«Литературное бюро Натальи Рубановой»: новый импринт Ridero

Писатель и литературный агент Наталья Рубанова открыла собственный книжный импринт на платформе Ridero. Пока на его витрине представлена только одна книга, но скоро появятся и другие. О том, как Наталья видит этот проект, она рассказала нам в эссе, где рассуждает и о реальности книжной индустрии, о об искусстве издателя. С радостью его публикуем.

Неповторимый, уникальный, лучший на свете – в глубине так называемой души хотелось бы верить: даже если это не совсем так, всё равно каждый издатель может сказать о выпускаемых книгах нечто подобное. «Неповторимые, уникальные, лучшие на свете». 

Увы, большей частью всё это лишь сказки для наивных читателей младого и изрядного возраста. Издатели-коммерсанты думают в первую очередь о продажах (что совершенно естественно), и лишь в десятую – о Литературе, если думают о ней вообще (а вот сей перекос «естественным» назвать никак нельзя). Дама эта слишком знатна и изысканна: не каждому ремесленнику под силу выдержать её ослепительную улыбку. Именно поэтому «Литературное бюро» работает именно с Литературой: на книжной витрине импринта появятся лучшие, с моей точки зрения, образцы современной русскоязычной прозы, поэзии, публицистики, эссеистики, критики и драматургии (если таковые найдутся). Каждый текст будет проходить тщательную экспертную оценку. 

В так называемую эпоху пандемии действовать нужно с особой интенсивностью – крах экс-мирка определённо открывает новые возможности, недоступные в так называемое мирное время – разумеется, можно назвать его таковым лишь с определённой долей условности. Особенно эта условность касается издательского бизнеса, где война идёт всегда, 24х7: война за «продающегося автора», война за читателя-покупателя, война за книжные полки в бук-шопах, война за насиженные «золотые» места в не всегда чистых премиальных «сториз», война на уровне репрессивного замалчивания определённых литературных имён, ибо в России 21 века по-прежнему «других писателей», кроме как обозначенных лит-топ-менеджерами, «нет». 

А что же есть? Если говорить о Ridero, то мы наблюдаем появление на сервисе разноплановых небольших издательств, или импринтов. Они есть и у писателей, популярных в своих сегментах, и у неких литературных институций: достаточно открыть на сайте вкладку «Магазин» и пройти по ссылке «Импринты», чтобы составить о них собственное мнение. Как я уже упоминала в своих интервью, будущее именно за подобными – брендированными – издательскими проектами: небольшими издательствами с ярко выраженной индивидуальностью шеф-редактора. 

Шеф-редактора, ставящего книги на свою полку, этажерку или стеллаж прежде всего по причине безусловной любви к тому или иному тексту. Иных критериев для входа нет. 

Первой книгой «Литературного бюро Натальи Рубановой» стал травелог «Дольке Вита» прозаика и эссеиста Игоря Михайлова: тонкая вещь, изящная, читается на одном дыхании…  Для участия в проекте приглашены литераторы, чьи тексты соприродны личным представлениям «о прекрасном», представляют несомненный интерес с точки зрения стилистических находок и прорывов, а значит, имеют право (и лево) на популяризацию. Да, миром правит интерес, поэтому в первую очередь меня саму должно завораживать то, что я публикую. Завораживать хотя бы на кончиках пальцев, чья работа – стучать по клавишам ноутбука и слишком часто нажимать на Delete… 

Вероятно, так называемых идеальных образцов будет не столь много, но нет цели штамповать энное количество книг в месяц. Цель – дать возможность талантливому человеку опубликовать свои маленькие (и большие) шедевры. В том числе тексты, которые в силу ряда причин напечатать в книжном издательстве стало ещё сложнее, чем до 2020-го: года, ставшего новой точкой отсчёта во многих сферах того, что люди по привычке называют жизнью. 

«Литературное бюро Натальи Рубановой» будет публиковать тексты талантливых писателей, поддерживать тех, кто по нелепой случайности недооценён или намеренно замалчивается официозной литсистемой и, разумеется, с радостью примет новых авторов, чьи тексты удивят читающего своим мастерством и новизной… на самом-то деле, тем самым цветаевским «дуновением вдохновения». 

На витрине импринта отлично смотрелись бы книги как лауреатов литпремий (некоторые  уже приглашены для участия в проекте), так и книги авторов, пока ещё не обременённых условными лаврами, но от этого не менее самобытных. Премия, в сущности, всего лишь одна из уловок социума, пресловутый маркетинговый ход, а не указание на литературные достоинства текста. Посмотрим же, кто из приглашённых писателей воспользуется предложением и сколько книг из него вырастет. В любом случае, мир большой. 

Отечественное книгоиздание претерпевает агонизирующую фазу, о которой писали, вероятно, все (ну или почти), кто хотя бы что-то смыслит в данной области: по крайней мере, применительно к тому, что касается монополизации бизнес-пространства и уничтожения собственно литературы. Не хотелось бы бесполезно распространяться насчёт общеизвестных вещей, как-то: закрытия серий интеллектуальной прозы и литературных премий, невозможности функционировать многим небольшим издательствам, как и невозможности продолжать полноценную работу «в силу ряда причин» писателям, которые могли бы дать русской литературе ещё много чего небанального – и тут уж речь, конечно, не о сентиментальной, не об остросюжетной, не о жанровой прозе: речь именно о пространстве литературы. О продолжении бунинских и набоковских традиций, если угодно. О языке. О стиле. О хороших манерах пишущего: таковые существуют и поныне, хотя кто-то навсегда о том и забыл (именно потому, быть может, и остался на плаву в снулом постмалиновом пиджаке – но фиксы всё равно выдают). Тенденция к монетизации «сценарного вещества», просочившегося в прозу, творит с ней худшее из худших: если из талантливого романа слепить сценарий, последний может и выжить, пусть и не всегда, ибо слишком разные исходные данные, и что для сценария ОКей – для романа порой смерть. Но если из сценария попытаться «сконструировать» роман, то всё – ровно наоборот: кукла истекает клюквенным соком, кукла не умеет говорить «ма-па».

Мы приходим постепенно к той фазе в истории литературы, когда авторский талант не так важен: забавно, не так ли?.. Востребованным оказывается «во первых строках» ремесленник, а не поэт. Уродливая пластическая хирургия, а не естество, заставляет пресловутого юзера любоваться так называемым шедевром («шедевром» с точки зрения ангажированных СМИ). Тонкая нить прозы, а уж подавно, поэзии, давно в опале: читатель обмельчал, ибо обмельчённый издатель виртуально повесился. Быть может, ему и самому-то нехорошо, мёртвенькому, но мёртвенький издатель, ориентированный на высокие тиражи, всегда заработает ныне чуть больше живого, ориентированного на невысокие, а значит, у него есть гипотетическая вера в самовоскрешение: профессиональное, разумеется. Однако не тут-то было: продавшись раз, продавшись два, продавшись три за пресловутые тридцать сребреников, естества уж никогда не вернуть – остаётся лишь пластика. Так называемые живые трупы, увы, нередко всё ещё функционирующие в книгоконторах, делают всё, чтобы «зацепить» афедрон за сложносоподчиённый редстул: о литературе печься незачем… впрочем, даже стулья рано или поздно выносят вперёд ногами. 

И потому, когда мне впервые попалась книга «Искусство издателя» Роберто Калассо, я уловила нечто, близкое к сонетному послевкусию. Или сонатой форме – по строгости и одновременно яркости фактуры. Или бокалу изысканного вина. Или отзвуку морского путешествия, когда ты просто радуешься, плывя по далёкому заливу… Итальянский издатель Роберто Калассо с такой огромной любовью описывает своё дело, с такой фотоотчётливостью рассказывает о том, чему посвятил жизнь, что книжку эту не хочется откладывать далеко. 

«Искусство издателя»: редкий, исчезающий вид. Сохраним ли? Вопрос риторический! Во всяком случае, сделаем попытку. И вернёмся с небес на землю. Тот, кто точно знает, что написал гениальный текст, может прислать свою рукопись для экспертной оценки по адресу: editor_nr@mail.ru с пометкой «Импринт Литбюро» и своей фамилией в теме письма (не забудьте также про аннотацию и творческую биографию). 

Об условиях индивидуальной работы каждому автору сообщат дополнительно. Ваша рукопись попадёт в мои руки, если на первом этапе будет одобрена профессиональным ридером. Успехов и вдохновения! И да пребудут с нами музы. 

Наталья Рубанова, член Союза российских писателей, прозаик, литературный агент