Стоянка для поезда в огне

Рецензия поэта и литературного критика Ивана Родионова на книгу
Пантерины Трамич «Главный переход».

По аннотации к роману «Главный переход» можно подумать, что перед нами реалистическое повествование, в которое введены элементы магического реализма; это не совсем так. Скорее, наоборот, в нечто потустороннее брошена щепотка реализма. Просто русская реальность такова, что даже её крупицы выедают волшебство, обращая последнее или в хтонь, или в обыденность. Это не столько проблема нашей литературы, сколько её особенность. Подобное есть, например, в книгах Алексея Сальникова («Петровых в гриппе» и особенно — «Опосредованно»). Или у Владимира Орлова. 

Начинается всё, впрочем, достаточно бодро. Трубы ТЭЦ становятся трубами иерихонскими — и одновременно своеобразным душепроводом. Появляется Иеремиила, ангел-проводник. Сторож теплоэлектроцентрали Дядя Лёша заявлен как некий Харон, ищущий опоздавших пассажиров. Дело в том, что есть такая профессия — застрявшие, «закатившиеся под стол» души вызволять. И некоторые из этих душ маются на Земле уже очень давно. Некоторые из них, впрочем, и будут дяде Лёше помогать.

Заявка смелая, сериальная даже. Плюс само повествование дробится на отдельные истории. И чем дальше, тем героев и локаций будет всё больше. Такое русское «Сверхъестественное» с дядей Лёшей, Сеней и Михалычем. А почему сериальная? Ничто не ново под луной — «Главный переход» разворачивается как роман в рассказах, когда каждая глава сначала становится отдельной новеллой-приключением, потом — новеллой-историей. Так выстроены, например, «Короли и капуста» О’Генри — или, например, «Записки пиквикского клуба» Диккенса. А сериалы телевизионные вдохнули в жанр новую жизнь.

Однако русская действительность в очередной раз победила. Ближе к середине роман теряет динамику и становится медитативным. Идолы и циклопы, пауко-крабы и мертвяки — и всё это буднично, будто речь идёт о соседях. Мертвецы-обыватели, если так можно сказать. Вот цементный завод, вот — герой по прозвищу Паровоз. Магический сверхреализм и мои межсмертные приключения!

И выходит, что главное в книге — не герои-люди, но место и ощущение места. Место это называется «край», а ощущение можно передать словом «пора». 

Поэтому слово край и его производные — частые гости в романе. Всюду предел: край света, крайний путь. Книга и начинается так: «По крайней улице вместе с порывом ночного апрельского ветра пронёсся растрёпанный человек». А если так, то получается, что этот поезд действительно в огне. И раз есть поезд, нужны и проводники — вот и они, перед нами. Переведём дух — а потом за всеми, кто задержался, придёт прощальный троллейбус. 

Что ж. Видимо, всем нам действительно пора. Выходи к остановке и не забывай проездной.

О критике:

Родионов Иван Валерьевич — поэт, критик.
Постоянный автор порталов «Год литературы» и «Современная литература». Печатался в журналах «Новый мир», «Юность», «Нижний Новгород» и других.
Автор книги «сЧётчик. Путеводитель по литературе для продолжающих».
Участник «Мастерской Захара Прилепина-2020» и «Первой школы критиков в Ясной Поляне им. Валентина Курбатова».
Финалист (2019, 2020) и победитель (2020, номинация «Особый взгляд») премии «_Литблог». Лауреат Первого всероссийского конкурса молодых критиков им. Л. Аннинского (2021) и премии «Болдинская осень» (2021), финалист премий «Неистовый Виссарион-2021», «Я в мире боец» (2021), «Блог-пост» (2021). Член Большого жюри премии «Национальный бестселлер-2021».