Бесплатный фрагмент - Агапе

Роман, длиною в жизнь. Агапе

«Большинство людей приходили в этот мир через ЭКО, а уходили из него через эвтаназию. В 2029 году многое изменилось… Технический прогресс стремительно шел в гору. Что не скажешь о духовном развитии общества в целом. Люди были горды тем, что многого достигли в науке. Но альтернатива нефти и газа так и не была найдена. Ресурсы земли подходили к концу. Периодически вспыхивали локальные конфликты из-за ресурсов.» (Цитата из романа. Е.С.)

«В жизни нет ничего правильного. Те, кто убивали Христа, тоже считали себя идеально правильными. Самые страшные палачи — это идеально правильные люди, исполняющие перед кем-то долг: перед отечеством, перед начальником, соблюдающие какие-то законы и заповеди. В жизни нет ничего правильного. Всюду только твое личное решение, нельзя прикрываться ни книгами, ни начальниками. Только ты сам принимаешь решения и сам отвечаешь за них. И никто тебе не скажет, где истина, кроме как Бог, которого никто не видит и только чувствует в сердце.»(Цитата из романа.)

Роман, длиною в жизнь

(Агапе)

Фантастический роман под названием «Роман, длиною в жизнь». У него есть еще второе название «Агапе», в переводе с др. греч. — жертвенная любовь. События в нем разворачиваются в 2029 году. Часто фантастика открывает нам глаза на будущие технологии, но мой роман не об этом. Я хочу заглянуть в будущее с точки зрения нравственности. Что ждет нас через 10 лет… Мой взгляд скорее пессимистичный, нежели оптимистичный. Но, возможно такой роман заставит задуматься кого-то и изменить то самое будущее в своей жизни. Здесь и сейчас.

с теплом, Е.С.

Часть 1

Пролог

Меня зовут Евгения Саженцева. Я закончила университет. По образованию я — теолог (РГППУ 2013). Если перевести на русский, то богослов. Но, конечно по-русски уж больно громко. К счастью, просто теолог. А может даже теолух. Работала я на разных местах после окончания Вуза. Искала себя. Но как оказалось, я больше всего — мама, чем бизнес-леди. Поэтому устроила жизнь так, чтоб как можно больше времени посвятить ребенку и лично заниматься воспитанием, но при этом иметь деньги на каждый день. Не больше, не меньше. Еще с детства я имею непреодолимое желание творить. Создавать. С пеленок что-то сочиняла. Пока не умела писать, мне включали диктофон, потом уже сама писала стихи, рассказы. Где-то публиковали. Хотя, это для меня не сильно важно. Мне интересен процесс появления нового из «ничего». И вот, 2019г. Я по-прежнему что-то создаю. Главное — создаю новую жизнь. Помогаю моей дочери развиваться. У нас с ней 2 канала на ютуб, у каждой свой, тк ребенок — личность. И шагая в ногу со временем, создаем контент. Дочке Ниночке 4 года. Сама уже не уступает маме в креативе. То спектакль покажет, то мультик придумает. Мама схватывает идею. Смонтирует, уменьшит Нину размером с игрушек и получается живая сказка. Я могу сказать что счастлива. Хоть и не являюсь особенно в чем-то успешной. У меня в жизни свои цели. Почти все на уровне духовного саморазвития.

Еще мне очень нравятся книги. Не смотря на развитие цифровой техники, книга на мой взгляд всегда актуальна. Я много читаю. И классику, и современных писателей.

И вот в этом году, я стала постепенно осознавать одну вещь. Мне в марте будет 30 лет, а я до сих пор даже не сделала попытку написать книгу. Нет, я по сути писала постоянно: мысли, стихи, миниатюры. Но ни разу не написала полноценной книги. А виною тому одно: лень. Ведь книга — это труд. Это время. Это понуждение и усилие. А не одно лишь вдохновение. Можно так сказать, что я беру себя на «слабо». И принимаюсь за этот труд сейчас. Именно в 29 лет. Чтоб встретить свои 30 не лентяем творческим, а что-то успевшим сделать человеком. И отдать Богу то, что Он зачем-то в меня вложил. Здесь не пафос. А факт. Иначе, зачем столько писать, если нет таланта. Но беда творческих многих людей — это лень. А ее надо преодолевать побуждением. Что ж! В добрый путь!

глава 1 «Утро добрым бывает»

Она встала утром как обычно, умылась и посмотрела в зеркало. Нет, она не придавала никогда особенного значения своей внешности. Ее взгляд на себя был скорее, как смотрят мужчины на себя: «Смыл грязь. Нет грязи? Ок». Вот так посмотрела она и пошла на кухню. Как всегда поставила на огонь варить кофе. Взглянула в окно и тут уже не машинально. А как любуются дети… Для детей нет вещей не важных. Они радуются солнцу как в первый раз. Так и она в душе имела у себя ребенка. Смотрела в окно и улыбалась. С любовью даже. И Солнце отвечало ей взаимностью. Оно преображало лицо и взгляд. При комнатном освещении ее глаза были серые и тусклые, а когда светило Солнце, то глаза становились ярко голубыми.

Пока она любовалась рассветом, кофе сварился и это было прекрасное начало дня.

Конечно, впереди была куча дел, суета, но она умела ловить моменты тишины и умиротворения, которые заряжали ее на весь день.

Дни были чаще всего похожи один на другой, но в каждом была своя изюминка. Вера искала эту изюминку и, найдя, очень радовалась самой себе, опять же как ребенок. В евангелии сказано, что надо быть как дети и Вера, не зная и не ведая, самопроизвольно всю жизнь соблюдала эту евангельскую заповедь. А Вере в этот день исполнялось 40 лет. Она решила не отмечать эту дату. Не потому что ей не хотелось или она была в унынии. Просто она чувствовала сердцем, что это отнимет много сил и лишит ее любимого ощущения: размеренности жизни и покоя. К тому же праздники для нее были всегда почти что работой. Она любила отметить на широкую ногу день рождения дочери и всегда потом падала в конце дня, как шахтер. «А стоит ли так маяться для себя самой», — думала она, допивая кофе.

Вера встречала этот рассвет с ощущением счастья и благодарности богу за жизнь…

глава 2 «Дела подождут»

В то время, когда Вера допила свой кофе, нужно было уже приниматься за дела. Будить дочь, помочь ей собраться в колледж… А поспать дочка Надя очень любила и чтоб ее разбудить, нужно было придумать целую историю. Вроде пожара. Только тогда она решила открыть один глаз. Затем Вере надо было написать статью для сайта. Она работала копирайтером, журналистом, психологом и еще бог знает чем одновременно, дома через интернет, чтобы оплатить квартиру, обеспечить дочь и жить достойно. Еще она сама себе могла устроить выходной, просто не включив компьютер. На улице был разгар лета и они с дочкой часто делали себе такие дни: ходили на речку в лес или покупали билет на самолет и мгновенно оказывались у моря. При чем долго такие планы в голове не держали, а решали ежеминутно и бесповоротно, собирая чемодан за один час. У них был небольшой чемоданчик, куда каким-то чудом влезали все вещи так, что он даже именовался затем в аэропорту «ручная кладь». Но чудом было скорее то, что и Вера, и Надя не были привязаны к вещам и не имели страсти красиво и подолгу наряжаться. У них в гардеробе было пару простых и симпатичных платьев, которые подходили на любой случай. А фигура, не изможденная многими явствами — это и есть красота, которая всегда выгодно смотрится с любым платьем. Но сегодня таких планов пока что в голове у них не сложилось. Дочка была разбужена и завтракала. Надя была не слишком похожа на маму внешне, но ей по наследству достались глаза хамелеон: из серых превращающиеся в ярко голубые на солнце и стройная фигура: не слишком костлявая, но точеная талия. Особенно к 14ти годам давшая о себе знать. Вместе они были похожи скорее на лучших подруг, нежели на маму и дочку. По чувствам так они и были друг для друга — лучшие друзья. И даже переходный возраст Нади не испортил этого чувства. Вера имела свои методы воспитания, базирующиеся на любви и понимании, свободе и творчестве. У нее было минимум запретов. Так же они вместе могли сходить на концерт какого-нибудь современного исполнителя или в камерный театр. Веру интересовала современность и она не старела и внешне, и во взглядах на искусство, не смотря на то, что сегодня ей исполнилось 40 лет.

Когда дочка оделась и уехала в колледж, Вера принялась за работу. Только еще не решила, чем займется в первую очередь: своим очередным клиентом, которому нужна психологическая помощь, от которого ушла жена или дописать статью о росте цен на продукты?! Она взяла лист бумаги, чтоб не запутаться. Она делала так каждое утро и с этим списком дел жить становилось легче, но как было сказано ранее, список дел мог мгновенно измениться, если погода и настроение располагали к путешествиям. Проще говоря, у Веры был подвижный разум, не закостенелые взгляды на жизнь и открытое сердце всему новому. Она нежно разгладила лист бумаги, взяла ручку, чтоб написать план дня и список дел поочередно.

Написав цифру один и точку за ней, осознала вдруг, что сегодня у нее День рождения. Конечно, она не забывала об этом, но ощущение торжественности дня пришло ей не сразу. И вместо привычных: 1) позвонить Константину Львовичу, спросить о самочувствии, 2) проанализировать, как возросли цены на продукты с прошлого месяца, — она неожиданно выдала: 1) Позвонить Игорехе, чтоб приехал на квест, 2) забронировать квест на Д.Р.

Она не любила обычных застолий, с многочисленными родственниками и друзьями, это вызывало у нее тоску, поэтому идея о квесте пришла мгновенно и само собой.

Потом провела стрелку от двойки к единице и поменяла очередность дел.

Игорь был лучшим другом Веры. Еще со времен студенческих. Он был женат дважды, всегда имел любовниц. Сейчас был в разводе. Вера все это знала на правах друга и черту дружбы никогда не переходила. Ей нравился веселый Игореха, как человек, готовый сорваться из обычного ритма жизни ради интересной идеи или чтоб поддержать друга в беде. Она знала, что только Игорь смог бы не раздумывая согласиться на квест, собственно никого больше ей приглашать и не хотелось сегодня, чтоб не создавать приторную посиделку. Она знала, что он обязательно приедет.

Сама Вера была не разведена, потому что и не была никогда замужем. Хотя в ЗАГСЕ периодически появлялись заявления с ее именем о желании вступить в брак с разными людьми. Но почему-то всегда в последний момент, Вера представляла себе, какая жизнь ждет ее с тем или иным избранником, как это все закончится: любовницами, ссорами, бытом, — и решала, что не пойдет в ЗАГС подписывать смертный приговор своей свободе и счастью, то есть в день назначенной регистрации. А счастье у нее никогда не ассоциировалось с мужчиной, а скорее внутренней гармонией с собой и окружающим миром. Мужчины скорее вызывали не счастье, а разные эмоции: от радости, до печали. Хотя она гипотетически понимала, что возможно кто-то с кем-то счастлив, но скорее в сказке или напоказ для остальных.

Вообще, Вера всегда была очень довольна тем, что не познала жизни в замужестве. Особенно, когда Игореха очередной раз рассказывал, как поругался с женой, как ее терпеть не может и что нашел уже другую. Поживет пока с ней. Потом рассказывал, как познакомился еще с одной и та ему нравится больше, но уже медленно начинает надоедать. И это все происходило при том, что по паспорту он имел законную жену. О том, что все эти штампы не более, чем печать на бумажке, Вера знала и тем не менее, с кем бы серьезно ни встречалась, шла в ЗАГС, с целью узаконить отношения. И если бы не месяц на раздумия, то Вера была бы замужем уже три раза. Но к счастью вовремя мозг брал верх над чувствами. Она не была борцом за права женщин, не была лесбиянкой или кем-то еще. Возможно, если бы она жила в другое время, то с радостью променяла бы свою свободу на жизнь в браке. Но это был 2029 год. Время, когда брак лишь являлся внешней показухой, а внутри от этого понятия ничего не осталось. Иллюзии Вера не любила, хоть и была человеком творческим.

Ее дочка была абсолютно желанным ребенком и вообще не связана ни с каким мужчиной. Чему Вера тоже всегда очень радовалась и была довольна. Особенно, когда ее подруги рассказывали, что не могут уехать заграницу, тк нужно разрешение био-отца. А био-отец как правило, делал все, чтоб жизнь детей не была слаще из вредности и эгоизма. Все подруги Веры были успешные женщины и единственное, что им в жизни мешало — это бывшие мужья. Вера же родила, приняв решение сделать ЭКО. Вполне осознанно и очень хотела этого, и все получилось.

Большинство людей приходили в этот мир через ЭКО, а уходили из него через эвтаназию. В 2029 году многое изменилось… Технический прогресс стремительно шел в гору. Что не скажешь о духовном развитии общества в целом. Люди были горды тем, что многого достигли в науке. Но альтернатива нефти и газа так и не была найдена. Ресурсы земли подходили к концу. Периодически вспыхивали локальные конфликты из-за ресурсов.

Квест был назначен на 15.30. Игоря Вера оповестила. Вера знала, что день с Игорем будет веселым и легким. Как и любой день, проведенный с Игорем. Отношения Игоря и Веры всегда были дружескими и их это очень устраивало и радовало. Конечно, при желании, они могли в любой момент стать друг для друга больше, чем друзья, но оба понимали, что это только испортит их многолетнюю идиллию и очень дорожили ощущением легкости, искренности, честности и свободы друг с другом. Вере не хотелось быть ни обманутой женой, ни очередной любовницей Игоря. А отношения с привкусом влюбленности всегда с ложью, обидами, ревностью, подозрениями. Нельзя сказать, что Вера в принципе отвергала любовь как таковую. Она просто не проводила равенство между любовью и сексом. Она любила Игоря по своим представлениям о любви, как друга. В ее миропонимании любовь и свобода могли существовать вместе и при этом без подоплеки секса, а на уровне душ. Хотя так же она любила и дочь, и подруг и того, кто звал ее на помощь. Для нее любовь была отношением человека к человеку. При чем она шла изнутри на окружающих, рождаясь не в момент общения с кем либо, а долгой работой над собой. Над своим эгоизмом и желанием делать добро людям в принципе. В древне-греческом есть понятие такой любви и оно называется там «агапе». Вера еще учась в университете, узнала об агапе из лекций и приняла это понятие как истинную любовь и следовала ему всю жизнь.

Вера позвала Игоря без всяких задних мыслей на тему интима, ей просто хотелось провести этот день легко и хорошо. Как никак 40 лет. Надо отметить. И не смотря на свои 40 лет, Вера была красивой, стройной и выглядела как минимум на 35. Ей часто писали с предложениями познакомиться, но она была неприступной женщиной. Не разменивала себя на пустые знакомства.

Глава 3 «Квест с Игорехой»

Квест проходил в подвальном помещении, хорошо оборудованном для своих целей. В сером доме и небольшой табличкой у входа, которую найти оказалось тоже квестом. Тему квеста Вера особенно не выбирала, забронировала то, что было свободно в тот день. А свободной была «инквизиция». Довольно страшная тема и сам квест. Вначале Веру пристегнули ремнями к стене, практически в распятом положении и она так висела, пока Игорь искал первую разгадку и ключ, чтоб ее отцепить. Вера помогала только голосом и давала советы, остальные комнаты для квеста были не менее мрачными, страшными и интересными, но Вера по ним уже могла перемещаться на своих ногах. И не смотря на всю мрачность тематики квеста, Вера и Игорь постоянно смеялись, переходя по комнатам, встречая черепа как в фильме ужасов, отгадывая задания. Игорь был в своем репертуаре. Примерял все, что ему попадалось на голову и даже хотел взять себе на память один черепок, но ему не дали.

Когда квест подошел к концу, Игорь и Вера отправились в кафе, поесть пирожное и попить кофе. Завязался разговор.

— Рассказывай, Игореха! Как жизнь? С кем встречаешься? Как работа?

— Верочка! — начал Игорь, усевшись поудобней, заложив руки за голову…

Игорь был высокий, с большими глазами, черноволосый. Любая другая девушка влюблялась в него и на долго. Но только не Вера. Вера где-то с 20 лет поняла, что внешность обманчива и если влюблялась, то исключительно в душу человека и когда видела, что у мужчины дело не расходится со словами. Игорь был не такой. Но в нем было все, чтоб быть очень хорошим, веселым другом.

— У меня сейчас никого нет. Я одинок. Работаю как волк. Смотри-ка, рифма вышла, — произнес Игорь и улыбнулся. Он почти всегда улыбался, был жизнерадостным.

— Да ладно! Уж мне-то ты можешь не заливать, — всплеснула руками Вера и тоже улыбнулась. Затем подмигнула и продолжила, — кто она? блондинка? брюнетка?

— Рыжая! (оба засмеялись)

Затем Игорь сел в другую позу, положил локоть на стол, руку приставил себе к губам и как бы глубинно и серьезно спросил.

— А ты, Вера? Одна?

— Я не одна. У меня любимая дочь, — сходу ответила Вера и немного покраснев, продолжила, — знаешь, Игорек… Секс — это не главное. По крайней мере мне так кажется. Я свое мнение не навязываю. Но ты просто попробуй без него месяц пожить, почувствуешь как прибавятся силы и молодость. Секс — дело энергозатратное, тем более с нелюбимыми. Ты как бы расточаешься в пустоту, разлагаешься при жизни. Целомудрие — это целостность души и тела. Оно дает покой и умиротворение.

— Эх! Философ! — откинулся назад Игорь и снова стал веселым, — сеекс, он даже для здоровья хорошо! Месяц? Да я умру! Сколько у тебя у самой его не было?

— 10 лет и как видишь, не умерла, и абсолютно здорова, хорошо себя чувствую.

— А ну-ка… -Игорь всегда носил с собой зеркало, чтоб поправить прическу и сейчас достал его из кармана и поднес к губам Веры, — и правда, дышит! а я уж подумал! (оба рассмеялись)

— А вот с этими влюбленностями я была похожа на истеричку, — серьезно продолжила диалог Вера.

— Я помню, тогда, в университете твоего, который, — Игорь хотел сказать имя, но Вера его перебила.

— Не вспоминай! Тому, кто вспомнит прошлое, всего хорошего! Вот и я стихами с тобой заговорила, — Вера улыбнулась, — лучше поговорим о моей дочке. Она у меня умница. Сейчас учится и еще параллельно сочиняет музыку. Играет в группе…

С Игорем Вера могла обсудить любую тему от секса до политики, о чем угодно.

Вечер получился очень теплым и уютным. А иначе с Игорем быть и не могло. Как мужчина для Веры, он был, конечно — подлец, т.к. постоянно врал своим женам и менял любовниц как перчатки, но как друг был идеален. Вера винила скорее не самого Игоря, а время в котором жила, она понимала, что в это время людям почти невозможно иметь семьи и блюсти нравственность. Перед глазами нет примера и вся культура этого времени была направлена на то, чтоб разнуздать личность, а не создать ее во всей красоте.

Впрочем, жизнь и люди, и все в этом мире — не так плоско и однозначно. Эта жизнь, мир и люди в нем, — не черно-белые и все поступки их можно по-разному расценить относительно того или иного случая. Жизнь, как радуга: и красная, и зеленая, — разная. Вера это всегда знала и любила Игорька. У Веры конечно, были и другие друзья и много даже общих знакомых с Игорем, которых тоже было бы можно пригласить сегодня на квест так, что им было бы комфортно друг с другом, но Вере захотелось провести этот день именно с Игорем.

Они попрощались, поцеловав друг друга в щеку.

Вера пришла домой, а на столе было празднично: шампанское, торт, салаты.

— Прямо, как Новый год, — сказала, открыв рот от удивления Вера.

глава 4 «Жизнь и смерть»

На мгновение Вера забыла и своем Дне рождении и у нее было неподдельное детское удивление, когда увидела накрытый стол с угощениями. В этот момент ее дочь сказала: «Мамочка! С Днем рождения!» Оказывается, Надя изо всех сил готовилась, чтоб мама почувствовала праздник. Зайдя в комнату, Вера удивилась еще больше. Там было множество воздушных шаров. Такой сюрприз для нее был абсолютной неожиданностью и одновременно радостью, т.к. она осознавала, что в этом праздничном убранстве и есть благодарность дочери. Ведь каждый год Вера делала для Нади настоящие сказки на праздники: арендовала лимузин, чтоб доехать до места празднества, бронировала место в ресторане с ее любимым певцом в качестве приглашенной звезды, а когда была чуть младше — детскую комнату и, конечно шары тоже неизменно встречали ее в День рождения, как только откроет глазки. Вера это все делала с большой любовью к дочери, а не для понтов или чтоб кому-то что-то доказать. Просто у нее была своя система воспитания: она показывала дочери доброту и считала, что добро все победит. Наказание и строгость лишь разрушают психику ребенка, как ей казалось. И, главное, неизвестность перед будущим заставляла ее здесь и сейчас быть счастливой, каждый день и час. Она хотела показать ребенку, что она принцесса для нее. Потому что мир слишком суров на подарки судьбы, и кто если не мама должен делать своего ребенка счастливым, пока жива. Условно, Вера называла свою систему воспитания «творческая личность» и знала, что ее любовь когда-нибудь принесет плоды ответной любви, но никогда не принуждала к этому. И вот, этот день настал, когда Вере было 40, а Наде 14.

Надя и Вера обнялись и этот вечер получился с большой и жирной изюминкой на торте. Впрочем, как и весь день, начиная от утреннего кофе и яркого Солнца, заканчивая квестом с веселым и легким Игорехой. И, главное, что в нем не было праздничной суеты, чего Вера так боялась. И не отнял сил, а прибавил их.

А на следующий день силы были нужны, чтоб пережить одно горе, но пока она этого не знала и просто крепко уснула.

Утро начиналось как обычно: кофе, яркое летнее солнце и листок со списком дел. Только Наденька сегодня была как никогда самостоятельна. Сама встала, позавтракала, и поцеловав маму, уехала на учебу.

Но позже случилось то, что ударило как гром среди ясного неба. Вера прочитала письма по эл. почте. Посмотрела многие сообщения с поздравлениями из соц. сетей. И наконец, увидела одно сообщение от общего знакомого с Игорем. Он писал: «Сегодня утром от нас ушел Игорь. Навсегда. Я позже сообщу, когда состоятся похороны. Его мама очень надеется, что будут все друзья Игоря. Ведь у него было много друзей. Так ей наверно будет легче».

Вера не могла поверить прочитанному сообщению. Ей показалось, что это глупый розыгрыш, жестокая шутка. Она стала набирать по телефону Игоря, надеясь услышать родной, веселый голос, но ответила его мама. Мама Игоря подтвердила, что все именно так и не иначе. Игорь ушел. И ушел сам. Это было его решение.

События, происходящие в книге, имеют датировку будущего. Напомню, это был 2029 г. Тогда эвтаназия стала нормой и каждый, кто был тяжело болен, мог подписать документ о том, что добровольно согласен уйти из жизни. Врачи немного были заинтересованы в кол-ве эвтаназий на своей практики, это поощрялось государством не малыми денежными премиями. Так же как сейчас врачи заинтересованы ставить как можно больше прививок.

У Веры не было слез. У нее был шок. Слишком явно Игорь стоял живым перед ее глазами, в памяти. Еще вчера она видела его улыбающимся и ничто в его лице не вызывало подозрений ни боли, ни скорой смерти. Он шутил, был веселым и жизнерадостным. Ее Игореха. Ее друг. Лучший друг.

Кажется, что даже солнце стало светить как-то иначе, уже не так ярко, как прежде.

Смерть всегда непредсказуема и неожиданна. Она всегда шок. Хотя каждый из нас на нее обречен. Только не знаем ее время. В остальном все ясно. И тем не менее нам всегда кажется, что этого не должно быть. И это не про нас. И не про наших близких.

Вере захотелось срочно отправиться домой к маме Игоря и лично спросить, что именно случилось. Чем он был болен.

глава 5 «Эвтаназия, или убийство…»

Вера не хотела впадать в истерику, ей нужно было перевести эмоции в действие. Конечно, она уже не могла вернуть своего друга и ничем ему помочь тоже. Но перевести чувство утраты хоть в какое-то дело было в ее силах. Лучше всего было бы помолиться дома за упокой души Игоря, тем самым отдать душе ту духовную помощь, которая была ей необходима. Отдать душе духовное через материальное действие. Душа после смерти не может действовать, ей нужна помощь близких и родных.

Но Вера забыла об этом, она металась и решила отдать душе материальное, искать виноватых. И это вряд ли нужно было душе Игоря, а скорее самой Вере.

Сначала она мигом примчалась к маме Игоря. Мама И. крепко обняла Веру и сказала, что Игорь ее всегда очень жалел. Веру немного удивили ее слова. Ей хотелось спросить, почему жалел, ведь она себя всегда считала счастливым человеком. «Быть может жалел, потому что я одна воспитывала дочь, — думала Вера, — но я сама приняла это решение, сделав ЭКО, и никогда не имела раскаяния или материальной нужды, а только одну радость. Наверное, Игорь тоже не до конца знал и понимал меня. Впрочем, как оказалось и я его не знала, хоть и считала лучшим другом». Вера не стала спрашивать о себе, отключила эгоизм. Ей было важно сейчас другое. Причина смерти. Нет, конечно ей уже стало известно об эвтаназии, которая в то время, когда жила Вера, была обычной процедурой добровольного ухода из жизни неизлечимо больного. В 2029 эвтаназия уже практически была в любой стране. Но Вера не знала никогда, что Игорь болен. Да и сама эвтаназия не сочеталась в ее представлении с Игорем. Ей казалось, что именно он бы боролся до конца. Он бы победил болезнь.

Мама И. и Вера сели на кухне за столом и держали руки друг друга.

— Расскажите мне пожалуйста, что случилось. Я до сих пор ничего не понимаю, -начала Вера.

— Игорь давно был болен. И очень серьезно. Врачи сказали, что остался год или два. Они предложили сделать эвтаназию и он согласился. Подписал документ, — вытирая слезы платком, говорила мама И., — а сегодня его отпустили добровольно из жизни.

— Простите, но я не могу в это поверить. Мне кажется, его заставили, — чуть крепче сжала Вера руку мамы И., — я очень вам соболезную. Это самое большое горе для матери. Но… это как страшный сон и в моих представлениях Игорь бы не пошел на это добровольно.

— Нет, увы. У него не было другого выхода. У нас нет больниц, где бы он смог лечиться, таких больных в наше время уже не лечат, а на работу не берут. Он не хотел сидеть дома и ждать смерти, — мама И. перестала плакать и серьезным тоном обратилась с просьбой, — похороны назначены на завтра. Я очень надеюсь, ты приедешь попрощаться с Игорем.

Вера не любила похороны, она не хотела смотреть на того Игоря, в котором угас тот свет, который он излучал при жизни. «Этот свет вернулся туда, откуда пришел, — думала Вера, — и его уже нет с нами». Но она многозначительно кивнула головой. Дальше Вера ничего не говорила, а ее внутренний диалог продолжался. Она не могла поверить, что Игорь, ее веселый лучший друг мог согласиться на эвтаназию.

Вера никогда не одобряла закон о возможности добровольно уйти из жизни тяжелобольному.

Государство будто способствовало, чтоб люди умирали и меньше рождались в 2019 году: почти до конца разрушенный институт брака, общая безнравственность, отсутствие каких-либо пособий детям, отмена пенсий пожилым и эвтаназия, — как пик безразличия к человеческой личности и жизни. Человек потерял право на достойную жизнь, зато обрел право на скорую смерть.

Вера как-то раз даже обсуждала этот вопрос с Игорем, но он не подавал вида, что его это каким-то образом волнует. Вера говорила тогда горячо и была готова спорить: «Вместо того, чтобы обеспечить людям достойную жизнь: предоставить к примеру больницы, в которых бы таких людей пытались лечить; условия для жизни в последние годы тяжелобольному, — они попросту убивают людей. Конечно, так проще. Проще, чем оплачивать лечение, предоставлять палату… проще убить. Наше государство ничего не хочет делать. Оно лишь убивает свой народ». Игорь слушал внимательно, кивал головой, но свое личное мнение не выражал. Держал глубоко в себе боль.

Вера попрощалась с м. Игоря и продолжила поиски истины. Ей по-прежнему не хотелось сидеть сложа руки и плакать, Вера чувствовала, что должна действовать, хоть и действовать было по сути поздно. Но ее сердце, верящее в то, что возможно найти справедливость на этой земле, докопаться до правды, наказать виновных, не могло сдаться.

глава 6 «Кто виноват?!»

Вера пообещала маме Игоря быть на похоронах. А сама поехала к общему другу с Игорем. Паша тоже работал на дому, как и Вера, она знала, что застанет его.

Паша был программист среднего роста со светлыми волосами. Задумчивый и серьезный. Верил в Бога, но никому не навязывал своей веры.

Должен ли верующий быть непрестанной проповедью своей религией?! Скорее нет, чем да. Фанатизм — явление не здоровое. Но еже ли человек истинно верит, то он обязан быть непрестанной проповедью в своих делах.

Иногда Павел помогал людям, — тем, кто его просил; никогда не позволял себе грубостей, умел себя вести в обществе. Добрый и вежливый. Но не однозначный для знакомых. Кто-то считал его странным. Наверно потому что таких как он, людей было мало. И они выделялись из общей толпы. Хороший человек всегда бывает принят либо за странного, либо за сумасшедшего. Хотя эта толпа сама, не ведая того, сошла с ума.

Павел был одинок и вел практически затворнический образ жизни. В монастырь он не ушел только потому, что считал себя недостойным этого места. Смирение и кротость были скорее не характером, а упорной работой над собой.

В 2029 все более или менее хорошие, порядочные люди были одинокими, тк это был единственный способ сохранить душу от того, что происходило в мире. Одиночество касалось и семейной жизни, и товарищеской. Иметь 100 друзей и за компанию выпивать с ними, или колоть наркотик, или участвовать в оргиях, — не привлекало адекватных людей. А таких, адекватных, было мало. Оргии входили в моду и закреплялись в обществе как что-то креативное и нужное для веселья. А наркотики стали легальными. Их употреблял каждый третий, так же как обычные сигареты. Семья была лишь на показ, для статуса в обществе. Лицемерное свидетельство о браке было лишь бумажкой. На деле семьи не было. Поэтому и смысла в лицемерии у хороших людей тоже не было.

Павел открыл Вере дверь, немного смущенно опустил глаза и вежливо, поздоровавшись, пригласил пройти в квартиру. Они не были никогда очень близки, но их сейчас и раньше объединял Игорь, — открытая душа и лучший друг каждого.

Вера извинилась, что пришла без звонка, но сказала, что совсем забыла о всех приличиях из-за горя. Павел предложил чай. Они сели на диван в небольшой комнате, где висела только одна икона, но очень значимая для Павла. Это была икона Рублева «Троица».

Павел хорошо разбирался в догматах православия и знал, что на иконе символично изображен главный догмат: Бог Един, но Троичен в лицах; Бог Отец, Сын Божий и Дух Святой. Он решил, что эта икона может разом заменить все множество православных икон. Паша был человеком, не собирающим богатства здесь, на земле, а лишь на небе. В том числе он не очень одобрял православные киоски, где торгуют церковной утварью. Считал, что если начнет там много покупать, то невольно сердце будет одобрять торговлю в храме.

— Пожалуйста, расскажи мне все подробно, что было с Игорем в последние дни. Я думала, что знаю о нем все, но оказалось, я ничего не знаю, — начала поспешно говорить Вера, пытаясь зацепиться хоть за что-то, чтоб понять, почему Игорь согласился на эвтаназию, — я виню себя, что возможно относилась к нему легкомысленно, раз могла пропустить мимо его душевную муку и физическую болезнь.

— О, только пожалуйста, не вини себя ни в чем. Это было взвешенное решение и обдуманное. Да, я тоже не одобряю эвтаназию. Но на все воля Божья, — сказал Павел и посмотрел на икону «Троица», которая была прямо напротив того дивана, где они сидели.

— И ты не пытался даже его отговорить, — чуть повысив голос сказала Вера, глядя прямо на Пашу, — ведь эвтаназия это практически самоубийство или убийство, одно из двух. Разве в этом может быть воля Божья?! — и Вера тоже взглянула на икону, словно задавала вопрос не только Паше.

— Я никогда и никому не навязываю свои убеждения. У каждого человека есть свобода выбора, — говорил Паша со свойственным ему покоем, не выражая эмоций.

— Извини, я не хотела тебя осудить. Тебя нет, — сделав небольшую паузу в горячем порыве, продолжила Вера, — но вот нашу медицину и правительство — да! Я думаю, это они навязали ему, наговорили что-то или вообще, всадили какой-нибудь наркотик, чтоб он потерял ту самую свободу воли. И подписал документ. Я, кстати не видела тот документ, но хотелось бы взглянуть своими глазами. Ты же знаешь, — Вера встала и начала активно жестикулировать руками и говорить еще громче, при этом Паша был все так же спокоен и контролировал выражение своего лица, чтоб не выдать ни одной эмоции, — знаешь, что им хорошо прибавляют к зарплате, когда они совершают очередное убийство. А иначе я это назвать не могу…

— —

Вера говорила долго. Так, что диалог постепенно перешел в монолог. Рассуждала про медицину и политику, осуждая всех и все. Она постепенно пришла к такому состоянию, что стала кричать, видя неподвижное лицо Павла. Ей хотелось дождаться от него сродной мысли, близкой к ее мировоззрению, но этой мысли у Паши не было. Наконец, Павел понял, что Вере очень плохо и вся ее агрессия — не более, чем бессилие перед фактом смерти. Он крепко обнял ее и похлопал дружески по спине. Вера начала плакать. Это были ее первые слезы после того, как она узнала о смерти Игоря. Боль ее немного стихла. Наверное, именно это сейчас ей и было нужно: разделить с кем-то свою боль, а не искать виноватых.

То самое «агапе»(любовь), которая очищает сердца. И пускай, Павел не однозначен в своей практике смирения, лишая себя всех эмоций, которая кстати говоря, к истинному христианству имеет мало отношения, тк все же христианство не религия отвержения всех чувств, а скорее религия, которая все чувства облагораживает (радуйся с радующимися, плачь с плачущими), -он все же уловил момент, когда сочувствие было необходимо, иначе бы Вера впала в отчаяние. Павел прочел боль Веры, несмотря на ее внешнюю агрессию и сделал то, что было в его силах (обнял), тк многословие — не его стихия.

Вера поплакала еще какое-то время, а потом извинилась за чрезмерную эмоциональность. Паша сказал: «Я все понимаю». К тому времени вскипел чайник. Вера отказалась от чая и еще раз извинилась за то, что отвлекла от работы. Она сказала, что ей пора и у нее есть срочное дело. Ей не хотелось более посвящать Павла в свои переживания, тк она осознала, что он не способен разделить с ней до конца ту муку вины, которую Вера на себя добровольно возложила.

Она пошла к дверям и решила внутри себя, что поедет в больницу и отыщет врача, который причастен непосредственно к смерти Игоря, что бы ей это ни стоило; что узнает все сама без чьей либо помощи. Павел проводил ее, сказав, что она не помешала, что все нормально и изобразил на лице несвойственную улыбку из вежливости.

Павел был человеком правил и редко делал что-то вопреки мнению тех книг, которые читал. Вера иногда спорила с Павлом в юности, тк они учились в одном университете на факультете религиоведения. Правда Паша его не закончил и ушел учиться на программиста, решив, что взял от религиоведения то, что было ему нужно.

Один из их жарких споров был примерно таким…

— Эти книги были написаны в первые годы зарождения христианства, а ты живешь в другое время. На мой взгляд многое изменилось с тех пор и святые отцы часто выражали свое мнение относительно того или иного момента, человека. Если бы они жили в наше время, возможно сказали бы иначе по тому или другому поводу. Нельзя слепо следовать чужому мнению. Даже если это святой отец. Надо иметь свое чутье истины. Которое и было у Христа. Для Христа истина была формы не строгой, а меняющейся относительно времени и людей. Посмотри как он нарушал законы во имя любви. В этом суть христианства, — как всегда пылко выражала свою мысль Вера.

— Увы. Я могу лишь на этот счет привести десяток цитат святых отцов, которые идут вразрез с твоими представлениями о Христе и об истине. Христос не только любовь, но и судья и если не следовать правилам и законам, то наша участь — ад. Не хочу тебя расстраивать. Но мог бы еще что-то сказать тебе. Но не буду спорить, — Павел первый заканчивал такие диалоги и старался не вступать в конфликты. Веру это иногда раздражало. Она обижалась.

Но каждый человек хорош по-своему и стоит ли обижаться на человека только потому, что он не оправдывает ваших личных фантазий о себе?!

— —

Когда Вера уже направлялась в больницу, хотя еще даже не знала в какую именно ей нужно и это предстояло выяснить, — ей вдруг пришла другая идея: навестить еще одного общего друга с Игорем. Вера жила в небольшом городе и могла за полчаса дойти до любой его точки или за 5 минут доехать на такси.

глава 7 «Город, которого нет»

Вера решает прогуляться пешком до Антона, который так же учился когда-то с ней на факультете религиоведения и хорошо знал Игоря. Она понимала, что Антон может навести ее на мысль причины столь неожиданного решения Игоря, — уйти из жизни путем эвтаназии. И поэтому хотела продумать вопросы, которые ему задаст.

Вера позвонила Антону, чтоб наверняка застать дома. Он был почти всегда в делах и перемещался по стране со скоростью света. На этот раз Вере повезло. Антон дома и был готов принять ее и ответить на все вопросы.

Вера шла по знакомым с детства улицам, но изменившимся неимоверно. Обросшие многоэтажками, как грибами, они не радовали сердца Веры, как когда-то. Но на минуту она вспомнила лес, по которому она гуляла в детстве на том самом месте, где она шла сейчас и где возвышался Торговый центр.

Внутри себя Вера нашла точку опоры, встав на которую почувствовала умиротворение. Еще до смерти Игоря, она всегда умела в любой ситуации сохранять внутреннюю гармонию с самой собой и с окружающим миром. Она называла это раем, который не где-то в облаках, а в сердце. Рай, который может открыться каждому, кто его ищет. Но ищут его не многие. И не многие работают над собой: контролируют поток своих мыслей, желаний, поступков, слов… Не многие чувствуют разницу между раем и адом, и находясь постоянно в суете, тревогах, заботах, унынии, — не замечают как потеряли рай внутри, и довольствуются внутренним адом. Адом, который может стать вечностью, если не начать менять себя и свою жизнь.

Вера осознавала, в каком аду была, поглощенная горем, и ей хотелось вырваться из собственного плена, перестать быть рабом своего уныния. Обрести свободу. На миг ей это удалось, но серая реальность не дала ей до конца стать свободной. Реальность окутала Веру, как паутиной. Реальность была слишком далека от воспоминаний ее детства.

Деревьев практически не осталось. Лишь два или три были обнесены оградкой, как память о величественном лесе, который был здесь когда-то. Государство не заботилось об охране природы. Оно отдавало землю на строительство тем, кто платил больше. К 2029 году родной город Веры изменился до неузнаваемости. И Веру не радовало: ни современность фасада зданий, ни яркая реклама, ни свет ночного города. Но она умела замечать хорошее в том редком, что осталось от ее детства: в редких деревцах и в ярком солнце, а так же хорошее в таких же редких порядочных, добрых людях. Она скучала по тишине. А вокруг были лишь машины, здания и пыль дорог.

Ей не удалось подумать среди этой суеты и на каждом шагу встречались знакомые. С кем-то Вера здоровалась с широко открытой улыбкой. На кого-то смотрела с грустью и сожалением. Больше всего в жизни, Вера не выносила лицемерия. Она бы никогда не улыбнулась тому, кого она не уважала.

Первой ей встретилась женщина, симпатичной наружности. Стройная, хрупкая снаружи, сильная внутри. Она была по-настоящему современной женщиной, на которой держалась семья. Она работала, содержала детей, а муж сидел с ними дома. Вера улыбнулась ей и спросила: «Привет! Как дети? Как дела?», они побеседовали три минуты и разошлись в разные стороны.

Вторая женщина, которая повстречалась Вере на пути, была тоже по-своему красива и прекрасна, с большой душой… Ее семья была редким и приятным исключением из тех семей, которые в 2029 году были лишь ради статуса в обществе. Вера часто видела ее с детьми. Полная самоотдачи, она дарила им любовь. Еще чаще видела ее вдвоем с мужем и детьми. Они не смотря на долгую совместную жизнь, как голубки сидели на лавочке и смотрели в сторону детей и друг на друга… И не менее часто, Вера видела одного мужа, гуляющего с детьми. Он был настоящим отцом и главой семейства. Сильный и нежный одновременно. Вера радовалась, глядя на такую семью и понимала, что наблюдает скорее фантастику, нежели реальность. Т.к. они были одни среди 1000 тех показных семей, которые плодила суровая действительность.

Вера поздоровалась и улыбнулась, подробно расспросив, как дела у хорошей знакомой.

Третья женщина, которая тоже повстречалась Вере в этот день, была невероятно красива и умна. Женщина будущего. Женщина — космос. Она имела свой бизнес и знала как жить в этом трудном мире, играючи, прилагая усилия и получая максимум отдачи в денежном плане и душевном. Но с Верой они были близки когда-то давно, а сейчас остались в некоторой недосказанности и непонимании. Вера кивнула головой и прошла, не остановившись. Внутри себя Вера испытала боль. Ее сердце сжималось всякий раз, когда она встречала не любовь, высокомерие, злобу, зависть или осуждение. Она хотела любить всех, но жизнь слишком сложна, чтобы воплотить главную заповедь Христа. А если в сердце нет любви, то на это место приходит боль и слезы. Во всяком случае так было в детском сердце Веры. У нее никогда не было планов мести и прочего, что делают люди «взрослые» и опытные, — ухищряясь в удобный момент подставить подножку своему врагу, когда он этого не ждет. Вера со временем забывала свои обиды, но лицемерить не могла никогда.

Наконец, она подошла к кирпичной многоэтажке, увидев три голубя у подъезда, достала из сумочки булку, которую захватила себе на обед и накрошила им. Еще на один миг порадовалась тому, что не все загублено в этом мире, если есть такие прекрасные крылатые создания, — образ кротости и смирения, готовые общаться с людьми, питаться тем, что им бросают под ноги и возвышаться вновь к небесам, не потеряв при этом свободу.

Но через секунду Вера снова была серьезна и направлялась к квартире Антона.

глава 8 «Горькая правда или причина смерти Игоря»(от автора)

Загадка болезни и смерти Игоря казалось бы, лежала у Веры под ногами, как брошенный хлеб голубю, но она бы никогда, даже внутренне, не стала бы осуждать друга в его образе жизни и тем более связывать смерть с поступками самого человека. Ее образ мыслей был скорее новозаветный: «Не согрешил, но болезнь пришла, чтобы явилась слава и любовь Божия и спасла его». В представлениях Веры все именно так и должно было быть. Чудесное исцеление больного и всеобъемлющая любовь Бога. Друзья не могут быть плохими. Даже если они не правы, Вера бы пошла за другом в огонь и воду и доказывала его невиновность. А Бог в ее представлениях, не может быть судьей, посылающим болезни грешникам. Бог есть только любовь. Но Вера забыла один момент: человек имеет свободу и сам выбирает свой путь. Болезни — следствие, а не наказание и Бог тут ни при чем. Если миллионы людей выбирают ад, при этом Бог не перестает быть любовью. Он всегда один и тот же. Но люди сами осознанно выбирают грехи и смерть, а не вечную жизнь.

Тем более Вера не могла себе вообразить в каком состоянии был Игорь, чтоб принять решение об эвтаназии, то есть добровольно расстаться с жизнью, данной Богом и тем самым совершить практически самоубийство. А ведь именно последнее состояние и выбор человека перед смертью влияют на его дальнейшую вечную участь. Конечно, Игорь мог в последнюю секунду задуматься о жизни и раскаяться в чем-то, прежде чем ему вкололи укол смерти. Но это уже известно одному Богу.

Игорь вел распутный образ жизни: беспорядочные половые связи, проститутки и прочее и прочее. Конечно, его семья держала в секрете, что болезнь была следствием образа жизни. Его болезнь была СПИД. А решение об эвтаназии — слабохарактерность, присущая большинству мужчин будущего. Ставшие слабым полом, мужчины не совершали поступков, а убегали от ответственности и самой жизни. Вера бы никогда не смогла не смогла признать эту горькую правду об Игоре, она искала виноватых. Она искала ту правду, которая будет ей по вкусу.

глава 9 «Мужчина и женщина будущего»

Когда Вера поднималась на лифте к Антону, то понимала, что это ее последняя надежда докопаться до истины о смерти Игоря. Конечно, она бы могла еще навестить детей Игоря. Все они были взрослые и вполне могли бы рассказать Вере что-то важное. Но, очевидный факт состоял в том, что дети об Игоре, увы, а может и к счастью, — совершенно ничего не знали. Он никогда не интересовался ими, а они не интересовались им. И в этом не было надобности и смысла. Они были от разных женщин и эти женщины тоже ничего не знали об Игоре. Ведь они сделали ЭКО (Экстракорпоральное оплодотворение, то есть оплодотворение вне тела), и знать ничего не хотели об обладателе био-материала, кроме как возможных генетических последствий в развитии плода. А единственный ребенок Игоря от первой жены, — тоже об отце ничего не знал. Тк Игорь вскоре женился на другой и перелистнул прошлое как лист из книги вместе с ребенком. А его первая жена не нуждалась ни в мат. помощи, и тем более в том, чтобы Игорь проявлял какую-либо заботу о ребенке. Она влюбилась в него по молодости и затем, узнав его как личность, была благодарна тому, чтоб он по крайней мере исчез, нежели что-то большее. А он исчез и не вспоминал никогда о первой жене. Впрочем, и вторую он не долго помнил, тк и со второй развелся вскоре. В этом не было ничего удивительного для людей 2029 года. Это были типичные отношения мужчин и женщин, отцов и детей. А Игорь был типичным представителем своего времени. Конечно, были и исключения из правил, но все же большинство мужчин и женщин были именно такими: безответственные слабые мужчины и сильные ответственные женщины.

Кто же он?! Мужчина будущего? Большинство тех мужчин, которые были в 2029 году… Мужчина, снявший с себя всякую ответственность за поступки и действия. Безвольное существо, подчиненное лишь своим страстям и похотям. Такой мужчина не стремится создать семью, разве только для лицемерного статуса в обществе, продолжая со штампом в паспорте свои блудные похождения. Он занят заработком денег на себя одного и чтобы оплачивать проституток. Его интересует только личное благополучие. Инфантильный. Он не отвечает за своих детей, потому что еще сам в сознании ребенок. Он увлечен своим эгом, считает себя центром земли. Гордится своими многочисленными блудными связями и потерял их счет. Он не гнушается пару раз в месяц сдать свой био-материал для того, чтоб сильные женщины сделали ЭКО и к их большому счастью, не имели ничего общего с таким человеком, кроме генетики. И к счастью, генетика — это не только отец, но и тот долгий путь крови от Адама до наших дней, со всей его красотой и загадочностью.

Сильные женщины так и поступали, не желая связывать свою жизнь с моральными уродами.

Кто же она?! Женщина будущего… По истине, женщина стала единственной надеждой человечества на любовь и нравственность. Тк именно женщины имели чувство ответственности за свои поступки и были красивы снаружи и изнутри. Женщины овладевали всеми профессиями и их роль в обществе все более и более становилась главенствующей. Многие были президентами и возглавляли крупные компании. Мужчины при этом медленно уходили на второй план и становились подчиненными. Большинство женщин были невероятно красивыми. Поддерживали фигуру, вели здоровый образ жизни. И главное — растили новое поколение. Именно в руках женщин было будущее человечества, тк только они знали слово «ответственность». Они стали по истине сильным полом и от них зависело какими будут люди еще через сотню лет.

Такой женщиной была и Вера, но никогда бы не призналась себе, что она является чем-то большим, чем просто мама. Вера обладала кротостью и смирением. Не осуждала никого и старалась не замечать недостатки других. В Игоре она наблюдала многие достоинства, любила его как брата и единственное, на что у нее не хватило смирения — это признать его смерть следствием разгульной жизни, а не ошибкой Вселенной.

Вера нажала на дверной звонок и была полна решимости узнать всю правду от Антона. Только Антон мог знать чуть больше, чем другие друзья Игоря. Хотя друзей у Игоря было много. Но лишь Антон со времен юности имел душевное родство с Игорем.

глава 10 «Такие разные люди и такие разные религии»

Антон открыл широко дверь Вере, с понимающим взглядом и вместо приветствия так же широко распахнул свои объятия. Вера обняла Антона по-дружески и в знак того, что они вместе переживают потерю хорошего друга и нужно поддержать друг друга в этот не легкий час. Антон проводил Веру в большую гостиную, уставленную буддийскими символичными предметами: тибетский барабан, медные тарелки, бусы для чтения мантр, и многие другие, в центре же комнаты висела буддийская средневековая икона. Вера не всматривалась в икону и не придавала никогда большого значения религиозности Антона. Она всегда старалась оценивать людей по их поступкам, отношению к себе и к другим. Особенно сейчас ее взгляд даже не остановился ни на одном предмете, а лишь на глазах Антона, выражающих любовь и сострадание. Она знала многих православных, кто не соответствовал заповедям Христа; она знала многих атеистов, кто жил богоугодно, следуя законам совести; она знала многих религиозных людей разных вероучений и каждый был человеком хорошим или плохим вне своих представлений о Боге. Поэтому она не делила людей на «своих» и «чужих», хотя сама всем сердцем веровала в Христа. Она, Игорь, Павел и Антон все вместе когда-то учились на факультете религиоведения и т.к. там изучались все религии, то и ребята собрались абсолютно разные по мировоззрению. Антон считал себя буддистом, много знал про буддизм, часто рассуждал о том, что все чувства и эмоции только мешают человеку выйти в нирвану. «Радость и грусть, добро и зло, любовь и ненависть — все это одинаково не важно для вечности. Все это в конечном счете страдание», — говорил друзьям Антон, но сам был далеко не таким умиротворенным неэмоциональным человеком. Напротив, как бы излучал постоянно радость и любовь. А влюблялся Антон очень часто и тогда уже его друзья вспоминали ему его же цитату. Антон ходил сияющий от своей влюбленности и на насмешки друзей тоже иронизировал в ответ: «Буддизм призывает нас к нирване, а что такое нирвана даже сам Будда до конца не знал и определения не дал. Поэтому откуда вам знать, какой я буддист — плохой или хороший. Может я уже высшей степени достиг, а вы смеетесь», — и сам при этом тоже смеялся. Вера же серьезно «защищала» товарища: «Главное, ты — человек хороший, Антоха!»

Игорь с Антоном были более близки по духу, чем с Пашей. Оба были с чувством юмора, веселые, активные по жизни и легко находили общий язык. Но Игорь в принципе мог найти общий язык с любым человеком. Игорь был душой компании, общительные и поэтому друзья его были такие разные. Игорь тоже шутил над Антоном, сравнивая с Павлом, который всегда находился казалось бы в какой-то своей бесчувственной нирване, хоть и ударился целиком в православие. Игорь говорил: «Вас бы взять, да поменять местами, то есть телами. Из Паши бы вышел отличный буддист, прямо-таки икона для подражания, а из Антона деятельный христианин, апостол любви».

В жизни не всегда верующий человек следует своей вере, и часто люди занимаются самообманом, причисляя себя к той или иной религии. Ведь единственный показатель того, во что ты веришь — это твои дела. Но кеми были Паша, Антон, Игорь и Вера — видно лишь Богу.

Вера села в кресло, которое стояло в углу комнаты, а Антон в кресло-качалку рядом с окном. Антон как будто подсвечивался и снаружи солнцем и изнутри своей душой, готовый рассказать все, что только нужно, чтобы облегчить страдание Веры.

— Ты конечно понимаешь, зачем я здесь, — начала сразу в бой Вера. Без предисловий, к делу.

— Да, конечно, Верочка, — с большим участием ответил Антон, остановившись раскачиваться и смотря в глаза Вере.

— Мне нужно знать, что по-настоящему случилось с Игорем. Я не верю, что он сам согласился на эвтаназию. И что даже никто не пытался его отговорить или же никто не подначивал его. Неужели этот мир замер в безразличии и человек ушел из него незаметно сам по себе. Будто он наложил на себя руки, а все вокруг проявили полное безучастие…