Наталья Рубанова: «За книжными импринтами — будущее литературы»

О спецпроекте «Литературное бюро Натальи Рубановой» рассказывает его создатель: писатель, критик, литагент.

Наталья, год назад вы запустили свой импринт на Ridero; несмотря на то что на нашей платформе для авторов нет редакционной политики, с импринтами другая история и вы выбираете, кого пригласить и кто соответствует вашему формату. Каков он, расскажите подробнее, пожалуйста.

Импринт «Литературное бюро Натальи Рубановой» возник неслучайно, потому как талантливые тексты самобытных писателей нередко, вопреки логике, отметаются серьёзными игроками книжного рынка. Якобы за ненадобностью: «Читателю это не нужно». Или: «Тираж не продать». Отговорки разные, но в них есть и некое лукавство. У нас же не только жанровая попса и заменители так называемого пищеварительного счастья вроде «Я и моя мультиварка» продаются, не так ли? С яркой, интересной, порой вызывающей интеллектуальной литературой надо работать. Это долгоиграющая история. Интеллект — про радость узнавания, никогда не про скуку. 

Что касается премий, то попасть даже в лонг-лист литератору не из тусовки весьма затруднительно: истина не нова, что уж говорить о коротких списках! Писатели, с которыми я работаю через мой книжный импринт, — своего рода платиновый фонд русской литературы. Не все: некоторые. И всё же случайных книг нет. Кстати, один из авторов «Литбюро», прозаик Андрей Бычков, мой сосед по лауреатству в премии «Нонконформизм», чьё творчество высоко ценил Юрий Мамлеев, называет себя «лишним писателем для лишних людей». Бычков несколько передёргивает, но порой ощущение именно такое — лишние для лишних. Перевожу с русского на русский: лучшие для лучших. Для тех условных десяти процентов, умеющих читать не только инструкции к бытовой технике или простейшие путеводители. Да, в погоне за попытками увеличения продаж любой ценой, издатели выплёскивают с водой ребёнка… 

По сути, все книги, вышедшие в моём импринте «Литбюро», могут выйти и в редакциях-импринтах книжных издательств, многие годы специализирующихся на выпуске так называемой интеллектуальной литературы. Впрочем, мои авторы, разумеется, печатались и в «АСТ», и во «Времени», и в «Алетейе», и прочих. Начинающих литераторов нет, хотя я и думала порой «об омоложении», но нет, нет и нет, увы: условных младых пушкиных в округе не наблюдается. Почти всё, что мне присылают неофиты от прозы, требует значительной правки – всем надо учиться элементарному литмастерству. Не все это понимают. Много амбиций – а результат нулевой и ниже. 

Импринт на платформе селфпаблишинга отличается от импринта в обычном издательстве?

Любой импринт — это прежде всего чёткая редакционная политика. Выживает сильнейший: талант, и только-то… Слабые тексты подлежат уничтожению: жалость к начинающим, «подающим надежды» не только неуместна, но объективно вредна для литературы. С начинающими и «продолжающими» авторами я занимаюсь индивидуально как преподаватель литературного письма, как литредактор, учу — имеющих уши (не у всех они есть) — важнейшей технике саморедактирования. Я не занимаюсь детальным изучением издательских импринтов, ибо как литературный агент и литэксперт работаю точечно с несколькими редакциями и знаю, какие рукописи могу предложить им, а какие — нет. Общаюсь с соприродными людьми: литагенты и редакторы тоже люди, и не каждый хочет иметь дело друг с другом. Масса нюансов. Масса подводных камней. Иногда чья-то рукопись летит в корзину издателя лишь потому, что её отправил «не тот» персонаж. Это всё очень личные истории, а учитывая многолетний опыт работы с книгами… В сухом остатке: да, я неплохо знаю «предмет», ну а закулисье существует не только в пресловутом театре, в книжном мире оно не менее жёсткое. Прописные истины, но и их приходится повторять… А самое глупое, конечно, то, что сейчас почти все всего боятся. Даже говорить публично очевидные вещи – «как бы чего не вышло». Это, конечно, очень скучная история про псевдополиткорректность. Меньше боялись бы, больше было бы пользы. Для искусства слова, разумеется.  

Что объединяет книги, вошедшие в ваш импринт?

Качество текста. Увы, не каждый автор импринта воспользовался в своё время услугами корректора (второй главный человек книги), но больше этого не повторится. Текст без качественной корректуры — полуфабрикат, сколь талантлив бы он ни был. Ну а что объединяет томики импринта «Литбюро»? Пожалуй, роскошь раскрепощённости. И именно афоризмом Жака Деррида можно проиллюстрировать работу моих, да простят мне коллеги невольное присвоение, писателей: «Такова судьба языка — отходить от тела». Книги моего импринта большей частью музыкальны. Это языковая проза: Татьяна Дагович, Наталия Гилярова, Игорь Михайлов… Читайте, ловите кайф от стиля… кто сможет, разумеется, ибо «русское горло обожжено водкой»! Вот с литературой то же самое. Обожжена девица попсой. Ан надо развивать нёбо, как говорят французские повара. Не так ли?.. Нёбо. Если мы об искусстве, конечно. 

Именно об этом шла речь на моём авторском спецкурсе по саморедактированию «Музыка слова как практика литературного письма», который я провела на Rideró в конце 2020-го. Любопытный проект, острый опыт — in vivo — для многих начинающих авторов, не выдержавших профкритики. Чем меньше одарён человек, тем сложней ему критику принять, в том числе адекватную. Но были и способные ученики: в целом я довольна результатами эксперимента, который мы провели с модератором Алёной Куниловой в рамках проекта Rideró «Наставники». Продолжаю индивидуально работать с авторами именно в этом направлении, ставлю им руку — такой вот балет в прозе… Глупо писать «что вижу, то и пою», да ещё «как могу»: дважды два, но не все понимают очевидные вещи. Для себя — пожалуйста, но такая, с позволения сказать, «книга» не имеет никакой ценности. Это вообще не предмет для профессионального разговора. 

В августе мы планируем провести виртуальный круглый стол — Rideró-читальню — с обсуждением ваших травелогов: особая подборка очень достойных и способных перенести нас во времени и воображаемом пространстве книг — Игоря Михайлова, Каринэ Арутюновой и Глеба Давыдова. Мы все сейчас тоскуем о путешествиях в былом понимании. Эта жанровая полка в вашем импринте возникла спонтанно?

Первая книга импринта «Литературное бюро Натальи Рубановой» — радостный, невероятно солнечный травелог «Дольке Вита» прозаика Игоря Михайлова. Я, когда прочитала текст, тут же Михайлову позвонила: «Хочу эту книжку!» Так всё и закрутилось. Там Венеция просто как живая. Кажется, читая, ты снова и снова попадаешь в любимые места — или туда, где мечтал побывать… Да, пандемия подложила человечеству новые травмы — и вместе с тем одарила многих дорогим подарком: уединением. Я не думала специально о травелогах — они сами ко мне приплыли. Вот, например, «Книга Трипов» Глеба Давыдова — я фактически уговорила его собрать путевые заметки в новый сборник. Это невероятно интересно, Давыдов фантастический путешественник, переводчик священных текстов, исследователь. Это совсем другая жизнь. Параллельная реальность… 

Или новая книга Каринэ Арутюновой «Свет Боннара», которую она определяет как антитравелог. Очень ярко, колоритно, чувственно написано! Ты вжимаешься в страницы, ты оказываешься — внезапно — в Мадриде, Барселоне, Париже или той же Венеции, ты их ощущаешь… люблю травелоги и рада, что эти томики появились на моей книжной полке. Сама же не пишу о странах, в которых побывала до «чумы 21 века» — ну разве что эссе об Индии и вольный рассказ о Египте, но на этом всё. Травелог — особый жанр. В него надо влюбиться, им надо переболеть. Травелог — болезнь роста. Так что первая Rideró-читальня, посвящённая книгам о путешествиях импринта «Литбюро», — это отличное начало для проекта. Welcome, ждём всех в августе — разговор обещает быть любопытным, ибо многие засиделись. 

Какие проблемы в современном книгоиздании вы видите?

Об этом можно говорить долго, упоминать сокращение бумажных тиражей и закрытие книжных магазинов в пандемию… Обо всём этом пишут в СМИ, пишут сами издатели в пресловутых фейсбуках (Признана экстремистской организацией и запрещена в РФ). Меня же интересует судьба талантливой русскоязычной литературы — прозы и эссеистики, отчасти — нон-фикшн, отчасти — публицистики, отчасти — философии, в некоторой степени — поэзии. Интересуют и яркие жанровые вещи: отменно написанные остросюжетные романы с лихо закрученным сюжетом, детективные триллеры. Это — качественное остросюжетное чтиво — можно предложить «большому» издателю. Да, проблема — «продать слона», ибо вдохновение не продаётся, а талантам надо помогать, как уверял классик, бездарности прорвутся сами. Буду только рада найти нового яркого — востребованного книжным рынком — автора, создать его «проект» в лучшем смысле слова.  

Ну а за импринтами — будущее литературы. Литрынок сегментирован, очень много ниш, переизбыток попсы, пошленькая ставка на медийность автора, а не на талант, как должно было бы быть. Издаётся много откровенной халтуры — просто чтобы заработать. Но не вся публика дура, не так ли? И не так важно уже, как когда-то, в новом ли ты импринте «Литбюро» издаёшься, или в солидном издательстве с историей, хотя, конечно, марку никто не отменял. Но главное — качество текста, ибо книга есть инфоповод. Интервью, рецензия, критическая статья. Номинация на премию. 

Об авторах импринта «Литературное бюро Натальи Рубановой» пишут толстые литжурналы «Знамя» и «Урал», «Независимая газета», «Горький», «Учительская газета», сайт о культуре «Ревизор», толстый веб-журнал «Перемены», и не только… Нет смысла прошибать лбом стену пресловутой прозы жизни и стучаться в условно интеллектуальную «редакцию-всея-Руси», где вашу рукопись никогда не возьмут — просто потому, что не возьмут никогда. Тут как: с одной стороны — ангажированная «большая литература», с другой — непрофи, слабопишущие «самодеятельные авторы». И вот наша импринтская прослойка — меж двух огней: но огонь её не берёт. То, что публикуется в импринте «Литбюро», — это просто хорошая литература. И я некоторое время делаю некоторые движения для того, чтобы сохранить её как вид. Ну и пишу сама — в этом году в санкт-петербургском издательстве «Лимбус Пресс» вышла моя новая книга «Карлсон, танцующий фламенко». Замыкаться на чужих текстах смешно, я прежде всего литератор, и лишь во-вторых — литменеджер, хотя всё и переплетено… порой забываешь, где кончается собственный текст и начинается работа над книгой соприродного писателя. Правда, их единицы. Без преувеличения – единицы. 

Расскажите о новинках импринта и кого планируете представить с ближайшее время?

Импринту год с небольшим, он открылся в мае 2020-го, поэтому почти все томики ещё имеют статус новинки, по большому счёту. Кто издан? Прозаики Татьяна Дагович — лауреат «Русской премии», Наталия Гилярова — номинант премии «Национальный бестселлер» — 2021 (я номинировала её книгу), уже упомянутый лауреат премии «Нонконформизм» Андрей Бычков, Борис Берлин (романтично-сентиментальная проза мне не очень-то близка, и тем не менее я поставила его сборник в импринт, понимая, что многим подобная стилистика по вкусу). Поэтичная критика Ольги Балла – лауреата Премии Белинского… Эмоциональная автобиоэссеистика Елены Черниковой… Психоаналитические заметки Елены Груздевой… Философия и публицистика «чёрной иконы русской литературы» — так называли её немецкие слависты — Алины Витухновской: ещё один лауреат премии «Нонконформизм»… Великолепные травелоги Игоря Михайлова, Каринэ Арутюновой и Глеба Давыдова… Готовится к выходу двухтомник Ольги Балла «Дышащий чертёж», так называемые «сны о поэтах и поэзии»: литкритика. Что будет далее, неведомо. Нет цели издать сто тысяч книг. И даже сто за год. Говорить заранее о том, кто приглашён в импринт, считаю невозможным — есть штучные люди, которым буду рада, те, для кого открыты двери «Литбюро»… Впрочем, самые разные авторы пишут мне письма, поэтому уточняю намеренно: тот, кто стремится оказаться среди лучших писателей, кто хочет получить экспертную оценку своего текста или у кого возникла потребность в преподавателе литературного письма, редакторе и литературном агенте, может написать на адрес editor_nr@mail.ru Спасибо сервису Ridero за тёплую поддержку проекта «Литературное бюро» — и удачи всем. До новых книг.