была только моей.

Вчера я пришел к ней. Она открыла дверь, даже не спросив, кто это? В одном халате, с растрепанными волосами, она походила на богиню любви, страстную и ненасытную. Но я откинул эти мысли прочь. Ведь я знал. Знал, что она скорее кролик, готовый спариваться и спариваться, не испытав насыщения. Пройдя мимо дверей, я сразу заметил двух парней, курящих на кухне. Двух парней! Это же трындец какой-то! Сколько ей надо. Почему она вновь и вновь хочет секса? Я думаю, что ее вагина не может и минуту прожить, без члена в себе. Да, верно. Она была нимфоманкой. И как меня угораздило влюбиться в нее? Снова устроила порно-вечеринку. Меня начало мутить, когда я увидел двух парней, стоящих у открытого окна и курящих. В одних трусах, с наполовину стоящими членами. Как же им было не холодно все это время? Видно, Катя хорошенько смогла их разогреть. Мы молча вошли в комнату. Она лишь сказала, — Привет, — и, скинув халат, легла на свою кровать. Кровать абсолютно белая, так что, я опять невольно сравнил ее с ангелом. Какой вздор! Маленький перетраханный ангелочек. От этой мысли я вновь улыбнулся, и начал расстегивать брюки. Пока я раздевался, то слышал, как парни тихо переговариваясь, начали одеваться. Катя была профессионалом своего дела. Она с легкостью могла обслужить до дюжины клиентов за раз. И перекурив, снова могла пустить свои дырочки в ход.

Она лежит с раскрытыми глазами и ждет. Ждет, пока я войду в нее, молча смотря в потолок. Ее ручки лежат вдоль тела. Ноги подогнуты и раскинуты в стороны. Полностью открыт вид ее вагины. Выбритой, ухоженной, но распухшей, раскрасневшейся и мокрой, после того, как ее посетило два члена. Два ли? Кто знает. Сколько она могла обслужить до меня? С расстояния метра можно было увидеть открытое отверстие ее вагины. Я не раз замечал, что внутри себя, Катя имела синий оттенок. Я полностью разделся и подошел к ней. Она на миг кинула на меня взгляд и снова начала смотреть в потолок. Вот стерва бесчувственная! Могла бы разделять меня и остальных дружков. Что эти двое с ней творили? От этой мысли я пришел в ярость. Поэтому я, как можно быстрее, направил свой член в ее вагину, и с силой вошел в нее. Этот нежный, словно певучий, красивый вздох вырвался у нее из груди. На миг, мне снова вспомнились эти восхитительные вечера, проведенные в романтическом порыве и страсти. Тогда, когда я еще не знал, кем она является на самом деле. Я резко откинул эту мысль и принялся со всей скопившейся во мне злостью входить в нее. Для нее это было обычным делом. Мои удары становились все сильнее. Я буквально хотел вбить в нее свой член. Раздолбить все у нее внутри. Катя лишь слегка постанывала. Да уж. Одно радует, что у нее все клиенты проверенные. Катя была из элитных бабочек. Такие не стоят на улице с перемазанным лицом и в коротенькой юбочке. Такие, как она, имеют проверенный круг клиентов. И если ее захочет трахнуть какой-нибудь дятел с улицы, Катя пошлет его нахер. Ведь у нее проверенный круг клиентов. Такие, как она, имели определенного сутенера. И, скажу я вам, сутенер этот был не из простых. Здоровенный бугай, имеющий связи в криминальных кругах. Такие ездят на дорогущих иномарках, развозя живой товар клиентам, когда те не принимают на дому. И, соответственно, носят пару пистолетов на ремне. Одни пару «макаровых», другие, те, что любят понтоваться, носят по два «кольта». Но что-то я отвлекся. Подумать только, сколько мыслей может посетить голову, когда скачешь на перетраханной шалаве?

Наконец, я не выдержал. Едва успев вытащить свой член, я кончил, залив ее животик.

— Ты знаешь, куда положить деньги, — сказала Катя, посмотрев на меня. Потом взяла заранее приготовленные салфетки и вытерла следы моего оргазма.

— Да, Кать, знаю. Послушай…

Катя встала и пошла из комнаты, не став слушать меня. Я бросился за ней вслед и обнаружил ее курящей на кухне. Она стояла совершенно обнаженной, спиной ко мне. Я подошел вплотную и взял ее за руку. Она даже не посмотрела на меня. Катя медленно выпустила дым, и продолжила отрешенно смотреть вдаль.

— Кать, послушай, ты же знаешь, что я люблю тебя.

— Да знаю, — Катя ответила металлическим голосом, все также, не удостоив меня взглядом.

— Так брось, прошу тебя. Брось ты эту работу! Давай жить вместе. Все как у обычных людей.

— Ты меня знаешь.

— Да, вполне. И ты знаешь, что я смогу удовлетворить все твои потребности. Вспомни наш первый месяц.

— Да, ты молодец, — в этот раз Катя повернулась ко мне и улыбнулась.

— Так почему нет?

— Я очень сильно увязла в этом дерьме, и, боюсь, мне уже не выбраться, — Катя отвернулась от меня, сделала еще затяжку, и продолжила, — Пока у меня есть товарный вид. Пока у меня есть сиськи, жопа, и кормилица вагина, — Катя засмеялась, — Они меня не отпустят. Я же прибыльная…

— Так давай что-нибудь придумаем! — прокричал я, не выдержав, и схватился за голову. Но увидев ее недовольный взгляд, я сразу умерил пыл и тихо заговорил, — Ну, не знаю, Кать. Мы можем убежать. Можем пойти в полицию. Все им рассказать.

— Ой! Да брось ты. Ты что не знаешь, что у них взаимный бизнес, — у Кати появились на глазах слезы, — Оставь меня, забудь. А теперь уйди, прошу тебя.

— Ладно, — я старался подавить эмоции как мог, и в каком-то роде мне это даже удалось. Я смерил Катю прощальным взглядом. Она стояла у окна и курила. Дым выходил через форточку, смешиваясь с ледяным весенним ветром. А впереди были видны только тучи, устилавшие небосвод, да мрачные серые крыши соседних зданий…

Я пошел в комнату и оделся. Бросив на тумбочку полторы тысячи, я пошел обуваться. Катя меня любила и поэтому делала мне скидку. Даже не смотря на угрозы сутенера, больше этой суммы она с меня не брала, хоть мы и могли провести всю ночь. Но сегодня этому точно не быть, я уже слышу, как звонок давит очередной клиент. Я выскочил за дверь, окинув нового клиента опаляющим злым взглядом, а сам пошел вниз по лестнице. За мной закрылась дверь. Вот ублюдок, да как он посмел! После этой мысли я чуть не повернул обратно, но сумев взять себя в руки, я поплелся в низ. Я точно знал, сегодня, как впрочем, после каждой встречи с ней, я напьюсь до беспамятства.

Глава 3

Улица сменялась одна за другой. Я шел, в плену отчаяния и злобы. Злобы от того, что ничего уже нельзя изменить. Катя была не моей. И кто знает, будет ли когда-нибудь. Скорее всего, сейчас ее трахает какой-нибудь ослина. Один из тех, что встретился мне на выходе из ее траходрома, то есть квартиры.

На меня смотрели отрешенные лица прохожих. Они словно не выражали ничего, а были масками, сделанными из воска и надетыми на манекены. В этот вечер все казалось особенно унылым. Серые улицы, серные мостовые и тротуары. По бокам которых возвышались такие же унылые мрачные здания. Их серые изваяния величественно возвышались над всеми людьми, вселяя в без того мертвенно мрачных прохожих чувство полной ничтожности и обреченности.

Что? Что мне делать? Вот ведь стерва. Она сразила меня. И как? Точного ответа нет. Может всему виной случайная встреча, которая плавно перешла в горячую страсть? Может всему виной то, что тогда я не знал, кто она? Кем является? И то, что спит за деньги с шишечками этого города? Да черт с ним! Уже ничего не изменить. Чертова потаскуха засела в мой мозг, как сорняк в плодородную плантацию, и плотно пустив корни в нем, яростно уничтожает все, что не связано с ней.

Я знаю одно. Мне необходимо выпить, чтобы как следует прочистить свой мозг. Я вхожу в первый попавшийся бар, даже не посмотрев вывеску с названием. Да какое к черту название? Мне глубоко плевать, что там написано. Главное чтобы налили виски. Хотя, стоп. Может все-таки водки? Чтобы напрочь прочистить мозги?

Я подошел к стойке. На меня посмотрел все такой же отрешенный взгляд бармена.

— Водки сто грамм.

— Водки? — бармен словно ожидал другого.

— Да, да. Водки.

— А… Одну минуту.

Бармен отвернулся за бутылкой. А во мне проснулась ненависть к нему. К его неопрятной, небритой физиономии и сильному перегару изо рта. Достав бутылку, бармен быстро плеснул водки. Я выпил, не закусывая, прямо за стойкой. Водка словно была горящая. В прямом смысле этого слова. Она обожгла и горло, и рот. И сразу почувствовался отвратительный вкус спирта. Дерьмо собачье! Ссанина бешенного старого козла! С трудом подавив рвоту, я расплатился и пошел прочь из бара.

Хорошо хоть сигареты с собой. Я закурил. Дым смог притупить мерзкий вкус водки. Докурив, я отправился в ближайший супермаркет за виски. А может винный? Там выбор по больше, и скидочки. Я ведь с Катей там постоянно выпить брал. Вот срань! Оставь меня, иди на хрен из головы!

Я боюсь, что скоро это превратится в паранойю, если уже не превратилось. Катя постоянно лезет в мою голову. Надо что-то изменить. Как что? Я ведь знаю ответ. Мне нужна эта дамочка. Я хочу обладать ей всецело. Не хочу ее ни с кем делить. И уж тем более так.

Я взял виски и прошел домой. Вот оно. То, что со мной всегда после встречи с ней. Это алкоголизм, тоска, и помешательство, которым нет конца. Я сижу, мягко усевшись на своем огромном кресле. Передо мной телевизор, довольно старенький, не сравнить с современными плазмами. Он выключен. Я не смотрю его. Да и что там смотреть? По-моему, с появлением спутникового телевидения, люди начали тупеть с неотвратимой прогрессией. Все эти передачи для бабушек, которые на пенсии только и делают, что слушают всю хрень, которую им говорят с экрана. Каналы мультиков, ужасов, комедий, сериалов и прочих сказок. По моему мнению, стоит лишь смотреть эротические и порно каналы. Там хоть все натурально. Правда сценарий таких постановок в большинстве полное гавно, все же любой мужик меня поймет. Здорово смотреть на всех эти вылизанных потаскушек. Которые имитируют вздохи и оргазмы. Я согласен. В реальности потрахаться как следует намного лучше. Но все же иногда, не для того, чтобы вздрочнуть, а чисто посмотреть как эти сучки извиваются и на что способны. Я помню, как Катя сосала мне стоя на руках. Какие же безумства мы с ней творили…

Опять! Опять она мне вспомнилась. Срочно пить! Срочно!!!

Я схватил из стеклянного шкафа бокал, чуть не разбив дверцу. Поставив бокал на тумбочку, я плеснул виски. Налил около половины и залпом все выпил. Настало ощущение некого спокойствия. Разум на миг замер, в голове прояснилось. Я повалился в кресло с бутылкой виски в одной руке и бокалом в другой…

Глава 4

Я помню ночь, которая завлекла меня в сети страсти к Кате. Ночь, после первого знакомства. Ночь, которую мне не забыть никогда…

Мы пили кофе в кафе. Мы согрелись, и, окунувшись в местную атмосферу, полную романтики, поддались ее порывам. Катя постоянно говорила об одежде и машинах. Как изысканная модница, она описывала разнообразные наряды. Говорила о модных брендах, рассуждала о моделях. В основном она отзывалась о них как о пидорах и лесбиянках, которые в этой работе готовы пойти на все, не думая о том, девочки они или мужики. Тут она начала рассказывать, что работала в модельном бизнесе. И что там полный дурдом. Там нет людей, говорила она, там вещи. И как с девушкой, так и с мужиком, могут сделать все что угодно…

Катя все говорила и говорила. Поначалу я слушал с интересом, удивившись ее внезапно проявившейся разговорчивости. Но потом мой кофе остыл, как и желание слушать…

Не знаю. Может Катя заметила, что я перестал слушать, а может и нет. Но она вдруг резко замолчала. Словно сломался все время говоривший радиоприемник.

— Я в дамскую комнату, — Катя вновь заговорила, когда я посмотрел на нее, — Проводишь до двери?

Я огляделся, словно опасаясь слежки и ответил, — Да. Такую даму надо покараулить, а то унесут.

Катя в ответ улыбнулась и, встав, пошла в угловое ответвление кафе. Обычно, в таких заведениях именно там находится сортир. Я побрел за ней. Из-за куртки невозможно было разобрать ее вид сзади. Но, стоит признать, силуэт манил. Она скрылась за дверью дамского туалета, оставив меня у двери как сторожевого пса. И каковым было мое удивление, когда через минуту она выглянула из-за двери. Ухватив меня за рукав, она подтащила мою голову к себе и сказала, — Заходи.

Я спорить не стал. Я даже не стал проверять, смотрит ли кто на меня. Как только я зашел к ней, Катя игриво улыбаясь, закрыла дверь на защелку. И мы слились в страстном поцелуе. В туалете не было никого, только мы вдвоем, и стоящие по обе стороны от нас кабинки с унитазами. Катя целуется как безумная. А тогда я в первый раз познал это. Она словно всасывалась в меня. Было ощущение, что тебя пытается съесть беззубая дамочка. Это так, сравнение. В любом случае, было бесподобно. А язык ее гулял у меня во рту, добираясь до самых потаенный его частей. Он даже успел побывать у меня под языком, щекоча и лаская меня…

Катя имела самый длинный язык из всех, которые мне когда-либо доводилось видеть. Не столь огромный, как может показаться из вышесказанного. Но до кончика своего носа она точно могла достать.

Наконец, наш поцелуй прекратился, и Катя расстегнула куртку. Моему взору открылись два восхитительных бугорка. Не огромные и не маленькие. Мои ладони моментально легли на них, я ничего не мог с этим поделать. Катя улыбнулась, села на корточки. Ее голова оказалась напротив моей ширинки. Из которой массивным бугром выглядывал мой член. У меня перехватило дыхание. И как я мог знать, что в этот убогий день, мне в туалете отсосет милая девушка? Конечно, я тогда не знал, что она проститутка. Да если бы и знал, что тогда изменилось? Трахаться хотелось сильно, и я бы трахнул ее, даже если бы знал, что она шлюха. Но знание того, кто она, могло бы уберечь меня от симпатии к ней.

Да кого я обманываю! Я ничего не имею против продажных женщин. Я за то, чтобы их работа стала легальной. Чтобы любой желающий мог бы потрахаться так же, как сходить в магазин, например. А ненависть моя к Кате обусловлена тем, что я, кажется, влюбился. А она не может бросить проституцию. Там шмаровоз, деньги и страх. Вот что мешает нам.

Катя медленно начала расстегивать ширинку. Она словно играла со мной, наслаждалась тем, что я уже не мог терпеть. В таком же темпе Катя расстегнула пуговицу и джинсах и приспустила их. Мой разбухший член упрямо пытался скинуть оковы трусов. Только вот трусы Катя медленно снимать не стала, а она резко сдернула их вниз, так что мой член выскочил из-под них и ударил Катю по носу.

— Ай! Какой негодник! — Катя засмеялась, — Сейчас я его…

С этими словами она заглотила головку. Я почувствовал, как мой член окунулся в невообразимо мягкую, влажную и теплую атмосферу. Катя ухватила член рукой и начала слегка подрачивать. Мой член затрепетал от удовольствия, а она начала проглатывать все больше и больше. Наконец, дошло до того, что делая мне минет, она целиком заглатывала член, ударяясь подбородком о мои яйца. Снова и снова мои член погружался в ее восхитительный протраханный ротик. Раз она прервалась, чтобы облизать мои яйца. Только вот зачем? Всегда удивлялся этому. И что в этом такого приятного? Лично мне от этого только щекотно. И уж тем более, когда Катя начала это делать. Я с трудом сдерживал смех, а она лизала и лизала…

Наконец, когда она вновь начала буквально заглатывать член, я взорвался. Катя едва смогла отпрянуть, так что какая-то часть спермы попала ей на лицо и в рот. Остальной досталась менее приятная участь, ее ждал грязный пол сортира. К моему удивлению, Катя не стала расстраиваться или переживать, а молча сплюнула сперму изо рта на пол, достала салфетки и вытерла лицо. Я быстро надел штаны, и мы вышли из туалета. При выходе из туалета нас ждал удивленный и непонимающий взгляд женщины средних лет, которая все это время ждала за дверью.

Да, это не забываемый вечер. Как и растерянное лицо, с округленными глазами и раскрытым ртом, ждущее у туалета. Все с этого момента, все мои желания были направленны только на Катю. Я хотел трахать ее, трахать до безумства. С такой силой, чтобы по окончании падать мертвым сном. И в тот момент меня нисколько не интересовало, кто такая Катя. Мне тогда было плевать на это. Единственным важным для меня тогда стало то, что я выпустил пар.

При выходе из кафе, Катя дала мне свой номер. После этого она пошла в одну сторону, а я в другую. Кажется, в этот вечер мир вновь обрел краски. Уже не было той гнетущей атмосферы холодного пасмурного дня. Дома перестали быть серыми и мрачными. А встречающиеся мне люди были разодеты в разноцветное тряпье. Я шел улыбаясь. Еще бы! Не каждый день мне делали минет. К тому же в последнее время единственной моей подругой была левая рука.

В порыве веселого настроения, я зашел в магазин за вином, чтобы отпраздновать сексуальную связь. Я сидел в квартире и пил весь вечер, пил, пока не вырубился.

Глава 5

Утром я проснулся с жутким похмельем. Думаю вино, которое я пил накануне, было просроченным, или гадкой мерзкой бодягой, выдаваемой за вино. Но будильник заорал, так что, сжав яйца в кулак и стараясь не думать о головной боли и жутком сушняке, я встал и оделся. Подойдя к зеркалу, я ужаснулся. На меня смотрела мерзкая опухшая рожа. Плевать, пройдет! Я умылся, попил кофе и пошел на работу.

Я работал диспетчером производства. Работа не сложная, но такая достающая. Обычный завод по производству мебели. Только каждый день, сидя за компьютером, меня достают разнообразными задачами, кроме того, надо планировать производство, создавать разнообразные отчеты, сверять обеспеченность комплектации на производство и прочее. Я сидел, в своем отдельном кабинете, и приходил в себя после выпитого. Я напряженно всматривался в монитор, начав ожидать окончания дня. Пришел начальник. Он поздоровался и кинул стопку бумаг мне на стол, даже не смотря на меня. Но ему и лучше. Как же бесит его массивное жирное рыло. Если я буду пить, не просыхая месяц, моему лицу все равно не догнать эти заплывшие жиром щеки. Они как огромная гладкая машенка под маленьким носом-членом свисали с его лица.

Делать что-либо было в лом, но я все же собрался и занялся бумагами. День проходил спокойно, я почти не думал о Кате, все цело отдавшись работе. И вот наступил обед…

За все время, что я проработал на заводе, я отметил лишь несколько дамочек. Да, все они были красивы, каждая по-своему интересна и достойна внимания. Но по мере того, как нас связывала работа, мне все меньше и меньше хотелось с ними общаться и иметь какое-либо дело. Так симпатия к ним утекала капля за каплей. Мне все больше и больше стали попадаться на глаза их жирные складочные задницы, и желтая сальная кожа лица. А общение с ними стало просто невыносимым. К тому же, большая часть из них на много старше маня.

Что касается тех, кого я отметил, в большинстве все они были заняты. Часть замужем, а другие имели серьезные отношения, влезать в которые я не хотел. В чем смысл? Если я бы и постарался, то мог бы склеить кого-то из них, только вот завод такое место, где ничто не может укрыться от людей. Стоит подмигнуть какой-нибудь дамочке, или начать с ней общаться на свободные темы, как вас тут же женят, и придумают грязные сплетни. В-общим, полный ужас.

Я стоял в столовой за порцией обеда. Есть почти не хотелось, голова еще была мутная. Но я все же решил, что надо поесть, тогда станет легче. Позади меня встала огромная толстая женщина. Я видел ее раньше, но не обращал внимания. Но сейчас она как живая гора, стояла позади меня. Ее пузо было таким огромным, что, кажется, отвисало от тела на метр, а в ширину женщины была не меньше полтора метра. Она стояла и переминалась с ноги на ногу, сгорая от желания вцепиться в пищу, и есть, есть, есть…

В голове возникла картина, как эта толстуха не выдерживает и бросается на меня. Я тут же падаю, придавленный ее массивным весом. Она впивается в меня своими зубами и когтями, и рвет на части. После чего, еще живым, начинает меня поедать…

Ужас!

Наконец, подошла моя очередь брать обед. Я взял его, стараясь не думать об огромной женщине. И подумать только! Как? Как она так отожралась? Я сомневаюсь, что у нее проблемы со здоровьем. Она отъелась. Именно отъелась! Как она бодренько себя ведет. Хватает с раздачи все подряд и несется с подносом к столу. Я думаю, что в этот момент она с трудом себя сдерживает, чтобы не растолкать всех на своем пути, или сразу наброситься на обед и жрать, жрать, жрать…

— Привет, приятного аппетита, — чей-то голос развеял мои мысли.

Я обернулся. Ко мне подсел Стас. Все такой же не бритый, каким я его видел в последний раз. Стас, как и я, работает диспетчером. Только в его сферу входит производство изделий из бумаги.

— Привет. Ты что не в отпуске?

— Кончился сегодня. Все! Пошла манда по яйцам. Снова работа.

— Жесть. Кажется, что только вчера ты уходил, и мы пили в баре.

— И не говори, даже отдохнуть не успел. А ты, я гляжу, выпил вчера?

— Да. Была причина.

— Какая? — Стас сразу повеселел и заулыбался.

— Подожди, ешь давай. Потом расскажу.

Говорить о Кате я не хотел. И я даже не знал, стоит ли рассказывать? Поэтому отвлеченно принялся обедать. Еда, конечно, не как в пиццерии или кафе, и уж тем более не как в ресторане. Но на голодный желудок все покатит. С похмелья суп поесть, все равно, что похмелиться. Я к тому, что становится намного легче.

Я не стал говорить со Стасом о причине моего похмелья. Сославшись на то, что мне плохо, и я только и думаю о том, как дожить до вечера. А сам пошел к себе. У меня оставалось еще половина часа на отдых. Я сел и чуть не уснул на стуле. Надо пойти покурить.

Катя, Катя. Надо бы тебе вдуть. А где номер, который я у нее брал? А, точно! Вот ослина. Я же в мобильник сразу забил. Чертов кооператив с их визитками. Привык брать номер на бумаге.

Я стоял в курилке и курил. Небольшое помещение, где-то четыре на четыре. Стены и пол покрыты плиткой, а потолок железом. В середине стоят две металлические урны. Убожество! Не одной скамьи или стула. Мало того, что курить запрещено даже перед зданием, так еще и в курилке унижают права. Что такого, в самом деле? Вроде равноправная страна. Только вот учитывают права только одной стороны. А как же курильщики? У нас нет прав? Тут и там твердят, бросай курить. Это вредно. По-моему жить и так вредно. Что-то тебя погубит в любом случае. Ты можешь вести здоровый образ жизни, при этом зарабатывая как можешь, и умереть в 25, а то и раньше. Кто знает, кого что ждет. Всем нас в конечно счете ждет смерть, так или иначе. И к чему винить во всем сигареты? Каждый сам вправе решать, курить ему или нет. Нет, я не призываю к курению, я лишь говорю о том, что каждый взрослый человек вправе делать то, что не запрещено законом. Вот срань! А сидеть с сигаретой было бы удобнее.

Точно! Я хотел позвонить Кате. Столько номеров. Родственники, знакомые, коллеги. Коллег больше всего. Зачем мне все их номера. Надо удалить. О, вот и знакомая С. Я так записал, подразумевая сосущая знакомая.

— Алло, — мягкий женский голосок порадовал слух.

— Привет, это Катя?

— Да, а это кто? — голос из трубки стал немного грубоват.

— Помнишь, мы столкнулись вчера на улице, и упали. Потом в кафе пошли…

— А, поняла кто. Как дела?

— Рад слышать. Все нормально. А у тебя как? Ты что не записала мой номер? — я спросил с наигранной злостью в голосе.

— Нет, то есть, да. Я его не сохранила. Но знаешь, теперь сохраню. Я не думала, что ты позвонишь.

— Я же обещал. Какие планы на вечер?

— Во сколько именно? — голос в трубке занервничал.

— Часов в восемь, в девять.

— А….-на полминуты голос в трубке замолчал. Стало понятно, что Катя планирует свой день на перед. Но я тогда не знал, что именно она планирует.

— Катя? Ты еще здесь?

— В девять. Все, я тебя записала.

— Записала на что? — я немного растерялся.

— Будет сюрприз. Все узнаешь. Давай около того же кафе.

— Договорились, — только и успел сказать я, как в трубке повисло молчание.

Остаток дня я провел, рассуждая о вечере. Мне хотелось ей вставить, и вставить по жестче. Все остальное потеряло смысл. Даже мое похмелье казалось не таким уж тяжелым. Меня не могло отвлечь ничто. Ни Стас, с его расспросами, ни начальник, с его заданиями. Я глубже закопался в работу и стал ждать окончания дня. Чтобы наступил вечер, и я мог бы трахнуть Катю…

Глава 6

Наступил вечер. Рабочий день позади, так что, можно позволить себе отдохнуть. Погода все такая же мерзкая. Талый снег, ледяной ветер, продувающий до самых костей, и мелкий дождь. Да что ж за срань! Когда уже? Когда? Наступит полноценная весна, а не это убожество будет продолжаться вечно?

Я пошел домой, не забыв при этом зайти за винишком. Надо поправить здоровье, и Катю проще будет оттрахать, если я буду слегка пьян. То, что она отсосала у меня на первой встрече, очень о многом говорит. Да, я знаю, что на дворе двадцать первый век и все такое. В сексе почти нет границ, так я за это обеими руками, а то что она отсосала мне, говорит о том, что она точно даст мне. Так я рассуждал тогда, когда шел к ней на первое свидание, хорошо, что кошелек с собой был…

Выпив бутылку вина, поужинав. И успев и опьянеть и протрезветь, я пошел к тому кафе. Ветер упрямо дул в лицо, будто предостерегая или отгоняя назад. Чтобы я бросил эту затею. Но куда там! Я твердо настроился на секс, так что все препятствия казались незначительными, на пути к заветной манде. Ни холод, ни слякоть и гололед, ничего не могло остановить меня тогда.

Пока я ждал вечера, то от волнения скурил не меньше пол пачки сигарет, запивая их вином. И все ни как не мог накуриться. Видать, существует в мире нечто не подвластное разумному осмыслению, нечто вроде предчувствия, или интуиции. В любом случае, курить хотелось еще, так что, подойдя к нужному кафе, я закурил. Тут-то мне и встали комом в горле мои слова и курении, произнесенные днем. Дым словно разбух в мои легких, заполонив собой все. И я раскашлялся. Я отбросил чертову сигарету, и начал бить себя по груди. Как же глупо, должно быть, я выглядел в тот момент.

Чертовы сигареты! Мерзкая дрянь, от которой я безнадежно зависим. Готов признать, что начал курить лишь по тому, что это опьяняло. И было прикольно, подростком прятаться от взрослых и курить, на мгновение теряя грянь реальности. Пока это не превратилось зависимость. Подумать только, на что я готов, когда нет курить. Я готов вскочить утром, с жесткого похмелья, и помчаться в магазин, лишь бы затянуться эти гадким дымом. Я готов помчаться в другой город, если в моем не будет сигарет. Подумать только, как сильно зависимость управляет людьми. А какого, например, алкоголикам и наркоманам? Они же готовы продать, отдать или сделать что угодно, чтобы утолить желание.

Но что это я. И где же Катя? Что-то ее все нет. Время уже двадцать минут десятого. Вот ведь стерва! Мобильник угрюмо зажигается, когда я достаю его. Надо ввести пароль, пальцы замерзли и отказываются слушаться.

Тут к кафе подъехал черный тонированный «гелик». Я чуть не остолбенел, когда увидел, как из него вышла Катя. Водила сразу ударил по газам и машина скрылась из виду. Катя медленно шла ко мне. В коротенькой юбочке, с перекрашенным косметикой лицом, и в небольшой меховой шубке. В этот вечер она была похожа на представительницу своей профессии как никогда в другой раз.

— Привет. Извини, я немного задержалась. Куда пойдем? В кафе?

— Да, — я немного растерялся. В голове при виде Кати, и того как она приехала, и на чем приехала, у меня начали появляться догадки… Догадки! Да какие к черту догадки! Можно сказать, что в тот момент я уже все понял. Понял, кем является Катя. Но я замерз, так что кафе с горячим кофе было очень кстати. И я ответил ей, — Да, в кафе, хочешь кофе?

— Не откажусь, — Катя заулыбалась и подошла ко мне вплотную. Она схватила меня под руку, чему я не стал возражать, и мы направились пить кофе.

Как только я согрелся, то сразу начал изучать Катю. Больше всего меня интересовал ее внешний вид и «гелик». Мы пообщались, в основном на разные отвлеченные темы. Наконец, я прямо предложил пойти ко мне.

— Кать, пойдешь ко мне?

Катя достала из кармана мобильник и посмотрела на экран. Было явно понятно, что она смотрела на время.

— Ты знаешь, — Катя заговорила ласковым тоном, — У меня сегодня свободный вечер, так что, я готова практически на что угодно, хочется отвлечься. Попьем вина?

— О! Мне нравиться начало нашего знакомства. Вина и ко мне?

— Какой шалун! Ладно, пойдем.

Мы расплатились и пошли ко мне. Идти было не далеко. Мы конечно же посетили винный магазин, где приобрели бутылку вина и направились ко мне.

— Знаешь, — говорила Катя, когда мы пришли ко мне и она сидела с бокалом вина напротив меня, — С тобой не так, как с остальными, ты не такой. С тобой можно говорить, а это здорово, на самом деле. С тобой есть какое-то моральное расслабление, возможность выговориться. С тобой я чувствую себя женщиной. Понимаешь? Не вещью, которую можно использовать, а именно женщиной.

— О! Да ты пьяна.

— Милый мой, знаешь что? Я ведь приехала к тебе уже подвыпившая. Так что? У тебя есть еще выпить, или у нас на вечер только эта бутылка.

— Милая моя, дамочка, — заговорил я, с нотами торжественности в голосе, конечно у меня есть еще выпить. Но не это главное, по крайней мере в этот момент, встреча с тобой, наверное самое необычное из того, что произошло со мной за последнее время. И поэтому я предлагаю тост. Чтобы наши встречи были регулярными и за твою прекрасную грудь!

— Ха, ха, — Катя залилась смехом, — Отличный тост, всецело поддерживаю. Выпьем!

И мы выпили по бокалу, допив купленную бутылку вина. Я открыл кухонный шкаф, в нем я хранил дорогие вина. У меня есть хорошая, а может дурная, смотря как посмотреть, привычка покупать по бутылке хорошего вина в день зарплаты. У меня уже накопилась дюжина бутылок, которые я открывал на торжества, ну или с жуткого похмелья, когда в лом было идти в магазин, или ночью, когда уже негде достать выпить. Разве что в ночных заведениях, в которые тоже еще надо идти или ехать. Ну ладно, не будем об этом.

Катя медленно пила вино, при этом, не сводя с меня глаз. Я в свою очередь, наблюдал за ней. За каждым ее движением, легким, как движения тигрицы. Мы сидели на двух креслах. Напротив друг друга. Ее юбка задралась, обнажив великолепные тонкие ножки, покрытые тонким слоем черных колготок. Как оказалось, под шубкой у нее была тонкая красная блузка, почти прозрачная. Я видел Катины соски сквозь неплотную ткань.

Мы выпили еще по бокалу вина, прежде чем все началось. Мне всегда нравилась инициатива со стороны женщин, и Катя меня порадовала как никто другой. Да, да. Я уже говорил, что она была лучше всех, и уж в сексе ей не было равных.

Катя поставила бокал с вином на стол и подошла ко мне. Что есть сил, она впилась в мои губы. У меня сразу встал. Я полез рукой ей между ног, и сразу почувствовал манящее тепло и влагу ее бесподобной вагины. Ее вагина была великолепна во всех смыслах слова. Я не знаю, может она делала специальные упражнения на вагинальные мышцы, а может тому причиной был частый секс. Я уверен, что каждый, кто ощутил на себе Катю, понял, что значит трахаться как бог…

Катя резко отпрянула и начала раздеваться. Я встал и хотел ей помочь. Она же толкнула меня назад, и я снова упал в кресло.

— Я сама, сиди и наслаждайся.

Катя резко сдернула блузку, ее груди заболтались, расшатываясь из стороны в сторону. А мои глаза стали все цело к ним прикованы. Они были как два магнита-маятника. К ним хотелось прижаться, ухватить их что есть сил и впиться в них губами. Катя сняла юбку. Возникшее зрелище не передать словами. Фигура Кати словно списана с нарисованного идеала. У нее идеально тонкая талия, переходящая в округлую задницу. Ее ягодицы как две маленькие подушечки, из которых шли длинные тоненькие ножки.

Катя сняла колготки. И тут моему взору предстало не менее захватывающее зрелище. Видение этого, заставило мои член биться в истерике. Я увидел великолепные гладкие ножки, которые в верху открывали вход в вершину блаженства любого мужчины. Полностью выбритая женская вагина смотрела на меня. Она стала красной и на ней светилась Катина смазка, переливаясь в свете лампы, что стояла на столе, тысячей разных красок.

Я начал раздеваться, но меня тут же остановила Катя.

— Нет, нет. Я сама.

Она подошла и начала стаскивать с меня одежду, при этом, не позволяя дотронуться до себя. Сначала рубашку. Хорошо хоть я носил рубашку на заклепках, так как Катя ее резко сдернула. И в этот момент разом щелкнули все заклепки, и рубашка оказалась на полу. Дальше очередь майки. Ее Катя жалеть не стала. Катя порвала майку пополам и отбросила в сторону. И тут подошла очередь джинсов. Катя расстегнула ремень и приспустила джинсы вместе с трусами. Тут она резко ухватила мой стоящий член рукой, и сжала что есть мочи. Она начала подрачивать, смотря за тем, как я таю от ее действий. Тут она, держа член в одной руке, встала над моими коленками, и начала садиться на меня, направив мой член в свою вагину. Тут я и ощутил все великолепие ее чресел. С каждым сантиметром, проникшим в Катю, я понимал, что то, что я испытываю с ней, не сравнить с сексом с любой другой женщиной. Ее вагина невероятно плоская и узкая. Когда я оказался в ней полностью, то почувствовал, как она словно завибрировала, доставляя мне невероятное наслаждение.

Катя начала скакать на мне, все сильнее ускоряя темп. Потом она остановилась, чтобы поменять позу. Катя закинула ноги мне на плечи, при этом оставаясь сидеть на мне. В такой позе я взял инициативу на себя. Я бешено начал трахать Катю. Словно хотел выпустить злость и натрахаться за все время перерыва в сексуальной жизни. Наши вздохи слились в едином порыве со звуком бешеных шлепков наших тел.